Шум любви

Pov Василиса Слабо помню, как пришла в сознание, как откачали... И снова боль... будто я не прожила и минуты без нее... Боль пронизывает все мое тело. Так и не понять какая боль ударяет больше. Физическая или душевная? Наверно душевная. Всю меня распевает от негодования, злобы, обиды. Сердце вырывается наружу. Я понимаю, что выжила и уж точно лежу в больнице. Не верю, что после такой дозы я выжила. Почему мне повезло? Наверно, чтобы страдать. Из глаз по вискам к ушам побежали капельки слез. Картинки мелькают в моей голове. Ужасные картинки: как избивали Марка, как папа обращался со мной и мамой. В голове звоном стоит слово: "Развод!". Сейчас никого не хочу видеть, ни слышать то, что мне будут говорить. Не хочу, чтобы жалели и успокаивали. Что насчет боли физической. У меня ужасно ломают руки и ноги. Жутко тошнит из-за пустоты в желудке. Во рту сухо. Я пытаюсь шевелить губами, но они не подаются. Горло ужасно дерет, будто я болею ангиной. Я неуверенно глотаю капельку слюны от чего сильно зажмуриваюсь и сжимаю кулаки. Глаза так и не решаюсь открыть. Не хочу! - Вася, ты чего? Проснись! - слышу крик и дергание за больную руку и сразу же узнала чей это голос – Лера. Я открываю глаза. Белые стены, да ещё солнечный свет с окон ослепили меня. Я зажмурилась, но снова открыла глаза. Леру я рада видеть. Она единственная от кого моя голова не идет кругом. Я улыбаюсь и держу её за кисть. - Ну ты и дура, подруга. - Хмурится она, вижу, она тоже плакала. - Давай пока не будем об этом говорить. Мне тяжело, - сухо отвечаю я, почти шепча. Будто первые слова маленького ребенка, которые даются мне с трудом. - Сколько здесь я пролежала хоть? - Два дня. Тебя откачали сразу, но ты была практически без сознания. А потом просто спала. Врач сказал твое состояние постепенно нормализуется и уже через недельку можно выписывать. Но тебе обязательно нужно пройти курс лечения у психолога. У тебя было сильное потрясение и психика подорвалось, - отвечает Лера, чистя мандарин. - Как раз через недели две в школу надо уже валить, её почти отремонтировали. - Я что, псих что ли? - Нервничаю я и вскакиваю, от чего появляется резкая боль в голове. Стону. - Блин, Вася, ну что ты за человек? Все в штыки. Просто полечишься. А пока ложись и не вскакивай больше. Скоро должна ещё прийти твоя мама и как я слышала твоя бабушка приехала. Ты же всех на уши поставила. Глупая. Я закатываю глаза. Не знаю почему, но я не хочу видеть кого-то из близких. Мне просто стыдно за свое поведение. Но я правда не хотела жить. Все произошло слишком быстро. Учитель физкультуры, который перевернул мою жизнь верх дном. Что потом? А потом я полюбила его и была счастлива. Почти счастлива, если бы не недомолвки с отцом. У него иные планы насчет мое будущего. Не понимаю как бы мой парень помешал мне учится. Что теперь думать. Теперь отец точно от меня не отвяжется. Да и Марк после всего случившегося не захочет меня даже знать. Больно до слез. Больно, когда твой собственный отец не интересуется твоей жизнью, а сам управляет ей. Какой раз я жалуюсь на это и все мои страдания без толку. Смогу ли я жить без Марка? Нет. Я понимаю, что очень люблю его. Слезы снова нахлынули. Я быстро их вытерла, чтобы Лера не видела. Не хочу, чтобы она переживала. И так от меня только неприятности. Лера посидела со мной ещё чуть-чуть. Так не хотелось отпускать её. Я снова начну копаться в себе и плакать. Уже нет сил, но я не могу успокоится. Лера отдает мне очищенный мандарин, крепко целует меня в щеку и уходит, обещая прийти завтра. Скучать мне не дают. Сначала меня осматривает медицинская сестра. Говорит, что я быстро иду на поправку. Да ну. Я бы лучше здесь лежала, чем дома. Дома все воспоминания. Весь негатив и горечь. Мне делают укол, от которого я проваливаюсь в сон. Вечером меня навещают бабушка с мамой. У бабушки в руках огромная сумка из которой она достает много фруктов, виноградный компот, свежеиспеченные булочки, бульон и даже теплый плед. Блин, нет, ну я тут точно прописалась. Столько заботы, но как бы это эгоистично