Мой персональный Бог

      Аполлон Агана Белея вписался в семью Кусанаги так, будто изначально был в ней рождён. Отец и братья Юи души не чаяли в своем родственнике, мать была более сдержана в своей симпатии, но то и дело в её глазах загорались искорки радости, когда племянник заходил в комнату, где она находилась. Юи теперь свободно могла общаться со своим старым другом при семье и друзьях, объясняя их особую близость дома тем, что они много общаются в школе, а в школе - тем, что они живут вместе. В школе бога солнца тоже все полюбили. Ученицы и ученики не давали ему покоя: девушки донимали то записками с признаниями, то скрытыми намёками, а молодые люди искали у юного преподавателя совета и помощи в совершенно разных вопросах. Другие учителя прониклись к новому коллеге уважением, а некоторые старые девы постоянно искали его внимания, как мужчины. Все любили Аполлона, но всех так же кое-что в нём сильно раздражало - его вечная спутница, эта назойливая Юи Кусанаги, что же он в ней нашел?       Юи и правда почти никогда не отходила от своего друга. На утро после первой ночи, проведённой Аполлоном в комнате девушки, они условились, что всегда и везде будут вместе, что бы, если Агана Белея заметит близ подруги опасность, он мог сразу защитить девушку. Каждую ночь он приходил к ней в комнату, они болтали какое-то время, а потом засыпали: Кусанаги в своей мягкой теплой кровати, а Аполлон на полу, на жестком матрасе, как верный страж у ног своей королевы фей. Близость между друзьями становилось всё более ощутимой, но оставалась не высказанной. Аполлон часто называл Юи "своей", позволял себе ненавязчивые объятия и лёгкие поцелуи: то ручку феечке поцелует, то щёчку. Девушка же начала чувствовать, как при каждом прикосновении бога, её тело вспыхивает жгучим пламенем, тянется к нему, жаждет большего. Но оба молчали о своих чувствах, не от того что смущались или хотели скрыть их, а лишь потому что им не нужны были слова, что бы понять друг друга.       В целом, с появлением древнегреческого бога света, жизнь Юи Кусанаги изменилась не так уж значительно. Она так же каждый вечер занималась фехтованием, помогала родителям в храме и ходила в школу, изменилось только то, что сейчас она делала это не одна. И этого ей было достаточно. Подарки богов лежали нетронутые в шкатулке Тора, которая была заботливо спрятана на старом складе, где ранее девушка нашла волшебный меч. Только иногда она использовала шары Локи, когда забывала дома ручку, или солнечный день внезапно сменялся грозой, а зонтика под рукой не было. Иногда Аполлон просил Юи сводить его то в кино, то в театр и каждый раз восхищался тем, как люди умеют развлекаться. Если они ходили на комедию, то он на весь зал искренне смеялся, собирая недовольные взгляды окружающих, а на трагедиях становился мрачным, как грозовая туча и молчал весь оставшийся день.       - Феечка, мне наверно следовало надеть туфли? - Спросил бог разочарованно сравнивая свои пыльные кеды с изящными, приподнятыми на каблучке, туфельками девушки.       - Нет-нет, ничего страшного! - безуспешно пыталась успокоить друга Юи, - мне просто захотелось нарядиться, обычно в музей люди ходят в повседневной одежде.       - Ну ладно, - опустил голову Аполлон. В последнее время он часто чувствовал себя неряхой рядом с Кусанаги, потому что она расцвела на глазах: каждый день надевала что-нибудь новое, по разному убирала волосы, даже наносила легкий макияж. Агана Белея никак не мог понять, что же случилось с его маленькой феей, которая светилась изнутри всегда, когда он был рядом.       В этот день в их культурную программу входило посещение музея искусств. Когда Юи рассказала другу, что люди часто изображали древнегреческих богов в живописи и скульптуре, Аполлон сразу спросил, есть ли в их городе музей, на что девушка нехотя ответила утвердительно. Бог был счастлив, но подруга боялась, что его разочарует то, что он увидит, ведь искусство людей никак не сравнится с искусством богов. Так или иначе, они были уже на полпути. "Кто знает, может ему понравится..." - думала Юи, - "понравились же мои рисунки!" Девушка улыбнулась, вспоминая, как нахваливал её альбом бог солнца и как ругал за надпись на обложке.       - Это я то воображаемый друг? - обижался он, показывая на свой портрет. Кусанаги лишь пожимала плечами и счастливо улыбалась.       