Изменить судьбу

      ― Ами, ― тут же ответила та, чувствуя, как покрывается холодным липким потом от необоснованного волнения, как всегда это с ней случалось при различных собеседованиях, или при встрече с начальником.       ― Скажи мне, Ами, ты когда-нибудь работала? ― взгляд чёрных глаз был очень внимательным, и девушка немного поёжилась.       ― Ну, вроде как, ― замялась девушка с ответом, так как не знала, посчитается ли та работа зачётом с её мира.       ― "Вроде как", или работала?       ― Работала, ― более твёрдо ответила девушка, смотря в чёрные глаза карлика.       ― Кем?       ― Сортировала различный товар, занималась подсчётом, следила за свежестью продуктов, ― начала перечислять Ами мастеру Боли всё то, чем занималась на бывшей работе.       ― Хорошо, ― перебил её хозяин магазина. ― Опыт работы, значит, у тебя имеется, и, надеюсь, ты будешь себя вести с покупателями честно. ― На этих словах Боли пристально взглянул на ссутулившуюся под наплывом его речи девушку. Та, только сглотнув ком в горле, кивнула. ― Это очень хорошо. Вот, ― с этими словами карлик передал Ами бумаги. ― Ознакомься, и если ты согласна со всеми пунктами ― подпиши. Если нет, можно будет обсудить, что тебя будет не устраивать.       Взяв бумаги, Ами стала изучать договор: что обязуется выполнять наниматель, какую сумму предоставляет в месяц и так далее и тому подобное. Также было много пунктов, которые обязан выполнять нанимаемый продавец, каким следовать правилам, как вести себя с работодателем. В общем, пунктов было море. А вот что порадовало Ами, так это то, что срок выплачиваемой заработной платы без всяких задержек. По крайней мере так было написано в восьмом пункте.       ― Меня всё устраивает, ― Ами посмотрела на мастера Боли, что успел расположиться в плетёном кресле напротив и взять какой-то позолоченный предмет в руки, натирая при этом с огромной любовью. ― Когда можно будет приступить к работе?       ― Завтра. А сейчас подпиши документ и можешь идти домой. ― Его густая бровь приподнялась, когда девушка осталась на месте, не спеша поднимаясь и нервно теребя завязки плаща.       ― У меня нет дома.       Карлик нахмурился, грубо интересуясь:       ― Как нет? Где же ты живёшь?       ― Я сирота, а в городе… а в город Авендум прибыла только утром.       Мастер Боли промолчал, только постукивал толстыми пальцами по подлокотнику. Ами стояла тихо, даже боясь шелохнуться, не желая мешать раздумьям карлика.       ― Кроме этой одежды на тебе другая какая имеется? ― неожиданно поинтересовался хозяин ювелирной лавки, чуть сощурив глаза.       ― Нет, ― мотнула головой Ами.       Мастер Боли тяжко вздохнул и уже открыл рот, намереваясь что-то сказать, как тихо скрипнула дверь, та самая, что была прикрыта лёгкой драпировкой.       В комнату вошла женщина-карлик приятной наружности, но всё же почти такая же массивная, как и мастер Боли: румяное лицо, каштановые волосы собраны в пучок и заколоты одной единственной длинной шпилькой, в ушах капельки-серёжки. Глубоко посаженные чёрные глаза с любопытством осмотрели гостью, а затем посмотрели на Боли с бумагами в руках.       ― Это Ами, она по объявлению. И я её взял уже, осталось только бумаги подписать, ― мастер Боли покосился на тихо стоящую девушку. ― Она не местная: ни жилья, ни денег. Что делать, ума не приложу. ― Посетовал женщине хозяин дома.       ― Что делать, что делать... ― проворчала карлица, поправляя белый передник, немного чем-то заляпанный. Быстро просеменив к девушке, остановилась рядом с ней. Ами с интересом смотрела на маленькую женщину, отмечая, что та, как и хозяин дома, достают макушкой почти до её ключиц. Если бы Ами была выше ростом, то возможно они доставали бы до груди или дышали бы ей в пупок. ― Я Рудорра.       ― Очень приятно познакомиться, ― пролепетала Ами, переводя взгляд с мастера Боли на леди Рудорру, думая, что же ждать от этих карликов дальше.       ― Какая вежливая, ― улыбнулась маленькая женщина, в уголках глаз тут же собрались мелкие морщинки, что совсем не портили приятное лицо, а наоборот, придавали особенного шарма. Сразу хотелось довериться этой карлице, прильнуть к ней, почувствовав тёплые объятия. ― Значит так, будешь жить у нас в комнате нашей дочери. Она всё равно уже живёт отдельно, а спальня только пустует.       