Save Our Souls/ Спасите наши души

Сидеть здесь, в больнице святого Мунго, было самым ужасным. Мне надоедали все эти глупые врачи и ложные надежды. Я ведь совсем неглупая и понимаю, что у них ничего не получится. В жалких попытках вылечить меня, они ранят мою душу сильнее, чем уколами и многочисленными заклятиями. - Мисс Поттер, на сегодня все, вы можете идти... - врач замялся. Понимая его, я киваю головой и прокручиваю колеса коляски. - До завтра, мисс. На прощания я ничего не ответила. Не было сил что-то говорить. Три месяца ежедневных походов к врачу, три месяца ежедневной медленной смерти. Умирая под вечер, я почему-то оживала под утро. Одев легкий шарф, я аккуратно спустилась по лестнице. За эти месяцы я научилась спускаться, подниматься, и иногда, когда было желание, даже могла погонять по дому. Но такое бывало редко. Очень. Проезжая мимо сотни палат, где лежат такие же безнадежные как и я, я старалась не думать об этом, но получалось не очень хорошо. Когда я выехала из здания, меня ослепила вспышка от колдокамеры. Чертовы журналисты и здесь меня нашли. - Мисс Поттер, как вы себя чувствуете? - задала вопрос одна молодая корреспондентка. Я никогда не отвечаю на эти вопросы. А что мне отвечать? Что я не чувствую ног? Что я чувствую себя испорченной, бракованной? Что я ненавижу эту коляску, к которой я прикована, но вариантов у меня особо нет? Девушка не задала вопрос снова, за что я ей была благодарна. Отец ждал в машине. Он вышел и помог мне сесть. - Ну, как, дочка? - этот вопрос прозвучал настолько осторожно и с таким волнением в голосе, что меня посетила мысль, что мой отец — Великий Гарри Поттер — задать этот вопрос мне боялся больше, чем сражаться с Темным Лордом. Дернув уголком губ от этой мысли, я посмотрела в окно. - Как обычно, папа, - без энтузиазма ответила я. Отец сокрушительно вздохнул и повернув ключ, тронулся с места. Всю дорогу мы ехали молча. Отец в раздумьях обо мне, я в раздумьях о том, что близилась осень. Почти три месяца, как я стала такой. Проезжая мимо дома, Сидни я затаила дыхание. Она должна была приехать завтра. Сидней — маглороженная, и мы с ней дружили очень давно. Ее семья переехала сюда, в Годрикову впадину, около 14 лет назад. С тех пор мы были друзьями. Каким же было мое счастье, когда мы узнали, что и она волшебница. - Доченька, мы дома, - вытащил меня из раздумий отец, ловко вытащив коляску. А затем он поднял меня на руки и усадил туда, мы отправились домой. Папа хотел повести меня, но я сама сдвинулась с места. По крайней мере водить коляску я все ещё могу сама. Спиной я почувствовала понимающий взгляд отца. Он никогда не говорил, что я слабая, но тем не менее, всегда со мной был сильным. Сильнее, чем с мамой или Альбусом. С Джеймсом он был жестоким и суровым, но со мной исключительно сильным. Когда я открыла дверь, меня встретил запах печенья. Когда-то любимое печенье теперь меня заставляло зарыться куда подальше. Мама теперь всегда готовила его для меня. Словно безгласое смягчение моего жизненного приговора. - Привет, доченька, посмотри-ка кто пришел, - выйдя с кухни и вытирая руки салатовым полотенцем, произнесла мама. На её лице играла легкая улыбка. Сидя ровно, я выжидающе смотрела на маму. Из-за ее спины вышла Сидни. Подруга широко улыбнулась и побежала меня обнимать. Я и сама легко улыбнулась. - Лили, как я рада тебя видеть. Я так за тобой соскучилась, мне тебе сколько всего нужно рассказать! - залепетала блондинка. Мама рассмеялась и ушла обратно на кухню. - Лили, я же чуть не забыла, я тебе вот еще подарок привезла, - открывая дверь моей комнаты, вспомнила блондинка. Она сейчас выглядела немного необычно со своим золотым загаром. Сидней от природы была блондинкой, и от природы имела бледноватую кожу и красивые голубые глаза. Я даже немного ей завидовала. - Правда? Я уж думала ты совсем обо мне забыла в своей Франции на Лазурном берегу, - с притворным удивлением спросила я. Сидней всегда привозила мне сувениры, так же как и я. Блондинка