Сейчас друзья топали по лужам, Аполлон обнимал Юи за плечо, девушка несла зонтик, укрывая их обоих от крупных мокрых капель. Им было тепло друг с другом, они болтали о разном: о друзьях старых и новых, вспоминали школу Зевса, бог рассказывал девушке истории из своей жизни, а Кусанаги пересказывала ему мифы древней Греции, которые читала ранее. Иногда Агана Белея морщил нос, поправляя Юи, рассказывая, как было на самом деле, а иногда утвердительно кивал головой, поражаясь, откуда люди знают такие подробности жизни Олимпийских богов.       Наконец они подошли к высокому зданию, над дверью которого была красивая табличка с надписью: "Музей". Аполлон открыл дверь, пропуская подругу вперёд. Та уже привыкла к его проявлениям галантности, которую сейчас редко встретишь среди молодых людей, но в очередной раз смущенно опустила глаза и, улыбаясь, поблагодарила джентльмена.       В первом зале были представлены произведения современного искусства. Агана Белея долго всматривался в одну картину, пытаясь понять, что на ней изображено, после чего нагнулся к табличке и, прочитав, отпрянул от неё, как от огня.       - Написано кровью??? - в его глазах, устремлённых на Юи, читался искренний ужас. Девушка поджала губы, закатила глаза и повела друга дальше.       В зале пейзажа и натюрморта они остались подольше. Бог света внимательно разглядывал каждую картину, то и дело произнося что-нибудь в роде: "Какое натуральное море!" или "Там на месте луны лампочка? Свет, как настоящий!" Юи лишь молча любовалась его искрящимися от восторга глазами и улыбалась. Порой он напоминал девушке ребёнка, но в другие моменты он был настоящим мужчиной: не раздумывая шел на помощь, когда был нужен, понимал свою подругу с полуслова.       Когда они наконец дошли до зала, где были представлены картины и статуи, изображающие греческих богов, Юи остановила Аполлона в дверях.       - Послушай... Представление людей о богах может сильно отличаться от истины... Так что, будь готов к сюрпризам! - предупредила девушка, на что светловолосый бог лишь отмахнулся.       - Да ладно тебе! Что может быть такого необычного? - Агана Белея уверенным шагом зашел в зал и замер на месте, как вкопанный. Перед ним было несколько статуй и картин с изображением богов, как он и ожидал, но он вовсе не ожидал, что боги будут на них совершенно обнаженными! В лучшем случае, самые интересные места были прикрыты белой или пурпурной тканью, или маленькими облачками. Бог глубоко вздохнул и сделал насколько шагов вперёд, встал перед картиной, изображающей двух молодых людей: один держал умирающего другого, склонив над ним голову.* Аполлон посмотрел на табличку и побледнел.       - Пойдём отсюда. Юи, пожалуйста, - взмолился Агана Белея, под руку уводя Кусанаги из зала, та едва сдерживала смех: "Я же говорила!".       Аполлон сидел на мокрой скамье посреди парка, опустив голову. Он выглядел настолько несчастным, что Юи стоило огромных усилий не засмеяться. Что такого произошло то?       - Юи... У меня чувство, будто ты видела меня голым, - голос парня срывался, казалось ещё чуть-чуть и он заплачет. Девушка вытерла место рядом с другом рукавом, и села, обнимая промокшего насквозь бога.       - Я говорила тебе, что люди воспринимали богов совсем не так, как есть на самом деле, - девушка коснулась пальцем подбородка Аполлона, повернула его лицо к себе, заглядывая в бездонные глаза, - не принимай это близко к сердцу.       - До чего же испорчены люди! Кто их такими сделал? Неужто Эрот и Гименей так сильно подчинили вас себе, что даже богов вы изображаете обнаженными в оправдание своих грехов? - Агана Белея задавал вопросы своей подруге, будто хотел услышать её ответ. Юи вспомнила свои самые сокровенные, самые грязные мечты и желания, ей становилось мучительно стыдно перед своим другом. А он продолжал.       - Вы даже не представляете себе, что такое настоящая любовь! Она подвластна только богам, и пусть! Пусть это будет наказанием за вашу развратность! - сердце Кусанаги сжалось, она почувствовала, что слёзы вот-вот заполнят её глаза и обжигающими кожу каплями покатятся по лицу. Она понимала, что все его слова обращены и к ней, и он был справедлив, ведь она позволила себе мечтать о нем, о боге. Более того, ранее, в школе Зевса она мечтала и о других богах, представляла, как они раздевают её, целуют её самые сокровенные места, ласкают руками вдвоём, а иногда и все вместе. Низкое человеческое тщеславие позволило ей думать, что она - особенная, возлюбленная восьми прекрасных богов, которые жаждут заполучить её тело и душу. Как же сильно она заблуждалась.       Юи отвела взгляд, пытаясь спрятать стыд и отчаяние, наполнившие её душу, но, заметив это, Аполлон взял её лицо в ладони и глубоко заглянул в её мокрые глаза.       - Юи... Феечка моя, милая... Я обидел тебя, - бог стал покрывать лицо подруги поцелуями ловя её слезинки губами, - прости. Я не должен был ровнять тебя со всеми. Я знаю, ты совсем другая, твоя душа кристально чиста и невинна.       Он и представить себе не мог, какую сильную боль он причиняет своей возлюбленной феечке, но Юи не могла винить его за это. В силу своей невинности он не мог и предположить, на сколько грязны и отвратительны её мысли. Сейчас она снова поблагодарила мироздание за то, что боги не умеют читать мысли. Что ей оставалось делать? Признаться ему во всём? Признаться в том, чего она не совершала? Исповедаться? Вы бы сами сделали это, зная, что после этого он больше не будет относиться к вам, как к равной себе, как той, что чуть ли не выше его? Так не вините же Юи за то, что она лишь сильнее заплакала и всем телом прижалась к богу, который оберегал её тело от холодных, как льдинки, капель дождя.       - Юи! Я знаю, как тебя развеселить! - Аполлон натянуто улыбнулся, ему и самому нужно было взбодриться. Расстегнув свою бездонную сумку, он достал оттуда необычный музыкальный инструмент, - это - Кифара. Ты наверно слышала, что никто лучше меня не исполняет музыку?       Да, Юи слышала. Она давно хотела попросить друга сыграть ей что-нибудь, но боялась показаться бестактной. К тому же, откуда ей было знать, что у бога с собой всегда есть музыкальный инструмент.       - А она не испортится от дождя? - спросила девушка, но Аполлон лишь покачал головой и начал играть. Музыка заструилась по всему парку, наполняя каждое дерево, каждую травинку особой свежестью и силой. Юи почувствовала, что музыка в её голове. По всему телу разлилось тёплое чувство, её стало тянуть к Агана Белея ещё сильнее. Музыка была просто прекрасна. Глаза бога муз были закрыты, он играл самозабвенно, его пальцы скользили по струнам без особых усилий, он словно дышал музыкой. Вскоре вокруг стали собираться люди. Парочки, гулявшие в парке смотрели на Аполлона завороженно, будто разглядели в нем божество. Дождь прекратился, тучи рассеялись. Листья и цветы выглядели ещё прекрасней, усыпанные искрящимися капельками. К ногам бога слетелись птицы. В горле Юи пересохло. Она забыла обо всём на свете, ей казалось, что в мире нет ничего кроме музыки и его.       Наконец музыка прекратилась, Аполлон открыл глаза и удивился, увидев, что вокруг собралось столько слушателей. Оглушительные аплодисменты взорвали упоённый воздух. Момент бог не мог прийти в себя, но вскоре лучезарно всем улыбнулся и поблагодарил за оказанное внимание. После десяти минут восхищенных комплиментов, публика начала расходится по своим делам. Наконец, Юи осталась наедине со своим другом. Она была словно в трансе, сама не понимала, что чувствует и говорит.       - Аполлон, ты прекрасен. Я не могу больше сдерживать себя, - девушка подалась вперёд и поцеловала бога света в губы. На её лице застыло блаженство, она влюблённо цеплялась за его одежду, пыталась вжаться в него, слиться с ним воедино. Скользнув языком в приоткрытый рот, она углубила поцелуй, моля всем телом ответить на её страстный порыв. Но Агана Белея грубо взял её за плечи и отстранил от себя. В его глазах читался ужас и разочарование.       - Ты такая же, как все... - его шепот был едва слышен, но привёл Кусанаги в чувства. Её глаза заполнили горячие слёзы обиды.       - Да! Я такая же, как все. Мне не дано испытать вашей божественной любви! Я - человек, прости меня за это! - Юи отвернулась, вырвалась из рук Аполлона, и побежала прочь, как можно дальше от того, для кого на веки стала грязным, порочным созданием. "Ненавижу!" кричала она про себя, вытирая солёные слёзы.       Оказавшись в незнакомой части города, Юи беспокойно оглянулась по сторонам. Как же долго она бежала? Становилось поздно и страх по капле стал заполнять её сердце. Людей на улицах почти не было, где-то вдали протяжно завыла собака. На плечо упала тяжелая рука. "Он смог догнать меня?" Кусанаги резко обернулась, готовая уже излить на бога света новую волну яростных слов, но незнакомое лицо заставило её вздрогнуть.       - Вы заблудились? Я могу чем-то помочь вам? - перед девушкой стоял молодой человек, чьи волосы были белыми, как снег, а глаза голубыми, как ясное небо. Его ласковая улыбка вызывала доверие, Юи почувствовала, что рядом с ней кто-то сильный, кто сейчас поможет ей. Её глаза вновь заполнили слёзы, что бы спрятать их, она шагнула вперёд и обняла незнакомца, скрыв лицо в складках уютной толстовки. *Ж.Брок Смерть Гиацинта 1801 г.