... или Месть

— Ваш кофе, хозяин, — откуда-то снизу раздался скрипучий голос, и Сириус оторвался от чтения. Постаравшись отвлечься от прочитанного, он пару раз моргнул и посмотрел на старого эльфа, водрузившего на стол большой кофейник, чашку и сахарницу. — Спасибо, Кикимер, — негромко поблагодарил он, отодвигая от себя тяжелый фолиант и призывая при помощи палочки пепельницу с дальнего края стола. Закурив сигарету и сделав несколько затяжек, Блек расслабленно откинулся на высокую спинку стула и засмотрелся на суетящегося у плиты домовика. Кто бы мог подумать, что спустя столько лет Кикимер вновь станет относиться к нему с должным почтением… А ведь стоило поблагодарить Гарри за то, что он нашел способ вернуть Сириуса в Род… Мужчина поморщился от воспоминаний — чувства, которые он испытал, когда матушка выгнала его из Рода, не шли ни в какое сравнение с возвращением… Боль была настолько сильна и неожиданна, что Сириус два дня провел без сознания в своей комнате под опекой Кикимера. Гарри пытался сам ухаживать за крестным, но домовик выгнал его из покоев, недовольно высказав тому, что домовые эльфы нужны не только для ведения хозяйства. Со времен его возвращения из Арки и повторного вступления в Род Кикимер стал добрее и терпимее — он все реже высказывал свое негативное мнение о маглах и маглорожденных, а по вечерам, считая, что хозяева его не видят, снимал иллюзию с портрета Леди Блек и тихо рассказывал о том, какие меры предпринимает наследник для восстановления прежнего влияния Рода… Сириус сделал очередную затяжку и выдохнул серый дым. Он, в отличие от благодушно настроенного и уверенного в будущем Кикимера, не мог похвастаться какими-нибудь существенными результатами. Работа мракоборца не приносила былого азарта — война закончилась, и все волшебники, не считая одной неизвестной группировки, не желали вновь испытать на себе все „прелести“ военных действий. Сириус думал о том, что неплохо бы в будущем сменить профессию, которая придется по душе старому мародеру… "Ты ещё о семье подумай!" — с иронией воскликнул внутренний голос, и Сириус невесело усмехнулся. Он уже не в первый раз думал о продолжении рода, о собственных наследниках и единственной жене, но… в его жизни очень часто возникали эти "но"… Сириус наполнял уже третью чашку кофе, когда в камине на кухне полыхнуло изумрудно-зеленое пламя. Взъерошенный, со следами копоти на лице, в глазах — огонь гнева, а в руке волшебная палочка — Блек уже не раз убеждался в том, как похожи в моменты злости отец и сын Поттеры. В груди что-то отдало тупой болью… - Что случилось?! Неужели беседа с Забини не задалась?! — приподнял бровь крестный, наблюдая за тем, как Кикимер одним щелчком пальцев удаляет всю грязь с одежды и лица хозяина. - Впервые я готов был применить Аваду, — сквозь зубы выдохнул Поттер и со стуком положил волшебную палочку на стол, — у нас есть обезболивающее?  — У тебя что-то болит? — к одной брови присоединилась и вторая, и Блек внимательным взглядом оглядел крестника — Сириус уже давно осознал, что лучше всего не лезть в проблемы Гарри, пока тот сам не попросит. Ситуация с Волан-де-Мортом — единственное исключение. — Как-то незаметно… - Он выбил мне зубы, — угрюмо проговорил Поттер, принимая из рук услужливого эльфа флакон с зельем. На изумленный взгляд крестного он только покачал головой, — всё в порядке… Мы одним махом разрешили все старые вопросы, но… - Ненавижу это „но“! — скривился Блек, затушив сигарету и потянувшись за новой, — С этим „но“ все хорошие новости автоматически переходят в ранг плохих… - Угу… — Гарри опустился на стул напротив крестного и недовольно произнес, — это ты мне будешь рассказывать?! Сириус в ожидании наблюдал за крестником, но тот угрюмо молчал, вперив озлобленый взгляд в дубовую столешницу и дожидаясь, когда подействует зелье. - Если ты хотел меня заинтриговать, то у тебя это получилось, — Блек не сводил взгляда с Гарри, — говори уже! Поттер вздрогнул, словно его вырвали из глубокой задумчивости, и, посмотрев на крестного слегка расфокуссированным взглядом, произнес:  — Пять лет… - Что это значит? — Сириус нахмурился. - Пять лет Забини врал нам… — заметив непонимающий взгляд Блека, Гарри моргнул и, сжав кулаки, выдавил сквозь зубы, — он пять лет прятал от мракоборцев Панси Паркинсон!  — Не уловил связи, — Сириус тряхнул головой и сделал очередную затяжку — от старых вредных привычек не могла избавить даже Арка Смерти, — причем тут ложь Забини и Паркинсон?  — Панси состоит в группировке этих „мстителей“! — воскликнул Гарри, не понимая почему крестный ведет себя так спокойно и даже отчасти отстраненно. - Но… — протянул мужчина, предчувствуя, как и всегда в своей жизни, это дракловое „но“. - Он пять лет скрывал эту информацию от всех! — Гарри вскочил с места и начал вышагивать по кухне, напряженно сведя руки за спиной, — Он врал нам! Мы бы уже давно нашли и поймали этих уродов!  — Стоп! Стоп! Стоп! — Сириус поднял ладони вверх, пытаясь остановить крестника, и как-то грустно улыбнулся — у Джеймса тоже был такой импульсивный характер. Когда у Сохатого случался всплеск негативных эмоций, он тоже не мог связно и рационально думать, — во-первых: скрывать и лгать — это разные вещи, во-вторых: сядь и объясни всё по порядку! Поттер недовольно зыркнул на крестного, поражаясь его недогадливости, но молча сел на своё место, сложив руки на столе. - Панси Паркинсон состояла в группировке „мстителей“, — затароторил Поттер, — была знакома с их главарем, но принесла Непреложный Обет. Пять лет назад, когда Гермиона исчезла из Малфой-Менора, Паркинсон смогла через боль как-то обойти один из аспектов клятвы, и сказала Забини, что нападут именно на Гермиону… Понимая, что в нашем центре нет нормальных мозгоправов, Блейз спрятал свою слизеринскую подружку у себя в Меноре. Чтобы её не нашли ни они, ни мы… Он сам пытался обойти обет, но там всё настолько сложно, что он не смог узнать и сотой доли того, что известно Панси…- И… — подтолкнул Сириус, когда Гарри резко замолчал и тяжело вздохнул. - И сегодня он рассказал о том, что неделю назад Панси пропала из Менора — по почте пришло письмо с порт-ключом внутри… Когда Блейз обнаружил пропажу, след от портала исчез… На кухне воцарилась тишина, лишь Кикимер, стоя на высоком табурете что-то бормотал, наблюдая за тем, как в раковине щетка трет дно большой кастрюли. - Беда… — протянул Блек, внутренне поморщившись — кто бы знал, как он ненавидит эти „но“!  — Это крах! Полнейший крах! — Гарри с силой сжал свою голову и потянул за волосы. С тихим стоном он проговорил: — Теперь мы точно не найдем эту банду… - У нас ещё есть Смит, — напомнил ему Сириус, думая о том, что неплохо бы было переговорить с Забини. Мужчина посмотрел на крестника и вдруг широко улыбнулся. — Не думай сейчас об этом, у тебя полно других забот… - Ты о чем? — удивленно посмотрел на него Поттер. Сириус услышал, как хлопнула входная дверь дома, и с усмешкой произнес:  — О ней… Гарри непонимающе вздернул бровь и посмотрел в сторону дверей, ведущих в кухню — за ней доносился стук быстрых приближающихся шагов. - Гарри Джеймс Поттер! — Джинни Уизли ворвалась в помещение с сумочкой наперевес и усилием воли сдержала порыв запустить её в голову своему незадачливому жениху, — Скажи мне, зачем ты носишь с собой волшебную палочку?! Взъерошенная, разъяренная девушка обратила свой полный праведного гнева взор на Гарри и едва заметно улыбнулась Сириусу - тот при её появлении потушил сигарету и при помощи палочки выветрил табачный дым. - Я… э… колдую ей… — обескураженно ответил Поттер, не совсем понимая, что хочет от него невеста. - Да неужели?! — притворно изумилась Джинни, а в следующий миг злобно прошипела: — А что же тебе помешало наколдовать патронуса и ответить на моё сообщение, когда я хотела узнать, в каком уголке Британии шляется мой единственный и неповторимый?!  — Я не мог, — Гарри склонил голову, каясь, — у Забини защита на поместье — она не выпускает посторонние магические элементали без разрешения хозяина… - Так мог бы попросить это разрешение ради меня! — взвилась Джинни, но быстро замолкла и удивленно посмотрела вниз — рядом с ней стоял Кикимер и осторожно, но настойчиво дергал её за подол платья. - Мисс нельзя волноваться, это плохо для здоровья, — проскрипел старый домовик, — если мисс хочет наказать глупого мужчину, то пусть скажет Кикимеру… Кикимер подготовит самые лучшие розги… - Э… — зависла Уизли, а её глаза сравнялись по размеру с глазами эльфа. Гарри с открытым ртом переводил взгляд с невесты на домовика, не улавливая смысла шутки, а Сириус тихо посмеивался, качая головой — зря Джинни так долго раздумывала над предложением эльфа… Его матушка после свадьбы именно таким способом воспитывала отца - да, это было отчасти жестоко, но Орион Блек никогда не был замечен в компании с другими женщинами, не ставил крупных сумм за покерным столом и всегда с полуслова предугадывал желания жены… Сириус не выдержал и рассмеялся в голос — от звука его хриплого смеха, разрядившего обстановку, Джинни отмерла, а Гарри вернул челюсть на положенное место. - Спасибо, Кикимер, — слегка улыбнулась Уизли, мягко отрывая маленькую ладошку от подола своего платья и тепло сжимая её в руке, — я подумаю над твоим предложением. - Скажи мне, что ты пошутила! — воскликнул Гарри, — Ты же не будешь этого делать… - На правах жены я смогу позволить себе и такое, — на губах Джинни появилась предвкушающая ухмылка, не предвещающая Гарри ничего хорошего, — то есть, через две недели я могу использовать розги в воспитательных целях, если ты и впредь не будешь отвечать мне по первому зову! - Но чтобы провести тот обряд бракосочетания, который посоветовал Аберфорт, тебе нужно быть ну этого… того… — занялся Поттер и тихо прошептал, — беременной… - Кикимер, будь добр, покажи мне, где хранятся самые лучшие розги, — Джинни закатила глаза и покачала головой, — как видишь, мой жених в последнее время слишком долго соображает… надо вправить ему мозги на место… Светящийся удовольствием домовик направился в сторону подвала, уводя за собой Уизли, а Гарри со страхом в глазах спросил у крестного:  — Ты думаешь, она пошутила?  — Насчет розг — возможно, а насчет обряда — все серьезно, — заметив непонимание в глазах Гарри, Сириус грустно улыбнулся и добавил: - Вот вы, Поттеры, реальные олени — никогда не понимаете намеков… Ты весь в Джеймса! Она беременна, дорогой крестник, БЕРЕМЕННА! Гарри целых десять секунд осмысливал услышанное, а потом с криком: "я стану папой!" побежал в сторону подземелий. Веселый смех Сириуса несся следом за ним…

