***
В гостиной комнате Гриффиндора было непривычно тихо. Огонь догорал в камине, оставляя после себя горстку тлеющих угольков. Джинни и Рон расположились прямо на полу перед камином, расстелив перед собой карту Мародеров. Уже почти час они наблюдали за тем, как Гарри находится в кабинете Дамблдора, что могло означать только одно — ему удалось каким-то образом выведать тайну Слизнорта. Осталось только дождаться его возвращения и по возможности расспросить о том, что все эти годы так тщательно скрывал преподаватель. О том, что случилось с Гермионой, они старались не говорить, поднимать эту тему без нее самой не хотелось, как и строить догадки самостоятельно. Джинни уложила ее в постель и, убедившись, что та крепко уснула, спустилась вниз. — Мне кажется, у нас не будет ни одного спокойного года, — проговорила она, подперев голову рукой. — Мы к этому выводу пришли несколько раньше, — отозвался Рон. — Как ты? Мы почти не разговаривали в эти дни. — Ты знаешь, могло быть и лучше. Мне кажется, что мне постоянно что-то не договаривают, — взгляд Джинни был направлен на угольки, но она явно не видела их в данный момент, задумавшись о своем. — Гарри как одержимый пытается выяснить уязвимые места Волан-де-Морта, проводит в компании преподов большую часть своего свободного времени. Гермиона за этот год отстранилась настолько, что я не узнаю в ней ту девчонку, с которой, как мне казалось, я подружилась. Это все, конечно, странно, но как так получилось, что я делюсь откровениями со своим братом, с которым раньше и здоровалась-то не каждый день? — То есть моя компания тебя совсем не радует? — Рон постарался отшутиться, но настроение подводило и его самого, поэтому попытка получилась так себе. — Если честно, я понимаю тебя. Одержимость Гарри вполне объяснима. Представь, если только есть маленький шанс закончить все то, что происходит сейчас с нашим миром, одержать победу над Волан-де-Мортом, который и так забрал у нас слишком много, Гарри не может его упустить. Любой бы поступил на его месте так же, особенно теперь, когда он знает про пророчество. — Хорошо, тут ты прав, но что по поводу Гермионы? — Джинни повернулась к брату, поджав под себя скрещенный ноги. — Ты же не будешь отрицать странность в ее поведении? И почему каждый раз, когда она пропадает, когда с ней что-то происходит, рядом оказывается Малфой? — Не только он, — поправил ее Рон. — Дилан тоже. — Да, но только Дилан ни разу ее не обидел за все это время. А сколько раз он уже помог, хотя они знакомы не так давно, — продолжала настаивать Джинни. — Вот именно, — подтвердил Рон. — В этом и дело, что мы о нем знаем, на самом деле, гораздо меньше, чем о Малфое. — Стой, подожди. Ты сейчас серьезно пытаешься выгораживать Малфоя? — в глазах Джинни явно читалось недоумение от абсурдности этой ситуации. — Тебе напомнить, как совсем недавно он избил тебя в коридоре школы? — Не избил, — поправил ее Рон. — Мы подрались. — Ах, ну да. Это же все меняет, — девушка вскинула руки вверх, а затем с хлопком опустила их на бедра. — Слушай, он мне уже не так нравится, — не обратив внимания, продолжил Рон. — Слишком часто Грэйв оказывается там, где нужно. Меня это настораживает, потому что таких совпадений не бывает. И, на твоем месте, я бы перестал ему так слепо доверять. От Малфоя хотя бы знаешь, чего ожидать. Но знаешь, что самое странное? Когда я поднялся на башню, там были только Гермиона и Дилан, который сразу же попросил меня заняться ей. Тогда я сразу не подумал об этом, но с чего бы ему оставаться там наверху? Ответ очевиден — Малфой все еще был там в это время. — К чему ты ведешь? — уже спокойнее спросила Джинни. — Грэйв явно что-то скрывает. У меня было достаточно времени, чтобы об этом подумать и понаблюдать за ним. — Брось, Рон. У тебя просто паранойя уже, — отмахнулась Джинни. — Иногда нужно просто принять тот факт, что в мире есть и хорошие люди. — Хах, ну да. Тогда почему тебе так сложно поверить в то, что некоторые не такие плохие, какими пытаются казаться? — Потому что Малфой — это не тот случай, — упрямству сестры можно было только позавидовать. — Окей. Давай так, — Рон примирительно выставил руки вперед. — Что если я скажу, что знаю, чем можно объяснить странное поведение Гермионы? — Ну что ж, удиви меня. — Сначала я думал, что это связано с тем, что я давил на нее с отношениями. Возможно, так и было по началу, но потом у нас с ней состоялся достаточно откровенный разговор, в котором она сказала, что испытывает взаимные, — Рон выделил слово, — чувства к другому. — Ну? — Джинни сверлила брата взглядом. — Пока все сходится, не вижу причин для ее скрытности. Мы все прекрасно приняли Дилана в нашу компанию и отлично провели время вместе в Хогсмиде. — А теперь попробуй перевернуть ситуацию с учетом того, что у нас есть еще один участник событий, — намекнул ей Рон. Был ли он вправе делиться тайной Гермионы, которую та ему доверила? Он не был уверен, но интуиция подсказывала, что это бы все упростило и позволило остальным взглянуть на ситуацию под другим углом. — Нет, не может быть! — Джинни приложила обе ладони к губам, не веря в то, что собиралась сказать. — Малфой и Гермиона встречались за нашими спинами? В этот момент в гостиную как раз зашел Гарри, которому тоже было, чем поделиться с друзьями. Разговор с Дамблдором многое прояснил и в то же время невероятно усложнил. Оказалось, что Волан-де-Морт практически бессмертен. Создание крестражей позволило ему разделить свою душу на несколько частей. Под вопросом оставалось их количество и местонахождение. Дамблдору удалось уничтожить один из них — кольцо Марволо Мракса, отца Волан-де-Морта. Дневник Тома Реддла, уничтоженный Гарри, также был крестражем. Профессор поделился своими предположениями, где найти еще один артефакт, для чего он и попросил помощи у Гарри. Именно поэтому он так спешил в гостиную, чтобы рассказать об этом друзьям. — Я так понимаю, сегодня одни новости интереснее других, — на выдохе произнес он, присаживаясь рядом с друзьями и настраиваясь на долгую бессонную ночь повествований.***
Была уже поздняя ночь, когда Драко услышал тихий стук с обратной стороны окна. Стараясь не разбудить своих сокурсников, юноша встал с кровати, прихватив с тумбочки палочку, и спешно подошел к нему. На подоконнике едва различимо виднелся силуэт совы, держащей в клюве маленький клочок бумаги. Распахнув окно, Драко забрал послание и вышел из комнаты, чтобы не привлекать излишнего внимания. — Люмос! — произнес он шепотом. Жду вас у себя в кабинете через 15 минут.С.С.
Как только Драко дочитал послание, клочок бумаги вспыхнул у него в руках и исчез, словно его и не было. Похоже, что-то действительно срочное и важное. Очевидно, что Снейп только что вернулся с собрания, созываемого Темным Лордом, и хороших новостей для них нет, раз разговор не мог подождать до утра. Драко вернулся в комнату, нащупал в темноте приготовленную заранее рубашку и брюки, бесшумно оделся и направился по темным коридорам подземелья к кабинету декана. Мыслей в голове не было. И внезапно одиночество, которое он не ощущал уже так давно, в полной мере овладело им. Это было не плохо. Когда ты один, тебе не нужно ни о ком больше заботиться, ты можешь следовать только своим целям. Не нужно думать о последствиях и о том, как они отразятся на других. Когда это все закончится, он решит, как быть дальше. Но пока он не может думать ни о чем, кроме дела, от успеха или неудачи которого зависела не только его жизнь, но и шансы на сопротивление всего магического мира Волан-де-Морту. «Надеюсь, ты сможешь позаботиться о себе», — подумал он о Гермионе. Ведь, в конце концов, пока его нет рядом с ней, ей ничего не угрожает, у Грэйва просто не будет повода. Хотя, нельзя быть уверенным в этом на сто процентов. Юноша явно тронулся рассудком. Размышляя об этом, он не заметил, как оказался перед дверью в кабинет Снейпа. Сколько он тут уже простоял? Неважно. Сделав глубокий вдох, Драко потянул на себя ручку двери, оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что его никто не видел, и скрылся внутри.