не звучало, меня это не греет и уж никак не поможет забыть все плохое. Я сажусь на кровати, препираюсь спиной к спинке. Мама целует меня в висок, и садится рядом. Она немного странная и молчит, глаза на мокром месте. Со мной все же в порядке! Что у всех за паника? Я смотрю на бабушку. - Ба, ты привезла, все что у тебя было дома? - Я смеюсь. Она гладит меня по рукам, открывает банку с бульоном. - Лечить тебя буду. Ты, Вася, кончай с этим. Ещё бы не много и меня бы саму в больницу положили, только с инфарктом. Все будет хорошо, ты меня поняла? Я киваю. Решаю согласится, чтобы не задевали лишних вопросов. И так сердце из груди выпрыгивает, а ещё заденут за живое. - На, вот, поешь. Тебе сил набраться надо. Бульон очень хорошо помогает. - Бабушка аккуратно протягивает мне тарелку. Я нехотя беру. Меня воротит от еды. - Мам, а ты чего такая бледная? Все в порядке. Простите меня. - Я осиливаю себя и беру в рот ложку с жидкостью. Чуть не кривлюсь. - Да, дочь тебе не за чего извинятся. Не каждый вытерпит такие испытания, но пообещай больше так не делать. Я киваю и поставив тарелку, обнимаю её, затем бабушку. - Но у нас плохая новость для тебя. Наверно, надо было подождать, пока ты окрепнешь. - Вздохнула бабушка. - Да, что такое случилось? - Снова нервничаю я, смотрю то на бабушку, то на маму. У обеих каменные лица. - Понимаешь, дочь, твой отец, - Начинает мама. - Он не совсем хороший человек, - вставляет свое слово бабушка. - Да ладно! - почти кричу я и взмахиваю руками. - Тише... Я не могу, - голос мамы дрожит, она встает и выбегает из палаты. Я начинаю учащенно дышать. Да, что происходит? - Вась, ты только успокойся. Твой отец занимался продажей наркотиков. Употреблял и сам. Поэтому он был вечно взбешен. В тот же вечер, когда ты совершила попытку самоубийства, его арестовали. Я даже приоткрыла рот, но закрыла его ладошками. Бросило в жар, затем в холод. Не могу поверить своим ушам! Узнать, что твой отец наркоторговец это – удар. - Уходите, уйдите все! - кричу я в бешенстве, хотя в палате только мы с бабушкой. Я кричу снова, мой голос утихает и сменяется на всхлипы. Сколько слез я пролила за все это время? Сколько мне ещё мучений нужно испытать? Бабушка молча уходит. Я утыкаюсь носом в подушку и просто плачу. До чего же у меня все смешалось в голове. Я ненавидела отца в последние время, но это для него слишком жестокое наказание. Хотя, он ведь сам виноват и я теперь свободна. Нет, мне все равно его жаль. Он вел себя так только в этот последний год. Раньше не смотря на жестокий контроль и постоянную учебу, он был ласков и заботлив. В выходные мы всегда ходили на аттракционы, театры, кино. А как он любил маму, да и сейчас, наверно, любит. Все слишком неожиданно. Все разбилось вдребезги. Вся наша семья. Что теперь будет? Я пытаюсь успокоиться и даже встаю. Голова кружиться, но мне это не мешает. Прохожу в окну, держась за стенки. За окном солнечно, но наверно прохладно. Конец октября. Я открываю форточку и вдыхаю воздух с улицы. Холоднее, чем я ожидала. В палату заходят, и форточка захлопывается из-за сквозняка. Я вздрагиваю, смотрю в сторону того кто нарушил мой покой, а точнее них. На пороге стоят моя медицинская сестра и молодой человек. - Ну, Грановская, принимай нового соседа, - шутливо говорит девушка и провожает парня к его кровати, которая стоит рядом с моей. Мне ещё этого не хватало. Я хмурюсь. Она оставляет нас. Я снова держась за стенки прохожу к своей кровати, но запинаюсь и почти падаю. Парень подбегает ко мне и хватает за руки. - Сама справлюсь! - рычу я и невольно смотрю на парня, а он на меня его глаза обворожительно голубые и улыбка такая веселая. Немного слепят меня. Я одергиваю руку и ложусь на свою кровать спиной к его. - А на вид безобидная. Какая муха тебя укусила? - спрашивает парень. Я терпеливо молчу. Не, ну блин. Я тут в одиночестве хочу поплакать, подумать, а мне селят какого-то болтуна с которым я не хочу общаться. - Я возьму у тебя банан? - не отстает он. - Можешь все забрать, - сквозь зубы отвечаю я и накрываюсь одеялом с головой.