Run

1434 год. Лондон.

Раскаты грома били по ушам. Девушка свернулась клубочком на жесткой постели, думая только о том, что где-то там, в этой кромешной темноте, на земле залитой водой, ее отец сражается за чужие идеи. Девятнадцать лет подле нее, оберегающий от жестокого мира и гнилых людей — теперь он ушел. Отец обещал вернуться - вот, что ее успокаивало. Наверное, она была слишком глупа, чтобы принять неизбежное. Хлопнули входные двери. Неужели Оливия отворила ворота? Посреди ночи? В грозу? Невежественная служанка, о чем она только думает?! Брюнетка соскочила с постели и поправила ночную рубашку, уверенно направляясь к лестнице, дабы сказать Оливии о том, что "няня" из нее — так себе. С каждым шагом тревога сильнее подкрадывалась к ней. С каждым шагом в голову ее закрадывались дикие и ужасные мысли. Так что когда с лестницы ей открылся вид на группу людей, которые окружили кого-то и с жадностью на лицах наблюдали — девушка в очередной раз поняла, что следует доверять своей интуиции. — Кто вы такие и что вы делаете в моем особняке? — ее голос дрожал, а она так хотела звучать бесстрашно. Они все как один обернулись и расступились. Теперь она увидела, на что они смотрели. — О боже... Парень держал за шею Оливию, чьи ключицы были окровавлены, как и его рот, а лицо... его лицо было совсем не человеческим. Он смотрел на нее, а на его алых губах растянулась улыбка. — Милая дворянка, простите нам наше невежество. Мы не позвали Вас на трапезу? Как мы могли! — насмешка была непонятна ей, ей было вообще мало что понятно. Зеленоглазая дернулась в сторону, но, святые угодники, он уже стоял перед ней! Девушка только открыла рот, но так и не смогла закричать. — Что? Криков не будет? Проклятий? Угроз? — Что Вам нужно? — прошептала она, не понимая, почему не смогла закричать, почему не может заплакать. Ей было страшно, ей было очень страшно. Парень склонил голову набок, разглядывая ее, вплоть до щиколоток, где заканчивалась ночная рубашка, а потом поджал губы и протянул к ней руку. Брюнетка вздрогнула, но не отошла. Он отбросил ее волосы на спину, а потом посмотрел ей в глаза. — Что Вам нужно?! — Ох, а вот и голосок прорезался. Вы все такие однообразные. Одни и те же вопросы. Одни и те же попытки спастись. Одни и те же убогие ночные рубашки, — пощечина с ее стороны была глупой идеей, но она была. Незваный гость застыл перед ней, а она смотрела, как разбитая ею губа мужчины медленно стягивается обратно. И теперь это был уже не страх, что обволакивал ее - это был ужас. Парень схватил ее за плечо и прижал к себе, оттягивая голову за волосы на бок. — А вот это было совсем лишним. Но впечатляющим. Девушка закричала, когда его клыки вспороли ей кожу, а кровь хлынула на ночную рубашку, ей на спину, на волосы, ему в рот. Когда пытка закончилась, он приставил свое запястье к ее рту, убирая с ее лица волосы. — Что ты со мной сделал? — прохрипела брюнетка, пытаясь оттолкнуть его руку от себя. Он был силен. Настойчив. Груб. Его руки разорвали подол ночной рубашки и она заскулила. — Пока ничего. Но скоро я разовью в тебе потенциал, — зеленоглазая закричала и слезы наконец-то покатились из ее глаз. Чтобы не смотреть на своего насильника, девушка отвернула голову, но встретила десяток пар глаз, которые с жадностью поглощали каждую секунду сего действа. И это было еще хуже. Знать, что ты лишь представление, которого они так жаждали. Она закрыла глаза, а его руки обвили ее шею. Дышать стало тяжело, а потом... все закончилось.

***

Кровь. Кровь. Кровь. Везде кровь, а вены так пульсируют. Что он с ней сделал? Что он с ней сделал? Во что превратил? Почему десны так горят, почему голова адски раскалывается? — Задерни шторы, Ребекка! — прокричала дворянка, когда, пошатываясь, поднималась по лестнице. Девушка показалась на втором этаже и активно закивала головой, намереваясь выполнить приказ. Зеленоглазая услышала это и с недоверием посмотрела на служанку. Как шум моря в ее ушах — таков был зов крови. Брюнетка схватила Ребекку за плечо и наклонилась к ее шее. А потом впилась в нее клыками, наслаждаясь ее криками.

