***
Елена выписалась из больницы, и честно говоря, была рада той новости, которую ей сообщил врач. Она всегда хотела ребенка, только вот Мэйсон постоянно откладывал это на второй план. На первом месте у него всегда была работа. Девушка прекрасно видела все его недостатки, но закрывала на это глаза, ведь любила его всем сердцем. Выписавшись из больницы, Гилберт отправилась к себе в отель. В данный момент это было единственное место, куда она могла пойти. Да, у неё были подруги, но у каждой из них была своя жизнь, и она не хотела стеснять их своим присутствием. Теперь в этой жизни для Елены не было ничего важнее её ребёнка. Это был только её ребёнок. Ничей больше. Она намеривалась сама воспитать своего малыша, не требуя помощи от Локвуда. Ведь он ей совсем не нужен… или нужен? Этого девушка и сама не могла понять. К тому моменту, как Елена добралась до своего отеля, она очень устала. Зайдя в номер, девушка тут же завалилась спать, ведь отдых был теперь самым важным.***
Мэйсон всеми способами пытался найти Елену, ведь он всё ещё любил её, всё ещё не представлял своей жизни без неё. Она была самым важным человеком в его жизни. Она была лучиком света, была единственным человеком, который поддерживал его. Локвуд понимал, что сделал ошибку, но он сам не понимал, как всё это произошло. Парень никогда бы не причинил бы боль той единственной, которую любит. Но он был слишком пьян в тот день, чтобы помнить, как всё произошло. Мэйсон знал, кто поможет ему найти Елену, поэтому схватив телефон, набрал нужный номер. — Бонни, ты ведь знаешь где она. Скажи мне! — угрожающе произнёс Локвуд. — Мэйсон, я не могу. Она моя подруга. Ты сам виноват, и как бы я не хотела тебе помочь, я не стану этого делать. Прости. От злости блондин кинул телефон в стену. Он во чтобы то ни стало должен был найти Елену.***
Елена, немного понежившись в постели, начала собираться. Сегодня у неё было много дел. Очередная выставка в галерее создавала трудности. Ни одна деталь не должна быть упущена. Эта выставка значила для Гилберт многое. Ведь именно в этот день она выставляла работы своей мамы. Миранда всегда хотела этого, но боялась. Боялась, что её работы неправильно поймут и совсем не оценят. Но именно в этот день, в день памяти своей мамы, Елена хотела сделать это. Хотела показать обществу истинную красоту. Уже с утра начались все приготовления. Картины одна за другой появлялись на стенах, украшая галерею. Бокалы наполнялись шампанским, закуски появлялись на столах, а красная дорожка расстилалась возле входа. Сегодня было второе открытие картинной галереи. Этот день обещал быть волшебным. — Елена, это прекрасная выставка. Твоя мама бы гордилась тобой, — Бонни от восхищения начала прыгать. — Спасибо что пришли. Это действительно очень важно для меня. Жаль, что мама так и не увидит своего успеха, — с грустью в голосе проговорила Гилберт. Вечер проходил очень насыщенно, картины распродавались с огромной скоростью. Выставка имела огромный успех. Все гости жаждали новых работ, к сожалению, не зная, что подобных этим уже не будет. — Елена, — кто-то резким движением схватил девушку за руку. — Мэйсон, что ты здесь делаешь? — резким движением девушка вырвалась из его крепкой хватки. — Я пришел вернуть тебя. Ты не можешь так просто оставить меня, не можешь так просто забыть 4 года и нашу последнюю ночь на лайнере. — Нет, могу. Могу, Мэйсон, — раздраженно проговорила Гилберт. — Так же, как и ты забыл. В ту ночь ты легко забыл 4 года. Ты перечеркнул всё что было между нами. Теперь моя очередь вычеркнуть тебя из своей жизни, из нашей жизни, — развернувшись, девушка ушла. — Из нашей? — повторил Мэйсон и тут же поторопился за Еленой. — Елена, постой. Нагнав её уже у самого выхода, Локвуд остановил её. — Что значит из нашей? — блондин требовал объяснений. — Это не твоё дело, теперь уже нет.***
По возвращению в отель, шатенка приняла горячий душ, а затем, нырнув под одеяло, стала плакать. Плакать то ли от счастья, то ли от горя. Она запуталась и совсем не понимала что ей делать.