at the flower shop

      Аннабет перебирала левкои, чтобы собрать букет, заказ на который поступил ещё вчера. Несколько веточек, совсем чахлых, отправились в мусорную корзину. Сначала она думала спрятать их под бумагой, но потом решила не малодушничать. Ей кажется, этот букет станет для кого-то очень важным. Потому что цветы порой красноречивее слов. Она почти закончила с первой составляющей, когда услышала перезвон колокольчиков над дверью. Для заказчика еще рано, так что либо это покупатель, для которого она предусмотрительно крикнула «Секундочку!», либо Пайпер, которая и сама разберётся, куда ей идти и что делать.       — Привет!       Аннабет не могла не узнать обладателя голоса, поэтому сразу вскинула голову.       — Перси! Привет. — Она улыбнулась, надеясь, что выглядит не нелепо. — К-какими судьбами?       — А, да просто с ребятами рано закончили, а у меня ещё тут дела, так что зашёл поздороваться. — Он привычно почесал затылок и слегка потупил взгляд, чему особого значения Аннабет не придала. — Но ты, видимо, очень занята, так что я пойду. — Он уже было развернулся, как Аннабет вскочила и за малым не схватила его за руку.       — Что? Стой! Нет. — Она опомнилась и одернула себя. — Я не занята. Т-то есть, занята. Но не сильно. Ты можешь остаться. Если хочешь. — Аннабет буквально слышала голос Пайпер в голове «Молодец, девочка!» и сама хвалила себя за смелость.       — Но ты же работаешь. Разве не запрещено отвлекаться на не-покупателей? — Поинтересовался Перси, слегка склонив голову и прищурив глаза. Хотя сам понимал, что, откровенно говоря, столько раз уже ее отвлекал до этого...       — В этом и есть прелесть быть дочерью владельцев. — Аннабет пожала плечами. — Некоторыми правилами можно пренебречь. Так что, — она шумно выдохнула, дав себе секунду на «собраться с силами», — оставайся. Если хочешь, конечно.       — Здорово. — Перси ей широко улыбнулся. — Расскажешь, что ты делаешь?       — Да, конечно. — Аннабет вернулась к веточкам. — Поступил заказ. Довольно интересный. Вот, собираю букет.       — Интересный? Почему? — Перси подошёл ближе и заглянул ей через плечо, а после обошёл стол и встал напротив. Аннабет старалась не забывать дышать.       — Ну, из-за содержания? — Она неопределённо повела плечом. — Обычно заказы не такие конкретные в плане цветов, тем более, таких специфичных, тут ещё наверняка важен и смысл.       — Смысл?       — Да. — Аннабет любила говорить о цветах. И сейчас получала особое удовольствие. — Каждый цветок что-то значит. Это называется флориография. Таким образом, даже следовательно, каждый букет имеет определенный посыл и значение. Хотя люди редко над этим задумываются.       — Расскажешь про этот? — Перси кивнул на россыпь веточек на столе.       — Конечно. — Аннабет улыбнулась. — Это, — она подняла одну из веточек, — левкой. Ещё их называют маттиолы. Чаще всего их трактуют как «неувядающая красота», что является комплиментом, очевидно. Но ещё они могут значить «постоянство чувств». Что более уместно в данном случае, как мне кажется, потому что дополняется другими составляющими.       Аннабет собрала со стола лишние веточки, унесла их на склад и принесла следующие.       — Васильки. — Она аккуратно перебирала тоненькие стебельки. — Они могут показаться простенькими, но при этом очень красноречивы. Что-то вроде «не смею выразить тебе свои чувства». Поэтично, правда?       — Да. Очень. — Аннабет подняла на него взгляд. Перси улыбался.       Закончив с васильками, девушка принесла последнюю часть букета.       — Это анемоны. Их ещё называют ветряницами. Они очень вариативны, но сейчас я буду использовать только белые с темным гинецеем.       — Они похожи на маки. — Джексон чуть наклонился, чтобы подробнее рассмотреть.       — Да, что-то есть. — Кивнула Аннабет. — Хотя я раньше об не задумывалась. Так вот, анемоны – это искренность и надежда, радость и эмоциональность. В контексте букета я бы сказала, что это нечто вроде «Мне с тобой очень хорошо».       Мне с тобой очень хорошо. Чем больше Аннабет рассказывала про букет, тем больше понимала, что она сама хотела бы подарить Перси что-то подобное. Вот он, стоит почти рядом, слушает ее болтовню о цветах, будто это действительно нечто важное, она может протянуть руку и взять его ладонь в свою... Как же. Может. Разве что гипотетически. Аннабет сглотнула и изо всех сил постаралась не заплакать от обиды. Потому что кто-то сегодня наберётся смелости признаться в своих чувствах. И, очевидно, это не она. Поэтому, переступив в очередной раз через себя, Аннабет продолжила:       — Так что, думаю, этот букет – своеобразное признание в чувствах. И заказчик подбирал именно эти цветы с конкретной целью. «Я давно к тебе небезразличен. Мне с тобой хорошо. Я искренне надеюсь на взаимность». Как-то так. Это очень красиво. Надеюсь, тот человек, кому цветы предназначены, поймёт все правильно. — Она выдохнула, что стало своеобразной точкой рассказа, и закончила формировать букет, который решила оставить без бумаги или плёнки. Просто лента, белая, с жемчужным отливом.       — Это круто! — У Перси глаза светились. Он смотрел то на Аннабет, то на цветы, и широко улыбался, что убеждало в искренности его реакции. — И очень красиво. Ты молодец!       — Спасибо. — Она заправила за ухо выбившуюся из свободного хвоста прядку и слегка опустила взгляд. А после взяла букет и пошла к кассе за прилавок. Половина шестого. Заказчик скоро должен подойти. — Надеюсь, ты не слишком много времени потратил тут со мной. И твои дела тебя не заждались. — Аннабет поморщилась от того, насколько пассивно-агрессивно это прозвучало. Только бы Перси не подумал ничего дурного! Она совсем не имела в виду ничего такого.       — Ах, да. Точно. Дела. — Он как-то странно потупился, а после тоже подошёл к кассе. Достал из кармана несколько сложенных купюр и положил на монетницу. — Я пришёл за букетом.       — Что?       — За букетом. Вот этим. — Он кивнул на цветы в её руке. — Это мой заказ.       Что? Аннабет почему-то не до конца осознавала, что происходит, но машинально протянула Перси букет, открыв рот, будто собирается что-то сказать, но получилось только «Э-э?».       — Эм. Да. Спасибо. — Перси забрал букет, а после протянул его обратно. — Вообще-то, это тебе. Просто... Я не очень хорош в таком. Мне и добавить нечего, ты сама все рассказала.       — Что? — Аннабет смотрела на цветы, на Перси. И окончательно запуталась.       — Возьмешь их? — Он выглядел до того сбитым с толку, что ей захотелось сиюсекундно заключить его в объятья.       Аннабет обошла прилавок, забрала цветы и положила их все к той же монетнице.       И обняла его. Крепко-крепко, сминая пальцами синюю толстовку и вдыхая парфюм, отчётливо напоминающий море.       — Я тоже тебя люблю.       Он обнял ее в ответ.