1864 год. Чикаго

Ночь уже должна была надоесть ей после двухсот лет пребывания в ней, но не надоела. Девушка медленно шла по тротуару, вытирая алые губы тыльной стороной руки. Глупые собаки, эти оборотни. Не нужно было угрожать ей - не потеряли бы вожака. А как достали ее эти платья, с кучей юбок, кто бы знал! Застыть посреди дороги ее заставили не запах мокрой псины, которым она провоняла, не прекрасный вид на горизонте, нет. Такие, как она, уже перестали обращать внимание на пейзажи, потому что она видела, как быстро они меняются. Кровь. Ее привлекла кровь в одном из борделей. Зеленоглазая хищно улыбнулась и посмотрела на полный диск луны. Сегодня ей нужно бежать и как можно быстрее. Но... у нее же есть время подкрепиться? — Наверное, тот, кто тебя обратил, забыл упомянуть, что не следует привлекать внимание, — протянула девушка, как только деревянная дверь за ней захлопнулась. Прямо на барной стойке, прижимая к себе какую-то шлюху и впиваясь в ее шею, сидел молодой человек. Она могла бы принять его за человека, если бы не его вампирское лицо, настолько недавно он был обращен. Вампир оторвался от жертвы и его лицо приняло нормальный облик. Темные волосы, голубые глаза, идеальный контур губ. Безумно сексуальные черты лица. А взгляд... полностью потухший и обреченный, в нем плещется человечность, заточенная за пропастью бесчувственности. Вампир с отключенными чувствами. Мило. — Ты кто такая? — Огрызнулось это создание, а она улыбнулась, так кокетливо, так по-девичьи, медленно ступая по полу. В одно мгновение он стоял перед ней, жаль только, эффект был потерян, потому, что она заметила его передвижения. — Повторять не буду. — Так молод, а нервишки уже ни к черту, да? — ухмыльнулась девушка и провела указательным пальцем по его плечу. Белоснежная рубашка превратилась в алую. Ему шел этот оттенок. Вампир перехватил ее руку и сжал запястье. Вены заплясали у него под глазами. — Меня зовут Джулия. А ты выглядишь так, будто нуждаешься в компании. Под ее глазами проступили вены, пока она рассматривала кандидаток на ужин. Брюнет не долго раздумывал, и в конечном итоге его рука оказалась у нее на талии, а он сам придвинулся ближе. — Я Дэймон. И ты права. Компания вовсе не помешает, — его окровавленные губы на ее губах, а руки пошли гулять у нее по телу. И она была вовсе не против, потому что вряд ли они увидятся вновь.

Наше время

Хорошо, что она не чувствует той боли, которую принес ей бег на каблуках. Джулия спряталась за угол и прислонилась к стене, переводя дыхание. Какого черта? Она думала, охотники Майкла уже давно мертвы, еще и вместе с ним! Но нет, охота на нее все еще продолжается. Ей нужно спрятаться. Укрыться. Затеряться среди таких же, как она, чтобы никто не смог отследить ее. Пятьсот восемьдесят один год всего, а проблем набралась так, будто ей хватило прожитой жизни и она готова умирать. Что было у нее в голове, когда она делала всю ту чушь?! Хорошо хоть, сейчас вообще всем плевать, в чем ходят женщины. Могут хоть голые по городу пройтись, даже спасибо скажут. Вампирша завернула за другой угол и чуть не закричала от испуга. Перед ней стояла ее подруга-ведьма — Эвелин. — Тебе нужно сваливать, Джулс, тебе нужно сваливать! — Я как бы в курсе! Но куда? Они найдут меня и убьют за предательство! — срывалась на крик Джулия, кусая губы от волнения и страха. Эвелин сделала весьма неоднозначное лицо, прежде чем ответить на вопрос подруги. — Переключи их внимание и они забудут о твоей бессмертной тушке. Я узнала кое-что от предков. Тебе нужно в Мистик Фоллс. — Что за дыра? — Это место, где были рождены первые вампиры, Джулс. Это была не очень приятная тема для вампирши. Джулия недоверчиво сощурилась и фыркнула, не желая слушать эту чушь. Не желая знать, где эта тварь создавалась. Где этот ублюдок жил и кормился. Потому что он должен сдохнуть. Потому что Кол Майклсон должен поплатиться за то, что разрушил ее жизнь, сделав ее вампиром.