Как изменить прошлое и остаться при этом собой

      Гермиона Джин Поттер сидела за столом в гостиной дома на площади Гриммо, 12. Лицо ее покоилось в ладонях, а волосы скрывали от случайного взгляда.       — Мама! — позвал Джеймс. — Мама!       — Что, дорогой? — женщина вымученно улыбнулась сыну.       Когда он только родился, малыш так был похож на того Джеймса из прошлого… И Гермиона, и Джинни обе были кареглазыми, что лишь сближало сходство двух детей одного отца от разных матерей. Из-за этого, когда Гермионе первый раз дали на руки Джея, она расплакалась, едва увидев его. Радостный Гарри думал, что это она от счастья. Но нет, Гермионе было больно и стыдно. Она понимала, что, по сути, она убила всех тех, кто жил когда-то в другом прошлом.       Все это время, ровно год с тех пор, как она вернулась в будущее, Гермиона страдала от воспоминаний. Ее мучили кошмары и преследовали призраки прошлого. Волшебница не могла смотреть на Джорджа — он напоминал ей Фреда, которого девушка так и не смогла забыть. Теплое чувство все равно осталось в ее душе к мертвому магу, которого она знала совершенно с иной стороны.       Самое печальное в этой ситуации, что Гермиона знала реальный способ избавить себя от угрызений совести и мучений, но просто не могла так поступить. Как может она взять и стереть все те моменты своей жизни? Они сделали ее такой, какая она есть здесь и сейчас. Гермиона еще тогда, когда увидела свой измененный патронус, поняла, что нельзя так просто изменить прошлое и остаться собой. Меняя прошлое, ты меняешь себя. Одно зависит от другого, и это неотвратимо. А она уже настолько погрязла в своем желании завладеть чужим, что окончательно потеряла себя, ту милую, ответственную, правильную девочку, которая всегда остужала горячие головы своих друзей.       — Мама! — отвлек волшебницу от тяжелых дум ребенок, продолжая тянуть свои маленькие ручки к ней.       Гермиона подняла малыша на руки из манежа и, нежно обнимая, понесла на кухню кормить.       Вдруг из камина послышался треск и шорох, а затем раздался громкий голос Гарри:       — Дорогая! Нас Джинни и Синистр к себе пригласили! Я, правда, опоздаю из-за работы, поэтому, может быть, ты пойдешь к ним раньше? Я обязательно присоединюсь к вам позже!       — Хорошо, Гарри.       Спустя какое-то время Гермиона с маленьким Джеймсом в коляске звонила в дверь дома, где проживали Миесы.       — Гермиона! Как я рада тебя видеть! — радушно встретила молодая мать свою лучшую подругу. — У нас сегодня все родные собираются, чтобы поздравить с рождением первенца! Ты — вторая. Пойдем, я познакомлю тебя с родителями Сина, милейшие люди!       Рыжая волшебница поспешила вглубь дома. Гермиона же зашла, отстегнула Джеймса от коляски и затем пошла с ним в сторону гостиной, где скрылась Джинни.       — Мистер Миес, миссис Миес, позвольте представить вам Гермиону Поттер, мою близкую подругу, — Джинни указала на девушку, та приветливо кивнула, — Гермиона, это Инфериор Миес и Супериора Миес.       — Очень приятно познакомиться, — высоким голосом сказала взрослая женщина.       Завязалась светская беседа. Джинни подавала чай, а Миесы аккуратно выспрашивали Гермиону о семейном быте. В целом, это были довольно приятные люди, но Гермиона несколько подустала говорить о домашних заботах, в то время как для Супериоры Миес это явно была излюбленная тема.       — А вообще, знаете, Ирман наш — особенный ребенок! — заливалась соловьем женщина о своем старшем сыне.       — Знаешь, дорогая, кажется, мы несколько утомили гостью Джиневры, — выделил последнее слово Инфериор. — Пошли поглядим на нашего внучка.       Миссис Миес по-женски хихикнула, поднялась и покинула гостиную вслед за мужем. Когда Джинни вернулась с домашним печеньем, Гермиона одна преспокойно потягивала чай.       — Супериора довольно своеобразна, да? — понимающе сказала Джинни. Гермиона кивнула.       В то время, как Джеймс играл в игрушки, подаренные маленькому Декстеру Миесу разными знакомыми, друзьями и родственниками семьи, две девушки непринужденно болтали. Они обсуждали своих детей, проблемы беременности, что были так знакомы обеим, мужей. Это была обычная беседа двух подруг, пока вдруг темы для разговора не закончились и не повисло какое-то неловкое молчание.       — Знаешь, — после паузы вдруг вымолвила Джинни, — я вот вроде бы и живу с Сином, я очень счастлива, он просто замечательный! Но иногда… мне думается, что что-то не так. Правда, странно? — в вопросе Джин не было ничего скрытого, она действительно делилась своими тайными мыслями с близкой подругой, но рыжеволосая волшебница даже не поняла, насколько сильно она ударила Гермиону.       Та словно дернулась от этого вопроса. Она сама столько раз размышляла об этом. Гермиона знала правду! Девушка поднялась вдруг и выбежала из дома.       — Гермиона, стой! Ты куда? А Джей?       — Мама! — заплакал тут же ребенок, который просто почувствовал, что его самому близкому существу сейчас очень больно.       Но Гермиона зажала себе уши руками, чтобы не слышать эти оклики и аппарировала домой. Она, не глядя по сторонам, побежала прямиком в библиотеку. Там уже Гермиона остановилась и в третий раз с решимостью посмотрела на Вальбургу Блэк. Во второй раз она пришла осознанно забрать артефакт, собираясь убить при этом частицу души старой волшебницы.       — Гермиона, ты выбрала свой путь?       — Вы знали.       — Не могла не знать, я ношу этот артефакт в своем сердце. В тот миг, когда ты вернулась в будущее, я почувствовала, что мое сердце сначала вырвали, а потом вернули на место. Ошибки быть не могло. Сколько раз ты уже была в прошлом?       — Это будет третий.       — Ты знаешь, что тебя ждет?       Гермиона промолчала. Она твердо смотрела на ведьму, а потом медленно достала палочку и наставила на портрет. Женщина кивнула и начала процесс извлечения артефакта из себя. Когда он засиял вне тела Вальбурги, но внутри картины, Гермиона произнесла заклинание. Снова в руке ее покоился артефакт. Девушка установила колесики на тридцатое сентября 1995 года. Ровно за день до ее второго скачка в прошлое. Затем девушка вышла из дома, ушла в какой-то переулок, капнула капельку крови на механизм и завела часы. Знакомо завертелся мир.       Как только Гермиона очутилась в прошлом, она упала на колени и заплакала. «Прости меня, Гарри, но я не могу так жить. Это невыносимо знать, что не я должна быть рядом с тобой! Прости меня, мой дорогой и любимый Джеймс. Мне больно знать, что не я должна была стать твоей матерью, но я все равно люблю тебя, как никто другой. Что бы не ждало меня там,» — девушка снова завела часы и отправилась в будущее. На этот раз она ничего не меняла, чтобы события вернулись к тому самому первому варианту. Как и должно было быть изначально, до ее вмешательства.

