Им суждена была любовь...

Это случилось в один из тех ясных дней сентября, когда в воздухе кружились невесомые паутинки, а листья на деревьях были окрашены во все краски огня и солнца. Было тепло почти как летом, но уже чувствовалось прохладное дыхание осени и следующей по пятам за ней студёной, снежной зимы. В тот день занятия во втором классе высшей школы закончились очень рано: ведь была суббота, и в этот день школьников не слишком–то нагружали. Поэтому, неудивительно, что именно в субботу Акира и Кенго иногда удостаивали свою родную школу небывалой чести и приходили на урок… Обычно на второй, а то и на третий. Но всё-таки, приходили… Как говорится, редко, но метко… И вот, когда два приятеля вышли из школы, возле них остановилась знакомая парням машина с затемнёнными стёклами, из которой вышел светловолосый мальчик лет одиннадцати и направился к ребятам. – Смотри, – толкнул Кен в бок своего приятеля. – Это же Харука–кун… Интересно, что он здесь делает? – Откуда мне знать? – равнодушно пожал плечами Акира, глядя куда–то в сторону. – Может, он просто мимо проезжал, увидел нас, ну, и решил подойти… – Ой, Акира, Кенго, как хорошо, что я вас увидел! – сказал Харука, подходя к парням. – Мы тоже рады тебя видеть, – проворчал Акира. – Случилось чего? – И да, и нет, – ответил мальчик. – Как это понять – «и да, и нет»? – не понял Кенго. – Ну, в том смысле, что именно сегодня ничего не случилось, но мне нужно с вами кое о чём поговорить, – сказал Харука. – Если не возражаете, давайте лучше отойдём в сторонку, а то на нас уже и так прохожие оглядываться начинают. – Хорошо, – давай отойдём, – без особого, впрочем, энтузиазма, кивнул Акира. Они отошли в тень одиноко растущего развесистого платана, и Харука начал свой рассказ. – Ребята, не подумайте ничего такого, – сказал он. – Но… Поверьте, это на самом деле очень важно. – Да верим мы тебе, верим! – нетерпеливо покачивая ногой, пробурчал Акира. – Говори уже, что у тебя приключилось… Если снова те полудурки здоровые из третьего класса нашей родной и любимой школы тебя задирают, то ты нам только скажи: мы из них вмиг дурь вышибем… – Ага, причём вместе с мозгами! – делая в воздухе какой–то угрожающий жест и, тем самым, чуть не заехав в ухо стоявшему рядом приятелю, радостно заявил Кенго. За что тут же и получил в глаз. – Эй, ты, идиот! – рявкнул Акира, отвешивая своему верному паладину хук слева. – Ты что, совсем не соображаешь, где можно кулаками махать, а где – нет? Ещё раз так сделаешь – убью на фиг, так и знай!.. А ты, Харука, не тяни кота за хвост. Говори, что там у тебя случилось? – Да нет же, – покачал головой мальчик. – У меня ничего не случилось, никто меня не обижает… А вот у братика возникли очень серьёзные проблемы… – Ой! – воскликнул Кенго. – Надеюсь, его там никто не покалечил? – Не болтай глупостей! – фыркнул Акира. – Ко практически непобедим, и ты прекрасно об этом знаешь. – А вот Мастер сказал, что нашёлся кое-кто, кто смог его победить, – уверенно произнёс Харука. – Правда, это не в том смысле, – добавил он. – Ну, то есть, это не значит, что его ранили, или там, избили… – А в каком же тогда? – удивился Кен. – Ну–у, – протянул мальчик. – В том, что нашлась одна юная особа, в которую он безответно влюбился. – И что из того? – пожал плечами Акира. – Я сводней к братцу Ко не нанимался… Если он не в состоянии самостоятельно разрешить свою проблему, то это меня уже никак не касается. – Да я понимаю, – кивнул Харука. – Просто… Мастер сказал, что там всё слишком серьезно, чтобы пускать дело на самотёк. Вроде как, та девушка так заворожила братца, что он из-за безответной любви очень страдает. – Ага, а то как же! – усмехнулся Акира. – Видел я вчера в баре «Сталь», как он «страдает»… Веселился и смеялся больше всех нас, вместе взятых. Ну, и, как всегда, пытался клеиться к Айе, правда, снова безуспешно… Не кажется ли тебе, Харука, что всё это не слишком–то похоже на страдания от безответной любви… Или чего-нибудь там ещё? – Вот в том–то и дело, – кивнул мальчик. – Мастер так и говорил: пока она не ответит взаимностью на его чувства, он будет страдать, а, в конце концов, заболеет и умрёт от переизбытка негативных чувств и эмоций. – Это тебе Мастер так сказал, Харука–сан? – вмешался в разговор, молчавший до сих пор и стоявший в сторонке Широганэ. – Да, – ответил тот. – Неужели вы все решили, что это я сам такое мог придумать? – Что ж, всё верно, – кивнул Его Теневое Величество. – Акира–кун, не поверишь, но… Харука–сан