***

++ Драко в очередной раз выводил расчеты зелья для Флитвика и бросал внимательные взгляды на группу студентов, посещающих Высшие зелья. Группа состояла из десяти семикурсников со всех четырех факультетов, но Малфой считал, что трое из них попали сюда, лишь ухватившись руками и ногами за ту возможность, которую оставил для них Гораций Слизнорт — ученики, получившие „выше ожидаемого“ за СОВ, имели право изучать Высшие зелья. Драко за несколько занятий успел отличить настоящих фанатиков зельеварения от обычных зубрил и принял решение на следующий год не пускать никого в группу без оценки „превосходно“ по данной дисциплине — не было смысла тратить ингредиенты и свои нервы на тех, кто всё делает строго по учебнику и совершенно не доверяет собственной интуиции… В расчетах наметился определенный прогресс — кровь Флитвика и Стебль вступит в правильную реакцию с зельем, но в дальнейших вычислениях возникла загвоздка… Мало того, что кровь Минервы нельзя использовать для ритуала, как отражение факультета Гриффиндор, так и кровь самого Драко, как декана Слизерина, не подходила для этого… Над котлом Салли Эммерс поднялся легкий розовый дымок, и Драко в приятном удивлении взглянул на песочные часы, расположенные на столе. Семнадцатилетняя когтевранка закончила с основой для Любовного зелья за пятнадцать минут до конца урока. - Двадцать баллов Когтеврану, мисс Эммерс, — произнес Малфой, поднимаясь с места, - рад, что некоторые из вас ещё способны мыслить своей головой, а не обращаться каждую минуту к учебнику… Лаура Дэвис бросила в сторону профессора недовольный взгляд и демонстративно захлопнула книгу, с которой сверялась почти весь урок. Драко проигнорировал взгляд старосты Слизерина и, направившись в сторону мисс Эммерс, постарался скрыть гримасу боли за маской хладнокровия. Вчерашний разговор с Гермионой получился совсем не таким, каким он его себе представлял… " ...- О чем? — Грейнджер на какое-то мгновение потеряла самообладание, но довольно быстро взяла себя в руки. Девушка приподняла подушку и взяла оттуда волшебную палочку — один взмах, и графин вновь стал целым, а вода исчезла с кафельного пола. - О нас, — твердо произнес Драко, делая шаг вперед — он не совсем понимал, почему пришел сюда именно ночью, но вполне закономерно ожидал, что у Гермионы не будет сил на ссоры и ругань, и они смогут поговорить по-человечески. - Да ты, должно быть, шутишь?! — с каким-то налетом нервозности громко рассмеялась девушка. Она облокотилась на подушку и, крутя в пальцах волшебную палочку, со странным выражением лица смотрела на Драко. — О каких НАС может быть речь?! Никаких НАС нет и не будет… - Но, Герм! — Малфой, повинуясь внутреннему порыву, сделал несколько шагов вперед и резко затормозил, когда заметил кончик палочки, указывающий ему точно в сердце, — Ты нужна мне… - Я не хочу выслушивать очередную твою ложь, Малфой! — прошипела Грейнджер, до побелевших суставов пальцев сжимая рукоятку палочки, — Если тебе нужна очередная идиотка для своих делишек, то ты ошибся адресом! Я больше не маленькая глупая девочка и не поведусь на твои сказки!  — Но… Я… — Драко дернулся от её слов, бьющих хлеще пощечин, и по инерции сделал шаг вперед, чтобы взять девушку за руку и рассказать ей правду, когда… - Ступефай! Заклинание огромной силы сбило Малфоя с ног, и он, опрокинув в полете ширму, отлетел к противоположной стене, ощутимо приложившись ребрами о холодный камень. - Я тебя ненавижу! — прокричала Гермиона. Драко заметил, как она судорожно стирает с щек злые слезы…" Приватный разговор закончился разгромом от Мадам Помфри и мазью от ушибов, предоставленной ею же. Только либо по забывчивости, либо по рассеянности, либо ещё по какой-то неведомой для Драко причине, Поппи дала мазь, которая действует лишь в тандеме со специальным заклинанием, которое Малфой не знал… Поэтому молодому зельевару приходилось стойко терпеть болевые ощущения — он всё-таки не бесшабашный гриффиндорец, чтобы вновь появляться в Больничном крыле, пока там находится Гермиона. „Нужно дать ей время остыть, а потом можно будет повторить попытку“, — подумал Драко, проверяя готовность зелий в котлах студентов. Кто-то бы сказал, что Малфой самый что ни на есть яркий представитель факультета Гриффиндор — упрямый, настойчивый, стремящийся к своей цели — ведь его не отпугнула подобная реакция со стороны Грейнджер, а наоборот, задела внутри какую-то неожиданную уверенность в своих действиях… Ведь ненависть — это тоже чувства, и можно попытаться изменить её в диаметрально противоположном направлении… Вот если бы Гермионе было все равно, и она бы не испытывала никаких чувств в сторону Драко, то это бы было началом конца… Ведь нет ничего страшнее равнодушия… - Урок закончен, все свободны, — проговорил Драко за несколько секунд до того, как прозвенел школьный колокол. Малфой закончил заполнение журнала, проигнорировал очередной липкий взгляд Лауры и взял листы пергамента со своими вычислениями