***
Я очнулась от давящей ауры этих чудовищ, притворяющихся людьми, только от того, что на лицо упали несколько холодных капель. Дождь?.. Я подняла голову и тут же закрыла глаза — когда вода капает прямо «в прекрасные очи» то ощущение не из приятных, уж поверьте. Я ушла из ресторана, как только смогла. Ибо чувствую я, что всё это закончилось бы визитом в полицейский участок. Что-то не везёт мне на кафе и рестораны — каждый раз я либо удираю, либо меня увозит полиция. М-дя. Тут я услышала тихие шаги. Резко обернувшись, я упёрлась носом в лоб безымянной фанатки Рёты. — Зачем ты за мной пошла? — поинтересовалась я. Белокурая красавица безразлично пожала плечами, в результате чего её внушительная грудь чуть не выпала из не менее внушительного декольте. Какое-то время мы шли молча. Я шла просто так, в никуда — всегда мечтала прогуляться под дождём. А таинственная незнакомка следовала за мной по пятам. — Как тебя зовут? — поинтересовалась я. Просто так, из вежливости. — Мэри, — девушка с издёвкой улыбнулась и достала из сумочки пачку сигарет. Мэри зашла под укрытие, образованное ветками какого-то дерева, а я, влекомая любопытством, последовала за ней. Когда я подошла к девушке, то она уже убирала зажигалку. В тонких пальцах Мэри держала белую, словно её локоны, и такую же тонкую дамскую сигарету. Она тихо вздохнула, и дым прикрыл её лицо, разлетаясь сероватыми клочьями. — Мэри, — хрипловатым голосом повторила новая знакомая. — Мэри Сью, — и девушка сухо расхохоталась, довольная собственной шуткой. — А настоящее имя? — спросила я. Девушка сейчас не выглядела одной из многочисленных обожательниц Рёты, скорее наоборот, за такими женщинами увиваются мужчины. Да, именно женщинами. Вблизи я смогла рассмотреть и старательно скрываемые лучики морщинок, и складку у губ, открывшуюся из-за дождя, смывшего косметику. Наверняка она пользуется дешёвым тональным кремом, раз он так быстро открыл недостатки женщины. — Мэй. Мэй Скоттман. Как ни странно, коренная японка, — теперь по-настоящему представилась женщина, поправляя белоснежные локоны. — Можно спросить? — несмело произнесла я. Дождавшись разрешающего кивка Мэй, я продолжила: — Зачем вы бегаете за Кисе? Вы уж простите, но он явно… Не в вашей возрастной категории. Некоторое время мы молчали. Мэй выпускала и выпускала клубы дыма, думая о чём-то своём, а я вслушивалась в шелест дождя, представляя, как я сейчас ужасно выгляжу. Наверняка тушь потекла. Кошмар. А ведь у меня минуту назад глаз зачесался… Ох ма-а-ать… Я в шоке смотрела на чёрный отпечаток на нежно-голубой перчатке. Спецназовец на выезде, ксо. Идеальная маскировка. В луже грязи меня теперь точно не заметят. — Сначала я думала, что люблю его, — произнесла мисс… Или даже миссис Скоттман, отбрасывая в траву окурок. — Старалась собирать всю информацию, вся карта памяти была забита его фотографиями. Я даже правила баскетбола выучила наизусть и была на каждом матче. А потом… Потом я просто пыталась ухватится хоть за что-то привычное в своей жизни. Хотела оставить при себе хотя бы частичку безрассудной молодости. Но всё это, — женщина порылась в сумочке и достала оттуда небольшой фотоальбом и бросила его в туже сторону, что и окурок, — больше мне не нужно. Я просто поставила себе цель: сходить на свидание с Кисе Рётой, и решила, что после этого я перестану даже вспоминать о нём… Я поёжилась. Если сравнивать так называемую «ауру» Эрзы или Сейджуро с «аурой» Мэй, то получится что-то вроде «овчарка и древняя книга». Одни люди полны энергии, не важно какой. Они готовы действовать, бежать, спасать, сражаться… Готовы жить. А Мэй, не смотря на то, что она довольно молода, уже пережила немало, и я уверена, что этого ей хватило с лихвой. — Он ведь забудет меня. Совсем скоро. Моде-э-эль, — презрительно протянула Скоттман. — Кисе-кун хороший! — пролепетала я. — Он такой же, как и все мужчины, — жестко отрезала женщина, не глядя на меня. — Хвали его, и он будет выбирать тебя. Пой ему дифирамбы, и он тебя не забудет. Восхваляй каждый его шаг, целуй его следы, считай каждое слово истиной в последней инстанции или делай вид, что считаешь, и он предпочтёт тебя другим. — Нет! Не все такие! — мне отчаянно захотелось рассказать этой злой на весь мир женщине о тех вечерах на турбазе, что я провела с ребятами из Сейрин, о забавных выходках Такао, о ледяной невозмутимости Грея… Фуллбастер будет лучшим примером в этой ситуации! Но я почему-то вместо этого тихо, но решительно произнесла, роняя слова словно камни: — Мой брат не такой. — А ты уверена? — Мэй иронично изогнула бровь. — Любовь делает нас слепыми, заставляя не замечать того, что видят все остальные. Когда ты со своим братом в последний раз говорила по душам? Проводила время вместе? Я так и застыла с открытым ртом. — Вас… Вас это не касается! — срывающимся голосом выкрикнула я. Не хотелось пускать эту грубую, жестокую женщину в душу, в мысли… Она не права! Она даже не знает Тайгу! Пусть это и правда, но это не значит, что