Карлица окинула Ами взглядом.       ― Первое время поспишь на её кровати, а там что-нибудь придумаем. Ведь ростом ты больше нас будешь.       Ами не могла поверить своему такому везению; радостно улыбнувшись, она быстро выпалила:       ― Спасибо.       ― Боли, ― женщина повернулась к мужу, и, вздёрнув подбородок, приказным тоном заявила: ― Выдели девочке денег на одежду, ― и, заметив возмущённо надутые щёки и дрожащие губы, явно собирающиеся что-то произнести, добавила: ― Для работы ей нужна одежда поприличней. Иначе все твои клиенты разбегутся при виде... ― тут леди Рудорра скривилась, осмотрев потрёпанный вид человеческой девицы. ― В общем, ты меня понял.       Карлик молча подошёл к полочке, на которой стоял кованый сундучок, и, выудив позолоченный ключик из кармана, провернул его в замке. Открыв крышку сундучка, отсчитал золото и всучил девушке в руки.       ― Думаю, этого хватит на приличное платье. ― Буркнул Боли, закрывая сундучок и убирая ключ на место. ― Только платье бери, поняла?       Строгость в голосе мастера Боли заставила девушку тут же кивнуть в знак согласия.       ― Знаешь хоть, где Рыночная площадь? ― поинтересовалась карлица, с интересом в глазах поглядывая на девушку.       ― Да.       ― Тогда иди, ― совсем невежливо подтолкнула Рудорра девушку в спину. ― Как вернёшься, будем обедать.       Дважды Ами просить не пришлось, и она выскочила на улицу. Оглядевшись, она быстро устремилась обратно тем же путём на площадь, откуда и пришла.       На оживлённой Торговой площади народу как будто даже прибавилось. Если раньше было не протолкнуться, то теперь вообще, кажется, было не протиснуться. Зажав деньги в кулаке, Ами пробиралась к одёжным палаткам, боясь, что деньги могут спереть в такой толпе, а это было почти на все сто процентов; Авендум - рассадник воров и убийц.       Девушка подошла к одному из прилавков, за которым стояла дородная женщина в сером платье, на её плечах красовался пушистый платок того же цвета. Чёрные волосы женщины были коротко острижены. Одутловатое лицо блестело от пота, а ярко накрашенные губы искривились улыбкой, как только Ами подошла достаточно близко, чтобы рассмотреть платья, висящие на вешалках и крючках.       ― Что желаете? Платье? Юбку, а может костюм для верховой езды?       ― А у вас и такой имеется? ― удивлённо выпалила Ами, вскидывая голову и смотря на мило улыбающуюся женщину.       ― А как же! Вот, смотри, красавица, ― женщина быстро выудила из-под кучи вороха одежды, сваленного на прилавке, тёмно-зелёный камзол, обтягивающие брюки и кожаные перчатки того же цвета. ― Вот за всё это всего лишь пятнадцать золотых.       Ами чуть не поперхнулась, вспомнив, какая сумма была прописана в договоре. Ей явно придётся голодать полгода, чтобы приобрести такой наряд. Правда, зачем ей верховой костюм, когда у неё и лошади-то нет.       ― Нет, мне нужно только платье, ― девушка оглядела платья всех размеров и цветов. ― Что-нибудь удобное, простенькое, но симпатичное.       Женщина окинула девушку взглядом и скомандовала:       ― Тц, плащ-то сними, деточка, фигуру твою под ним плохо видно.       ― Что, прямо тут? ― девушка огляделась вокруг.       ― Ну, зачем же у всех на виду, ― деланно обиженно произнесла тетка, всплеснув руками. ― У меня и ширма имеется. Заходи, прикрою.       Зайдя за прилавок, женщина завела её в уголок и натянула ткань. Пока Ами раздевалась до водолазки, торговка быстро прошуршала по платьям, отыскала несколько, что подходили под критерии и желания покупательницы.       ― Вот, прошу, примеряй.       Примерив все платья, что выдала ей торговка, Ами остановила свой выбор на обтягивающем талию тёмно-фиолетовом платье со скромным вырезом на груди, длинными рукавами и свободным, спадающими мелкими складками от бёдер подолом до самого пола.       За неимением колготок (о которых торговка с расширившимися глазами ничего не слышала) подобрала и тёплые гольфы. Расплатившись за приобретённый товар и пересчитав монеты, девушка поблагодарила жадного карлика, что выдал ей нормальную сумму, а не гроши.       