***
- Ну что, Тарьей? Упустил свою птичку? - Тереза подошла к норвежскому столу и теперь стояла, ехидно улыбаясь. - Тереза, я не понимаю о чем ты и, честно говоря, мне плевать. - Плевать? Ладно, если так, пойду поздравлю Симона и Габриэлу со свадьбой в апреле. Может и ты хочешь? Биатлонные друзья все же! Он посмотрел на нее так злобно, что она попятилась назад, затем сделал глубокий шумный вдох, схватил ее за руку. - Если подытожить ошибки моей жизни, то ты самая большая, Тереза! - жестокие слова обрушились на нее лавиной. - Подумай об этом завтра Тарьей! У тебя времени полно будет. В масс-старте побегут сильнейшие, ну а ты..., а у тебя будет время подумать о самых больших ошибках в своей жизни! Она резко освободилась от его сильной хватки и поспешила прочь. Глядя ей вслед, он пылал от гнева. Жестокая сука. Как и Габриэла. Он резко сел и уставился на друзей, которые тихо наблюдали за сценой. - Тарьей, давай поднимем этот сок за то, что ты избавился от этой ведьмы! - Эмиль нервно хохотнул. Парни зашумели, пародируя тост. Он был им благодарен.***
Сочи, Россия. 22 февраля 2014 г. Тарьей смотрел на Эмиля. Он понимал, как ему хреново. Поэтому решил остаться с ним, пока остальные укатили на вечеринку в честь окончания Олимпиады. Глаза друга были закрыты, он устало прикрыл их рукой. - Тарьей, прости. Как я мог так завалить свой этап? Если бы ты орал на меня, мне было бы легче! - Дурак ты, Свендсен! Всякое в жизни бывает, нужно только перетерпеть. - И как тебе это удается? У тебя все еще хуже. Тарьей задумчиво смотрел на друга. Он сам не понимал как ему это удается. Сила воли, скорее всего. Хотя нет. - Эмиль, когда в моей жизни происходит что-то хреновое, я всегда понимаю, что могло быть все намного хуже. Есть вещи поважнее наших биатлонных драм. Семья, родители, друзья. Вот ты, мой друг, намного важнее блестящей медальки в руках. Я умоляю, не терзай себя. Пошли лучше выпьем, мне очень хочется. Эмиль с благодарностью смотрел на него. Тарьей всегда его поддерживал, даже в том ужасном конфликте с Уле. Ни одного кривого слова за все сезоны, только настоящая мужская поддержка. Бог не пожалел и отсыпал ему по-настоящему прекрасного друга. - Тарьей, ступай сам. Я действительно не в духе. А вот тебе выпить не помешает. Только не в драбадан, завтра ранний подъем. - Постараюсь. Ты тоже держись бодрячком.***
Он все же пришел на вечеринку. За все эти два часа даже не встал со своего места, лениво наблюдая за танцполом, где лихо отплясывал Ларс. Габриэла, пользуясь темнотой, внимательно смотрела на него. Один стакан, второй..., официантка еле успевала подносить. Ей было не по себе. А если это она виновата во всем? Дура, ну конечно ты не виновата, что Свендсен завалил стрельбу. Внезапно он перевел взгляд на нее и криво улыбнулся. Она потупила взгляд, черт! Не смотри на него больше. А вот и Симон, спасительный круг. Он был раздет до пояса, серебряная медаль ярко сверкала у него на теле. Даже ему улыбнулась удача на этой Олимпиаде. - Габи, ты шикарно выглядишь! Я это уже говорил? Тебе к лицу синий цвет! - он ловко заключил ее в объятия и нежно поцеловал. - Давай к тебе, Габи. Я заслужил! - Симон, ты пьян! - Да, родная, и намереваюсь еще выпить. Арнд уже еле кости тащит. Сегодня наш день! Ехуууу! Я побежал к парням! - нетрезвым шагом Симон зашагал прочь. Она устала. Пора идти спать. Он сверлил ее спину взглядом. Строгое синее платье ей очень шло. Роскошные золотисто-рыжие волосы были распущены. Ему кажется или они посветлели? Он помнил какие они шелковистые на ощупь. Тыльная сторона ладони зачесалась, как будто он почувствовал их в руке. Ему нужно еще выпить, однозначно!***
