Дорога

Я в полусне, в ожидании рейса, Может из дома, может – домой… Я проснулся на холодной вокзальной скамейке и устало потер глаза, пытаясь вернуть себя в реальность из полудремы. Куда я еду сегодня? Какой дистрикт? Седьмой? Третий? Разминая затекшую шею, я поднялся и побрел в кафетерий за очередной дозой кофеина. Нужно проснуться, чтобы… Чтобы что? Мысли спутались. Куда я снова еду? Я подошел к окну вокзала и устремил взгляд в море Четвертого дистрикта сквозь большое окно. Сколько я еще буду ездить? Нигде я так и не смог найти своего места, хотя и очень хотел. Но я не мог больше оставаться в Двенадцатом. Чего ради? Счастье, когда можно просто забыться… Не поддержать ни о чем разговор… Я никому ничего не должен. Это мой выбор, и я им вполне доволен. Или?.. Я волен делать, что хочу, в любом дистрикте, который мне понравится. Но я не могу оставаться долго ни в одном. Я бегу от самого себя? Возможно… Но признавать это совсем не хочется. Она была для меня всем миром – от возлюбленной до врага и обратно. Но… Я устал быть одним из персонажей ее жизни. Мне хотелось до крика разбудить ее сонное состояние, до агонии хотелось прикасаться к ней, до боли в груди хотелось до нее достучаться, вернуть ее к нормальной жизни, любить ее и быть для нее кем-то большим, чем сосед. Но нет. Я для нее – один из персонажей, не друг, не возлюбленный. Никто. Китнисс… Я стиснул зубы и сжал ладонями поручни ограждения перед стеклом так, что костяшки побелели. Не стоит о ней думать. Я потратил полтора года, чтобы вернуть наши отношения хоть к чему-нибудь – дружба, любовь, добрые знакомые… Мне подошло бы все, что угодно. Но нет. Она все равно меня боится. То ли потерять, то ли просто боится, что я с ней что-нибудь сделаю. Но она старательно делала вид, что мы просто старые соседи, не более. Это причиняло мне нестерпимую боль и я, в конце концов, не выдержал. Я терпел столько, сколько мог… Больше не могу. И когда я понял, что мое искалеченное тело и душа больше не выдержит ни минуты таких отношений – я уехал. Счастье, когда можно просто забыться… Я понял это, когда ехал из Двенадцатого в Девятый, потом Шестой, в Третий и снова Восьмой, Четвертый… Дорога, дорога… Где-то я оставался на пару дней, где-то – задерживался на пару месяцев. И снова в путь… Но ни разу я не возвращался в Двенадцатый, это мое табу. Может из дома, а может – домой… Я так надеялся найти свой дом, хоть где-нибудь! Китнисс – не единственная девушка в Панеме. Есть много милых, добрых, ласковых и умных девушек… Но что толку? Ни одна девушка не вызвала у меня таких эмоций, которые до сих пор тупой болью отзывались в груди любые воспоминания об Огненной девушке. Я спокойно прощался с ними и забывал о них через неделю. Без сожаления и боли проститься… Для одиночества нужен простор. Китнисс – не единственная девушка в Панеме. Но я врал самому себе. Мое место – рядом с ней. Очередной день прошел без чудес, Без наигранных скукой фокусов… Я приучил себя не ждать от жизни ничего нового, ничего пугающего, ничего стоящего. Это просто жизнь, которую мне нужно прожить. Я усмехнулся уголком рта. Это как Игры, только длиною в жизнь и без камер. Не без фальши, конечно, но зато никто в тебя не стреляет… Очередной дистрикт, новая девушка, знакомство, отношения на неделю, расставание без боли с обеих сторон. Я пуст для них, я не могу дать им то, что они ищут – любовь, заботу, ласку… Ни одна из них не зацепила меня, не запомнилась. Каждый день перед глазами вставали серые грозовые глаза и темные волосы. Грустная улыбка одной единственной рушила каждую ночь мои надежды на спокойную жизнь без нее, мои мечты обрести покой. Я снова пускался в дорогу. Новый дистрикт и все сначала. Снова дорога. Только в дороге я научился успокаиваться. За горизонтом сходятся рельсы. Для одиночества нужен простор. Я чувствовал себя по-настоящему живым только в поезде, только в дороге. В голове крутились воспоминания, охморенные и настоящие. Мне не нужно было пытаться поддержать разговор ни с кем, не нужно было ни с кем разговаривать, держать в руках холодные безвольные руки Китнисс. Я был свободен. Я был одинок. Для одиночества нужен простор. Я открыл глаза, прогоняя образ хрупкой охотницы из головы. Море было спокойным, но из-за пасмурной погоды оно было серо-стального цвета. Цвета моих любимых глаз. Чаще всего они смотрели на меня рассерженно, но в те редкие моменты, когда она смотрела на меня с нежностью или заботой – я растворялся в них. Море передо мной было такого цвета, какого были глаза у Китнисс, когда она была расстроена. Прошло уже два года с того момента, как я убегаю от себя, от нее, от судьбы и жизни. И у меня не получается. Пора это признать. Я понял это вчера. Китнисс – единственная, кто мне нужен. По-настоящему нужен. Ее имя я шепчу во сне, ее имя я кричу, просыпаясь от очередного кошмара, ее имя шумит в ветвях деревьев. Она нужна мне. Она – половина моего одиночества. Я не смог разбудить ее, но это только моя вина. - Мистер Мелларк? – сзади подошла молодая шатенка и легко тронула мое плечо, обращая мое внимание на нее, но я вздрогнул от неожиданности. - Да, это я. - Поезд в Двенадцатый отправляется с первой платформы через пятнадцать минут. - Да, спасибо. Сколько можно бегать от себя? Может, пора уже отправиться домой?..