Запрет на любовь

POV Лексуса Сегодня было обычное утро в Магнолии – солнечно. Ни единого облачка на небе, птички поют, деревья цветут – бесит все. Ну не в радость мне все это, когда ее рядом нет, когда с утра не увижу ее счастливую улыбку. Это глупо, но так и есть, я будто живой мертвец последний год, который провел вдалеке от нее. Она уехала в университет, точнее переехала в общежитие, видите ли ей нет смысла находится рядом со мной, что за бред! Мда, но сегодня я ее наконец то увижу, но вряд ли именно сегодня она улыбнется, ведь прошел ровно год с похорон отца и нашей ссоры, после которой я ее не видел. Много чего я тебе тогда наговорил, чего не следовало бы, но в этом весь я. flashback Пасмурно, как обычно в такие дни, а ведь и правда, будто сами небеса оплакивают эту потерю. Иван Дреер оставил двоих детей одних в этом огромном мире, от которых до этого так же ушла мать, Катрина Дреер. Она была сильной женщиной, но со слабым здоровьем. Она покинула этот мир когда младшей дочке было пять лет, а старшему сыну двенадцать. И сейчас, когда прошло тринадцать лет, и старые раны более менее затянулись, но навсегда оставили рубец на сердце, этих детей покидает и их отец. Но если быть честными с самими собой, отцом его трудно назвать. Он являлся человеком, который просто обеспечивал детям жизнь: покупал еду, одевал, оплачивал обучение, но не воспитывал. Он даже дома почти не находился, максимум приходил переночевать. Поэтому детям пришлось быстро повзрослеть, особенно Лексусу, но он старался как мог, чтобы Люси ощущала детскую беззаботность столько, сколько это будет возможно, или пока не вырастет из того возраста. Но сейчас не об этом. Много людей столпилось вокруг могилы Ивана. Все были в черном, священник читал молитву, некоторые женщины плакали. Все было как всегда, за исключением пары молодых людей, стоящих позади всей толпы. Это были Лексус и Люси. Обоим было как-то не по себе, но почему, они еще не разобрались, то ли это горечь утраты отца, то ли просто пустота, которая осталась после человека, который их содержал, то ли что-то еще. - Люси, пойдем отсюда, нам нечего здесь делать, - девушка стояла в черном платье до колен с опущенной головой и разглядывала землю под своими черными лакированными туфлями на шпильке. - Что значит нечего? – подняла голову та и взглянула на парня глазами полными слез обиды, горечи, сострадания и любви что ли. - То и значит, он нам был никем! – рычал парень, сколько Лексус себя помнит, с отцом он никогда не ладил, а после смерти матери, тот совсем с катушек слетел. В доме были частые ссоры, иногда даже до драк доходило, но Люси их поспешно пыталась остановить. Но однажды ее дома не было, а когда вернулась, то обнаружила избитого до полусмерти отца. Хоть Люси и знала все это, она все равно любила папу, ведь понимала, он таким стал ради них, после смерти Катрины, ему надо было хоть как-то забыться, смириться с той болью потери самого любимого человека. Что тот и сделал. Он с головой окунулся в работу, но старался не только ради выгоды, он хотел чтобы его дети ни в чем себе не отказывали, всегда были одеты и накормлены. - Да как ты смеешь так говорить, это наш отец! - девушка знала, как ее брат относится к отцу, но искренне надеялась, что его мнение лживое и на самом деле, он так же его любит. - Какой к черту отец, он нас считай бросил! Только деньги присылал. - Да ты дурак слепой, он вкалывал на работе, чтобы нас обеспечить, что бы мы ни в чем себе не отказывали! – слезы застилали глаза, закрывая обзор, они сами текли, непроизвольно. - Кто его просил? Нам не нужны были деньги, нам нужен был отец! Человек, который поможет в трудную минуту, утешит, а он нас бросил. предоставив самим себе! - Да это великий человек, он души в нас не чаял, все ради нас делал, только ему никто не сказал, не подсказал что он должен был делать это по-другому. - Да он эгоист проклятый! Конечно, куда мне, это же ты, любимая доченька, которой все можно, куда мне, до сына оболтуса и хулигана. - Да он тебя любил не