совершенно прав. Действительно, реи*, на долю которых выпадает слишком много испытаний и просто неприятностей в жизни, в конце концов, серьёзно заболевают, будучи не в силах справиться с потоками негатива в своей жизни. Причём, через какое время это случается, зависит от внутреннего потенциала каждого рея, его порога чувствительности и, наконец, от светлоты его души… Ко является истинным детищем Рюуко, но, поскольку, он не простой человек, обращённый в рея, а продукт экспериментов Короля Света и при его создании использовались хакуа**, то порог его чувствительности куда ниже, чем у обычного рея. Ну, а о светлоте души и говорить не приходится: его имя само говорит об этом яснее ясного***… Кстати, – добавил Широганэ, – именно то обстоятельство, что реям очень тяжело выжить в этом мире и что любой негатив для них подобен смертельному яду и было ещё одной причиной, почему я поспешил обратить тебя не в рея, а в сина****. – Иными словами, ты меня просто пожалел, да? – невесело усмехнулся парень. – А ведь, я вовсе не просил тебя об этом! – Ну… Можно и так сказать, – с нарочито кроткой улыбкой, ответствовал Король Теней. – Просто, мне подумалось, что не стоит лишний раз осложнять тебе, Акира–кун, и без того непростую жизнь… Ведь для синов и реев покой только снится… – Ах ты!.. – вскричал школьник, пытаясь ударить Широганэ… Напрасный труд: син, коварно усмехаясь, как всегда успел ускользнуть, и предназначенный ему удар прилетел прямо в лицо Кенго, который раскрыв от удивления рот, слушал разговор своих приятелей. – Эй, Акира, ты что, с ума сошёл? – воскликнул Кен, потирая ушибленную челюсть. – Ты чего это дерёшься? – Извини, Кенго, не хотел, – усмехнулся парень. – Это я эту теневую скотину двинуть сейчас собирался, а вовсе не тебя… Кто ж знал, что ты мне под руку подвернёшься? – Эй, вы тут что: драться будете, или может быть, меня дослушаете? – спросил Харука, на всякий случай, отступая на пару шагов. Мало ли… Мальчик уже достаточно хорошо изучил характер своих старших приятелей, а потому знал, что в то время, когда они выясняют отношения между собой, ему лучше не вмешиваться и вообще, во избежание случайных и вовсе не предназначенных ему тумаков, стоять где-нибудь в сторонке. – Да ладно, мы даже не думали начинать, – усмехнулся Акира. – Вон, Кенго подтвердит, что это случайно вышло… – В таком случае, я продолжу, – сказал Харука. – В принципе, Мастер сказал мне всё то же самое, о чём сейчас нам всем поведал Широганэ–сама. Но он добавил ещё кое-что, то, о чём никому, кроме него самого не ведомо. – Да? Ну и что это за такая величайшая тайна, а? – скучающим голосом спросил Акира, которому весь этот бессмысленный с его точки зрения разговор уже начинал надоедать… Даже не просто надоедать, а осточертевать… Школьнику хотелось пойти домой и, в конце концов, просто тупо посмотреть телевизор… Если, конечно, вездесущий Широганэ, от которого не отделаешься и на пару минут, не помешает… – Мастер сказал, что братика и ту девушку связывают между собой невидимые узы, – ответил мальчик. – А ещё он добавил, что им суждена была любовь с самой их первой встречи… Он сам, во всяком случае, сразу это понял, когда увидел их, сидевших рядом в его баре… Сказал, что в первый же миг заметил своим внутренним зрением тонкие красные нити любви, связавшие их навек. И что, несмотря на то, что девушка чуть не пинками гонит братика прочь от себя, их связь на ментальном уровне, на самом деле, становится только крепче. Ну, во всяком случае, с его стороны – наверняка. – Ух ты! – радостно завопил Кен… Так радостно и так громко, что прохожие, идущие по противоположной стороне улицы, принялись шарахаться и неодобрительно коситься в его сторону. – Выходит, у нашего братика появилась невеста! Здорово! Я так за него счастлив, что и сказать не могу. – Если бы всё было так безоблачно! – покачал головой Харука. – На самом же деле, как сказал Мастер, повода для особой радости нет. Та девушка… Она видит, что братик готов за неё в огонь и в воду броситься, или достать ей луну с неба, или бросить весь мир к её ногам… всё это, конечно, образно выражаясь… Но она даже не то, что не желает в упор замечать его чувств к ней, а, вместо этого, постоянно обзывается «грёбанным извращенцем» и всё время колотит его почём зря… – Прям, как Айя… – протянул Кенго. – Та тоже всё время бьёт братика и обзывает его… всякими нехорошими словами… – Так вы ещё не догадались, кто эта барышня? – спросил Харука. – По–моему, я и так выражался достаточно