Настоящий шотландец, или...

Сцена тринадцатая Огромный конференц-зал, стилизованный то ли под пещеру друида, то ли под средневековые палаты. На полу многочисленные вазы с пучками вереска, вересковые венки висят на стенах. По залу расхаживают три волынщика, отчего периодически то из одного угла, то из другого доносятся пронзительные звуки волынок. В уголке, куда не заходят волынщики, сидят Канаэ и Чиоре. Обе хмурые, уставшие и молчаливые. Котонами (вздрагивая от очередной пробы музыки): Я уже поняла, что меня наказывают боги, вот только не могу ещё понять - за какой грех. Амамия (почесывая запястье): А у меня, похоже, аллергия на вереск… В зал просачивается по стеночке Кёко. Сцена четырнадцатая Кёко добирается до подруг и молча садится на скамейку. Канаэ с Чиоре недоумённо смотрят на нее. Котонами: Кёко, а ты чего здесь? Могами (тихо): А где мне быть? Амамия (слегка удивлённо): Ну как бы Такарада-сан велел тебе того… за Цуругой следить… Кёко пытается свернуться в улитку. Девушки удивлённо смотрят на неё, а затем пересаживаются – Канаэ справа от Могами, Чиоре слева. Котонами (бесцеремонно тыкая пальцем в бок Могами): Кёко, ты чего? Та дёргается, но не отвечает. Амамия: Кёко, серьезно – что случилось? У тебя такой вид, словно ты проиграла миллион, причем, миллион, украденный у Такарады. Могами (с едва заметным истеричным смешком): Уж лучше бы так… Котонами: Чем что? Что ты такое утворила, что сидишь с видом ожидающего смертную казнь? Разбила любимую вазу Такарады? Амамия: Или спустила его любимую змею в унитаз? Котонами (внезапно настораживаясь): Стоп, ты же должна была быть с Цуругой… (переглядывается с Чиоре поверх рыжей макушки, с недоверчивым восхищением) Слушай, может быть, ты не устояла перед голыми коленками своего сенпая и завалила его?! Могами выпрямляется и выразительно крутит пальцем у виска. Амамия (осенённая догадкой): Слушай, Кёко, а может, ты спросила у него про «настоящего шотландца»?! (Канаэ радостно прищёлкивает пальцами и кивает) Спросила, да?? Могами (молчит, затем душераздирающе вздыхает): Нет. (подруги не успевают возмутиться) Я сама посмотрела. Воцаряется молчание. Канаэ и Чиоре с расширившимися глазами неверяще смотрят на Кёко. Котонами (выходя из шокового состояния): Прости… поправь меня, если я ошибусь – ты посмотрела сама, носит ли Цуруга Рен под килтом бельё?.. (Кёко подавленно кивает) О. Ага. Ну логично – если бы спросила, он мог увильнуть от ответа, а так… (невольно краснеет и склоняется к уху Могами) И… и что? Амамия навостряет уши, тоже чуть краснея. Могами (с пылающим лицом, тихо): Ничего. Котонами и Амамия (в благоговейном восхищении, шёпотом): Ничего под килтом?! Могами (с яростным шипением): Ничего не увидела!! Там темно было! Тень, понимаешь?! Котонами и Амамия (в голос, разочарованно): Тень?! (переглядываются, краснеют ещё больше, прыскают, затем начинают смеяться) Тень… Могами (мрачно): Тень. Котонами (успокаиваясь): Ну и фиг с ним, с шотландцем… Хотя я бы многое отдала, чтобы видеть лицо Цуруги в тот момент… (осекается, глядя на вход в зал, хмуро) Ну всё, начинается… Двери зала распахиваются полностью. Сцена пятнадцатая В зал торжественно входит Такарада, разодетый в костюм эпохи Елизаветы. За ним заходят гримёры, визажисты, осветители, помощники, фотографы. Заносится вся необходимая техника. Волынщики начинают играть что-то очень шотландское, но умолкают по нетерпеливому жесту президента. Такарада (оглядывая зал): Амамия-кун – сто баллов! Котонами-кун – сто баллов! (переводит взгляд на Кёко) Могами-кун, а где твоё задание? Могами (неожиданно хмуро): Точит меч. Лори удивлённо сдвигает брови, но не успевает уточнить – в зал входит Хизури. Сцена шестнадцатая На Хизури тонкий пуловер, заправленный в клетчатую юбку до колена, светло-серые носки и кожаные светло-кремовые туфли. Хизури (счастливо улыбаясь удивлённому президенту): Лори! Я готов! Такарада (с растущим удивлением разглядывая старого друга): К чему?? Хизури: К церемониалу приветствия! Такарада (сдвигая свой парик на затылок): Какому-какому?? И почему на тебе девичья юбка? Хизури (удивлённо разглядывая себя): Это мне Кёко дала… Могами (под удивлёнными