Все ученики были на занятиях, поэтому в коридорах замка царила тишина, которую вскоре нарушил звук приближающихся шагов. Юноша с девушкой, уснувшей на руках, направлялся в отдаленную часть замка, где бы их никто и никогда не смог найти даже при всем желании. С их одежды стекала вода, которая, падая на пол, оставляла едва заметные следы. Сам воздух переменился и наполнился свежестью, а дождь снаружи и не думал успокаиваться.
Драко, а это был именно он, остановился напротив стены, камни которой местами осыпались в пыль при одном лишь прикосновении. Он закрыл глаза, концентрируясь на желаемом в данную минуту. При этом его ресницы слегка подрагивали, отбрасывая тень на лицо парня. Когда же Драко распахнул их, то перед ним появилась маленькая, украшенная замысловатыми узорами дверь. Ему пришлось толкнуть ее своим плечом, чтобы не разбудить спящую особу. Затем он зашел в комнату.
Она была скромной, но уютной. У дальней стены потрескивал камин, возле которого на полу лежала шкура медведя. Справа от него расположилось небольшое мягкое кресло с высокой спинкой и маленькой подушкой. Слева же стояла кровать на резных ножках, которая была застелена большим теплым пледом. Свет, исходящий от настенных подсвечников, мягко окутывал комнату. Также здесь был низенький шкафчик и окно с широким подоконником, на котором запросто смогли бы уместиться несколько человек.
Драко, осмотрев комнату, перевел свой взгляд на девушку, задержавшись на ее губах, а затем слегка качнул ее, что привело к ее пробуждению.
— Где мы? — спросила она, потирая глаза.
— Мы там, куда ты так сильно хотела попасть — в Выручай-комнате. Ты же не думала, что мне не под силу попасть сюда?
Ничего не ответив, девушка наконец-то коснулась пола ногами. Только сейчас она поняла то, как устала и замерзла. Одежда прилипла к телу, что было крайне неприятно. Драко, заметив это, обреченно вздохнул:
— Раздевайся, Грейнджер.
— Что? — резко обернувшись, спросила Гермиона.
— Повторяю еще раз для особо одаренных. Раз-де-вай-ся, — произнося по слогам, ответил юноша.
Но, заметив смущение и недоверие в ее глазах, добавил:
— Мерлин, Грейнджер, задвинь свою извращенную фантазию куда подальше! Если бы мне что-то было нужно от тебя, то я получил бы это другим способом, а не выпрашивал. К тому же, я уверен, что там и смотреть-то не на что. Поэтому просто сними с себя мокрую одежду, а взамен можешь взять мою рубашку. Она почти не намокла.
— Мог бы хоть раз перестать хамить мне, — надув губы, произнесла Гермиона, которой эта идея показалась не такой уж и плохой, учитывая ее состояние. — И отвернись.
— Как скажешь, пай-девочка, — усмехнулся Драко. — Но впредь постарайся воздержаться от своего приказного тона. Не забывай, с кем разговариваешь.
Сказанное сопровождалось весьма показательными действиями, которые вогнали Гермиону в краску. Малфой скинул с себя мантию, которая тяжелым грузом упала на пол. После чего одним движением сорвал галстук со своей шеи. Девушка, как завороженная, следила за тем, как он неторопливо расстегивал пуговицы размеренными движениями, одну за другой. От вида его торса, мелькающего в разрезе рубашки, она нервно сглотнула, облизав пересохшие губы. Кто бы мог подумать, что разглядывание слизеринского принца когда-то принесет ей удовольствие.
— Грейнджер, а ты хитрая, — прервал ее мысли Драко. — Может быть, мне стоит подойти поближе, чтобы тебе лучше было видно?
От неожиданности Гермиона растерялась, поэтому даже не смогла ответить, а просто круто развернулась и направилась к камину, где, протянув к нему руки, старательно делала вид, что отогревает замерзшие пальцы. «Что на меня нашло? Это же Малфой. Возьми себя в руки», — мысленно говорила она сама себе, закусив губу. Как вдруг почувствовала, что ее спины коснулась рубашка парня, прилетевшая с противоположной стороны комнаты, где он, уже успев укутаться в плед, смеялся над ней.
— Малфой, как же ты меня раздражаешь!
— И это вместо благодарности за спасение? Очень мило, в твоем стиле. А теперь раздевайся, если не хочешь заболеть, настала моя очередь смотреть, — на полном серьезе закончил юноша.
Гермиона, повернувшись к огню, неловко расстегнула молнию платья, затем дрожащими руками стянула его со своих плеч, на которые тут же накинула его рубашку. Расправив ее так, чтобы ее обладатель ничего не увидел, сняла платье через ноги и повесила его на крючок у камина. Не решаясь заговорить первой, она смотрела на потрескивающие поленья, не замечая, что все внимание Драко сосредоточено на ней.
