Пособие по ненависти

Я позволила себе такую вольность, как разбить одну огромнейшую главу на две части :3 Надеюсь, вы не сильно расстроены, ибо я попыталась компенсировать сию неожиданность быстрой продой ;) - Притормози на минуту. – В глазах и голосе Нины читалось неподдельное недовольство и даже злость. – Я не ослышалась? Ты действительно собираешься на свидание с человеком, которого едва знаешь? Ты в своём уме, Кола? В это время Кендис перебирала свой гардероб на наличие чего-нибудь неброского и лёгкого, в чём будет удобно и уютно в майский вечер. Между бровями блондинки пролегла небольшая складка, что свидетельствовало о трудном мыслительном процессе, который происходил в её голове на данный момент. В обеих руках Акколы была вешалка с мало-мальски приемлемыми вариантами. Цветастое ситцевое платье с тоненьким ремешком на поясе и комбинезон нежно-голубого цвета с соломенной шляпкой. - Что лучше надеть? – задумчиво проговорила девушка, прикладывая то один, то другой наряд к телу, смотря на себя в зеркало во весь рост. – Мелкий цветочек или голубое? - Аккола, мать твою, ты меня слышишь? – брюнетка впилась звериным взглядом в лучшую подругу, повышая голос. - Что ты хочешь? – устало бросила вешалки с одеждой на кровати позади себя Кендис и присела. - Я хочу объяснений,- потребовала Нина, притопнув ножкой. И что она может сказать? Что постоянное одиночество, бесконечные воспоминания, приносящие ничего, кроме тупой боли в области сердца и кошмары по ночам с одним и тем же сюжетом разъедают её изнури? Или что она, в прошлом лишённый завистливости человек, с каждым днём ощущает всё большее чувство раздражения при виде своих счастливых подруг, окружённых заботой и любовью своих вторых половинок? Или, может быть, что она погибает в лаве огненных чувств, которые не остыли за многие годы, выжигая раны на её искалеченной душе, и что она готова на всё, лишь бы вырезать их из себя, словно злокачественную опухоль? - Его зовут Дэниэл, я подбила его машину, и он благодушно позволил мне не платить, предложив провести вечер в его компании, - монотонно на выдохе после долгого молчания фыркнула Кендис. Ответа не последовало, что заставило блондинку взглянуть на подругу, чтобы убедиться, что её грубый тон не задел Добрев. Но на лице брюнетки не было и доли обиды, и лишь недоумение и изумление было нарисовано на нём. Она склонила голову набок, словно размышляя, и через несколько секунд тихо прошептала: - А как же Джо? Подруга попала в самое яблочко. Если разум просто пытался искоренить любые намёки на его образ в голове, то сердце, обладающее куда большим потенциалом влияния, хватало этот разум за глотку, от чего он быстро затыкался. Однако как можно забыть все его поступки? Он поспорил на неё, как на какую-то безделушку, играл с ней, когда для неё это было реально. Память ещё хранит те бессонные ночи, когда её единственными друзьями были лишь душевная боль от предательства и нескончаемый поток слёз. Её жизнь остановилась на несколько месяцев. - Мне всё равно, - почти безжизненно ответила Кендис, опуская взгляд в пол. Казалось, Нина вмиг взяла себя в руки и вернула на лицо дружелюбную улыбку. - Это твоя жизнь, и я не смею в неё вмешиваться даже на правах лучшей подруги, - выпалила брюнетка, не смело улыбаясь. – Поэтому надень платье и шляпку. Это, конечно, заслуживает зависти с моей стороны, но они тебе невероятно идут. *** - Ты должно быть шутишь? – Дэниэл шокировано приподнял брови. – Кто не ел маффинов* в детстве? Это же главное лакомство ребёнка! Брюнет и блондинка прогулочным шагом лавировали между многочисленных будок-развозчиков с великолепным мороженым и детей, которые счастливо метались то к сладкой вате, то к попкорну, выпрашивая у своих родителей деньги на это