плюхнулась на мою кровать и указала рукой на небольшую коробочку на моей тумбочке. Словно маленький ребёнок, я смотрела на эту коробочку. Не очень большая, украшенная красивой лентой. Медленно подъехав, я взяла коробочку. - Слушай, в этом году у нас будет новый преподаватель но ЗОТИ и к тому же новый декан, - хитро произнесла Янг. Да, Сидней любила собирать всякие сплетни, этого у нее не отберешь. Открыв крышку, я тепло взглянула на подругу. Янг была не из тех, кто дарил банальные шары, она всегда искала что-то другое, что напоминало бы мне о чем-то. В этот раз в коробочке лежали духи. Известные Шанель №5. - Ты с ума сошла. Они же дорогие, - игнорируя слова о новых преподавателях, произнесла Лили. - Ты же знаешь, меня это совершенно не волнует, - довольно улыбаясь и приподнимаясь на локтях говорила блондинка. Когда я взглянула на нее, мне стало легко и даже весело. Пока за окном понемногу темнело, я просто говорила с Сидни. Она уехала две недели назад, и две недели я только и делала, что писала письма Янг или ездила в больницу. - Может, останешься у нас на ужин? - провожая Сид к двери, спросила я. Мне хотелось, чтобы она осталась. Мне нужно было ее общество, чтобы не слететь с катушек. Наверное, я смотрела на подругу так жалостно, что она положила свое пальто и присела на корточки, чтобы быть на одном уровне со мной. Я ненавидела когда меня жалеют, и Сид знала об этом, но в этот раз мне хотелось, чтобы она осталась. Любым способом. - У меня есть идея получше, - мило улыбнувшись, сказала блондинка. - Я пойду соберу вещи и сегодня ночую у тебя. А завтра отправимся на платформу. - Ура! - поправив одеяло на ногах и заправив волосы, достаточно громко произнесла я. Так, что мама вышла с гостиной. Папа попутно надевал очки, а мама потеплее одевалась в кардиган. - Мам, пап, вы же не против, если Сид останется? Мама облегченно вздохнула, а папа, улыбаясь, кивнул головой. Эту последнюю ночь перед адом я провела сравнительно весело. Я даже некоторый закон открыла: где есть Сидней Янг, там всегда есть веселье. С ней я забывала обо всем. Даже о тех ужасных вещах, которые были со мной и даже о том ужасном случае. Но все мое хорошее настроение упорхнуло рано утром. От осознания того, что сегодня я впервые выйду в многолюдное место на коляске меня бросало в дрожь. Сидя за столом и завтракая, все молчали. Джеймс зло смотрел на отца, а Альбус выглядел слишком хорошо, для того, чтобы это было реальностью. Только Сид была довольна и болтала с моей мамой. Отец пытался завязать разговор со мной. Я же смотрела на старшего брата. Джеймс и отец не ладили с тех пор, как мой братец связался с Робертом. О нас с Алом папа ничего не знал, поэтому все шишки летели на Джеймса. Последней каплей в чаше мира этих двоих стал перевод Джеймса с Хогвартса в Дурмстранг. Помню в тот день мой брат разбил все, что было можно разбить, а потом исчез на два дня. Вернули его мракоборцы в час ночи. С царапинами и в грязи. Не сложно догадаться, что драка была та еще, но с тех пор Джеймс не выходил из своей комнаты все лето, ел только в своей комнате, да и не общался ни с кем из семьи, даже со мной. - Ну, что, я гружу чемоданы и едем на платформу?! Сидней, ты с нами? - поднимаясь со стула, спросил папа, и взглянул на мою подругу. - Нет, мистер Поттер, мама и папа хотели меня сами проводить, - обувая кроссовки ответила она и, перед тем как выйти, потеребила левое ухо. Это значило, что после посадки нам нужно будет срочно поговорить. Этот жест мы придумали год назад. - Ну что же, тогда все по местам. Альбус, помоги Лили принести чемоданы. Братец кивнул, и мы поднялись наверх. Как только дверь моей комнаты закрылась, Альбус взял чемоданы и сразу произнес: - Если что, я с тобой. Этой фразы мне хватило надолго. Я редко слышала такое от брата, но в этот раз его слова были настоящими и он и в правду волновался за меня. Именно он тогда на руках донес меня до ближайшей больницы. - С тобой все в порядке? - обеспокоенно спросила я. Брат