со стола — сегодня и у Флитвика, и у него окно после обеда — хорошо бы обговорить очередные возникшие вопросы. Направляясь из подземелий в сторону Большого Зала и вчитываясь в произведенные расчеты, Малфой не сразу понял, что улавливает его слух, выделяя определенный звук из какофонии привычных шумов, издаваемых оживленными студентами. Подойдя ближе ко входу в зал, Драко заметил источник этого самого звука — в компании Гарри Поттера, Джинни-Без-Двух-Минут-Поттер и Ричарда Смита стояла Гермиона Грейнджер. Драко не удивился тому, что девушка находилась в добром здравии — мадам Помфри качественно и довольно быстро ставит на ноги — его задело то, что Гермиона смеется над шутками Ричарда и прижимает к груди букет из нежно-розовых роз. В груди вспыхнул жар гнева, ладони сами по себе сжались в кулаки, сминая листы пергамента, а в глазах вспыхнула сталь — этот… этот… ходячий набор ингредиентов для зелий вновь решил провести атаку по чувствам Грейнджер. «Ну уж нет! В этот раз ты одной „детской неожиданностью“ не отделаешься!» — со злорадством подумал Драко, сворачивая в Большой Зал и чувствуя на себе два ненавистных взгляда, принадлежащих Гермионе и Поттеру. Смит смотрел на него удивленно — видимо ждал какого-нибудь приветствия, а взгляд Веснушки был наполнен сочувствием — она удостоверилась в искренних чувствах Драко к Грейнджер, но по каким-то причинам либо не могла, либо не хотела доносить это до подруги. Филиус Флитвик оторвался от чтения брошюры по Чарам и повернулся к Малфою, занимающему свое место за преподавательским столом:  — Драко, вы слишком напряженны. Что-то случилось? Декан Слизерина перевел взгляд на маленького профессора Заклинаний, несколько раз моргнул, осмысливая обращение, и тихо вздохнул. - Есть загвоздка в новых расчетах, Филиус, — Драко протянул слегка помятые листы коллеге, — моя кровь не подходит по анализу… - Весьма любопытно, — Флитвик предвкушающе потер руки и, взяв листы пергамента, бегло просмотрел вычисления, — знаете, а ведь я столкнулся с похожей проблемой… - Но ваша кровь подходит, — непонимающе произнес Малфой. - О, нет… я говорил не о себе, — Флитвик махнул рукой, закончил изучение расчетов и с легкой улыбкой проговорил, — я искал преподавателя, подходящего для олицетворения факультета Гриффиндор. - И не нашли его?! — изумился декан Слизерина. Он считал, что практически весь преподавательский состав подошел бы на роль представителя Дома Годрика Гриффиндора. - Нашел, — Филиус широко улыбнулся, и его глаза довольно блеснули, — только что… - Я не понимаю, — тряхнул головой Драко и подавил порыв потереть виски — от этих вычислений и определенных неутешительных дум у него начиналась мигрень. - О, не переживайте, — маленький профессор вновь отмахнулся, — я вам все расскажу после обеда. Думаю, Минерва будет рада узнать, что почти все готово для ритуала. Драко открыл было рот, чтобы задать очередной вопрос — он так и не понял, как Флитвик решит проблему с вычислениями - но, заметив, что к преподавательскому столу приближаются Смит и Гермиона, быстро передумал и по привычке притянул к себе кофейник. Ричард хоть и был посредственностью в зельеварении, Драко не горел желанием выставлять себя неудачником перед ним и Грейнджер. - О, Гермиона! Рад, что вы уже на ногах, — Флитвик, как всегда, просто фонтанировал добродушием, — не поделитесь секретом — кто этот тайный поклонник, вручивший вам букет?  — Он вовсе не тайный, Филиус, — Грейнджер опустилась на свое место, а Драко краем глаза заметил движение слева — Ричард приближался к нему. — Мистер Томас Линч выразил таким образом свое восхищение моими способностями в дуэлях. - Весьма неожиданное, но похвальное проявление учтивости и уважения к преподавателю, — Флитвик бросил беглый взгляд на Драко, и тот кисло улыбнулся — профессор Заклинаний, как заместитель директора, был отлично осведомлен о холодной войне отдельно взятого близнеца по фамилии Линч и не отвечающего на его атаки молодого зельевара. За преподавательским столом воцарилась тишина — все учителя, находящиеся в данный момент в зале, приступили к обеду, но Флитвик, излучающий отличное настроение и какое-то предвкушение, просто не мог долго молчать. - Милая, — обратился он к Грейнджер, — я знаю, что Минерва настояла на том, чтобы вы ещё день отдохнули после произошедшего, но… я очень хочу, чтобы вы поприсутствовали в кабинете директора после обеда. Нужно обсудить новые открывшиеся особенности ритуала. - Конечно, проф… Филиус, — Гермиона скованно улыбнулась своей оговорке. - Замечательно! — в возбуждении похлопал в ладоши маленький профессор и послал Драко многозначительный взгляд. Малфой сдержал тяжелый вздох и кивнул — ему после обеда также нужно будет подняться в кабинет директора. Ричард, сидевший рядом с деканом Слизерина, был непривычно напряжен — Драко чувствовал на себе его взгляд, но не реагировал на эту провокацию. „Хочешь что-то сказать мне, так говори! А то меня уже достала твоя стрельба глазками! Словно девочка-пятикурсница с неустоявшимся гормональным фоном!