Записки наблюдателя

Ее рука царапала страницы, выводя на них одно и то же лицо. Ей хотелось запечатлеть на бумаге каждый поворот головы, каждое движение губ и в особенности — улыбку. «Ты смеялась, когда моя грубая рука брала карандаш и я, тщетно просив тебя перестать двигаться, впитывала тебя взглядом, каждую деталь, чтобы потом спокойно сесть и нарисовать тебя. По памяти. По той, что осталась у меня. По той, которую никто не в силах отнять. Это все, что осталось со мной». Она мучительно медленно оторвала взгляд от недорисованного портрета и посмотрела в окно. Там играл июнь, разнося по небу пенные облака-горы. За окном было за тридцать, люди обливались потом в душных салонах автобусов, а ее лихорадило. Ледяные руки выронили карандаш, и девушка подошла к форточке. Послышался глухой стук, и громкость улицы упала до минимума. Она наклонила голову, поджав губы и прошептав имя. На обнаженные плечи мягко опустились чьи-то руки. Она вздрогнула и, с шумом втянув воздух, вновь повторила ее имя. Руки медленно спустились ниже и обняли девушку, сцепившись в замок чуть ниже живота, там, где некогда тянуло каждый раз при случайном прикосновении или запретном взгляде. «Я не буду оборачиваться…»