только натянуто улыбнулся и кивнул. Взяв мои чемоданы, братец ушел с комнаты, а я так и осталась стоять на месте. Уезжать с уютного дома, который защищен от лишних глаз, мне совсем не хотелось. Прямо никак. Там я была бы в опасности. Но уйти все-таки пришлось. Мой пятый учебный год в Хогвартсе начнется с того, что мне придется учиться жить в обществе заново. Я была так уверенна, что это будет проще до того момента, как не оказалась прямо на платформе. Теребя край клетчатого пледа, я смотрела в пол. Это было сложно. Многие мои однокурсники нагло пялились на нас, и некоторые малыши даже тыкали пальцами. Мимо пробегали сотни, если не тысячи, людей и каждый второй смотрел на меня. Точнее, на мои ноги. Сидни стояла рядом и ободряюще улыбалась, но почему-то мне хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть этих взглядов. Кто-то смотрел с сожалением, кто-то с удивлением, кто-то с гадкой ухмылкой. И такие были. Тяжело вздохнув, мы тронулись с места и с трудом въехали в вагон. Все расступались и смотрели на меня. Янг толкала коляску и, заметив пустое купе, свернула. Как только дверь закрылась, я спрятала лицо в руки. - Эй, Лили, ну мы же пережили эту посадку, переживем и остальное, - закрепив мою коляску возле окна и сев напротив, говорила Сид. - Нет, Сид, ты не понимаешь. Это все бесполезно. Они будут смотреть на меня, словно на букашку, как на немощную. Я не смогу так, - все еще пряча лицо в ладонях, говорила я. У меня было ощущение, что если я открою глаза случится что-то ужасное. Хотя, что могло быть хуже чем есть сейчас? - Так о чем ты хотела поговорить? Блондинка перевела взгляд с окна на меня. - Я знаю кто будет новым преподавателем, - она немного помедлили и продолжила, - это твой папа, Лили. Я догадывалась, но всей душой надеялась, что этого не случится. Мой отец собирается контролировать меня даже в школе. Он думает, что я ничего не смогу сделать сама. Да, может быть я и калека, инвалид, но я ни за что не позволю делать из меня немощную. Да я не могу ходить и больше не буду играть в квиддич, но я все еще могу думать, колдовать и учиться. - И это еще не все, - Сид замялась и сокрушительно вздохнула. Что может быть еще хуже?! - Лили, Роберт перевелся в Хогвартс. Меня словно током ударило. Меня заколотило, и стало нечем дышать. Крепко взявшись руками за коляску, я взглянула на Сид. Она смотрела с таким же ужасом как и я. Роберт Аллен — мое прошлое, которое не давало покоя моему брату. Мое проклятье стало для меня спасительным билетом, но не для Ала. Роберт Аллен - в прошлом часть моей жизни и человек, с которым у меня была прочная связь. Теперь же он тот, кто будет мне напоминать не о лучших моих поступках. Неужели мне мало наказания за свои глупые поступки?! - Лили, поспи, ты выглядишь ужасно, - доставая деньги, чтобы пойти и купить сладости, Сид поднялась с места, - совсем скоро мы будем в школе и советую тебе набраться спокойствия и сил. Я кивнула и, вновь поправив одеяло, закрыла глаза в надежде, что все это окажется сном. Одним долгим сном, который под утро растает. Новость о том, что Роберт здесь, на пару мгновений вылетела с моей головы. Но проснувшись я не смогла подняться на ноги и выйти с купе. Вместо этого мне пришлось бы выехать самой. Пока я спала одеяло спало с моих ног, и мне даже показалось, что я почувствовала холод, но это исключено. Это просто невозможно. Я давно не чувствую боли в ногах, холода или жары. Сидней лежала напротив меня и сладко спала. Не хотелось будить ее по мелочам, и я решила сама поднять одеяло. Сонно протерев глаза, я без всяких лишних мыслей потянулась к полу. Когда мои пальцы были в дюйме от земли, и одеяло казалось вот-вот будет в моих руках, я почувствовала, как соскользнула с сидения и упала. Стук моих колен об пол поезда для меня был таким громким, что им, казалось, можно было разбудить весь поезд, но Сид только невольно поморщилась во сне. Я помню, как прижавшись лицом к полу еле сдержала крик, ведь мне и вправду было