“ Драко медленно цедил кофе и поглядывал в сторону Флитвика — профессор с огромным удовольствием уплетал луковый суп и совершенно не замечал напряжение своих коллег. Гермиона и Ричард, как и сам Драко, не отличались аппетитом и просто ждали конца трапезы, лениво ковыряясь в своих тарелках. И если состояние Герм ещё можно было как-то объяснить — видимо, ночной визит Малфоя в Больничное крыло выбил её из колеи — то насчет подобного поведения Смита у Драко не было определенного ответа, одни догадки… Филиус промокнул губы салфеткой и спустился со своего высокого стула — это послужило своеобразным знаком окончания обеда. Драко отставил свой недопитый кофе в сторону и поднялся из-за стола, когда Ричард осторожно, но настойчиво потянул его за рукав мантии:  — Драко, я хотел поговорить… - Это твои заботы, Рич, — Малфой пожал плечами, и его губы растянулись в усмешке, — я тоже много чего хочу, но не пристаю же к тебе со своими желаниями. Смит, не ожидавший подобного ответа, ослабил хватку, и Малфой, не мешкая, обошел преподавательский стол и направился вслед за Флитвиком и Грейнджер. Путь до кабинета директора прошел в полной тишине, и Драко вздохнул свободнее, лишь оказавшись в одном из трех кресел, стоявших напротив широкого дубового стола, за которым восседала профессор Макгоннагалл. - Как я догадываюсь, Филиус, вы решили обсудить со мной подготовку к ритуалу, — Минерва поправила очки и внимательно посмотрела на посетителей, — Случилось что-то непредвиденное?  — Скорее, интересное, Минни, — Флитвик ухмыляясь посмотрел по очереди на сидящих по разные стороны от него молодых преподавателей, — у нас есть очень интересные вычисления профессора Малфоя и анализы крови, которые проводил я. Думаю, что тебе стоит самой на это взглянуть… Взмахом палочки Флитвик левитировал директору листы пергамента и стал ждать ответной реакции. Драко заметил, как Гермиона бросила заинтересованный взгляд в сторону бумаг, но подавила желание задать крутящиеся на языке вопросы. Вообще в обществе Малфоя она не спешила говорить что-либо… - О, довольно интересный поворот, — на губах Минервы возникла тонкая улыбка, когда она достала из ящика стола лист с исходными и предпочтительными данными ей зелья и сверилась с расчетами профессоров, — жаль, что сейчас у Помоны сдвоенный урок — ей бы понравилась вся ирония ситуации… - Что-то не так с данными? — не выдержала недомолвок Гермиона — она по природе своей не любила быть не в курсе событий, — Ритуал отменяется?  — Что ты, милая! Всё замечательно, — Макгонагалл хитро блеснула глазами из-под своих прямоугольных очков, — просто придется кое-что поменять местами… - Как это — поменять местами? Что менять? Зачем менять? — обескураженный Малфой смотрел на Флитвика, — Вы же сказали, что нашли того, кто будет олицетворять Гриффиндор… - Благодаря вашей работе, Драко, мы нашли олицетворение и для Слизерина, и для Гриффиндора, — Филиус широко улыбался, словно тайный Санта, знающий кому какой подарок достанется на Рождество. - Но я не подхожу для Слизерина, — покачал головой Малфой. - Зато мисс Грейнджер подходит, — проговорила Минерва. - ЧТО?! — хор из двух голосов заставил вздрогнуть во сне большую часть изображенных на портретах бывших директоров. Один лишь Альбус Дамблдор молча наблюдал за происходящим действием, дожидаясь развязки. - Почему я олицетворяю Слизерин?! Ведь я закончила Гриффиндор! Да и Шляпа когда-то предлагала мне Когтевран… — ошарашенно воскликнула Грейнджер, переводя свой взгляд то на директора, то на её заместителя. - Драко, может ты объяснишь нам, по каким критериям в крови того или иного мага можно определить, олицетворяет ли он один из факультетов? — предложил Филиус, открыто наслаждаясь произведенным эффектом. - То, что чувствует на ментальном уровне Распределяющая Шляпа в одиннадцатилетнем ученике во время распределения в Хогвартсе и при формировании стабильного магического ядра, также возможно определить при помощи анализа крови в совокупности с нумерологическими и астрологическими вычислениями, — сухо произнес Драко, чувствуя, что мигрень всё-таки настигла его, — но данные вычисления будут правдивыми на сто процентов только к исходу двадцати двух лет, прожитых проверяемым… просто очень часто гормоны смазывают всю картинку… Гермиона с широко распахнутыми глазами несколько долгих секунд смотрела на Драко, пока не осознала, на кого смотрит… Но даже ненависть к Малфою сейчас оказалась не такой важной, как тот факт, что она — Гермиона Джин Грейнджер — будет олицетворять в предстоящем ритуале факультет Слизерин. - А что у нас с Гриффиндором? — сиплым голосом спросила девушка, — Вы говорили, что долго искали его олицетворение среди учителей… - Драко нашел его, — хмыкнул Флитвик и послал Минерве широкую улыбку.- Но я проверил лишь кровь Помоны, вашу и… свою, — несмотря на ужасную боль в висках и затылке, Малфой смог сосредоточиться и осознать то, что только что произнес. - О, Мерлин! Скажите, что я сплю!  — Это не сон, мистер Малфой. Вы будете представлять факультет Годрика Гриффиндора. Драко с тихим стоном откинулся на спинку кресла, Гермиона неверяще покачала головой, а Филиус и Минерва синхронно улыбнулись друг другу… Лишь Альбус Дамблдор задумчиво кивнул сам себе, словно приходя к каким-то определенным выводам, и незаметно покинул свой портрет.

