Сэйла: Проклятый город

*Хоши ввела разгульный образ жизни и ничуть этого не смущалась. Она употребляла алкоголь, танцевала неприличные танцы, а затем и вовсе устроилась работать стриптизершей. Мужчины были от нее без ума, но ложиться к кому попало в койку строптивая девица не собиралась. Она придирчиво выбирала партнеров и тщательно следила за тем, чтобы не забеременеть. Обуза ей была ни к чему. Хоши, она же Дерзкая Кицуне, попала в Сэйлу случайно. Как и многие пришлые, она спокойно жила-поживала в своем мире и никогда не задумывалась о существовании других миров. Уставшая жить по заветам предков кицуне почти сразу же прониклась духом свободы и безнаказанности. Она стала прожигательницей жизни и вытворяла невероятные вещи. Пару раз ее даже задержали полицейские, но знакомые Хоши внесли за нее залог. В тот вечер Хоши пришла в трактир «У Бена» и напилась вдрабадан. Именно так, а не иначе, поскольку по-другому нельзя даже сказать. Она взобралась на сцену и принялась танцевать, несмотря на то, что у музыкантов был перерыв. Сперва посетители холодно отреагировали на ее танцы, но когда девица принялась снимать с себя одежду, публика заметно оживилась. Сначала на пол полетела полупрозрачная кофточка, а потом и юбка. Оставшись только в лифчике и белье, Хоши принялась танцевать энергичнее. Несколько эльфов встали из-за стола и направились к ней. Девчонку быстро сдернули со сцены и уволокли в номер. Скорее всего, она стала бы жертвой группового изнасилования, но на ее счастье, за эльфами последовал суровый охранник трактира, который быстро объяснил им, что следует от девушки отвязаться. Наутро Хоши обнаружила себя в закрытой карете. Ее увезли за город, в лес. Как она ни кричала, ни колотила стенку — ее не слышали. Или делали вид, что не слышат. Так или иначе, некто выволок ее из кареты и запер в избушке на краю леса, и допрашивал ее неизвестный мужчина в маске. Он же и принес ей оставленную в трактире одежду. — Имя. Возраст. Раса. — Хоши. Двадцать один. Кицуне. — Пришлая? — Д-да… Ее даже немного зазнобило от пристального взгляда, и девушка потупила взор. Больше ничего ее не спрашивали, просто усыпили заклинанием, а затем увезли в другое место. Именно в тюрьме она пришла в себя, и тогда ее поставили на землю и велели идти. Дезориентированная в незнакомом помещении, она сильно перепугалась и едва не расплакалась, когда оказалась в холодной и темной камере. Сев на пол и сложив руки на коленях, она молила богов только о том, чтобы ей поскорее даровали смерть. Находиться в полном мраке ей было страшно, а о побеге она даже боялась подумать. На руки ей надели специальные браслеты, блокирующие магию, и теперь Хоши была бессильна. Кицуне заметалась по камере, точно загнанный зверек — по клетке. Она ничего не понимала. Кто заточил ее? За что? Что это за место? И главное — что с ней собираются сделать? Мучимая тревогой и бесконечными вопросами, она легла на лавку и стала размышлять о произошедшем. Несомненно, это была часть политики старейшин, они ведь издали закон об уничтожении пришлых. Но почему ее сразу не убили? — Эй… — внезапно донесся до нее мужской голос, и кицуне прильнула к окошку. Она увидела дверь соседней камеры и брюнета, выглядывавшего в такое же окошко. — Привет. Как тебя зовут? — осторожно произнесла кицуне. — Я Рандэл. А ты? — Хоши. — За что тебя заточили? Девушка пожала плечами. — Понятия не имею. А тебя? — Та же песня, — вздохнул парень. — Меня еще и заковали. — Бедняга. Хоши хотела сказать, что теперь не может использовать магию, но передумала. Жаловаться — не в ее духе. Но вот таинственный парень ее заинтересовал. Ей даже захотелось еще немного с ним поговорить, но он отошел от окошка. — Эй, Рандэл! — позвала его кицуне, и демон вернулся. — Что? — Давай придумаем, как сбежать. — Да никак, — раздался еще один мужской голос, и Хоши увидела очертание еще одного брюнета. — Я тут с зимы нахожусь. Хоть меня не связали, не заковали и не лишили магии, я всё же никак не могу отсюда выбраться. Дверь заколдована. Хоши грустно вздохнула и вернулась на лавку. Рандэл переглянулся с Райгой. — А она ничего… — Да, только вульгарно одета. Они замолчали. Говорить было не о чем. Разве что о побеге, но никаких мыслей по этому поводу не возникало. Спустя какое-то время им принесли поесть. Двери со скрипом открыли, в камеры занесли тарелки и ложки. — Ну и баланда, — фыркнул Рандэл, взглянув на свою похлебку. — И как такое можно есть? — Ешь, пока есть, что есть, — наставительно заметил Райга, погружая ложку в суп. Мимо с писком пробежала крыса. Рандэл поморщился. — Мда, тут сплошная антисанитария. Поймать бы этого Снейка и самого бы сюда швырнуть… — Мечтать не вредно, — бросил Райга, доедая похлебку.