лакомство. Тёмные очки на глазах и шляпка на голове делали Кендис менее заметной среди толпы. В руках девушки покоился маленький, но безумно вкусный кекс. Её удивлял тот факт, что она никогда не слышала про маффины, если учесть, что Аккола являлась неисправимой сладкоежкой и никогда не отказывалась от свежевыпеченных кондитерский изделий. Поэтому сейчас она с нескрываемым наслаждением отправила последний кусочек кекса в рот, ощущая, как тает мягкое тесто вместе с шоколадной стружкой. Но потом Кендис осознала, что её спутник задал вопрос и всё ещё ждёт ответа на него. - Мне стыдно за саму себя, - с полным ртом призналась блондинка. – Это лучшее, что я когда-либо ела. Дэниэл лишь покачал головой и вновь по-мальчишески широко улыбнулся, от чего в его глазах засветились яркие огоньки озорства, а на душе Акколы стало теплее. - Это, - он указал на свой кекс с черникой, - конечно, вкусно, но ничто не сравнится с маффинами моей мамы. Помню, когда-то давно мы с приятелями наперегонки ели около двадцати маффинов. И уже примерно на двенадцатом я просто запихивал в себя оставшиеся, а под конец просто не мог вздохнуть. Кендис впервые за несколько дней искренне засмеялась. В её голову пришла мысль, что если парню сейчас предложат вновь есть наперегонки, то тот, не задумываясь, согласится. Дэниэл смахивал на большого шаловливого ребёнка, который ни перед чем не остановится, лишь бы задумать что-нибудь по-настоящему весёлое. Более того, блондинке нравилось, что они несколько схожи в характере: этот парень был искренним, и многое можно прочитать в его изумрудных глазах, как в открытой книге. - А где ты родился? – неожиданно задала вопрос Аккола, который так же неожиданно появился в её голове. - В Англии, Уэльс, - беззаботно произнёс парень, поедая свой кекс. Не то что бы Кендис придала этому какое-то большое значение, но в сердце неприятно кольнуло. - Значит, англичанин. - Да, я прожил в Англии до двадцати пяти лет, а после по работе переехал в Америку, - продолжил Дэн. - Двадцати пяти? – Изумлёнию блондинки не было предела. – Тогда сколько тебе теперь? - Тридцать, - лёгкая грусть сквознула в голосе парня. - Брось, - Аккола шутливо толкнула брюнета в бок. – Тебе не больше двадцати семи. - Ох, ну, тогда буду считать это комплиментом. В университете мне всегда говорили, что я не туда забрёл и отправляли в выпускной класс школы. А когда дело уже доходило до алкоголя, то без удостоверения обойтись было нельзя. Кендис окинула парня изучающим взглядом. Коротко остриженные волосы, правильные черты лица, смугловатая кожа, рельеф мышц отчётливо проступает через плотную ткань футболки. Казалось бы, что у этого парня нет ни единого отрицательного качества, лишь широко открытая душа, наивность ребёнка и чистые изумрудные глаза. «Ну, давай же! Влюбись в него!» - кричал разум, вновь и вновь подбрасывая рациональные варианты, но сердце за компанию с душой отчаянно противились этому. - Какой университет ты закончил, кем работаешь? – вопросы Кендис посыпались с новой силой. - Закончил это не тот глагол, который может охарактеризовать те годы мучения, но я закончил Кардиф. Да, да, я знаю. Это не Оксфорд и не Кембридж, но моя семья никогда не отличалась наличием денег. Тем более Кардиф находился не так далеко от дома, как другие университеты. Теперь я работаю врачом в Центральной больнице Атланты. Работа не из лёгких, но я чувствую, что это именно моё призвание. Аккола всегда считала, что врач – это благородная профессия. Поняла это она ещё в раннем детстве, когда, ходя с папой на работу, наблюдала, как к Кевину обращаются за помощью больные люди, которые после лечения избавляются от страшных болезней и в глазах которых вновь появляется надежда на нормальную жизнь, придающая им сил. Образ этого