Он рассматривал ее с неподдельным интересом. Гриффиндорская всезнайка на глазах превращалась в очаровательную девушку. Ему нравилось смотреть на ее красивую ровную кожу, на ее вечно непослушные волосы, намокшие под дождем и отливающие медным цветом в бликах огня. Отчего-то его рубашка, так контрастирующая с ней, смотрелась на ее хрупкой фигурке очень правильно. Драко поймал себя на мысли, что если бы они не были связаны такой предысторией, то они могли бы быть вместе, могли встречаться, как нормальные люди, как половина Хогвартса, потому что эта девушка стала ему дорога. Непонятно и неясно, почему и когда это произошло, но Драко осознал, что она ему нужна.
***
Драко сделал несколько шагов в сторону девушки. Он двигался бесшумно, словно боялся спугнуть это видение. Стянув с себя плед, он опустил его на плечи девушки, которая едва заметно вздрогнула. Гермиона медленно повернулась к нему, а ее взгляд снова заскользил по телу парня снизу вверх, пока, наконец, не остановился на его глазах, цвет которых напоминал расплавленное серебро. В них она не увидела ни капли презрения, что было так не похоже на Малфоя.
Ее рука сама потянулась к его телу и легла ему на грудь. «Как лед и пламя» — мелькнула запоздалая мысль. Подойдя к нему вплотную, девушка поднялась на носочки и, потянувшись к нему, несмело поцеловала уголок его губ, но парень ничего не сделал. Гермиона почувствовала себя глупо, как тогда в коридорах подземелья, поэтому, отстранившись от него, направилась в сторону кровати.
Внутри у Драко пылал пожар. «Смелая Грейнджер», — улыбался он про себя. Он разрывался на две части: первая отчаянно хотела стиснуть ее в своих объятиях и не отпускать ни на секунду, а вторая твердила, что если он сделает это, то навсегда отрежет себе путь в прежнюю жизнь. Именно поэтому юноша не смог ответить ей. Он наблюдал за тем, как она залезла на кровать с ногами, кутаясь в плед, словно хотела в нем раствориться.
— Ответь мне, зачем ты это сделала? — нарушил он тишину.
— Что именно? Поцеловала? — раздался ее голос.
— Пыталась утонуть.
— Я не хотела этого. Знаешь, как это бывает... Ты словно не существуешь в этот момент, не принадлежишь самой себе. Что-то происходит в сознании, от чего хочется просто бежать, бежать от самой себя, бежать от того, что было в твоей жизни все эти годы. Я и не думала, что когда-нибудь скажу это, но, Драко, спасибо тебе. Если бы не ты, я не знаю, как бы все закончилось.
— Если бы не я, ничего бы и не началось, — прервал ее слизеринец. — Я никому не расскажу о том, что произошло на самом деле, но ты не сможешь находиться тут вечно. Надеюсь, тебе удастся придумать что-то похожее на правду. А я, пожалуй, пойду.
— Драко… Останься.
— Зачем все усложнять? — не оборачиваясь, произнес он.
— Потому что, все, что я сейчас хочу — быть с тобой рядом. Кажется, что ты мне… — но договорить ей не удалось.
— Тише, Грейнджер. Не говори этого, не произноси вслух. Слова ничего не значат. И я знаю, я все понимаю.
После этих слов, Драко очень быстро оказался рядом с ней. «Моя маленькая Грейнджер», — последняя мысль в его голове. Он целовал ее, щедро одаривая поцелуями каждый миллиметр ее тела, гладил ее волосы, что-то шептал ей на ухо. Девушка же отбросила плед, в котором теперь не было надобности. Она обнимала Драко, чувствуя каждую мышцу его тела, каждое его касание. Ее руки зарылись в его волосы. Каждый раз, как только Гермиона закрывала глаза, она тонула и задыхалась. И если бы это было смертельно, как вода в ее легких парой часов ранее, она все равно не смогла бы остановиться.
Эту ночь они провели в объятиях друг друга. Драко удивлялся самому себе. Ему нужно было ее тепло, а не ее тело. Он хотел заснуть и проснуться с ней, он хотел, чтобы она ему доверилась. Почему то это стало важным.
Утром слизеринец встал раньше, чтобы успеть принести завтрак ей в постель. «Малфой, ты превращаешься в романтика» — сказал он самому себе. Перед тем, как уйти, он поцеловал спящую девушку, а затем уже у двери вспомнил о том, что она спит в его рубашке, которую, к слову, он даже не пытался снять с нее этой ночью. С улыбкой на губах, он запахнул мантию и направился в Большой зал.
***
— Ты и правда в это веришь, Рон? — Гарри добивался отрицательного ответа уже целый час.
— Да, я думаю, что нет ничего такого в том, что Герми решила взять перерыв. Она и так все время в учебе. Пусть побудет дома, отдохнет. Знаешь, я не думаю, что она прекрасно себя чувствует после нашего объяснения, еще и Малфой на нее взъелся.
— Рон, ты — гений! Малфой был последним, кто ее видел. Сам подумай, никто больше о ней ничего не слышал с того момента, как она вышла из класса. Хочешь сказать, что она не попрощалась бы с нами, если бы решила уехать? Очень в этом сомневаюсь, — осенило Гарри.
— Тогда все, что нам нужно — найти Малфоя и проследить за ним. Вот только в такую рань принцы не встают, — сарказм в голосе определенно превышал норму.
— В этот раз ты ошибся, Рон, — кивком головы Гарри указал на входящего в зал Драко.