***

Гермиона стояла у алтаря главного зала в небольшом храме на окраине Глазго и, задержав дыхание, вслушивалась в слова, произносимые Аберфортом Дамблдором на древнегреческом наречии. Маг, облаченный в длинную широкую мантию иссиня-черного цвета, отдавал дань самой Магии, прося заключить союз двух влюбленых душ и дать защиту их будущим детям. Сегодня, в раннее утро наступившего Самайна, когда вся школа готовилась к празднованию Хеллуина, Гермиона встретила у кабинета директора Джинни и при помощи камина увела её к себе домой для подготовки к обряду бракосочетания. Когда в четвертый раз за два часа ещё пока мисс Уизли направилась принимать ванну с необходимыми зельями, тетушка Роза не смогла сдержать своего любопытства и спросила — отчего же такие сложности? После этого на первый взгляд простого вопроса, Гермиона и Джинни в течении получаса объясняли старушке кто такие предатели крови, чем это чревато для будущих потомков и какие особенности несет в себе обряд. Отметив, что миссис Роше („О, дорогая! Можно просто Роза!“) скептически отнеслась к подобному рассказу, Джинни предложила тетушке Гермионы поприсутствовать во время его проведения. И вот сейчас Розалия Роше с приоткрытым ртом и с неподдельным восхищением в глазах наблюдала за Аберфортом Дамблдором, вокруг которого, по мере произнесения ритуальных слов, возникали яркие всполохи источаемой магии. Гарри и Джинни, облаченные в кипельно-белые мантии, одетые на голое тело, стояли на коленях друг напротив друга и, держась за руки, шептали самые главные слова ритуала — они действовали четко и слаженно, так как сам старина Аб лично тренировал их последний год. Гермиона едва заметно улыбнулась Сириусу, стоявшему за спиной Поттера в такой же черной мантии, как и у Аберфорта, и перевела свой взгляд на первую скамью, стоящую ближе всех к алтарю. Одетый, как и все, кроме новобрачных, в черную мантию, на лавке сидел шестилетний мальчик худощавого телосложения с острым носиком и большими глазами. Его взъерошенные волосы то и дело меняли цвет с ярко желтого на розовый, а потом и на ядовито-зеленый, а сам мальчик чуть ли не подпрыгивал на месте, впитывая, как губка все действия, производимые Дамблдором. Тедди Люпин, как и Роза Роше, впервые видел своими глазами всё таинство светлейшего обряда бракосочетания в волшебном мире. Гермиона уже гораздо шире улыбнулась Сириусу, который с усмешкой искоса наблюдал за Люпином-младшим — она ведь совсем забыла, насколько полезно присутствие на подобных обрядах детей, не достигших одиннадцатилетнего возраста. Магия чувствует их неподдельное восхищение, их желание уметь творить подобное, и она помогает этим детям по-своему… Чистые и искренние помыслы таких детей будут награждены в будущем самой Магией… но что это будет, стоит только гадать… Гермиона вздрогнула всем телом от неожиданности, когда золотистые завихрения магии резко устремились прочь от Аберфорта и окутали своим сиянием брачующихся. Джинни едва заметно пошатнулась, но Гарри удержал за руки свою любимую, и они синхронно начали произносить слова клятвы любви и верности на древнем языке. Грейнджер чувствовала какой-то непривычный трепет в груди при взгляде на лучших друзей — кто сказал, что слова любви обязательно нужно кричать так, чтобы слышал весь мир?! Самое важное и нужное всегда произносится тихо и нежно, вдали от чужих глаз и языков… потому что личное должно быть личным… в этом и есть все таинство магического брака. Магии не нужны громкие слова и дежурные клятвы, она видит души, желания и стремления. Она ЗНАЕТ всё, что происходит в голове и душе человека, поэтому не каждый настолько уверен в себе, чтобы пройти этот обряд… Ведь Магия способна не только одарить волшебника, но и наказать… Гарри и Джинни одновременно замолчали и потянулись навстречу, чтобы одарить друг друга первым поцелуем новобрачных. Как только их губы соприкоснулись, потоки магии, сконцентрированые вокруг них, взорвались с громким хлопком и осыпали дождем из волшебных звезд всех окружающих. Гермиона смотрела на это светопредставление, чувствовала легкое покалывание в голове и плечах, от впитывающихся в кожу сгустков магической энергии и дрожащей рукой стирала с щек дорожки слез — совместная магия Джинни и Гарри была прекрасна во всех смыслах! Она была похожа на первый глоток свежего воздуха после долгого заточения где-то под землей, на первый крик новорожденного ребенка, на первый поцелуй подростка… Девушка посмотрела на алтарь — теперь уже миссис и мистер Поттеры с закрытыми глазами застыли, прижимаясь друг к другу, Сириус, как и Гермиона, вытирал выступившие слезы, Аберфорт поднял голову, спасаясь от подступивших слез, и грустно чему-то улыбался… В зале миссис Розалия Роше громко рыдала в краешек своей любимой шали, а младшее поколение счастливо