ясно… Вся проблема, как раз, и заключается в том, что Айя–сан и есть та самая барышня, о которой я говорю. – Чего?! – От дикого вопля Акиры, с близ растущего дерева даже листья посыпались. – Что ты только что сказал?!.. – То, что Айя–сан и есть та девушка, по которой сохнет наш братик, – совершенно спокойно ответил мальчик. – Ну, и ещё, то, что их надо как–то… помирить, что ли… Если не способствовать их сближению, что, как сказал мне Мастер, было бы просто идеально. – Ну, вот пусть он сам и способствует их сближению или, чему хочет, – фыркнул старшеклассник. – А я с этим даже связываться не собираюсь. – Но, почему? – Потому, что я – не самоубийца. Айя прибьет нас с Кенго насмерть, если только узнает о том, что мы вообще разговаривали с тобой на эту тему. И не потому, что ты ещё маленький и не должен встревать в такие дела, а потому, что, если честно, то она относится к братику просто... по–свински, – добавил он, опасливо оглядываясь по сторонам в поисках «дьявольской старосты». – Впрочем, учитывая, что он с первого же мгновения их знакомства, Айе буквально проходу не даёт, то и её тоже можно понять. А ведь, между тем, давно известно, что чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей… – И не только женщину… – вздохнул подошедший к ним Широганэ. – Ох, Акира–кун, Акира–кун, если бы ты только знал, как меня обижает твоё равнодушие по отношению ко мне!.. – Изыди на хрен, извращенец проклятый! – огрызнулся больше по привычке, чем по настоящей злобе, парень. – Только тебя тут до кучи и не хватало… Для полного счастья, так сказать… А ты, Харука, – обратился он к мальчику. – Больше не забивай себе голову подобным вздором. И, самое главное, никогда не лезь в дела старших. И вообще… Кажется, дождь собирается… Не пора ли тебе домой возвращаться? А то ещё вымокнешь под ливнем, невзначай… Да и старик Хикудзиро уже, наверное, за тебя волноваться начинает… Вон, как он из окна машины выглядывает: с таким видом, будто он всех окружающих подозревает в преступных намерениях… Так что давай, наверное, иди… А вечером в баре потом ещё о чём-нибудь поговорим… Но уже на другую тему… Хорошо? – Конечно, – кивнул – Харука. – Тем более, что Мастер не велел говорить об этом в их присутствии. И вообще, он сказал, что наш разговор лучше всего сохранить в тайне от кого бы то ни было… Но ведь, вы поможете братику, правда? – добавил он, с надеждой глядя на двух старших приятелей. – Да о чём вообще может быть речь? Разумеется, поможем! – воскликнул Кенго. – Ведь, правда, Акира? – добавил он, повернувшись к своему другу. – Нет. Даже и не подумаем, – отчеканил тот, усиленно борясь с зевотой. – Но… Почему? – одновременно спросили Харука и Кен. – Потому. – Почему – «потому»? – Потому что это не в моих интересах. Вот… – всё же зевнув, ответил Акира. – А я, надо сказать, никогда не делаю ничего такого, что противоречило бы моим интересам… Это вам ясно? И он, резко развернувшись, побрёл по направлению к дому, по привычке засунув руки в карманы брюк и глядя себе под ноги. – Эй, Акира–кун, подожди! – сорвался с места следом за ним и Широганэ. – Я с тобой. Я вообще ни на шаг от тебя не должен отставать, если ты не забыл… …– Ну вот! – почему он так? – печально произнёс Харука. – Разве братик Ко не наш друг? Разве мы не должны ему помочь, коль скоро в этом возникла необходимость?.. Кенго, – добавил он, – обращаясь к старшему товарищу. – Он ведь это не всерьёз, да? Он просто говорит одно, а сделает совсем другое? – Не знаю, – помотал головой Кен. – Акира непредсказуем. Да, он часто говорит одно, а делает другое… Но так бывает не всегда. – И всё же, ты его переубедишь, верно? – спросил мальчик, с надеждой глядя на старшеклассника. – Во всяком случае, постараюсь, – ответил Кенго, и, помахав Харуке рукой, припустил вдогонку за своим приятелем. ____________________________ * Реи и сины – светлые и теневые сущности, помогающие поддерживать в мире баланс между светом и тенью. «Рей» означает «свет», «син» – «тень». Каждый из них и сам по себе куда сильнее обычного человека, но если син объединяется с реем, победить их практически невозможно. ** Хакуа – стражи границ в мире света. Немного похожи на ящеров. Имеют светлый окрас (скорее всего, белый) и, по сути, не представляют для людей никакой опасности. Правда, только в том случае, если те не собираются вторгаться в их мир. *** Ко (洸) – переводится как: 1) искорка, блеск, сверкание; 2) искренность. **** Син – См. сноску №1, где даётся определение слову «рей».