Ангел-хранитель дочери

... — Не скажу, что рад тебя видеть, Нортон, но все же я скучал по тебе, — смотря в листву дерева, сказал Диаман Драгоций. — Я тоже, Диаман. Как твои дела? Вижу, что ты хорошо воспитал мою дочку. Она чудо... — ответил Огнев... С теплотой в голосе? — Дела в порядке, как видишь. Вижу, что у тебя не хуже. А насчет Василисы... Да. Ее я попытался воспитать искренней, доброй, милой... У нее не было врагов среди людей. Всех она влюбляет в себя... Хотя, нет. Вру. У нее есть несколько врагов. Просто она еще не знает о них. И да, я говорю не о Астрагоре. И не о Демонах. О людях, — спокойно ответил Драгоций. — Хах. У моей девочки так много врагов... Хм... Кстати, мои поздравления. — С чем же? — Как с чем? Ты же скоро встретишься с женой. Разве не с этим поздравляют? — с иронией спросил светловолосый. — Наверное. Но я не могу ни поздравить тебя, ни сказать "спасибо". Фэш вырос на редкость ужасным парнем, — морщась проговорил Ангел. — Что же ты так? Разве ты не видишь, каким он стал? Свободным, независимым, красивым, разумным, конечно, чуть вспыльчивым, но какой романтик. Прямо как его отец, — с ухмылкой возразил Огнев. — Мне нечего сказать тебе, Нортон. Просто хочу попросить, как бывшего друга. Не порть мне Василису. Она заменила мне сына, стала мне практически дочерью... Поэтому, не трогай ее. Она все же твоя родная дочь. А, и я хотел рассказать чуть о Лиссе. Она в порядке. Живет и процветает. Но в последнее время она стала бледнеть. Я все старался выяснить причину, но не смог. Может, ты сможешь. Ты же ей ближе. Прощай, Нортон. Мне пора. И привет от Миракла с Константином, — сказал Диаман и, кинув еще один взгляд на дерево, исчез. — Спасибо, друг... — прошептал уже в пустоту мужчина. Вздохнув, он посмотрел на небо. Затянуто тучами. Капают капли дождя, порой сверкают маленькие молнии... Шумит гром. А что он может поделать с самим собой? Он собственник. Собственник... Странное слово. Он считает дочь собственностью. Своей и только своей. Почему? А разве она знала его, разве он играл с ней, обнимал? Нет. Он не испытал тех чувств. И хотя он уже испытывал это с Нортом, Дейлой, Николь... Все равно. Он их любил, очень. Но он знал их, знал о них все. А о Василисе? Рыжеволосое чудо с васильковыми глазами, очень похожее на свою мать... Все. Может матушка права? И он был эгоистом? Оставил детей, жену... Друзей. А ведь все его друзья были эгоистами. Все. Они пожертвовали собой, но был ли в этом толк? Нет. Они теперь страдают и испытывают сумасшедшее желание. Чтобы их родные погибли и они встретились. Для Демонов не проблема встретится с семьей, они существуют для нарушения правил. А Ангелы нет. Они чтят правила и потому несчастны. Демоны принимают оболочку человека и приходят к родным, а Ангелы нет. Они ждут и это ожидание сводит с ума. Огнев посмотрел еще раз в листву. Вот она, его девочка. А почему бы не воспользоваться преимуществом Демонов? Не принять оболочку человека и тайно встретиться с ней? Поговорить, узнать? Мужчина хмыкнул и посмотрел уже на своего подопечного. Фэш... Парень обнимал рыжеволосую за талию, а ее голова лежала на его плече. У обоих глаза были закрыты, а лица выражали умиротворение. При этой картине Демону хотелось убить парня и все, но не мог. Демоны видят то, что не доступно Ангелам. Всю грань эмоций, чувств. И он видит любовь в Василисе. Любовь к Драгоцию-младшему. И это не очередная влюбленность, что приятна для существ из Ада или Тартара. Нет, это настоящая любовь, которая неприятна приспешникам Астрагора. А Ангелам наоборот. И в этом нет ничего удивительного. Настоящая любовь - это светлое, чистое чувство. С ней нельзя играть. Иначе рискуешь утратить это самое чувство сам. А влюбленность... Да, с ней можно играть часами. Это эмоция, что хороша, пока свежеиспеченна. Если прошло много дней, то она уже испортилась, и ее можно смело выкинуть. Но пока она не провоняла, с ней можно делать все, что можно... Вдохнув и выдохнув, Нортон Огнев испарился в черной дымке, оставляя парня и девушку в покое... Пока.