взглядами мужчин и подруг, хмуро): У Джилли-сан не было килта, поэтому она подобрала то, что хотя бы подходило под него. Такарада (изумлённо): Погоди, это ты его так вырядила?? (девушка кивает) Зачем?! Могами (с усталым видом, поясняя): Чтобы не опозорить перед Цуругой-саном и не опозорить Цуругу-сана. Всё равно, отличить килт от обычной юбки можете вы да вон, Мооко-сан… Ответить ей никто ничего не успевает – волынщики внезапно начинают бодро играть. Все оборачиваются. В дверях, опираясь о громадный двуручный меч, стоит улыбающийся Цуруга. Позади тенью отца Гамлета маячит Яширо. Сцена семнадцатая Цуруга оглядывает зал, одобрительно цокает языком, взваливает на плечо меч и под бравурный марш походкой «пьяного мастера» направляется к Такараде и Хизури. Такарада (часто смаргивая): А… Цуруга (останавливаясь перед ним, с видом победителя): Альба ко пракс! Яширо (из-за плеча актёра): Эт означает – Штландия навека... (пошатывается, поспешно хватается за локоть Рена) Старинный клич шотландцев. Хизури (неуверенно): Альба ко пракс… Цуруга (покровительственно улыбаясь ему): Верно. Но я не могу опознать тартан вашего клана. Кто это? Брюсы, Дугласы, Мак-Леоны? Котонами (с явным удовольствием следя за разворачивающейся сценой): Мак-Лауды! Хизури (сначала хмурясь, хочет что-то сказать, но внезапно машет рукой и подхватывает игру): Нет, О’Хизури. Цуруга (заинтересованно): В первый раз слышу. И где ваш замок? На Нижних землях? Хизури (увлекаясь): О нет, наш замок на берегу залива, где волны плавно целуют землю, оставляя на ней холодные следы, где ветер ткёт из тумана причудливые гобелены… (волынщики меняют мелодию с марша на что-то лиричное) Такарада (прикрывая глаза рукой, под нос): Дурдом выходит из-под контроля… (находит взглядом по-прежнему хмурую Кёко и указывает на дверь, отходит следом за ней) Могами-кун, скажи мне на милость, зачем ты заставила Куу одеться в… в это?? Могами (немного отстранённо пожимая плечами): Так принято в Киото. Такарада (сдержанным тоном): Юбка для актёра мировой величины? Могами (с интонациями учителя): Во-первых, не юбка, а килт. Давайте рассматривать её именно в таком статусе, чтобы не оскорблять усилий Джилли-сан. Во-вторых, вы упоминали, что Киото – город-побратим Эдинбурга. А раз так, то вполне логично предположить, что стали они таковыми, имея одинаковые традиции. А значит, если в Киото высокопоставленные особы гордятся своим национальным костюмом и спокойно его надевают, то и… (в голос чуть-чуть проникает ехидство) герцог Эдинбургский будет рад облачиться в свой национальный костюм. (делает самые честные глаза) Я ведь не думала, что это будет папа!! Такарада (заинтересованно): То есть, ты бы всерьёз предложила женскую юбку-шотландку высокопоставленной особе? Могами (поджимая губы): Такарада-сан, килт. И знаете, уверена, что столь высокопоставленная особа точно имеет в своём гардеробе правильный килт. За их спинами вновь начинают играть марш. Такарада (качая головой): Ты нахваталась у своего сенпая привычек разводить демагогию… Могами (косясь на Цуругу и Хизури, окружённых толпой восторженных свидетелей): Вас в этом искусстве никто не превзойдёт. Такарада (с притворным сожалением): Увы, уже растёт достойная смена… Ладно, будем считать, что своё задание ты выполнила… А с Яширо ты точно ничего не делала, не предлагала ему, например, килт? Такое ощущение, что он еле на ногах стоит… (возвращается к актёрам, замечая, что его уже ищут) Я здесь, господа! Продолжаем наше мероприятие? Кёко выскальзывает за двери. Сцена восемнадцатая Девушка закрывает за собой створки дверей и печально вздыхает. Могами (про себя): Неудивительно, что Яширо-сан еле держится на ногах – после того, что я учинила!! А Цуруга-сан? За всё время ни разу на меня не взглянул… Конечно! Да после такого он наверняка хочет меня… четвертовать! Вот и не смотрит, чтобы не сорваться – меч-то в руках… (тяжко вздыхает и медленно бредёт к лифту) Осталось лишь принять смерть достойно, искупая свою вину и позор сенпая!.. Вот только обидно – я ж так и не увидела ничего! А ведь такая возможность добавить недостающий параметр в опись… (садится в лифт и уезжает на этаж своего отдела)