Узнав у женщины, где можно приобрести и обувь (например, домашние тапочки), Ами, распрощавшись с торговкой, стала пробираться к обувному отделу.       ― Тётенька, а тётенька, ― Ами остановилась, так как её кто-то стал дёргать за плащ. Обернувшись, она, заметила двух детей примерно лет восьми: грязные, с ссадинами, оборванные, они стояли босыми ногами на каменной улице. - Пожертвуйте хотя бы один золотой. Мы не ели со вчерашнего вечера.       Оглядевшись, Ами заметила, что прохожие вообще не обращают внимания на эту сценку, а многие даже немного морщась с брезгливостью, старались обойти грязных детей чуть подальше.       ― Держите, ― ну не могла она отказать голодным детям в деньгах, если они у неё есть. По крайней мере, детишки теперь наверняка точно будут сыты несколько дней. А мастеру Боли, она потом вернёт долг.       ― Спасибо, тётенька! ― воскликнула девочка с растрёпанными волосами и, зажав в кулачке медные монетки, бегом пустилась вниз по улице. Мальчик, кивнув девушке, пустился следом за девочкой, стараясь её догнать.       Наконец дойдя до торговых рядов с обувью, Ами прошлась туда-сюда, рассматривая местный дизайн обуви. Надо признать, тут попадались стоящие экземпляры. Нет, в своём родном мире она их вряд ли бы рискнула надеть в повседневную жизнь, но, например, в Хэллоуин или на карнавал какой, конечно.       Выбрав домашние тряпочные тапочки серого цвета, Ами хотела было уже пойти назад в магазин Боли, но заприметила облегающие сапожки на плоской подошве. На ощупь они оказались очень мягкими, что, безусловно, заслужили плюс в свою копилку. Примерив, Ами очень порадовалась, что они так идеально подошли по её ногам, в них она себя чувствовала очень удобно. Рассчитавшись и за них, девушка с оставшимся медяками в кармане поспешила во временный дом.       Но проходя возле одного прилавка с драгоценными и не очень камнями, притормозила. Что-то заставило её остановиться тут и как магнитом потянуло к этому магазинчику под тентом.       ― О, леди заинтересовалась моими каменьями? ― девушка посмотрела на маленького человечка за прилавком и подавила смешок.       Человек, ростом не больше карлика, был практически круглым, словно колобок, да вдобавок на нём был камзол в полосочку и обтягивающие лосины, что создавало образ надутого мячика. Кучерявые тёмные волосы подпрыгивали в такт шагу мужчины.       ― Смотрите, ― защебетал практически писклявым голосом продавец, указывая на каждый камень рукой. ― Этот камень может снять усталость, стресс, придать бодрости. Этот камень поможет привлечь противоположный пол, этот камушек улучшит зрение, если будете носить его с собой постоянно. А этот…       ― Сколько стоит этот камень? ― мужчина замолчал, так как пока он расхваливал камни, Ами, окинув взглядом «радость сороки», заметила в куче блестящих драгоценных камней один совершенно невзрачный.       Торговец нахмурился, а затем обречённо выдал:       ― Этот камень совершенно бесполезен. Не ведаю, чем вам приглянулся, но в нём нет ни капли совершенства или магических сил. ― Он посмотрел на девушку, а затем на серый камень, что мог уместиться в ладони и, вздохнув, проговорил: ― Всё равно никто его не хочет брать, вообще не знаю, для чего его с собой таскаю.       ― Я беру его.       Чуть не поперхнувшись слюной, мужчина удивлённо уставился на Ами.       ― Но в нём нет ничего особенного. Любой камень с дороги подберите, и то красивее будет выглядеть.       ― Сколько просите? ― продолжала настаивать Ами на своём, хотя совершенно не понимала, зачем этот булыжник ей. Ведь от него никакого толку ей не будет. Только деньги потратит.       ― Пару медяков. Думаю, с него будет приемлемо.       Внутренне порадовавшись такой удаче, Ами ― пока не передумала ― отсчитав причитающуюся сумму и попрощавшись с торговцем, направилась домой. Посмотрев на небо, девушка поняла, что время давно перевалило за полдень. Как же долго она пробыла на рынке?       Когда девушка вернулась к семейной паре карликов, её уже ждал договор, который она немедля подписала, а также накрытый всякой снедью стол и подготовленная спальня.

