Защита

Сэм устало посмотрел в окно. Ну, только он мог умудриться заболеть летом, во время каникул, всего-навсего из-за одной ночной прогулки. На следующее утро после своих похождений парень почувствовал странную слабость, а потом потерял сознание, когда спускался с лестницы. Очнулся уже в своей комнате, и с градусником. Джуди, сидевшая рядом, потрепала сына по волосам, и сказала: - Напугал же ты нас. Слава Богу, что упал ты со второй ступеньки. Сэм слабо улыбнулся, и попытался встать. - Нет, нет, молодой человек. Подождите еще несколько минут, и тогда решим, что с вами делать. И как тебе могла прийти в голову идея спать с открытым окном в такую ветреную ночь?.. - Это же я, - сказал юноша, и удивленно приоткрыл глаза. Он едва слышал, что говорил. Его голос был больше похож на скрежет или шелест. - Что за... Закончить фразу он не смог, так как зашелся в приступе жуткого кашля. - О Боже. У тебя почти 40! - Взволнованно воскликнула светловолосая женщина, вытащив градусник. - Так, юноша! В ближайшую неделю - постельный режим. С того разговора прошло уже четыре дня. За это время Сэм уже пересчитал все трещинки на потолке и стенах. Рядом с кроватью, на тумбочке, лежали лекарства и книга. На этот раз - посвященная машинам и их строению. Юноша попытался привстать, но с шипением упал на кровать. Комната закружилась в странном танце, а вещи начали раздваиваться и перемещаться. Через несколько минут он смог, наконец, расслабиться, и облегченно выдохнуть. "Да когда же это кончится!" - возмущенно подумал Сэм. Говорить он так и не мог. Даже глотать было больно, чего уж тут думать о разговорах. Самым страшным в его положении было то, что ему всегда снились странные и иногда даже жуткие сны. Уже несколько раз он просыпался от того, что его ощутимо потряхивал отец. Родители говорили, что он стал что-то постоянно шептать во сне, а иногда мог заснуть с полуприкрытыми глазами. Когда его повезли к врачу, тот сказал, что это простуда, и прописал ряд лекарств. Тогда впервые за долгое время Сэм оказался с Бамблби. Би всячески пытался подбодрить друга, подбирая веселые песни или выискивая выступления комиков. Но юношу это не веселило. Вместо того в его голове проскакивали неожиданные мысли. Впервые за эти три года он задумался над тем, что сидит внутри живого существа, и почувствовал себя съеденным. К тому же любое прикосновение к каким-либо деталям вызывали приступ боли и иногда - появление в голове неожиданной информации. Например, случайно задев коробку передач локтем, он откуда-то узнал, что Бамблби всего лишь 18 ворн. "Да он же мальчишка! Как Прайм вообще мог допустить его участие во всех этих операциях!" Лишь вечером Сэм задумался над тем, почему его так возмутила эта странная цифра. Сейчас, лежа на кровати, он отчаянно пытался вспомнить о том, где слышал это слово. Вскоре ответ сам всплыл в его голове. Это слово он слышал из уст Рэтчета во время одного из своих походов на огонек к "большим друзьям". "Значит, это кибертронское слово. Может, прозвище или какая-то единица времени?" Последнее показалось Сэму наиболее верным и логичным вариантом, и он продолжил свои рассуждения в этом ключе. "18 ворн. Это же сколько будет по земному? Так, примерно полторы тысячи лет. Прайм что - издевается? Да в таком возрасте раньше только в Военную Академию поступали". Сэм прикрыл глаза, но затем резко открыл их. Откуда он это знает? Юноша хотел было вскочить, но какая-то сила заставила его остаться в прежнем положении. Ворн - временная единица, соответствующая примерно восьмидесяти трем астроциклам планеты Земля. Астроцикл - один земной год. Все эти данные просто появлялись в его голове, словно по щелчку. "Это что же получается: я и Би - ровесники? Забавно". Сэм громко зевнул, и улегся поудобней - его сильно клонило в сон.

***

Ему опять снился какой-то огромный город. Высокие здания, казалось, разрезали своими шпилями незнакомый небосвод с тремя лунами; то тут то там сновали жители этого города. Кто-то передвигался своим ходом, а кто-то несся по магистралям или рассекал крыльями небо. Какие они были красивые: высокие, стройные, сильные. Их оптика беззаботно смотрела на мир, а фейсплейты украшали широкие улыбки. Но что-то заставляло Сэма плакать. Вроде он наблюдал идиллию, а на душе словно кошки скребли. Вдруг он заметил одну из проходящих фемок. Ярко-малиновый корпус, длинные сервоприводы, заканчивающиеся небольшими каблуками, аккуратный бампер, четыре колеса за спиной, приятные черты фейсплейта, ярко-синяя оптика. Она гуляла и говорила с одной из своих подруг. Что-то заставило юношу побежать к ней. - Беги! Уходи! Спасайся! - Кричал Сэм, пытаясь приблизиться к фемке. Но та не слышала его, а каждый шаг, как назло, давался с огромным трудом. - Беги! Уходи! - До нее было еще далеко, но она вдруг обернулась, и удивленно посмотрела на него. Это произошло в какие-то секунды. Из этого мира вдруг пропали все звуки: исчез смех, пропал звук колес и шум двигателей самолетов. А Сэм продолжал смотреть на фемку, во взгляде которой вдруг появился страх. Ему даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что происходит за ним. Расширенная оптика, словно зеркало, отражала приближение целого ряда снарядов. Она раскрыла рот, но крика не последовало. Он исчез в реве тысячи ракет, влетевших в этот город. Противные хлопки смешались с криками. Везде рушились здания, какие-то кибертронцы безуспешно пытались убежать. Но Сэм не видел этого. Он смотрел только на разнесенный ярко-малиновый корпус перед ним. Вдруг что-то ударилось об его ногу. Опустив взгляд, парень впал в ступор от непередаваемого ужаса. У его ног лежала голова фемки, с еще светящейся оптикой. Казалось, что эти два голубых окуляра смотрят прямо на него. Через несколько нанокликов оптика пару раз моргнула и погасла навсегда. Сэм сделал пару шагов на дрожащих ногах, и упал на землю. Вскоре к реву вокруг присоединился еще один утонувший в этой какофонии крик.