***

      Сквозь боль Гермиона услышала серьезный и тихий голос Гарри.       — Прости, — всего одно слово и протянутое назад письмо.       Волшебница долгим взглядом смотрела на брюнета, стоящего перед ней. Она опустила голову, водопад волнистых волос рассыпался по плечам.       А затем послышался смех.       Сначала тихий, незаметный, по нарастающей он переходил в хохот. Наконец, Гермиона запрокинула голову к потолку и дико, безумно захохотала.       — Гермиона? — непонимающе спросил Гарри, он коснулся ее плеча, но девушка не обратила внимания на это. — Гермиона? — совсем испуганно позвал маг.       Волшебница не могла остановится, она смеялась и смеялась, хохот рвался наружу мощным потоком, пока Гермиона не начала кашлять. Ей не хватало воздуха. Горло саднило.       — Гермиона! — крикнул кто-то.       «Кто?»       А потом пропали все мысли. Не было уже ничего.

***

      — Она поправится?       — Мистер Поттер, даже при всем уважении к Вам и к заслугам мисс Грейнджер, я не стану врать и давать ложные надежды. Вероятность того, что мисс Грейнджер придет в себя — крайне мала. Мы не можем вылечить психологические расстройства, нанесенные магией. А у нее на лицо явное деперсонализационное расстройство.       — Но она же просто не реагирует на нас! Может, если мы будем с ней разговаривать и рассказывать ей о ней самой, она придет в себя?       — Мистер Поттер, то, что она не реагирует, и есть симптом данного расстройства! — повысил голос целитель. Он не первый раз говорил на эту тему со знаменитым Героем и уже устал повторять одно и то же. — Сейчас мисс Грейнджер находится в своем собственном мире. Она не чувствует так, как мы, она видит другие образы, к тому же, она ничего не помнит вообще.       Лекарь в очередной раз тяжело вздохнул. Он очень не любил разговоры с родственниками больных. Гарри стало неловко, он отпустил мужчину по своим делам, а сам отправился к Гермионе.       Однако около палаты парень застыл. Сквозь приоткрытую дверь он увидел Рона, который держал за руку Гермиону и что-то тихонько ей рассказывал. Девушка не реагировала. Гарри не посмел нарушить их уединение.                      ______________________________________________________________ Итак, вот и закончилась работа над этим фанфиком. Сразу скажу, что было сложно заставлять себя писать регулярно, но мной было приложено много сил, чтобы не обманывать ожидания читателей. Меня искренне радовал каждый комментарий, спасибо, что читали сей фанфик. Он для меня всегда будет дорог, как первая работа по ГП. А теперь перейдем к раскрытию всех авторских фишек и заморочек сюжета! Во-первых, было упомянуто, что я люблю имена со смыслом. Вот вам расшифровка всех имен добавочных персонажей, начиная с первых глав: Элейн (приемная дочь Артура и Молли) — т.к было известно о особенности Роулинг, что все имена Уизли связаны с «Королем Артуром», было решено дать еще одной дочке Уизелов имя матери одного из членов круглого стола (википедия спс); Мелани — британское имя, которое означает темная, черная. Здесь и в описаниях идет намек на то, что девушка была из клана Черных оборотней; Эрик Брут — собственно персонаж анимаг, а «brute» с английского означает зверь; Синистр Миес — Синистр с латыни = левый, Миес с финского = человек, т.е Синистр Миес = Левый Человек! Или, как с легко запомнилось, Левый Чувак)) Едем дальше, его старший брат. Ребят, ну как при такое логике можно было назвать его? Конечно Ирман, что с галисийского означает «брат»! В авторском эпилоге указывается на то, что он особенный ребенок. Он и правда особенный. Ирман, судя по имени, рожден был быть братом Синистра. Далее у нас Инфериор Миес, не томлю, Инфериор с латыни = нижний, следовательно Нижний Человек! Ну и мама у нас под стать: Супериора с латыни = верхняя, то бишь Верхняя Человека\Людь? И последний у нас Декстер, с латыни = правый. По-моему, логично! Сын Левого Человека — Правый Человек! И самое-самое наконец. Название подпольной организации Гермионы по борьбе с Волдемортом, он же Кромпир. Знаете, как он появился? Моя бета сказала: «свобода». В моем мозгу тут же выстроилась логическая цепочка, озвученная бете: free-фри-картошка? Ты любишь картошку? Бета: да, а картошка по-боснийски Кромпир. Я: отлично, значит Гермиона управляет картофаном! Так же у нас была упорошка в сюжете с иголками дикообраза-альбиноса, чью цену мы высчитывали по курсу рубля-фунта-галеона, и стишок «шутка-минутка — Синистр утка!» из-за чего мальчик был превращен именно в резиновую уточку. Кстати, патронус Гермионы, журавль, имеет свое значение. Журавль, как символ, в одном из значений обозначает преданность и бдительность. Гермиона была преданна своей идее, своей любви к Гарри, и при этом она была осторожной, хранила постоянную бдительность. Мы решили, что ей это очень подходит. Моей новой Гермионе. В общем, спасибо, что были со мной! Надеюсь, вам понравилось.