Чайные ложки и любовь

      Почему он пригласил именно Америку в гости Иван сам толком не понял, но сделанного уже было не вернуть и теперь они вдвоем с Альфредом сидели на довольно миленькой кухне Брагинского и лениво, почти сонно, бултыхали ложками в чашках с чаем, поглощенные каждый своими думами.       Иван пытался понять, чем все же он руководствовался, когда звал к себе в гости первого врага, а Альфред ни о чем не думал, ему было просто скучно.       Иногда у самого Джонса создавалось впечатление, что эта скука растет не по дням и даже не по часам, а по минутам, ибо как иначе описать, что простая депрессия, которой Альфред очень любил оправдывать свою лень, перерастет в скуку, которую уже несколько недель ничего не берет: ни новомодные антидеперессанты, которые обещали раскрасить жизнь в яркие цвета буквально после первого приема и по описаниям были похожи на обычные наркотики, ни новые игрушки, ни поездки по миру. Нет, не на собрания, а так, других посмотреть и себя показать.       Джонс подпер голову рукой и тяжело вздохнул, заглядывая в кружку с крепким чаем, который предоставил ему Брагинский. Казалось, этот чай вполне может посоперничать с кофе, но проверять этот факт желания у Америки не было, и он перевел взгляд на хозяина кухни. Россия словно вынырнул из оцепенения и приподнял бровь, глядя на Альфреда, который снова тяжело вздохнул и опустил взгляд в кружку с чаем.       - Что так тяжко?       - Да так, смысл бытия открылся,- Альфред пожал плечами и, наконец, оставил чайную ложку в кружке. Теперь уже Иван подпер голову рукой и уставился пустым взглядом на кружку Америки:       - Ложку вытащи.       - Что? - не сразу понял американец, чуть удивленно посмотрев на Брагинского.       - Ложку, говорю, вытащи. Примета такая.       - Примета? А что за примета такая, запрещающая ложки в чае оставлять?       - Да есть одна, мол, одиноким будешь, - Иван пожал плечами и помахал своей ложкой в воздухе. - Хотя, может очередная байка, так что можешь не заморачиваться.       Альфред достал ложку из чая и поднес ее к глазам, рассматривая. Обычная ложка, нержавейка. Джонс положил ложку на стол и снова упер взгляд в собеседника и неожиданно даже для себя ляпнул:       - Ну вот, ложку я выложил, но по-прежнему одинок. Хотя... Слушай, а давай встречаться?        Брагинский замер и посмотрел на Америку с явным подозрением на то, что последний окончательно двинулся умом, но Альфред оставался серьезным, а постукивание пальцев по столу выдавало нетерпение. Наверное, в ту минуту в Иване проснулся авантюрист, и Россия согласился, не сильно думая о последствиях. Хотя, какие последствия? Одному скучно, другому интересно и всего-то, даже искры нет, которая по слухам разжигает пожар.       - Тогда завтра в шесть я за тобой заеду.       Джонс уже встал и подхватил куртку, когда Иван соизволил возмутиться:       - За мной? Это что, я теперь еще и баба?!       - Заметь, я этого не говорил.       Альфред уже привычно оскалился во все тридцать два и благополучно слинял из дома Ивана. Постепенно скука начала отступать, а интерес только сильнее разгораться, ибо кто знает, что прячет эта темная лошадка по фамилии Брагинский.       Иван откинулся на спинку стула и прикрыл глаза, все так же качая ложку, зажатую между указательным и большим пальцем. Начиналось что-то определенно интересное, но Брагинский только отодвинул все мысли подальше в глубину сознания и встал из-за стола, забирая нетронутые кружки с уже остывшим чаем.