***

      Август в Авендуме встретил Ами удушающей жарой. Потому сейчас она шла по Торговой площади всего лишь в одном лёгком небесно-голубом платье с серебряной тонкой паутиночной вязью по лифу, туго обтягиваемому её небольшую грудь, с коротким рукавом. Русые волосы, заплетённые с правой стороны в косу, иногда ловили яркий свет падающих солнечных лучей, и тогда в прядях появлялось чистое золото, за которое карлики передрались бы.       За два месяца пребывания в Авендуме Ами практически выучила все близлежащие улицы и проулки. Теперь она знала, где можно взять продукты чуть подешевле, научилась торговаться, сбивая цену на приглянувшийся или попросту необходимый товар. Научилась распознавать мелких воришек, очень мелких. Но чтобы не было никаких неприятностей вроде тех же похищенных денег, она приноровилась прятать их так, что не сразу подберёшься. А иногда просто носила в маленькой сумочке, что сама себе сшила, крепко при этом её держа.       Мистер Боли Ами платил неимоверно мало, но девушка всё же не решалась пока от него уходить, так как не находилось более выгодной работы. Да и практически бесплатная крыша и питание держали её у этой зажиточной четы карликов. Да и относились они к ней терпимо. Не сказать что прямо с теплотой, но и строгих правил не устанавливали, да и ничем не попрекали.       Поэтому она вновь нашла для себя подработку, то, чем занималась в своём родном, но таком уже далёком мире ― воровство. На этот рискованный шаг девушка решилась не сразу, спустя примерно две недели после пребывания в мире Сиалы. Было трудно, очень трудно. И до безумия страшно. Ведь если её схватит стража Авендума, то отдадут в Серые камни, а оттуда она уже точно не вернётся. Это не современный мир, где можно было нанять адвоката: тут и слушать не станут, раз пойман с поличным, приговор один ― тюрьма.       Поэтому Ами подворовывала по мелочи у каких-нибудь зазевавшихся богатеньких прохожих. И старалась действовать хотя бы через три, четыре дня, а то неделю, дабы не засветиться. И помимо честной заработной платы у неё водились и «левые» деньжата, пусть не так много, но на них она могла, например, купить себе самое необходимое, так нужное всем девушкам.       И как всегда её мучила совесть, грызя каждый раз, как она крала, и каждый день, сетуя своей не совсем добросовестной хозяйки, что та поступает очень и очень неправильно. И каждый раз ехидно пела о Серых камнях по ночам на ухо. Девушка с опаской, чуть ли не до дрожи в коленках, всегда ожидала, что стража вот-вот заявится в дом, к приютившим её карликам, и арестует.       Но, слава Саготу (Ами решила молиться ему, так как всё же немного подворовывает, а он Бог воров), опасения пока были пусты, а стража о ней, похоже, и вовсе не догадывалась.       Закупившись тем, что было ей необходимо на Рыночной площади, девушка, «считая ворон», углубилась в совершенно незнакомые ей улочки в противоположную сторону от дома. Очнувшись от своих углубленных размышлений, Ами стала озираться вокруг, рассматривая совершенно неизвестную ей улицу. Отсюда она явно не попадёт на улицу с магазинчиками и лавками. Только девушка повернула назад, как услышала странный шум и шорохи за одним из ближайших поворотов.       Проклиная своё любопытство на чём свет стоит, Ами стала продвигаться на шум, иногда оглядываясь по сторонам. Удивительное дело, но на узкой улочке, куда свернула девушка, было до безобразия безлюдно: только кошки где-то орали на крышах. Будто сейчас и не день вовсе, а глухая ночь.       Прислонившись к стене одного из домов, Ами осторожно выглянула из-за угла и застыла, наблюдая странную картину: два здоровых мужика пытались скрутить эльфийку.