В номере Габриэла села поудобней на кровать и пыталась привести в порядок свою голову. Ей было душно и тревожно. Не помогло даже открытое окно. Текли минуты, а спать так и не захотелось. Быстрый взгляд на часы, почти 3 часа ночи. Внезапный звук ее испугал. Она быстро запахнула халат и выбежала в коридор. Да, конец коридора с небольшим местом для отдыха, где проводили свое время спортсмены. Плазма, два дивана и несколько кресел. Звук доносился именно оттуда. Она двинулась вперед с громко бьющимся сердцем. Привыкнув к темноте, она увидела его. Он сидел на диване, глаза его были закрыты. Прямо напротив него висел большой плакат медалисток масс-старта в Сочи и она, улыбающаяся, с букетиком цветов в руках. Огромное пятно, однако, закрывало большую часть ее лица, с которого тонкими струями стекала жидкость. На полу перед плакатом валялись осколки стекла вперемешку с остатками жидкости. Виски. Она хорошо знала этот запах. Габриэле стало не по себе, именно он швырнул в ее лицо стакан. Должно быть, таким образом он дал выход скопившейся в нем злобе. Услышав ее вздох, он открыл глаза. — Какого черта ты здесь делаешь? Голос его прозвучал грубо и хрипло. Да он в стельку пьян! — Что и говорить, спиртное не в силах изменить к лучшему твой характер. Ты даже не становишься более метким от него! На губах Тарьея промелькнула тень улыбки. — Мне повезло, что я вообще попал в твою голову... Если б я был уверен, что таким образом можно выколотить тебя из собственной глупой башки! Тогда бы и вовсе уничтожил этот плакат! Он замолчал, пьяным взглядом шаря по ее телу. - Господи, я напился. Никогда я так не напивался с того самого дня, когда ты мне сказала, что тебе противны мои прикосновения... Тарьей сосредоточил взгляд на своей мучительнице. — А с ним ты не такая? Он знает, как разжечь тебя? Отвечай! Краска покрыла щеки Габриэлы. Опять это дикое пульсирующее желание внизу живота. - Нормальный мужчина не задает таких вопросов женщине! Тарьей злобно посмотрел на нее и встал. Пытаясь не пошатываться, он двинулся по коридору. Нет, Габи, не смей! Нет, не выдержала. Она подошла к Тарьею и взяла его под руку. На нем не было куртки, только легкая ткань рубашки. Как только она прикоснулась к нему, дрожь пробежала по ее пальцам. Под теплой кожей чувствовалась каменная твердость мышц. Раздраженная собственным волнением, Габриэла сильнее сжала пальцы. — Я тебе помогу, Тарьей. Думаю, тебе пора отправляться спать. Она ощутила, как напряглись мускулы его руки, словно он хотел выдернуть ее. Потом мышцы расслабились. — Знаю. Я могу справиться и сам! — Неужели? — с сомнением отозвалась Габриэла. Когда они начали двигаться, она поняла, что Тарьей нуждался в дополнительной опоре. Она обхватила его за талию. Он тяжело навалился, и Габриэла почувствовала твердость мужского тела. Хуже всего было то, что он тоже не мог не ощущать плавные изгибы ее собственного тела, прикрытого одним халатом, под которым был только пеньюар. Соски затвердели. Слава Богу, что он пьян! Наконец-то они добрались до его номера. Она аккуратно помогла ему сесть в кресло и произнесла. - Я позову твоего брата или Эмиля, чтобы помогли тебе раздеться. - Не надо! Я сам справлюсь! - он опять оглядел ее с ног до головы. - Хотя, я бы не отказался от твоей помощи. Не поможешь мне раздеться, Габи? Ее ноги подогнулись, а над верхней губой выступили капельки пота. Не смей, Габи! Не поддавайся! Их взгляды встретились и она затряслась в предвкушении. Тарьей выжидательно смотрел на нее, руки крепко вцепились в подлокотники кресла. У него в глазах было дикое желание. Мурашки по коже. Она понимала, что ей следовало уйти, но силы воли не хватило. Она всего лишь слабая женщина.