Одиночество

Ты резко хватаешь воздух, давясь им. Прошлое в одно мгновение воскресает в памяти: будто старую рану вспарывают ножом, и она вновь начинает кровоточить. Ты вспоминаешь эти ледяные глаза, которые всегда ассоциировались со льдом, эту вечную усмешку и превосходство во взгляде. Вспоминаешь — и опять ощущаешь жгучую ненависть, которая разливается по телу, закипая в жилах. Его лицо навсегда отпечаталось в твоей памяти: оно было выжжено целым месяцем боли и двумя годами кошмаров каждую ночь. Оно всплывало в самые неожиданные моменты жизни и омрачало самые радостные дни. Пистолет сам скользит в руку, пальцы ощущают знакомую сталь и холод металла. Он видит свой приговор в твоих глазах, но не перестает ухмыляться. А тебе хочется завыть или просто вычеркнуть из памяти ту страшную неделю в горах. Двадцать пять лет, первое задание. И первый провал. Им тогда всем, включая командира, досталось от боевиков, хотя ты тогда этого не знала. Разделили вас сразу, командира пристрелили в ту же секунду, когда он решил бежать. А потом были пытки, которые, казалось, не заканчивались ни днем, ни ночью. Вытащили их свои спустя неделю, вот только из пятерых выжили двое. Но он ушел, а ты не нашла в себе силы на месть, на поиски своего мучителя. Но сейчас, когда он стоит перед тобой, ты имеешь полное право отомстить. Выстрел грянул оглушительно, пистолет непроизвольно выпал из рук. Ты обернулась, встречаясь взглядом с Иваном. Он в одно мгновение оказался рядом, крепкими руками прижимая к себе, позволяя расслабиться в его объятиях. Глаза непроизвольно закрылись, а по щекам скатились одинокие слезинки. — Мы ведь отомстили, правда, Вань? — Отомстили, Рит, отомстили.