Наша любовь обречена.

-Я за ним с детства бегаю! А ты… Ты знакома с ним недавно! А уже заинтересовала его, — прошипела Штраус. Хартафилия захлопала глазами. Стало страшно, но вдруг девушка разозлилась. -Я?! — закричала Люси.- Не меня он прижимал собой к стене! Не я с ним знакома с детства! Он выбрал тебя в качестве спутника, для ночной вылазки! Я тоже его люблю! Ты…Хватит беспочвенно обвинять меня. Я тоже люблю Нацу! Кто-то громко кашлянул у дверей. Хартафилия осеклась, подняв взгляд. В глазах навернулись слезы, а к лице прилила краска. Бросив тряпку на стол и закрывая глаза руками, она выбежала, отталкивая от себя Нацу, который хотел подойти.

***

Мокрую подушку можно было выжимать. Щеки Люси горели и она явно ощущала соленные дорожки на них. Девушка уставилась в потолок. Он был таким белым. Белым-белым, как история её любви. Но теперь там стояла жирная клякса под именем Нацу. Блондинка вздрогнула от громкого стука в дверь. -Люси! Открой! Слышишь меня?! Если ты не откроешь, то я выбью дверь! — кричал Нацу, пиная дверь. Хартафилия не хотела с ним встречаться. Не сейчас. Лучше попозже. Или вообще никогда. Девушка встала, опираясь на подоконник. Руки неожиданно соскользнули. В голове стоял шум, а на тело накатила слабость. Люси почувствовала, что сейчас упадет на пол. Но тут раздался треск и Хартафилия очутилась в крепких объятиях. И тут девушка окончательно потеряла сознание.

***

Вернувшись, МакГарден увидела лишь Лиссану, которая с улыбкой наблюдала из окна за маленькими детьми. -А где Люська? — робко спросила Леви. -Где-то с Нацу, — легко ответила Штраус. Буфетчица выпучила глаза и выбежала. -Что ж за день такой?! Так я совсем спортсменкой стану, — пробормотала Леви, не замечая идущего впереди человека. А в столовой Лис расхохоталась, вот только слезы продолжали скатываться по подбородку и капать на белый халат, оставляя крупные пятна. Она-то дура надеялась, что он пришел за ней. Но Нацу пошел за Люси, бросив девушке лишь одну фразу…