«Дай пять, дружище»

В четырнадцать лет у Мэйбл появляётся первый парень. Он — самый обычный человек, а вовсе не русал, не вампир и не гномы под прикрытием. Диппер проводит много времени вне дома, избегая их обоих, пока однажды Мэйбл не разыскивает его и не признаётся, что поцелуи совсем не оправдали её ожиданий, а он всё хотел целоваться, так что в конце концов она призналась ему, что не хочет этим заниматься. Диппер крепко-крепко обнимает её и говорит, что, возможно, следующий парень не будет настолько любить поцелуи. В этом же году Мэйбл вступает ещё с двумя парнями в краткосрочные отношения, каждые из которых длятся не больше месяца. Оба раза она признаётся Дипперу, что это всё совсем не то и что оба парня хотели чего-то, чего не хотела она сама. В пятнадцать лет она идёт на свидание с девушкой. Это тоже не срабатывает, но Вэнди даёт ей пять за попытку. — Давать кому-нибудь пять мне нравится больше, чем целоваться, — сообщает Мэйбл Дипперу. — Почему все просто не могут делать это вместо поцелуев? Диппер пожимает плечами. «Наверное, некоторые люди считают, что целоваться тоже довольно клёво». Втайне он и себя относит к этим людям, но его сестра, похоже, переживает некоторый кризис, так что он не собирается говорить, что она ошибается. Наиболее удачные для Мэйбл отношения начинаются в декабре, за пару недель до Рождества, когда она встречает в торговом центре парня (насколько известно Дипперу, они буквально столкнулись с друг с другом, каждый с кучей подарков, и им пришлось провести пятнадцать минут, разбираясь где чьи покупки, и после подобного опыта, они, ну, оказались связаны). Оказывается, что он всего на несколько недель приехал в город с визитом к тётушке. Они обмениваются номерами телефонов и логинами в скайпе, и Мэйбл проводит всё возможное время перед компьютером, переписываясь с ним. — Это просто суперски, — делится Мэйбл своими восторгами с Диппером, у которого сейчас нет девушки. — Я могу говорить с ним о чём угодно! Он славный и милый, и каждый раз посылает мне поцелуйчики на прощание. Ну разве это не клёво? — Я думал, что тебе не нравятся поцелуи, — говорит Диппер. — Интернет-поцелуи — это совсем другое, дурашка, — отвечает Мэйбл. Её глаза блистают, а сама она определённо без ума от этого парня. Диппер благоразумно решает больше ничего не говорить про поцелуи. Год спустя они расстаются, и Мэйбл безутешна. Она съедает всё мороженое в доме и кучу времени проводит в Свитербурге. — Мне никогда не найти такого же, как он, — говорит она Дипперу, когда они остаются наедине. — Все остальные только и хотят, что целоваться и тратить время на сантименты. С его стороны было так мило и клёво не хотеть заниматься этим. Другие совсем не понимают. Диппер не говорит: «Я думал, что тебе нравятся сантименты». Он подозревает, что, как и в случае с поцелуями, Мэйбл выяснила, что многие казавшиеся ей приятными сентиментальности на деле оказались разочарованием. Вместо этого он говорит: «Я уверен, что твой парень просто где-то не здесь. Не волнуйся, ты ещё найдёшь его». Она улыбается. «Спасибо, Диппер. Это многое для меня значит» Весь следующий год — или около того — она гораздо более избирательна. Она ходит на парочку свиданий, но лишь убедившись в том, что это только свидания, а не начало отношений. И ни одно из них в отношения не перерастает. Диппер ожидает, что она будет расстроена из-за этого, но, вернувшись после разрыва с последним парнем (его звали Пит), Мэйбл выглядит жизнерадостней, чем обычно. — Я решила, что ты был прав, Диппер, — говорит она однажды, когда он подмечает это. Кем бы ни был мой идеальный парень, он где-то не здесь. Я слишком тороплю события. Придёт время, и всё само собой образуется. Для Мэйбл это необычайно взрослая мысль; но потом Диппер вспоминает, что им с сестрой больше не по двенадцать лет. В семнадцать лет Мэйбл знакомится с парнем по пути в колледж. Его зовут Майкл, и, по словам Мэйбл, он даже любезнее Пита. Они тотчас же замечают свою похожесть и договариваются поддерживать связь даже в том случае, если кто-либо из них бросит колледж. Мэйбл снова проводит всё время в скайпе. Диппер узнаёт о Майкле кучу не интересующей его самого информации. Он из Вашингтона. Он немного их старше. У него трое домашних любимцев: двое собак и кошка. Он всегда хотел завести игуану. Он асексуал. — Что? — спрашивает Диппер, когда Мэйбл взволнованно делится с ним этой информацией. — Что это ещё значит? — То самое и значит, дурашка, — отвечает Мэйбл. — Он говорит, что не заинтересован в сексе или сексуальных отношениях и не испытывает к людям подобного рода влечения. — Моей семнадцатилетней сестре не стоит беседовать со мной о сексе, — говорит Диппер. — Нам обоим по семнадцать, зануда, — смеётся Мэйбл в ответ. — В любом случае, ты не понял главного. В том-то и дело, что как раз о сексе я не говорю! Майкл в нем не заинтересован. Такие люди бывают, — она смотрит с нетерпением, ожидая, пока до Диппера дойдёт. Когда это происходит, он широко распахивает глаза. — Ох! Мэйбл, хочешь сказать, что ты… — Да! А ещё я аромантична, это то же самое, но в вопросах, касающихся всякой романтичной фигни. Ты можешь поверить? Всё это время я думала, что со мной что-то не так, а оказалось, что есть и другие люди, испытывающие то же самое! — в возбуждении она вприпрыжку протанцовывает по комнате. — Это здорово, Мэйбл! — Диппер не уверен, что понимает всё это, но кто он такой, чтобы возражать, когда его сестра нашла что-то, что делает её действительно счастливой? Она наскакивает на него и стискивает в объятьях так, что кости трещат. «Я знаю! Ты лучший братик на свете. Ты был прав! Идеальный для меня парень действительно не мог быть где-то здесь». Диппер делает себе памятку разузнать побольше про асексуальность и обнимает Мэйбл в ответ.