Тетрадка по алгебре.

      Люси брела по коридору и пыталась понять, что же это на нее нашло? Ведь этот парень все время домогался ее, даже когда девушка была в женском… ЖЕНСКОМ туалете!       Flashback.       Хартфилия открыла дверь в женский туалет и, прошмыгнув в светлую, чистую комнатку, выдохнула со спокойной душой. Она знала, что никто сюда не зайдет, даже этот красноволосый придурок.       Подойдя к белой раковине, блондинка повернула кран с холодной водой и, набрав полные пригоршни, поднесла к лицу, плеснув на горевшие румянцем щёки.       Чувства поутихли и девушка успокоилась.       Проникая через окно, солнечные лучи играли на белом подоконнике, периодически прячась за мирно покачивающейся от слабого дуновения ветра листвой.       Люси едва заметно улыбнулась и, переведя взгляд на чистое, отполированное зеркало, печально вздохнула. Тот черноглазый совсем ее загонял — нигде прохода не дает. Стинг, как назло, уехал с отцом, в школе она одна, и помочь не кому.       Но тут послышался щелчок дверной ручки, на что блондинка даже не отреагировала, ведь это может быть какая-нибудь другая девушка, но, оказалось, нет.       Кто-то резко положил ей руку на чуть приоткрытые губы и, прижав к себе, тихо произнёс:       – А я тебя везде ищу, уже думал, ты сбежала, а, оказывается, ждала меня здесь, — глаза девушки расширились от ужаса, а по телу пробежало стадо мурашек.       Медленно, словно в замедленной съёмке, Люси повернула голову и, заметив ярко-красные волосы, ужаснулась.       – Люсенька, ты чего дрожишь? Замерзла? — на секунду Хартфилии даже показалось, что парень с какой-то заботой и тревогой в голосе обратился к ней.       Она отрицательно замотала головой. Тогда Игнил убрал руку с губ девушки и продолжил смотреть на ее отражение в зеркале, а блондинка, тем временем, пыталась спрятать глаза за прикрывавшими лицо прядями.       – Чего молчишь? — поинтересовался черноглазый.       – Хочу и молчу, — пробурчала Хартфилия.       – Хочешь и молчишь? — с какой-то пошлой ноткой в голосе пошутил он.       Блондинке это надоело, и она пошла на крайние меры — наступив со всей силы ему на ногу. Резко оттолкнув парня, она тут же на всех парах покинула женский туалет.       Хартфилия остановилась, ведь поняла, что задумавшись, вышла на улицу.       Солнышко приятно пригревало, так что многие ученики, словно котики, сидели на скамейках и грелись в лучах этого золотого светила. Люси тоже собиралась подойти к скамейке, достать пачку клубничного сока, свою любимую книгу, которую она везде таскает, чтобы снова и снова её перечитать. Ведь эта книга была написана ее матерью — последняя книга, в которой она описывала всю жизнь: свою, рождение Люси, как все росли, жили… Но она так и не смогла дописать ее, ведь… умерла…       – Люси, как я рад тебя видеть, моя золотая, — протянул кто-то рядом с ухом девушки.       – Привет, Локи, — тихо произнесла та и слабо улыбнулась, даже не посмотрев в глаза парню.       – Чего такая грустная? – Лео, если честно, было все равно, но так, как он играл роль любящего жениха, то приходилось…       – Ничего, все хорошо… спасибо за беспокойство, — Хартфилия снова нацепила лучезарную улыбку и попыталась сделать так, чтобы сомнения парня развеялись.       – Ну, ладно… Может, поедем куда-нибудь?       – Я, наверное, откажусь — нет желания.       Вдруг рыжеволосый грубо схватил её за руку и прошипел:       – Нет, ты поедешь. Я что, зря тащился сюда?!       И тут рывок, удар… Игнил стоит перед девушкой и зверем смотрит на Локи, который валяется на полу.       Рядом с ним стоят Акнология и Стинг, которые тоже не очень-то любезно встретили жениха Хартфилии.       Драгнил схватил его за ворот рубашки и отвёл кулак назад.       – Игнил, не бей его! — выкрикнула блондинка и схватила его за руку.       – Люси, не лезь! — гаркнул парень.       Локи закрыл глаза и приготовился к удару…