Воспоминание

Тянулся день, долгий и летний, не опалённый зноем и духотой, и грел. Лучи скользили по окнам и листам деревьев, макушкам людей, любопытничая и не прячась за тучи. Возле обочины стоял жёлтый автомобиль…да, именно так, он это помнил. Всё до мелочей. Такое невозможно было забыть. Рядом с машиной стоял молодой человек весьма приятной наружности и курил, выпуская дым из лёгких. Он кого-то ждал, вне всяких сомнений – глаза обратились к часам на руке. Не сказать, что его одолевало нетерпение, скорее, это была мысль об осторожности. Из дома неподалёку вышел мужчина, лет на пять-семь старше его, в солнцезащитных очках и с чемоданом. Оглядевшись и перейдя дорогу, он подошёл к автомобилю, и юноша, закончив курить, обратился к нему. - Как сработал? - Всё оказалось более просто, чем я думал. Когда я пришёл, он был уже мёртв. Кто-то убил его, - снимая очки и пожав плечами, ответил он. На такой ответ зелёные глаза встретились с усмешкой голубых глаз. Юноша знал это – он сам заранее принял меры предосторожности и убил возможного свидетеля, винтовка ему в этом помогла. Сделать это оказалось тем более просто, что молодой напарник был киллером. - Тем лучше. Тебе не пришлось думать, что делать со свидетелем и как замести следы, - произнёс он, кивнув на чемодан, - всё на месте? - Да. Можем ехать, - уверил его мужчина. Двое сели в машину, закинув чемодан на заднее сидение, юноша сидел у окна и следил за руками на руле, говоря, куда поворачивать, наизусть помня их маршрут. Они познакомились несколько дней назад, в клубе. Мирча – так звали мужчину, пришёл туда просто отдохнуть, но держался, пожалуй, не так развязно и беспечно, как основная масса. Он бы там даже не задержался, если бы не увидел, как на сцене поёт молодой человек. Голос звучал пронзительно и чувственно, видно было, что он не просто поёт, что песня трогает его самого, и хотелось заслушаться. Странно было, что в такой третьесортной забегаловке вообще есть что-то стоящее. Ему не здесь было место. Свет неровно падал на руки и плечи, кудрявые волосы. И снова и снова он пел. Нельзя было сказать, что он этой песней обращается к кому-то одному в зале, но Мирча слушал так, как будто это была его песня. Полная отчаяния и силы, грусти и воли, невозвратности и гибели, но вместе с тем тоски и боли, и стремления жить дальше, несмотря на всё это. Под конец, не успел он дослушать последний припев, к нему подсел мужчина, попросив о сделке… И Мирча согласился. Полицейский предложил ему провернуть дело – проникнуть в эту группировку, завязать с кем-нибудь знакомство, а потом вывести их на эту банду. Был среди них кто-то, за кем они давно охотились, но никак не могли поймать, обойтись без лишних свидетелей, как если бы в их руках всегда оставался только хвост от хитрой ящерицы. Нужен был тот, кого там никто не знал, новое, не примелькавшееся лицо. - Не дрейфь. Этот человек мешает не только нам. Среди своих его тоже давно хотят убить…- объяснял полицейский и кивнул в сторону поющего на сцене, - он один из них. С ним можешь и познакомиться. Молодой человек с запоминающимся голосом оказался безжалостным убийцей, работающим за деньги. Звали его Раду. За эти несколько дней Мирча узнал, что из-за его наглого и взрывного характера у него никогда не было напарника – никто не мог с ним сработаться, а если поначалу и мог, то позже жалел и оказывался убит. И всё же, он был удивителен, и делал своё дело хорошо. Странно, но Мирчу совсем не поколебала его заносчивость и самомнение. От главного поступил заказ доставить одну важную вещь у одного из своих, но собирающегося дать дёру оттуда мужчину, и вдвоём они прекрасно справились с этим. А им «сели на хвост». Раду в зеркало заднего вида заметил слежку, и, хотя удивился – действовали они тихо, винтовка была с глушителем, не стал рассуждать, а только говорил Мирче, куда ехать, как сворачивать, чтоб оторваться от преследования. Им удалось выгадать несколько минут – свернув в узкий переулок, где не каждая машина проедет, заставив полицейских поехать в объезд. Выйдя из машины, Раду наскоро облил её бензином, пока Мирча с чемоданом стоял неподалёку. Времени было очень мало, и юноша торопился, вскоре поджёг автомобиль. Тот моментально загорелся. - Это их задержит, - пояснил он, схватив за руку Мирчу, уводя его улочками и переулками, сворачивая и передвигаясь почти бегом. Мужчина не сопротивлялся, ведомый, даже не оглядываясь, а только следуя за своим провожатым. - Сюда, - позвал он, спускаясь в подвал здания, отворяя дверь и ведя по коридорам. Здесь же часто собирались некоторые из их группировки. Шаги полицейских сзади становились всё ближе, всё настойчивее, заставляя волноваться обоих. Они вошли в какую-то комнату, тёмную и пыльную, с приглушённым светом, заполненную табачным дымом. – Прикрой нас… Он обратился к одному из своих, тот подошёл к ним обоим и выдохнул Раду дым в лицо, словно насмехаясь. - Что, не смог чисто сработать? – нахально спросил он, слыша шаги. - Живее! – зарычал он, и мужчина мотнул головой в сторону двери. Но было уже поздно – в комнату ворвались полицейские, и вместе с тем сердце Мирчи забилось сильнее – ему казалось, что тот, от кого они сегодня вынесли чемодан и был тем, кого надо было убить. Но раз они здесь, значит, всё обстоит сложнее. Раду оттолкнул Мирчу на пол, чтобы его не задели пули, и вытащил пару пистолетов из-за пояса, нацелившись в полицейских, но не успев много выстрелить и ранить – в него самого раздались выстрелы со стороны полицейских и в спину со стороны своих. Он мешал им обоим. Мирча, не веря в происходящее, распахнул глаза, забыв про чемодан, про свою безопасность. Он? Раду обернулся, тоже не ожидав выстрела от своих, выдохнув и поймав напоследок взгляд Мирчи. Они хорошо поработали за эти несколько дней. Пистолеты выпали из рук, парень упал на колени, голова опустилась. И так он и застыл, уже безжизненный.