Мэй имеет право так говорить! — Да ну? — зло ухмыльнулась Скоттман. Казалось, ей доставляет удовольствие моя униженная, обиженная физиономия с потёкшей тушью. — Ты так весело смеялась с теми ребятами… Но почему там не было твоего брата? Ты же его сестра, он должен быть с тобой! Он бросил тебя. Ты ему не нужна. Ничтожество! Мэй хрипло рассмеялась и, пошатываясь —, а я и не заметила, что она пьяна — растворилась в сумерках. Такое ощущение, что в душу забрался кто-то в грязных армейских ботинках и хорошенько там потоптался. Мне бы сейчас очень помог Кадзунари. Если бы просто был рядом. Но его нет. Я осталась одна. Никому не нужная. Ничтожество. А что если я и правда надоела братику? Я же не родная сестра для него, всего лишь девочка с улицы, подобранная его родителями по доброте душевной… Я бессильно сползла по стволу дерева, чувствуя спиной шершавую кору. Как тогда в лесу. Кажется, будто бы это было вечность назад. Вот только Такао не придёт. Не поднимет на руки и не обнимет сильно-сильно, прижимая к себе. Я снова одна. Снова. Как раньше, в поместье Хартфилиев. « — Ничтожество! Это из-за тебя Лейла умерла! Это тебя она спасала, оттолкнула, а сама попала под машину! Лучше бы ты умерла тогда вместо Лейлы! Сдохни, мразь! Ты недостойна выглядеть как она! Ничтожество…» Братик! Забери меня домой! … Пожалуйста.***
Я тихо прикрыла входную дверь, стараясь двигаться как можно тише. Из тёмной глубины квартиры доносился богатырский храп Тайги. Тайги… Я невесело усмехнулось. Хватило лишь пары злых слов, брошенных в запале жестокой женщиной, а я уже не могу даже мысленно называть его братом. Стараясь не шуметь, я разулась и прошла в ванную комнату. Снимая безнадёжно испорченное платье с каймой грязи на подоле, я мельком заглянула в зеркало. М-дя, правильно я поступила, не став вызывать такси. Ещё чудо, что мне не забрали в больницу или полицейский участок, пока я шла по улице. Глаза опухшие, лицо зарёванное и неравномерно покрыто потёкшей тушью. Волосы сложены в причёску «а-ля Воронье Гнездо», а губы искусанные до крови. Выгляжу, как жертва нападения хулиганов, честное слово. Когда мы так отдалились друг от друга? Наверное, это началось после того, как Тайга уехал в Японию, а я — в Англию. А что если это из-за того, что я не родная сестра? Возможно, Тайге просто неприятно, что все при знакомстве со мной указывали на нашу с ним непохожесть. Вот я и в своей комнате. На столе лежит недописанная книга… На меня словно что-то нахлынуло. Я сажусь на стул, достаю карандаш и начинаю рисовать. Одновременно такие же… Но совсем не похожие. Грей в куче одёжек. Нацу, испуганно выглядывающий из-за дерева. Кудрявый мужчина-корреспондент в шляпе, прикрывающей лицо. Взрослая Венди. Истинная леди Кана. Решительная и смелая я, о чём-то спорящая с Леви. Эрза в доспехах, с ненавистью глядящая на нас. И неровные буквы над картинкой. Эдолас. Я исступлённо рисую, хотя это и плохо у меня выходит. Новые и новые люди… Скромная Эвергрин. Лаксус со стопкой книг и в очках. Типичный ботаник. Фрид-хулиган. Джет и Дрой, силой которых все восхищаются. Совсем другие, хоть и похожи.***
Под ногами — бездна. Мне жутко страшно, и я изо всех сил держусь за какую-то холодную палку. Рядом со мной стоит аловолосая женщина в доспехах. Она что-то говорит, а я отвечаю. Но я не слышу ни её голоса, ни собственных слов. Тишина давит на уши. Будто бы я под водой. Женщина недобро усмехается и делает какое-то быстрое движение. Я падаю вниз, в чёрную бездну. От страха не могу даже подать голос. Но вот голос прорезался, и я кричу. А земля всё ближе и ближе… Я сильно кусаю свою губу. Проснулась. Сон… Всего лишь сон. Но, ксо, до чего же он реалистичен! Я крепко вцепляюсь в одеяло. Страшно. Решение пришло неожиданно. Пол холодит ноги. Одеяло ползёт по ковру — я тяну его за собой —, а подушка лежит у меня под мышкой. Вот и дверь в комнату Тайги. Стоит ли? Мы уже не маленькие дети, чтобы спать в одной кровати. Он — взрослый парень, а я — взрослая девушка. И ещё мы не родные друг другу. Но мне так страшно… Я слышу скрип кровати и тяжёлую поступь сводного брата. Дверь распахивается, и я вижу заспанного Тайгу, подслеповато щурящегося, пытаясь рассмотреть меня. — Заходи. Я следую за братом. Братом. Не родным. Сводным. Кагами Тайгой. Он — Кагами. Я — Хартфилия по роду. Он тяжело опускается на кровать, и я следую его примеру. Мы оба молчим, и Тайга даже не заводит разговора о случившемся в ресторане. Наконец, парень решается что-то произнести. — Кошмар? Я просто киваю. А потом с недоумением смотрю на то, как он пристраивает мою подушку рядом со своей. — Помнишь, когда была гроза, ты всегда прибегала ко мне и пряталась под одеялом, — Тайга улыбается, вспоминая счастливое детство. Он будто не чувствует стены между нами… А может, она существует только для меня? Я неуверенно прижимаюсь к брату, и он укрывает меня одеялом. Глупая я, напридумывала себе чепухи, и страдаю. — Я люблю тебя, братик. — Я тебя тоже, сестрёнка…