***

- Сэм! Проснись, Сэм! Это просто сон!!! Кто-то громко кричал и встряхивал тело бедного парня. Наконец, он смог окончательно проснуться, и открыть глаза. Рон, крайне обеспокоенный криками сына, не заметил нескольких голубых искр, промелькнувших во взгляде Сэма. - Все хорошо. Ты дома. Мы рядом, - проговорил мужчина, прижимая сына к груди. Одной рукой он стал успокаивающе гладить юношу по голове. - Все хорошо. Все хорошо. Рон отпустил Сэм лишь тогда, когда его плечи наконец перестал содрогаться от бесшумного плача. На лице блестело две дорожки, глаза были чуть покрасневшими. Юноша рухнул на кровать и стал смотреть в потолок. Отец выжидающе взглянул на него. Поняв его взгляд, Сэм тихо заговорил: - Там было так красиво. А потом... девушка. Она просто гуляла, но их... взрыв... - Сэм вновь закрыл глаза, и закашлялся. Горло опять свело дикой болью. - Её разорвало на моих глазах. Рон нахмурился, и, похлопав его по плечу, вышел из комнаты, проклиная всех этих инопланетян, Сектор 7 и НЕСТ за то, что они втянули во все это его сына.

***

Сэм чуть поежился, когда отец захлопнул дверь в его комнату. Почему-то этот звук сразу заставил вспомнить звуки взрывов из сна. Как же было больно видеть разрушение одного из красивейших городов Кибертрона Праксуса. "Золотой город" стал одной из первых жертв войны братьев и сестер. Война - это защита своего дома и идеалов, потому нет ничего хуже гражданской войны. Юноша сжал руками одеяло, и невольно пустил еще немного слез. Он до сих пор помнил взгляд той фемки. Такой добрый и лучистый, и полный страха и потерянности, когда... Если бы он мог сказать ей, предупредить, докричаться, она бы спаслась. Ведь верно? Тут Сэма прошибло странной дрожью. Казалось, что все тело начало пылать, особенно сильно болела шея. Боль была настолько невыносимой, что Сэм был готов разодрать себе горло, но у него не было сил даже на то, чтобы пошевелить пальцем. Единственное, что мог делать юноша - безвольно лежать и пытаться дышать. Он не знал, сколько пролежал так, но казалось, что минимум вечность. Все прекратилось также внезапно, как и началось. Вмиг исчезли жар и скованность. Сэм, наконец, вдохнул полной грудью, лишь горло еще некоторое время странно покалывало. За дверью послышались шаги, и в комнату вошла Джуди. - Пора пить лекарство, - объявила она, доставая небольшой пузырек. - Знаю, что горько, но надо. Давай. Сэм закатил глаза, и чуть привстал. Облокотившись на спинку кровати, он устало посмотрел на мать. - Так, Сэмюэль Уитвики, быстро выпил лекарство. Ты сейчас на семилетнего ребенка похож. - В руках у нее уже была столовая ложка, наполненная чуть густой жидкостью желтого цвета. Скорчив недовольную рожицу, юноша придвинулся ближе, и с отвращением проглотил все то, что было в ложке. Прошла секунда, и его глаза удивленно расширились. Перед взором мгновенно пронесся состав выпитой жидкости с точным количеством каждого элемента в этих семнадцати миллилитрах. Заметив заинтересованный взгляд матери, Сэм скривился, и пробормотал: - Ну и гадость. - Может, и гадость, только чувствуешь ты себя уже сейчас заметно лучше. Во всяком случае, у тебя нет температуры, - отозвалась Джуди, убирая руку со лба сына, и посмотрела на него, улыбаясь. - Поправляйся. - Пока, - произнес Сэм, проглатывая последний звук из-за приступа кашля. Женщина отошла от его кровати и вышла из комнаты сына. Сэм неожиданно для себя понял, что опять хочет спать. Не имея возможности противиться этому желанию, юноша опять улегся спать, моля всех богов о том, чтобы кошмар не повторился. Через некоторое время он уже тихо сопел, видя какой-то приятный сон. Его просьба была услышана, но не всеми, а одним Богом. Богом не его мира.