жизнерадостного парня никак не вязался со строгими дяденьками и тётеньками в белых халатах, однако врать Дэн не умел. Это было видно с самого начала. Тем временем на ярмарку подтягивалось ещё больше людей. Красный диск солнца медленно, но уверенно подплывал к горизонту, намериваясь вскоре и вовсе скрыться и прекратить так жарить. Среди толпы можно было заметить все больше снующих любовных парочек, держащихся за руки и целующихся на самой высокой точке колеса обозрения. Кендис вяло обвела головы людей взглядом, отмечая десятки счастливых лиц. То были дети, девушки, нежащиеся в объятиях своих возлюбленных и даже парни, украдкой поглядывающее на своих девушек. В следующую секунду Аккола узнала среди тысячи безликих глаз людей пару пронзительно серых, чуть прищуренных. Первое желание прогнать настойчивое видение мгновенно заставило блондинку тряхнуть головой, от чего её пшеничные локоны смешно подпрыгнули на плечах. В конце концов, что ему тут делать, посреди дурацкой ярмарки, где плотность маленьких, противно пищащих детей, на один километр превышает все допустимые нормы? Преодолев страх, возникший из неоткуда, Аккола снова бросила взгляд на толпу и опять встретила пару выразительных глаз, от чего ноги девушки вмиг стали ватными. Если бы не сильные руки Дэна, то она бы упала на землю, споткнувшись о камень. - Осторожней, Кендис. – заботливо убирая руки с её талии, проговорил парень и спросил: - А кем работаешь ты? Голос парня доносился до девушки как-то глухо, словно издалека. Ведь одна рука Моргана покоилась на талии приятной брюнетки, которая влюблёнными глазами смотрела на него. Они выглядели счастливыми. В горле образовался горький комок, мешающий дышать, а глаза блондинки увлажнились. Джо вместе со своей спутницей прижались к друг другу ещё теснее, наверное, желая сделать Кендис ещё больнее. - Кендис. – Дэниэл помахал ладонью перед лицом девушки, тем самым немного отрезвляя её. – Земля вызывает! Быстро моргая, чтобы избавиться от подступивших слёз, Аккола вернулась в реальность. Её молчание затянулось на неприлично долгое время, и она судорожно начала вспоминать вопрос парня. Однако когда память вернулась к ней, Кендис осознала, что это вопрос дастся ей тяжело и быстро выпалила, вернув на лицо свою белоснежную улыбку: - Похоже, я рискую сильно растолстеть, но я безумно хочу сладкой ваты. Давай я сбегаю за ней, а потом отвечу на все твои вопросы. Дэн растерянно улыбнулся и замер в нерешительности. - Хорошо, - наконец заявил он. – Пошли. - Нет, нет. – Блондинке было плевать, насколько хорошо она сейчас похожа на больную истеричку, но чем больше становилось расстояние между ней и Морганом, тем более хорошо она себя чувствовала. – Ты иди лучше займи очередь на колесо обозрения. - Ладно, - сдался парень, доставая бумажник с деньгами, - только вата за мой счёт. Аккола не стала противиться и приняла деньги, даже изобразив что-то наподобие благодарности. - Я буду через несколько минут, - пообещала она, удаляясь в сторону ларька со сладкой ватой. Всевозможные эмоции обуревали сейчас девушку. Боль, злость, разочарование, обида, капельки жалости к себе, ненависти к нему. И блондинка удивилась, как ещё не разорвалась на кусочки под давлением всех этих чувств. Он опять играет с ней. Его намёки на сожаление и раскаяние, перед тем, как зажимать очередную девушку на глазах у всей толпы, дают хрупкую надежду, но вскоре заставляют упасть в пустоту. Как же она устала! Но нельзя давать слабину, не позволить тем тлеющим уголькам чувств к Моргану, которые она так упорно тушила на протяжении многих лет, вновь разгореться сокрушающим пожаром. Кендис будто программировала себя на нужную волну, добавляя в основные функции твёрдость, безразличие и равнодушие ко всему происходящему. Подошла