меньше меня, это ты его отталкивал, - вокруг орущей друг на друг пары скопились люди, но священник разогнал всех, ибо семейные сцены должны видеть только члены семьи. - Да что ты говоришь, даже когда этот старикан приходил в стельку пьяный и начинал меня избивать или к тебе под юбку лезть? - парень не на шутку разошелся, злость затмила разум, единственное, что сейчас им двигало, так это ненависть, ненависть к родному отцу. - Да когда такое было? Ты с ума сошел. – разумеется девушка знала, что отец к ней приставал, и не раз, но душевно надеялась, что это ей кажется и это всего лишь проявление чувств отца. - Уж прости меня психопата, что рассказал тебе правду. Да лучше было б если он тебя тогда изнасиловал, может поняла бы наконец, какой он на самом деле. - Да ты, да я, я, я тебя НЕНАВИЖУ! – прокричала девушка и убежала прочь с кладбища, захлебываясь слезами обиды, обиды на саму себя. Конец flashback Все таки зря я тогда ей все то наговорил, она как никак была его дочерью. Хоть он и приставал, но вряд ли бы дело дошло до такого. Но Люси ведь прекрасно это осознавала и все равно защищала его. Бесит же как. Такая маленькая, хрупкая, неопытная, красивая, милая, такая…блин. Она же сестра моя, так нельзя. Но все же, как говориться сердцу не прикажешь, да и запрещать теперь не кому. "Дзинь" послышалось из-за двери. Кто там пришел так не вовремя и посмел прервать мои мысли. Убью. - Кто там, - открываю дверь и смотрю со злостью на того, кто посмел меня отвлечь, но все наваждение тут же улетучивается, стоит мне взглянуть на это прекрасное личико с огромными глазами цвета кофе, в которых я буквально тону, - еще. – Закончив наконец предложения, я просто стою и смотрю на нее, а потом будто с цепи сорвался и в мгновение око загреб ее в свои объятья. Боже, Люси, как я рад тебя видеть, я так соскучился, ты не представляешь. - Да отпусти меня, задушишь ведь, - покорно ставлю тебя на землю и просто улыбаюсь, впервые за долгое время. - Ну, я же соскучился, исчезла на год и словом не обмолвилась, - надуваю губки для полной картины обиды. - Ха. Лексус, ты как маленький ребенок, пропусти меня уже, сколько на пороге можно стоять, - ничего не ответив, просто пропускаю тебя в дом и закрываю дверь. - Хм, а дом и не изменился, все так же на свои местах. (Небольшое отступление. Этот дом подарил отец на восемнадцатилетние Лексуса, и он с Люси там прописаны. Это достаточно большой дом, двухэтажный, на первом этаже просторная гостиная с камином выполненная в бежевых тонах, кухня, столовая, и санузел. На втором три спальни, ванная комната, гардероб и лестница на чердак, в котором находятся ненужные вещи, но выкинуть рука не поднимается.) - Только ты им занималась, вот и решил ничего не менять. - Лекс, говори прямо, что ты хотел, когда меня приглашал, точно не вместе на кладбище сходить, - ты явно погрустнела. - Люси, понимаешь, я как бы, черт возьми, - я как пятилетний мальчишка, но я никогда не извинялся, это трудно, если на самом деле сожалеешь за содеянное, да еще и перед самым дорогим тебе человеком, - я хотел бы извиниться, я наговорил тебе тогда, прости. - Я тебя давно простила, - ты кинулась на меня с объятьями и слезами на глазах. - Ну же, не плачь, тебе не идет это, - одной рукой стираю твои слезы, а другой поглаживаю твои волосы, пытаясь таким образом успокоить. – Знаешь, я бы хотел, чтобы ты переехала обратно ко мне, - ты посмотрела на меня с неким недоверием и удивлением. - С чего бы это? - Ну, это, - блин, я ж не могу тебе сказать, что я тебя безумно люблю и сгораю от ревности и беспокойства, когда ты далеко, - я как бы беспокоюсь за тебя, ты же как никак моя сестра, - последнее так ненавистное мне слово я сказал очень тихо. - Но, я тебе… - Никаких но, сегодня съездим в общежитие и заберем вещи. - Но, - Я же сказал, а теперь иди в столовую, я сейчас присоединюсь к тебе, - не сказав более ни слова, Лексус буквально выпихнул в столовую свою сестру, а сам остался в холле, в котором собственно и проходил сам разговор. Конец POV Лексуса