больно. Когда я попыталась подняться, мои руки меня не слушались, ноги и подавно. Я попыталась сделать хоть что-то, достать руками коляску. Опираясь руками об сидение, я попыталась подняться, но коляска предательски отъехала от меня. Я упала снова. На этот раз у меня уже была истерика. Я ничего не могла сделать сама и от этого становилось тошно. В приступе я начала рыдать и колотить руками коляску. Кажется, Янг уже проснулась и выбежала в коридор, чтобы попросить кого-то о помощи. Не помню как, но я оказалась в этом проклятом кресле. Чьи-то сильные руки держали меня за талию, и помню, как Сидней положила на мои ноги одеяло. А еще я помнила боль. Легкую, в области колен, словно мне воткнули иголку. - Янг, принеси воду, она все еще без сознания, хотя глаза открыты. Этот голос вывел меня с транса. Подняв взгляд, я увидела блондина, сидящего возле моей коляски. Парень слабо мне улыбнулся и облегченно выдохнул. - Отбой, Янг. Она очнулась. Позови Ала. - Я тебе что, собака гончая? Или почтальон? - возмутилась подруга. Наверное, Сид здорово поссорилась бы с Малфоем и в этот раз, если бы я не заговорила. - Со мной все в порядке. Я просто... - Лили, почему ты меня не разбудила?! Так нельзя, ты же понимаешь, что в твоем положении это опасно?! - отодвинув Скорпиуса прочь и присев на корточки напротив меня, спросила Сидней. От нее разило всемирной добротой и хотелось разрыдаться просто при ней, ведь ей было не стыдно показать свою слабость и слезы. Но не при Скорпиусе Малфое. С ним мы были знакомы давно и достаточно хорошо. Можно сказать, что у нас было общее прошлое. Мы не были друзьями, вопреки ожиданиям родителей. Мы просто учились в одной школе, редко пересекались и еще реже разговаривали. Но Малфой был одним из тех, кто упорно не обращал внимания на мое положение, словно со мной ничего не случилось, хотя и он, и я, и Альбус, и Сидней прекрасно знали, что замешаны в этом. - Я пойду, до встречи в Хогварте, Поттер, Янг, - Скорпиус вышел, закрывая за собой дверцу купе. Вероятно, никто не удивится, если узнает, что Скорпиус Малфой — золотой мальчик нашей школы. Он учился на шестом курсе вместе с моим братом, частенько пользовался своей смазливой внешностью, и когда-то даже я в него была влюблена. На курсе втором, кажется, если не на первом. Впрочем, как и Сидней. Кстати, поэтому она его и ненавидела. На третьем курсе она мечтал о его компании, но уже на четвертом Янг искренне желала прибить Малфоя. Причем без магии, самым жалким способом. Мне же было до него все равно. Но я знала о нем кое-что, что знали немногие. К примеру то, что год назад Скорпиус Малфой совершил кое-что ужасно. И как не удивительно, в этом ему помогли я и мой братья. Мы делали ужасные вещи. - Прекрати думать о прошлом, я даже без особых способностей вижу, о чем ты думаешь, - застегивая мантию, немного раздраженно произнесла блондинка. Малфой здорово действовал ей на нервы, и мне до этого не было совершенно никакого дела. Интересно, до чего мне все еще есть какое-то дело? Я ничего не ответила Сидней, и это вероятно ее пугало. Она часто занимала меня разговорами, лишь бы у меня не было времени и сил думать. Она прекрасно знала, что ни о чем хорошем думать я не смогу. Не получается у меня, как бы не пыталась. Даже счастливые воспоминания приносили мне неисправимый вред. В Хогвартсе мы оказались слишком быстро. Я не успела даже приготовиться. - Ну, что, поехали? - вывозя мою коляску с поезда, спросила Янг. Я с комом в горле кивнула головой. Мне становилось дурно. Было то жарко, то холодно. Все снова пялились на меня, снова шептались, как только мы проезжали, снова они говорили обо мне. Я была бы рада, если бы они говорили о новом матче Гарпий, а я оказалась всего лишь параноиком, но это не было так. Иногда мне даже удавалось услышать некоторые обрывки фраз.

Это же Лили Поттер, неужели это правда? Говорят, это все было подстроено. Она единственная пострадала из семьи. А как же квиддич? Она же так играла! Вся надежда была на нее.