её очередь, и девушка заказала две порции сладкой ваты. Через минуту её заказ был готов, и бабушка в смешном фартуке с названием фирмы и с доброй улыбкой на лице подала блондинке лакомства. Воровато оглядываясь по сторонам с намерением вычислить врагов до их приближения, Кендис направилась к колесу обозрения, где Дэн должен был ждать её. Блондинка привела себя в относительный порядок, поэтому на её лице красовалась поддельная милая улыбка, а некогда тёплые глаза сделались холодноватыми. Сегодня она не должна дать волю чувствам, хотя бы до тех пор, пока она не будет уверена, что рядом никого нет, кто мог бы подслушать её и уличить в слабости. - Кендис! – кто-то позвал её по имени, и она обернулась. Это был Дэниэл, который, радостно улыбаясь, махал рукой, подзывая девушку к себе. Этот парень был ещё одним пунктиком, почему она должна сегодня держаться. Раз так уж получилось, что их свела судьба, то Аккола очень надеялась, что она вскоре влюбится в такого замечательного парня и забудет о своём несчастном прошлом. Однако в который раз за сегодня та самая судьба вновь перемешала карты. Кажется, что Джозеф специально преследовал Кендис сегодня, потому как поодаль от Дэна он стоял вместе со своей девушкой. Внутри Акколы снова появились те же симптомы, что и раньше, но она с усилиями пресекла их в корне. Девушка впилась взглядом в Джозефа, на губах которого играла лукавая улыбка, демонстрируя вызов, показывая, что её никак не напрягает его присутствие. Это было наполовину правдой. Если внешне блондинка не подвала никаких признаков волнения, то внутри она кричала на саму себя. Джо был красив сегодня. Тёмные джинсы, просторная футболка, несколько рукодельных фенечек на руке и фирменные ухмылка в сочетании с таинственным взглядом. «А вот ты выглядишь, как тряпка! Сделай что-нибудь!»- приказал настойчивый голос в голове, и девушка выпрямилась в спине, гордо подняла голову, сделала всё, чтобы в каждом её движении читалась уверенность. «Всё будет хорошо», - уговаривал голос. В конце концов, недавно они договорились о перемирии. - Кендис, - начал Дэниэл, - познакомься, это мой старинный приятель – Джо. Только сейчас блондинка осознала, в какую западню попала. Одно дело видеть его с девушкой на расстоянии, а совсем другое – провести в его компании весь вечер. Не зря тревожный звоночек прозвенел в голове Кендис, когда Дэн сказал, что он из Уэльса. Пора бы уже и научиться доверять интуиции. В мыслях девушки пробегали разные варианты дальнейшей стратегии, и самым лучшим, как показалось блондинке, был немного поиграть в новых знакомых. - Приятно познакомится, Джо, - тихо протянула Аккола и отдала вторую порцию ваты Дэниэлу, ощущая, как сводит мышцы на лице от неправдоподобной улыбки. Джозеф же, даже не обращая и малейшего внимания на свою девушку, что удивило Кендис, скользил по её фигуре изучающим взглядом. Тем не менее, блондинка сохраняла спокойствия, несмотря на то, что осязала его пронзительный взгляд на своём теле. - И как же зовут это очаровательное создание? – бархатный голос парня ласкал слух Акколы, но она не позволяла взять над собой верх. - Кендис, - лёгкое ощущение дежавю преследовало девушку, когда Морган, как истинный джентльмен, воспитанный в лучших английских традициях, взял её ладонь в свою тёплую, чтобы запечатлеть на тыльной стороне поцелуй, который принудил толпу мурашек пройтись по телу блондинки, будоража сознание. Ей предстоит тяжёлый вечер. *Маффин — маленькая круглая или овальная выпечка, преимущественно сладкая, в состав которой входят разнообразные начинки, в том числе фрукты. От автора: не хочу посредством спойлеров завлекать читателей, но думаю, в следующей части этой главы запахнет горяченьким :D Всё, больше ничего не скажу :3 Ваша Юля ;)