Одиночество

Как же я устала. Он никогда не будет моим, а я не буду его. Сначала между нами стояла его погибшая семья, потом - его нерешительность, а потом - моя. Теперь эта хозяйка кафе. Вроде бы ничего не было, а как-то неприятно, я, словно, обманута. Я ревную его, но он не может это не видеть! Что же произошло, почему Костя изменился? Как не смешно осознавать это, но я его люблю. Люблю, чёрт возьми! Почему он, что я в нём нашла? Тяжело и неясно, что делать дальше. Пытаюсь не замечать его, не разговаривать, но получается плохо, у нас как-никак одна работа. Одна бреду по освещённому городу, озябшие руки сжимают ручки сумки. На волосы хлопьями падает снег, зима даёт о себе знать. Костя не раз хотел поговорить со мной, но я не могла да и не хотела с ним разговаривать. О чём могут разговаривать чужие люди, которых связывает только работа? Правильно, только о работе. Вот мы с ним и разговаривали только о работе. Машина в ремонте, и я бреду по ночному городу совсем одна. Мне холодно, но в пустую квартиру возвращаться не хочется. - "Мне холодно, знаешь? Мне холодно, слышишь?" - цитирую я Цветаеву и устремляю взгляд в небо. - Господи, ты слышишь? Нет, не слышишь. Я кричу, потому что уверена: меня никто не слышит. Галя считает меня железной женщиной, но мне порой так хочется прижаться к нему, положить голову на плечо и забыть обо всем. Но нет, не я, Надежда кладёт голову ему на плечо и целует утром. От воспоминаний о ней становится ещё холодней. Я уже дрожу, а по щеке сбегает одинокая слезинка. После нее остаётся мокрая дорожка, на месте которой через несколько секунд появляется холодок. Я сажусь на ближайшую скамейку и откидываюсь на спинку скамьи. Глаза закрываются и через несколько минут я уже ничего не чувствую. - Марина! Марина, очнись! - крик доносится до меня словно издали. Кто-то трясёт меня за плечи, глаза с трудом открываются, но лишь на несколько секунд, а потом я снова погружаюсь в темноту, но перед этим до меня доносится чье-то высказывание: "Я люблю тебя". Снова я просыпаюсь уже в офисе от громких всхлипов Гали. Я лежу у неё на коленях, укутанная в плед. На полу, около дивана, сидит Варя, крепко сжимая в руках кружку. - Что я здесь делаю? - я слегка приподнимаюсь и смотрю на девочек. - Марина Сергеевна! - вскрикивает Галя и прижимает меня к себе крепко-крепко. Потом эту эстафету перенимает Варя. Только когда я побывала у них в объятиях, меня отпускают, и я укутываюсь в плед. Отчего-то холодно. - Вас Константин Михайлович нашёл на улице, на скамейке, - Галя всхлипнула. - Вы были без сознания. Он пытался привести Вас в чувства, но не смог и позвонил мне, а я - Варе. Мы договорились, что Константин Михайлович привезёт Вас в коллегию, а мы его встретим. Вы всех нас так напугали. Вы были без сознания практически день! - Сколько? - мои глаза расширились автоматически: я не могла так долго спать! Но теперь я знаю, кто признался мне в любви. - День, - подтвердила Варя слова Гали. - А где Костя? - это волновало меня куда больше, чем то, сколько я проспала. - У Вас в кабинете, - ответила Варя и подала мне кружку, наполненную светло-коричневой жидкостью. - Выпейте чаю, он горячий, Вам сейчас это нужно. - Спасибо, - я улыбаюсь. - Мне нужно поговорить с Костей. - Сейчас я его позову, - Галя быстренько подскочила и скрылась в моём кабинете. Через минуту оттуда выскочил Костя, а вслед за ним и Галя. - Как ты себя чувствуешь? - он присел на корточки рядом со мной. Его забота всегда была мне дорога, а сейчас и подавно. - Уже нормально, - я улыбнулась. - Я всё слышала. - Что именно? - не понял Костя. - То, что ты сказал, когда нашёл меня, - я внимательно посмотрела на него. Мне была интересна его реакция. Он не сразу понял, о чём речь, а когда догадался, что я слышала его признание, спросил: - И что ты на это скажешь? - Я тоже, - я улыбнулась ещё шире, и он привлёк меня к себе. Мне с ним так спокойно, легко и уютно, как не было ни с кем и никогда. Наверное, это и называется счастье.