От таких фраз становилось хуже втройне. Я жила квиддичем и мечтала связать с этим жизнь. Год назад папа отвез меня в спортивную академию в Италии, и мне сказали там, что никогда еще не видели такую юную и одарённую девушку. Сказали, что гены и талант делают меня уникальным, редким, необычным, превосходным игроком. Мне предложили даже учиться там после окончания Хогвартса и я согласилась. Стоит написать в академию, что я не смогу учиться у них и извиниться. - Каково это было - проснуться калекой? - Мия, тише. Она же может услышать. - Сид, постой, - попросила я, услышав обрывок диалога. Осмотревшись, я застыла. Позади нас была Мия Брэнсон. Она училась с нами на курсе. Красивая, стройная, и сейчас она была на каблуках. Я же в кедах. Наверное, у нее немного болят ноги, у меня они часто болели. Когда-то. - Что остановилась? Колеса сломались? - ехидно спросила Мия. Сидней чуть было не рванула к ней, чтобы надрать задницу, но я ее ловко ухватила за руку. - Здравствуй, Мия. Как провела лето? - глотая обиду, слезы и вспоминая прошлый год, спросила я. В прошлом году Мия хотела присоединиться к нам с Робертом, Джеймсом, Скорпиусом и Алом. Я достаточно долго была единственной девчонкой в группировке, и Мия очень хотела это исправить. Сперва она пыталась со мной подружиться, но я ее отвергала. Часто издевалась, шутила над ней. Тогда она еще носила очки, и я не упускала ни единого шанса напомнить ей об этом. Она все терпела. Долго. Место в нашей группе оставалось вакантно и она ожидала за свое терпение награду. Да вот только не удалось. Вместо неё Роберт представил нам другую девчонку. И лучше бы это была Мия. - Прекрасно. В июле я бегала по пляжу Франции, а в августе мы с Эшли были в Испании и там дни напролет танцевали. А ты как? Вероятно, было очень интересно сидеть на одном месте? - язвительно спрашивал брюнетка, и с ухмылкой подходила ко мне все ближе. - Ну как сказать. Это было очень увлекательно. Каждый день я проезжала около 100 километров, чтобы добраться до больницы. Не услышать ничего нового и все так же проводила дни напролет с книгой. Или с братом. Ты уже не носишь ночки? Коррекцию сделала или линзы? - последний вопрос я задала не без удовольствия. Случайно взглянув на лес за спиной Мии, я увидела Эшли. Она тоже училась с нами. Белокурые волосы собраны в хвост, а ее синие глаза смотрели на меня. Она наблюдала за мной с плохо скрытой жалостью. Эшли всегда мне казалась хорошей девочкой, только удивительно, как она связалась с Мией. Мой вопрос вызвал желаемый эффект. Брэнсон буквально закипала на глазах. Наверное, мы бы не избежали ссоры или даже драки, если бы не Сид. - А вот и наша повозка. Янг очень быстро с помощью магии переместила мою коляску и села сама. Мы ехали в молчании. Худшее меня ждало впереди. Сидеть в Большом Зале при всех. Наверное, директор приготовила для меня отдельное место, ведь обычные ученики сидят на лавках, а я со своей коляской там не сяду. Ужасное чувство. Словно ты особенный какой-то. Нет, есть и плюсы особенности, но моя особенность чести мне не делала. Когда мы приехали в школу, меня охватила дрожь. Вдруг мне стало холодно, потом меня бросило в жар. Я была похожа на испуганного до смерти котенка. Избитого, напуганного. - Эй, Лили, ты чего? Все хорошо, я буду рядом с тобой. Слышишь, все в порядке, - успокаивала меня Сид, но мне не помогало это. Стало нечем дышать и голова сильно кружилась. Мерлин. Меня давили слезы, кажется, у меня была истерика. Я крепко схватилась за кресло, словно оно — мое последнее спасение, но это далеко не так. Мимо проходили ученики, а я не могла ничего сделать. Я просто заблокировала колеса и не могла стронуться с места. Жадно хватая воздух, я была похожа на безумную. - Так, давай договоримся, сейчас я отвожу тебя к мадам Помфри, если ты этого желаешь, или же ты идешь со мной в Большой Зал, – присев на корточки, Сидней смотрела на меня со всей своей немалой уверенностью. Ее голос звучал так убедительно, но мое сердце колотилось только сильнее от этого. - Отвези меня в комнату, – хриплым, словно сорванным, голосом умоляла я. Мимо шагали сотни учеников в мантиях, даже первокурсники останавливались, чтобы посмотреть на меня. Янг кратко кивнула и, вручную сняв блок с колес, покатила коляску наверх. Чем тише и безлюднее становилось, тем легче мне было. Дыхание становилось ровнее, сердцебиение приходило в норму, да и в голову больше не лезли дурные мысли. Точнее, не настолько дурные. Наша комната была слегка изменена. Вместо четырех кроватей, было только три. Кровать Мии перенесли. Не спешу говорить «спасибо». - Иди, тебе пора на пир, – снимая кроссовки, произнесла я. – Тебе ни к чему сидеть со мной подолгу. Я просто лягу спать. Подруга посмотрела на меня с неуверенностью, словно боялась оставить меня одну. Чуть помешкав, она все-таки ушла, оставляя меня наедине со своими демонами.