Это случилось в поезде, полном людьми. Яркое солнышко светило своей красивой улыбкой сквозь окно точно мне в лицо, и я (вроде) был счастлив, потому что она была рядом со мною, в темно-синем платье и на высоком черном каблуке; с каштановым цветом и красноватым блеском распущенными волосами, словно идеальный черный мрамор, что заставляет остановить свои очи прямо на нем. Вот только в ее глазах читалось что-то пугающее. Тогда я еще не понимал, почему спустя несколько лет она наконец-то решила обратить на меня внимание.
В левой части груди что-то сладко покалывало, но я почему-то ошибочно решил, что таковы настоящие чувства, которые называются любовью. На самом деле это оказались чувства постепенно приходящей боли.
Было шумно, было слишком много людей, а еще на улице было лето. Самый теплый и любимый период времени большинства людей. Период, когда ты чувствуешь себя освобожденным ото всех жизненных проблем; когда хочется петь от переполненных тело ощущений. Легкий ветерок мягким скольжением проскальзывал через форточку, развеивая ее локоны и передавая мне самый что ни на есть прекрасный аромат, который я до сих порой вспоминаю, мрачным блуждая по новым, созданным мною улицам черного города ненависти к жизни. Переполненные детьми и счастливыми родителями улицы навсегда отпечатались в моей памяти, якобы напоминая, что когда-то я был человеком, который так же мог стать счастливым, как и те люди. Но теперь эти улицы сменились на высеченные болью и кровью мрачные дорожки и переулки, в которых часто таится что-то неведомое обычному человеку; что-то на самом деле темное, заставляющее трястись коленки от одного взгляда в эту черноту.
Она стояла напротив меня, пряча свои темно-синие глаза, в которых я утопал с каждым разом все глубже и глубже, только вот теперь эти самые глаза приходят ко мне по ночам, а ночь бесконечна в моем мире, и терзают острыми клыками мое сердце, от которого и так почти ничего не осталось. Я не мог понять, смущается она или что-то хочет сказать, что-то неприятное и острое, но я старался делать вид, что не замечаю этого, ведь главное то, что она здесь, рядом со мною.
На самом деле она пришла, чтобы отшить меня.
«Ты меня достал! Пойми наконец уже, что ты мне противен и я никогда не буду с тобой. Умоляю, исчезни из моей жизни», - ее слова ударили по мне словно безупречно наточенное лезвие по венам. В этот момент поезд остановился и кондуктор объявил 18:47 по времени и место остановки, которое я не помню. В этот момент я умер, словно меня никогда не существовало. Мой разум медленно улетал в небытие, пытаясь осознать, что произошло. Я не мог, просто не хотел понимать, что меня только что бросили, заставили перестать свое существование.
Счастливое лето сменилось на грустную зиму. Солнечная звезда трансформировалась в лунный камень, который освещал округу красным светом. Завораживающая глаза зелень превратилась в засохшие и корявые кусты, чьи тени на стене напоминали мерзких ползающих монстров. Лазурное небо ушло в небытие. Синее платье фрагментом памяти улетело в пустоту вместе с сияющими блеском глазами. Яркие лица счастливых людей медленно размыла печаль в моих глазах. Я перестал видеть, ощущать, понимать.
С этого момента я стал своим же жнецом смерти, одиноко блуждающий по поезду, который не имеет направления. Мой адский поезд, которого боится каждая заблудшая в мой пустынный город душонка.
Ты меня убила. Навечно. А я ведь так сильно тебя любил.
- Ненавижу тебя!.. - эхом доносится в коридорах психической больницы номер 67.
- Неужели это возможно, настолько свихнуться из-за любви к человеку? - спрашивает молоденький паренек, лет 22, у своего наставника. Но тот не отвечает, только сочувствующим взглядом смотрит на пациента с табличкой на порванной рубашке слева «Мин Юнги №1847».
Неизвестный больной, которого ежесекундно мучают непонятные докторам видения. Человек, который свихнулся из-за своей любви к девушке, каждый день наносит себе вред, пытаясь убить себя. Его глаза не показывают ни боли, ни пустоту, они показывают пугающую любого человека черноту, словно он какой-то демон, пришедший из врат Ада. И это постепенно убивает врача пациента, родного младшего брата Юнги, Ким Тэхена.
Тот больше не может смотреть на эти невыносимо душераздирающие крики, разрывающие не слух, а саму душу. На этого исхудавшего, порезанного насквозь человека, который когда-то был смазливым мальчишкой, любившим сахарную вату. Ему надоело, что каждую ночь к нему во сне приходит кошмарный поезд со жнецом внутри. Тэхена все это осточертело до такой степени, что ему порой кажется, что он сам свихнулся и живет в выдуманном иллюзией мире.
Чуть позже Тэхен избавит себя от адских мучений. И про Юнги не забудет. Ведь у Тэхена это единственный человек, который у него есть. Единственная ниточка в этом чертовом мире, за которую он держится. Но Тэхен сломался, как когда-то сломался Юнги, словно робот, у которого произошел сбой и теперь его невозможно запрограммировать снова на то, что он был запрограммирован изначально.
Шесть часов вечера. Сорок семь минут. Юнги больше нет в этом мире. Тэхен ушел вместе с ним. За ним. За своей ниточкой в этой бессмертной жизни.
