Дороже тебя нет

Сегодня в десятом отряде было не так весело, так как Мацумото Рангику ушла в отпуск. Хоть она и не так уж помогала, но после ее ухода в “заслуженный отпуск” работы стало еще больше. Для капитана десятого отряда это почти ничего не изменило, но все-таки чего-то не хватало. Хотя работы накопилось так много, что просто физически, после работы единственное место, куда он мог “доползти” это его дом (хотя он иногда даже до него дойти не мог). Но все-таки последнее время в его сердце поселилась тревога и причина ей Хинамори Момо. Дело в том, что после задания в Мире живых она ходит, как приведение. Почти не улыбается, постоянно с красными глазами и вообще какая-то понурая. Но спросить в чем дело никак не мог, дел было много, да и он знал, что она все равно не скажет правду. От мыслей его отвлекла влетевшая адская бабочка. Капитан Хитсугая через пятнадцать минут состоится собрание капитанов. Это единственное, что услышал Тоширо. Закрыв глаза, он попытался немного успокоится (ведь перед ним лежала целая кипа бумаг, которые он еще не просмотрел) вновь открыл глаза, вздохнув, медленным шагом пошел на собрание капитанов. Кто же мог знать, что ему сегодня не суждено было на него попасть. *** В это время в бараках пятого отряда, лейтенант Хинамори сидела с температурой тридцать девять и пять. Капитан Хирако строго настрого запретил ей появляться на работе. Но сидеть дома было очень скучно и даже немного стыдно, ведь все (кроме Рангику) работают, а она сидит и бездельничает. Но все-таки Момо чувствовала себя просто ужасно: у нее безумно болело горло, а в ушах звенело от боли в голове. Как только Шинджи отправил ее домой, она взялась за лечение. После принятия жаропонижающих ей стало гораздо легче. Но покоя девушке не давало то, что она забыла передать Тоширо очень важный документ, за неимение которого и его, и капитана Хирако могли отчитать. Так что Момо решила прогуляться до бараков десятого отряда. Выйдя на улицу, она увидела лишь сырость и слякоть. Не удивительно ноябрь месяц ведь. Печально вздохнув, она потихонечку пошла в нужную для неё сторону, но ее планы нарушило резкое головокружение. На улице никого не было видно. -“Это плохо” - Единственное, что успело пронестись у нее в голове. Упав на землю, она уже подумала, что сейчас потеряет сознание, а когда придет в себя, то уже будет в бараках четвертого отряда. Но как только эта мысль исчезла, ее кто-то начал трясти. Сначала не сильно, но чем дольше она не могла ответить, то “тряска” увеличивалась. Хинамори не видела лица человека, что пытался привести ее в чувства, просто в глазах все плыло, но его голос Момо могла узнать из тысячи. -Снежок. - Единственное, что она смогла произнести прежде, чем потерять сознание. *** Тоширо шел по улице, размышляя, как он встретит Мацумото, которая ушла в отпуск, перед годовым отчетом. Но поняв, что не сможет разбудить в ней даже совесть, (хотя иногда Хитсугая вообще сомневался, что Рангику ей владеет) тяжело вздохнул. И перестав созерцать дорогу под ногами, поднял взгляд перед собой. Но стоило ему это сделать, как он увидел оседающего человека на землю, которому видно было не очень хорошо. Ускорив шаг, он пошел быстрее, но чем ближе Тоширо подходил, тем быстрее он начинал бежать. Ведь невозможно было не узнать человека, с которым ты прожил всю жизнь под одной крышей. Подбежав к Хинамори, он начал отчаянно трясти ее, чтобы привести в себя. Но прошло около двух минут, а она не могла очнуться, как вдруг до его слуха долетел ее ослабший, немного охрипший, но все такой же родной и нежный голос. -Снежок. - Эта фраза стала последней каплей. Аккуратно подняв ее на руки, он хотел отнести Хинамори в бараки четвертого отряда, но вспомнив, сколько времени она там была, все-таки решил отнести ее к себе в отряд. Но тут он резко замер, вспомнив, при каких обстоятельствах он держал Момо вот так в последний раз, трясти начало уже его. *** Все воспоминания о том дне были настолько четки, настолько реальными, что жить с этим чувством, было не выносимо. Хитсугая тогда чуть с ума не сошел, ждал мгновения, когда она придет в себя. И вот тот самый момент. Вот она сидит, смотря в окно, вот он позвал ее, вот она обернулась. И улыбнулась. Она улыбнулась ему! Тому, кто чуть не отнял ее жизнь! Упав перед ней на колени и положив свою голову на ее ноги, моля о прощении. Прося лишь бы не ненавидела, не оставляла одного. А она обозвав его самым большим дураком на свете, стала гладить белоснежные волосы мальчишки, что почти со слезами сидит перед ней на коленях и будто в бреду шепчет слова извинений. *** Его мрачные думы прервал тихий голос девушки, лежащей на его руках. -Жарко, будто я сгораю, помоги мне Снежок.