***

Василиса вдруг улыбнулась понятным только ей мыслям. — Почему улыбаешься, Огнева? — поинтересовался парень, заметив это. — Да так. Фэш, а как называется чувство, когда сердце бешено бьется, и тебя тянет к какому-то человеку? Ты знаешь? — Знаю. Это чувство появляется, когда ты влюбился. А что? — выгнув левую бровь, с сарказмом спросил голубоглазый. — Ничего. Мы с тобой так давно не виделись. Я до сих пор помню, как ты взбирался на это дерево на спор, — хихикнув, сказала Огнева, указывая головой на дуб. — Оу... Да. Помню. Я поспорил тогда с... Марком! Да, — с улыбкой начал вспоминать Драгоций... Flashback Все дети играли во дворе. Мальчики собирали большую железнодорожную дорогу, а девочки сидели под старым дубом и играли в игрушки. Вдруг Марк начал задирать Фэша. Он зацепил гордость мальчика, и в итоге они заключили пари. Если Фэш сможет забраться на одну из самых высоких веток, то Марк отдаст ему свой набор метательных ножей, которые ему подарили на День рождение. А если Драгоций не сможет, то отдаст Ляхтичу своего прирученного воробья, которого черноволосый нашел однажды в саду и потом приручил его. Ставки были сделаны и, заключив спор, Фэш начал лезть на дерево. Василиса искренне болела за друга, как и Диана, Захарра, Ник и Маар. Все они болели за друга и брата. И вот мальчик уже дотянулся до той самой ветки, как вдруг из дома вышла Черная Королева и окликнула детей. Впоследствии, Фэшиар поскользнулся и упал на землю. Все подбежали к нему. Но Огнева-старшая быстро всех разогнала и сказала, чтобы Броннер и Лазарев взяли Фэша на руки, и все вместе двинулись в особняк. Слава Богу, мальчик ничего не сломал и отделался лишь шоком. Позже Черная Королева отчитала всех и рассудила спор. Мальчики обменялись ставками и на этом и порешили... Конец Flashback — Ахах! Я тогда за тебя так испугалась. Думала, ты убился, — рассмеялась, вспоминая этот денек, проговорила девушка. — Да. Я был близок к этому. Зато я хорошо научился метать ножи и стал чуть ли не чемпионом в этом. А ты? Помню, как ты обставила Маришку в гимнастике, — показывая ямочки, спросил парень. — А, ты об этом... Хах! До двенадцати лет я занималась гимнастикой. Но потом бросила. Так вышло. Хоть я уже была недалека от Мастера Спорта. Но так сложилось. Но я все такая же гибкая, — улыбаясь, ответила синеглазая. Они уже лежали на траве под деревом отдельно друг от друга. И оба смотрели на листву... — А я помню нашу первую встречу. Ты была такой маленькой... Тебе, кажется, было то ли один, то ли два... — вдруг вспомнил черноволосый. — Практически два года. Мы встретились в ноябре. Пятнадцатого числа. В день смерти моего брата. Через два дня после твоего дня рождения. Тебе исполнилось два, а мне еще был один год. Я, если честно, смутно все это помню. Просто мама рассказывала. — Да... А я помню. Тоже смутно, но помню. Ты тогда сказала свое первое слово. Фэшиар. Хах... Слушай, моя мама рассказывала мне о твоем брате, но не разу не упоминала причину, почему он умер. И причем здесь она? Просто мне уже у нее не спросить... Может знаешь? — перевернувшись на бок и смотря прямо на Огневу, спросил Драгоций. — Я знаю. Мои соболезнования, Фэш. Тетя Селена была достойным человеком, — приоткрыв до того закрытые глаза и смотря на собеседника, сказала рыжая. Получив кивок от парня, она продолжила, чуть закусив губу, — Твоя мама тогда работала врачом. По словам моей мамы, она узнала, что мой папа уехал к своей жене. Но он не знал о беременности мамы... В итоге у нее случился выкидыш. Твоя мать могла помочь, но... Но не приехала. Просто не приехала, хотя мама ей звонила... И потому... Мой брат умер, не родившись. Потом мама узнала, что тетя Селена не смогла приехать, потому что именно в тот день ей стало хуже... Ты брыкался или что-то типа этого и твой отец не отпустил ее... А звонки он сбрасывал. Но маму это не волновало. Тогда она потеряла свою надежду на счастье, как она рассказывала. Ну, а потом выяснилось, что отец уезжал, чтобы развестись с мамой Норта, Дейлы и Николь. Ну, и их повидать. Только это выяснилось так неожиданно... Ну а дальше, думаю ты знаешь, — прикрывая вновь глаза, закончила Василиса. — Знаю... — Василиса! Василиса! — звал мужской голос девушку...