улыбалось, сверкая горящими от радости глазами. - А теперь пришла пора поздравить молодоженов, — разорвал приятную тишину Сириус, помогая подняться на ноги Джинни, — а миссис Поттер стоило бы отдохнуть. Джин благодарно улыбнулась Блеку и позволила Гарри подхватить её за талию — для будущей мамочки полтора часа нахождения на коленях стали тяжелым испытанием. - Предлагаю всем отправиться к нам, — Гермиона оглядела друзей и в молитвенном жесте сложила руки, — пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Тетушка в честь вашего праздника приготовила целую гору разных вкусностей… вы же не хотите огорчать старую даму, которая ещё способна отомстить мне за ваш отказ?! Гарри посмотрел на Розалию, которая мирно беседовала с Аберфортом, и скептически хмыкнул. - Ох, милый, даже не вздумай что-то ответить, — Джин устало опустила свою голову на плечо мужа и с усмешкой произнесла, — исходя из того, что я сегодня видела в доме Гермионы, у этой Леди ещё есть порох в пороховницах! Сириус весело рассмеялся и направился забирать Тедди — малыш точно не откажется побывать в гостях у Грейнджер. - Значит, решено, — удовлетворено улыбнулась Гермиона и кивнула в сторону тетушки и Дамблдора, — зовите этих двоих, а я пока заберу свою маленькую поклажу. И Грейнджер направилась в сторону лавки, где во время церемонии сидела Розалия… *** - Я не опоздала? — Гермиона вышла из камина в кабинете директора и вопросительно посмотрела на Минерву. - Нет, вы, как всегда, пунктуальны, Гермиона, — Макгоннагалл тонко улыбнулась и взмахом палочки отправила несколько свитков пергамента в шкаф, — до отбоя ещё семь минут, а профессор Смит уже ждет вас у входа в кабинет, дабы приступить к дежурству. - Ох, это замечательно, — на автомате ответила девушка, пытаясь отдышаться — она изрядно повозилась с восстановлением чар на доме после ухода Сириуса и Тедди. Как оказалось, Андромеда нечасто баловала внука различными магловскими играми, уделяя большую часть времени обучению внука различным дисциплинам, и игра в самые обычные прятки произвела на Люпина-младшего такое впечатление, что Гермионе пришлось потратить около часа на восстановление защитных чар, потревоженных стихийными выбросами маленького метаморфомага. - Как всё прошло? — поинтересовалась Минерва, вставая из-за стола и направляясь вместе с девушкой к двери, — Аберфорт, вернувшийся два часа назад по Каминной Сети был немногословен и очень задумчив… - О, всё было просто волшебно! — Грейнджер расплылась в широкой улыбке, а потом тихо хихикнула, — И, я смею полагать, что мистер Дамблдор остался под сильным впечатлением от общения с моей тетушкой… Минерва удивленно посмотрела на Гермиону:  — Ваша тетя смогла заинтересовать самого старину Аба?  — Скорее — озадачить, — Гермиона хихикнула громче, и поймав ожидающий взгляд директора, пояснила, — со времени выхода на пенсию, тетушка увлеклась кулинарией… И, когда Аберфорт рассказал о том, что разводит коз, она не придумала ничего лучше, чем процитировать ему книгу о вкусной и здоровой пище, сделав уклон на блюда из козьего молока и мяса… - Да… — Минерва пораженно замолка, а потом с широкой улыбкой проговорила, — видимо, ваша тетушка только что открыла глаза нашему старому консерватору… теперь он будет использовать своих питомцев не только для разрешенных обрядов, но и для обедов… - Я надеюсь, что не только для этого, — покачала головой Грейнджер, открывая дверь перед директором и спускаясь следом за дамой по винтовой лестнице, — малыш Тедди Люпин уже успел выпросить себе разрешение когда-нибудь покататься на одном из козликов, и Аберфорт, озадаченный словами тетушки, сам не заметил, как согласился на это мероприятие… - Ох, если Тедди досталась неуклюжесть Тонкс, то я уверена, что проще будет снести „Кабанью голову“, чем отремонтировать дом после нашествия этого мальчишки… - Сириус сказал тоже самое, — прыснула Гермиона и громко рассмеялась. Сегодняшний вечер прошел просто замечательно — Гермионе очень нехватало таких веселых, по-семейному теплых и долгих вечеров. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться — Сириус, которому утром нужно на дежурство, отправился с Тедди к Андромеде („Если я не доставлю этого хулигана вовремя, то в доме Медди появится чучело большого черного пса в натуральную величину!