-ее осипший голосок заставил сердце Тоширо сжаться. -Хинамори, слышишь меня? - спросил он, будто не веря в это. -Да. - Четко, но слабо она все-таки смогла ответить на его вопрос. -Потерпи, пожалуйста, сейчас я принесу тебя в свои бараки хорошо? Слабый кивок, стал ответом для него. На этом их диалог прервался, так как они пришли к баракам десятого отряда. Быстро зайдя, Тоширо прошел в свой кабинет. Положив Хинамори на диван, он снял с нее шарф и уже был готов прибить ее за такое невнимание к своему здоровью. На дворе последние дни ноября ведь. Случайно соприкоснувшись своей рукой ее лба. Сначала он подумал, что его рука через-чур холодная, но решив все-таки проверить, снова коснулся рукой ее лба. Его глаза расширились, а дыхание сбилось. Быстро “подлетев” к одному из шкафов, он достал аптечку и начал там рыться. Наконец найдя, что он искал Тоширо быстрым шагом подошел к Момо. Ее пробивал озноб, а на ее лице выступили капельки пота. Не став медлить Хитсугая поставил ей подмышку градусник. Пока у Хинамори мерилась температура, Тоширо пошел за полотенцем и миской для воды. Принеся нужные вещи, он решил проверить градусник. Достав его, Хитсугая посмотрел на цифры, на которых остановилась ртуть. Его руки затряслись, а градусник чуть не улетел вниз. Ровно сорок градусов. От этой информации лицо Тоширо побледнело, словно мрамор. А бирюза его глаз стала до того напуганной, что казалось он сам сейчас в обморок упадет и тогда в четвертый отряд поведут уже их обоих. Но переборов себя, Хитсугая дал ей жаропонижающие и положил на лоб мокрое полотенце. Около двух часов температура не отступала, но после очередной порции таблеток она начала сдаваться. Хитсугае удалось сбить температуру Момо только к утру, до тридцати семи и шести. Похоже, температура “достала” белый флаг. Да и сама Хинамори уже не так горела. Облегченно вздохнув Тоширо сел на диван, рядом с Момо, чьи глаза начали понемногу открываться. Лучше бы она не делала этого, так как ей предстояла сильная взбучка. Тоширо заметив это, начал звать ее. Хинамори приоткрыв глаза произнесла: -Ой, Хитсугая-кун, а ты чего так смотришь на меня? - Спросила она, не понимая в чем дело. От этих слов Хитсугая покраснел от злости и начал “разговор”. -Ты чего совсем рехнулась?! Зачем поперлась, куда-то с температурой сорок градусов? Совсем мозги не работают! Дура! Как так можно? Грохнуться посреди улицы! Неудачница самая настоящая! Да я из-за тебя на собрание капитанов не пошел! С меня потом Генрюсай три шкуры спустит! - Тоширо кричал долго. Он просто не мог остановиться. Почему эта девчонка никогда о себе не думает?! Почему не может понять, что ее жизнь бесценна для многих! Для него, бесценна. Услышав про собрание Хинамори поняла, что подставила Хитсугаю. На душе стало так больно. Вот зачем она пошла с отчетом именно в то время? Почему не подумала о нем? Она даже пожалела, что не упала в обморок дома. Чтобы никто не видел. И не важно, что было бы с ней. Но почему-то ей показалось странным резкое молчание. Подняв глаза на Тоширо, чье лицо выражало убийственную злость, Момо поняла, что произнесла это вслух. -Прости. - Это все, что вылетело из уст Хинамори. -Прости?! - Переспросил Хитсугая глаз, которого начал дергаться в нервном тике. -Хинамори, ты понимаешь, что ты сейчас сказала?! Да ты вообще соображаешь, что ты несешь! Упасть дома в обморок, ты чего помереть захотела? О себе не думаешь, так о других подумай! Обо мне подумай. Мне хватило твоих больниц! - Сорвался Хитсугая и, подойдя к ней, вздернул один рукав ее кимоно вверх. Там показались огромные синяки от капельниц и уколов. - Почему ты ругаешь меня? Почему... Почему тебе не все равно? - она смотрела в одну точку, ее глаза намокли. - Я не понимаю. Ты должен ненавидеть меня после всей боли, что я тебе причинила. Почему ты все время пытаешься спасти меня?! Ее слезы остудили гнев Хитсугаи. Поняв, что он немного переборщил, Тоширо резко обнял ее так крепко, как только мог, произнес: -Да потому что люблю тебя, без башенную! - как-то отчаянно выкрикнул он. На несколько минут в комнате воцарилось молчание. -Повтори. - Все, что произнесла Момо. -Ты чего оглохла?! - смущенно произнес Тоширо. Вдруг Хинамори немного подняла свое лицо и выдохнула в его губы. -Думаю надо чаще болеть. - С улыбкой сказала она. -Ну, уж нет! Я так испугался за тебя, думал, что потеряю тебя навсегда и останусь один. - Сказал Хитсугая так тихо, но так четко, что Хинамори затаила дыхание. -Неправда. Есть много других ,кто заменил бы меня.-со слезами выкрикнула она, прижимаясь к нему сильнее. -Мне не нужны другие. Мне нужна лишь ты! Слышишь? Ты одна, с самого детства. Я думал у меня на тебя иммунитет. Но не мог сам в это поверить. Ты своим присутствием, своей улыбкой разбивала все преграды межу нами!-с каждым словом Тоширо говорил более громче, будто хотел доказать ей это. -Знаешь Хитсугая-кун, я давно не могла тебе сказать одну вещь. Я думала, что ты привязан к кому-то другому, но сегодня я поняла, что это не так! И поэтому могу сказать не сомневаясь. Дороже тебя у меня нет никого.-на одном дыхании выпалила она. Объятия стали еще крепче со стороны Тоширо. Вытерев слезы с бледных щек Момо, он прикоснулся к ее губам. Всего несколько мгновений, а будто вечность прошла. Затем быстро уткнувшись в ее макушку Хитсугая произнес: -Дороже тебя для меня в мире нет!