Хелп!

Одноактная пьеса в стиле фарс-гротеск.

Волшебник: Заседание Сторибрукского суда объявляется открытым! Герои: Оле-оле-оле-оле! Злодеи (свистят, некоторые исподтишка показывают героям неприличные фигуры из пальцев): У-у-у-у-у. Волшебник: Объявляю приговор. Голд: Вы не давали слова моему адвокату. Волшебник: Кому это? Румпель: Мне, дорогуша! Волшебник: Ладно, тогда зачитываю обвинение. Голд, он же Румпельштильцхен, он же Тёмный, объявляется величайшим злодеем Сторибрука… Румпель (кокетливо опуская глаза): Лестно. Волшебник: …и обвиняется во всех напастях, произошедших со сторибрукцами, с момента основания города. Румпель: А в улитку? Волшебник (нервно): Шериф! Эмма: Голд, держи себя в руках. И Румпеля тоже. Румпель: Про Кору, Пэна и Ингрид вспоминать будем? Не говоря уже о присутствующих. Реджина: Я давно раскаялась! И искупила! Румпель: И Грэма тоже? Эмма (багровеет): А что с Грэмом?! Реджина (в панике): Ты бы ещё про папу моего вспомнил! Срок давности! Зелина: Вечно вывернется, сторибрукский Штирлиц. Румпель: А эта Бея под монастырь подвела. Эмма (зеленеет): Моего Бея?! Крюк: Пампушечка моя, зелёный не твой цвет, покрасней обратно. Румпель: А этот всё про кинжал знал, но ни слова не сказал, чтоб обеими руками тебя о…бнять. Эмма (чернеет): И ты туда же?! Румпель: Однако, какие способности по смене окраса… Волоском не поделишься? Эмма: Что со мной? Прекрасные (хором): Доченька, ты главное успокойся, когда мама была тобой беременна, она ничего кроме яиц хамелеонов есть не могла… Эмма: Что ещё вы мне не сказали?! Румпель: Правду, только правду, ничего кроме правды, изворотливые мои. Или станете бесхребетными в буквальном смысле. Прекрасные: В тот день, когда ты сидела с Нилом, мы не ходили в горы, а занимались безудержным диким сексом. Эмма (синеет и обзаводится мужским голосом а-ля Галадриэль): Да вы все достали! Румпель: Наконец-то. Волшебник: Объявляю приговор! Эмма (испепеляя его): Теперь я тут главная! Продолжаем разговор! Чего ещё я не знаю? Реджина (быстро): Прекрасные пытались растворить Малефиценту в море, чтоб на них дело по киднепингу не завели. Снежка: А ты мою няню со сторибрукской башни сбросила! И вообще, по киднепингу у нас главный Крюк, триста лет на Пэна работал. Крюк: Я искупил! Прекрасный: Чем это? Героически завёл свой корабль в гавань моей дочери? Эмма (тихо, Малефиценте и Круэлле, пока остальные продолжают забрасывать друг друга обвинениями): Становится скучновато. Пошли, девочки, сообразим что-нибудь тёмное на троих? Румпель: Я бы присоединился. Эмма: Вот как дозлодействуешь хотя бы до героев, так и присоединяйся. (уходят) Румпель (обиженно): Автор, ты опять?! Я тебе перья по самую поясницу оборву! Генри (высовывается из-за двери, грызёт волшебное перо): Прости, дедушка, я случайно. Все (хором): Ты?! Генри: Я подумал, у меня лучше получится, а потом меня понесло-о-о…