“), Аберфорт через Хогвартс вернулся в Хогсмид, Гарри и Джинни направились в Нору радовать своим сюрпризом чету Уизли, а Гермиона вернулась в Хогвартс на ночное дежурство — конечно, можно было бы поменяться с кем-то из преподавателей и провести сегодняшнюю ночь дома, но многие в этот день были заняты проведением личностных маленьких ритуалов, а те, кто были свободны, ставили Гермиону не в самое выгодное положение. Стебль, как и Флитвик, была готова поменяться с девушкой, но в первом случае Гермионе бы пришлось дежурить с Чарли Уизли, а во втором — с Малфоем… не самые лучшие варианты, как ни крути… - Я пропустил какую-то шутку? — Ричард Смит стоял около горгульи и широко улыбался дамам. Поэтому Гермиона решила ничего не менять и отдежурить в компании профессора Магловедения, чье присутствие ещё заставляло смущаться девушку, но она хотя бы не испытывала негативных эмоций… - О, нет, Ричард, — отмахнулась Минерва, отходя в сторону вместе с Гермионой, дабы горгулья встала на место, — мы просто обсуждали с мисс Грейнджер одну интересную теорию о прочности магических строений и их стойкости перед всеразрушающей детской энергией… - Хогвартс же как-то выстоял… — Ричард задумчиво почесал затылок. - Это пока! — как-то по-кошачьи фыркнула Макгоннагалл, — Я не уверена, что замок простоит вечно, а располагая данными о новых событиях… Я просто уверенна, что, когда на порог школы вступит первый потомок родов Поттер и Уизли, я закопаюсь куда-нибудь на самый нижний уровень подземелий и буду считать секунды до того, как падет замок, погребая меня заживо… - Профессор! — негодующе воскликнула Грейнджер, поражаясь тому, что Минерва знакома с понятием „черный юмор“. - Я шучу, Гермиона, — Минерва хихикнула, — я просто уйду на пенсию… Я смогла пережить выходки Джеймса Поттера и близнецов Уизли по отдельности, но пытаться что-то сделать с гремучей смесью этих двух кровей… нет уж, увольте! Под тихий смех Ричарда Минерва подмигнула Грейнджер и, провожаемая её ошарашенным взглядом, скрылась в конце коридора. - Оказывается, под маской чопорности скрыто просто море здорового юмора и сарказма, — Смит широко улыбался, не сводя глаз с Гермионы. - А может маразм передается через кресло директора, — прошептала Грейнджер, чем вызвала очередной приступ смеха у профессора Магловедения. Пока Гермиона приходила в себя после слов Минервы, они с Ричардом достигли лестниц и застыли в нерешительности. - Откуда начнем? — спросила девушка. - Предлагаю с подземелий, — что-то блеснуло в „золотых“ глазах Смита, — хочется поскорее покончить с самым нелюбимым участком… - Вам не нравятся подземелья? — удивилась Гермиона, не спеша следуя за мужчиной вниз по лестнице и думая о том, что и сама желает побыстрее проверить и уйти из владений декана Слизерина. - С ними связано не самое радужное воспоминание, — Ричард слегка вздрогнул, но, заметив заинтересованный взгляд Гермионы, проговорил, — пообещайте мне, что никому об этом не расскажете!  — Конечно! Мой рот на замке! — Грейнджер изобразила движение будто закрывает невидимым ключом рот и выбрасывает ключик куда-то в сторону. Ричард её действия оценил благосклонно и, немного успокоившись, доверительно поведал:  — В школе я был очень тихим, но довольно симпатичным молодым человеком… „Это он сейчас преуменьшил, да?!“ — подумала Гермиона, невольно любуясь красивыми чертами мужского лица, его ростом и поистине благородной статью. - И так получилось, что я приглянулся одной девушке из Слизерина… — Смит нервно сглотнул, видимо воспоминание было не из приятных, — её звали Летиция Булстроуд. Она была на голову выше и килограм на двадцать тяжелее… Гермиона приподняла бровь — возможно Летиция была родственницей её однокурсницы Миллисенты.- Во время Рождественских каникул на шестом я успел убежать от неё, когда мы чисто случайно оказались вместе под омелой, но она… Ричард замолчал, в сомнений посмотрел на Гермиону, не уверенный стоит ли ему продолжать, но, увидев её кивок, лишь тихо вздохнул и закончил:  — Но она не забыла об этом случае и в конце года загнала меня в подземелья и… и… ПОЦЕЛОВАЛА! Это были самые страшные, долгие и мучительные десять секунд в моей жизни! Грейнджер просто не могла больше сдерживаться — девушка громко рассмеялась, смахивая с глаз выступившие слезы, и старалась не схватиться за живот — до такой степени яркой была картинка перед глазами с участием Смита. — Вот поэтому я и не люблю подземелья, — буркнул Ричард, слегка уязвленный реакцией девушки. — О, Мерлин! Ричард… ха… простите… хи… меня… ха… я не… ха… хотела… хи… — Гермиона просто не могла остановиться, но молодой профессор при взгляде на веселящуюся девушку просто не мог долго обижаться на её реакцию. — Я не сержусь на вас, Гермиона, — отмахнулся Ричард, — я уверен, что у каждого неслизеринца подземелья ассоциируются с не самыми приятными вещами. Гермиона резко замолчала, но это не имело никакого отношения к высказыванию профессора Магловедения… Она с широко распахнутыми глазами смотрела на собственную волшебную палочку, светящуюся красным светом… Девушка резко развернулась на каблуках и побежала, что есть мочи, в сторону кабинета директора. — Гермиона! Гермиона! — кричал ей вслед ничего не понимающий Ричард, но Грейнджер его уже не слышала… Сработали сигнальные амулеты… Кто-то взломал защиту её дома…