Игра в семью

Она знала, что не должна быть так близко. Во время танцев в ресторане между ними была дистанция. Но здесь, в доме вдали от дома, танцуя под музыку из стерео, Старлинг приблизилась настолько, что ее волосы касались его плеча. Немного ближе, и она почувствует своим сердцем как бьется его. Клариса уже ощущала его дыхание на своей щеке. Спокойное. Размеренное. Медленное и легкое, равнодушное к ее присутствию. На самом деле, это было нечестно; ее собственное дыхание ускорилось и стало поверхностным. От его кожи пахло чем-то острым – лосьон после бритья или одеколон, который щекотал ее чувства. Было очень сложно сдержаться и не уткнуться лицом в шею. Хотя… Какой будет от этого вред? Он медленно соблазнял тебя весь вечер. Нет, не весь вечер, - годами. Что плохого в том, если ты поддашься? Клариса глубоко вздохнула и сократила последнюю расстояние между ними, прижимаясь к нему грудью и соприкасаясь коленями. Доктор лишь прижал ее руку к своей груди и погладил по костяшкам пальцев: успокаивающе, приглашающе, но не оказывая давления. Собравшись с духом, она поцеловала его в шею. Рука на ее талии скользнула по спине, останавливаясь лишь в миллиметре от того, что уже считалось бы неприличным. Несмотря на ее близость, модель поведения оставалась прежней. Лектер был восприимчив, но реагировал только в соответствии с ее действиями. Хотя ей и казалось, будто она теряет контроль из-за своих эмоций, он постоянно тонко напоминал, что она владеет ситуацией. Высвободив свою правую руку, Старлинг положила ее к нему на грудь и медленно провела до воротника, и дальше, до голой кожи, запустив пальцы в волосы на затылке. Она наклонила голову назад, встречаясь с ним взглядом. Огонь, который Клариса увидела в его глазах, противоречил размеренному дыханию и спокойному биению его сердца. Он совсем не был равнодушным, он просто искусно это прятал от нее. Что означало, что Ганнибал, вероятно, хотел, чтобы она увидела этот огонь… это был вызов. А Старлинг никогда не принимала вызов, если не была уверена, что сможет сделать все идеально. Он знал это. Он манипулирует тобой, чтобы получить то, что он хочет. Плевать. Я тоже хочу этого. Она решительно надавила на его шею и потянулась к его губам. Лектер не сопротивлялся. Потрясение было таким же, как Клариса его помнила, тот же радостный трепет, который она испытала в прошлом году, поцеловав его в первый раз. В этот раз она была смелее, желая прижать его к себе, раскрывая его губы языком. Словно ее возбуждение накапливалось с их первой встречи, ожидая ее разрешения открыть дверь и вырваться наружу навстречу ему. Оно распространялось по ее телу, Старлинг задрожала в его объятиях. Руки обвились вокруг его головы, притягивая ее к шее. Доктор наградил ее легкими, дразнящими поцелуями за ухом. Она еще сильнее отклонила голову, задрожав от животного осознания своей беззащитности. Его зубы прошлись по пульсу на шее. Сонная артерия – подсказал ей мозг, он – ох! – он втягивал ее кожу в такт биению пульса. Колени подогнулись от мысли о том, где еще Ганнибал может применить свой рот, и его руки успели поддержать ее, прежде чем она споткнулась. Клариса осторожно, но быстро отстранилась, почувствовав неожиданную необходимость переместиться на более устойчивую поверхность, что, в данном случае, было что угодно, кроме ее ног. Лектер последовал за ней, не отрываясь от шеи. Метите свою территорию? Надеюсь, в вашем гардеробе для меня найдется несколько водолазок, Доктор. Ее голени уперлись во что-то мягкое – диван, подумала она – и убрала руки с его шеи, переплетаясь телами и надавливая ему на грудь. Ганнибал поднял голову, глаза горели огнем. - Сядьте, - скомандовала она и потянулась за еще одним поцелуем. Возбуждение возросло, когда он без колебаний послушался ее, хотя, Старлинг должна была знать, что он в любом случае так сделал бы, что, как оказалось, включало в себя прижимание ее к своим бедрам. Ниже V-образного выреза на ее платье было пять маленьких пуговиц. Клариса взяла его левую руку, которая покоилась на талии, и поднесла к ним, расстегивая своими пальцами первую пуговицу. Он прокладывал дорожку из поцелуев вниз по ее шее, в то время как его пальцы лениво расстегивали оставшиеся пуговицы. Старлинг просунула свою руку между его спиной и диваном, хватаясь за ткань рубашки, надавливая на мышцы спины. Бюстгальтер расстегивался спереди. Его пальцы замерли, слегка поглаживая сверху вниз, и она заставила себя выйти из чувственного оцепенения, чтобы прошептать ему. - Расстегните его. Движение пальцев, и грудь уже больше ничего не сковывает. Он отодвинул ткань бюстгальтера и платья в сторону, мизинец задел быстро твердеющий сосок. Ганнибал слегка подул на него. Она застонала, когда его губы сомкнулись на ее груди, язык вычерчивал дразнящие круги вокруг соска. Возбуждение заставило ее податься вперед, прося большего. Его руки поглаживали спину, поддерживая и ослабляя напряжение, которое возвращалось с его поцелуями; Клариса выгнулась, когда его язык перешел на другую грудь, повторяя свои действия. О Бог. Его язык потрясающий. Его руки потрясающие. Если бы он захотел… Думаешь, его жертвы тоже думали, что он потрясающий? Что? Я… что? Взгляни на себя, стонешь и жаждешь серийного убийцу, как какая-то оголодавшая шлюха. Господи, да что с тобой не так? Он убивал людей этими руками. Он ел их этим ртом. Даже если он не хочет убить и съесть тебя, то он все равно делал эти вещи… В его преступлениях нет никакого сексуального подтекста. Он никогда… И это все меняет? Сделай серьезное лицо, и скажи, что это все меняет, Клариса. Кто ты, черт возьми, такая теперь? Ты все еще знаешь себя? Собираешься раздвинуть ноги и умолять убийцу трахнуть тебя?