Брак по расчету. Красавица и чудовище.

Чхве Сын Хён сидел в гримерке и, перелистывая глянцевые странички журнала, рассматривал картинки, пока визажисты работали над его прической. Усталость от длительных съемок проявилась на лице и покрасневших глазах. Это явление в последнее время было частым, так как дома он нормально не мог поспать. Одна радость на работе была – перерывы. Тут он был не привередлив и ложился отдохнуть, где попало: на стуле, прилегал на столе и даже на полу. И самое интересное было то, что этих двадцати минут, а то и меньше, ему хватало сполна. Он чувствовал не только прилив новых сил, но даже и бодрость. Этот эффект действовал недолго, максимум пару часов. - Режиссёр уже ждет, - заглянул в гримерную помощник продюсера. - Две минуты, - ответила девушка, покрывая лаком свои труды. – Немного подправим макияж и можем продолжать. Не обращая внимания, айдол продолжал заниматься своим делом. На одной странице он увидел статью, связанную с его женой. Пробежавшись глазами по ней, сильно удивился, а затем, осмыслив всё, вообще оторопел. - Сын Хён, вы слышите меня? - А? - Можете идти, Вас ждут. Кивнув, мужчина встал и направился на съемочную площадку. Все его мысли были не о игре его персонажа, а о МиОк. Интересно, а она уже слышала эти новости? Если да, то, как себя чувствует теперь, будучи более богатой, чем он. Если раньше все думали о том, что она вышла замуж по расчету, то теперь можно было сказать, что он стал альфонсом. Он никогда не думал, что одна из картин, нарисованная женой станет настолько прибыльной. Тем более та, что больше всего удивила его. Он до сих пор не мог понять, как девушка нарисовала его лежа на диване с голым торсом, а всё остальное скрывалось под шелковой простынёй. И все это она сделала в то время, когда они были не вместе из-за того шрама. Пока он целых полгода находился в Германии, МиОк тщательно готовилась к ранее запланированной выставке. Увлечение этой работой было настолько сильным, что она даже временами забывала позвонить ему. Это раздражало настолько, что оставляло после себя осадок некой горечи и обиды. Держа всё это в себе, терпеливо ждал её приезда, подготавливая речь, чтобы отругать за невнимательность. Но стоило женушке приехать на пару дней, как все обиды забывались. Чего только стоила её счастливая улыбка? Казалось, что боль от операций, как рукой снимало. Если бы МиОк не было рядом, то, скорее всего, ему не удалось бы вытерпеть всё это. По большому счету, он согласился на операцию только ради неё. Девушка не раз говорила, что ей всё равно на шрам и доказывала это своими губами. Боже, насколько ему было мучительно и приятно ощущать её губы на изувеченном теле. Казалось, что в эти минуты, сердце ноет от переполняющих его чувств…. Чертовски приятных чувств! Когда МиОк уезжала в Корею, его поддерживали мысли о ней. Благодаря этому, он пережил страшные моменты и теперь, спустя время, кажется, что прошлое отпустило его. Он потихоньку начал забывать. Да, иногда он вспоминает о нём, ведь невозможно всё стереть из памяти. Воспоминания как рубец, всегда будет напоминать о себе. По возвращению на родину, Таби удивился тому, насколько популярной МиОк стала за такой короткий срок. Газеты, журналы и телевиденье постоянно приглашали её к себе и брали интервью. Даже на билл-бордах висели призывы к приобретению её картин и, тем самым, помочь нуждающимся в лечении деткам. А самым веселым из всего этого было то, что МиОк прозвали «милосердная госпожа Чхве». Если честно, то он был сильно рад за неё. Он даже немного завидовал и ревновал. Свободное время девушка проводила в подвале, создавая шедевры, а в будни постоянно находилась в разъездах. Им не только не удавалось пообедать, но они даже иногда и ужинали по-отдельности. Сначала это не нравилось ему, но потом, осознав свой эгоизм, смирился. Наконец-то она нашла что-то своё и отвлеклась от того, что произошло с ними. Видеть жену счастливой было самым важным в жизни для него. Наверное, даже важнее музыки. Теперь, когда несколько дней назад самая востребованная картина, нарисованная МиОк больше года назад, сделала её очень богатой, он не мог в это поверить. Сначала девушка наотрез отказывалась её продавать, ссылаясь на то, что у нее с этой картиной связано очень много воспоминаний. Слышать это было настолько приятно, что гордость переполняла его. А теперь он узнает, что её купила некая девушка из Лондона. Наверное, желающих заполучить его изображение полуголым, становилось всё больше и больше. Поэтому художница сдалась и дала одобрение на продажу своего шедевра, устроив аукцион. И как она только посмела? Её что совсем не заботит то. Что на него будет глазет другая? - Оппа, - подбежала Хо Ми На. – Что с тобой? Режиссёр Кан зовет тебя, а ты молчишь. - Задумался, пойдем. - Сын Хён, - тут же крикнул в рупор Кан Хён Чоль. – Сколько можно тебя ждать? Мало того, что прибыль от этого фильма упала в два раза из-за картины, так ты еще и заставляешь всех ждать. Живо на площадку. Снимаем сцену там, где Дэ Гиль прокалывает себе руку. - Так вы позвали меня из-за…. - Да! Знаешь, сколько девушек, мечтают увидеть твоё тело? Таби хотел было ответить, но Ми На остановила его. Она взяла его под руку и, улыбаясь, покачала головой. Тяжело вздохнув, он повиновался партнерше по фильму. - Не зли его. Давай снимем последний дубль на сегодня. Тебя жена ждет и не только она. - Хорошо. Давай постараемся. Закончив все дела на работе, ТОП вернулся домой около двенадцати ночи. МиОк в это время обычно спала. Из-за работы и долгожданной беременности её организм быстро уставал в последнее время. И, несмотря на двадцать пятую неделю, жена даже и не думала о декретном отпуске. Больше всего по этому поводу злилась бабуля, обвиняя его в том, что он никак не может повлиять на свою женщину. А что он скажет ей? Как он может запретить заниматься любимым делом? Она и так отказывается от мероприятий и каких-либо интервью. Тем более она дома и под присмотром мамы или медсестры. Подниматься наверх мужчина не спешил, так как знал, что стоит ему зайти в комнату, как жена тут же проснется, чтобы наполнить желудок. О, в этом деле она стала настолько прожорливой, что порой он даже пугался. А за вкусы так вообще не желал думать. Нагрев поздний ужин, улыбнулся. Таби знал, что с минуты на минуту, МиОк спустится. Так было постоянно уже на протяжении двух недель. У неё настолько обострился нюх, что порой это пугало. Как-то вечером в гостиной они занимались своими делами: МиОк лежала на диване и листала журнал для будущих мам, а он, сидя в нескольких метрах от нее на кресле, изучал сценарий и тихо пукнул. Унюхав, девушка такую взбучку ему устроила, что страшно вспоминать об этом. - Еда? – радостно протянула супруга. - Садись колобок, - улыбнулся он. Всё же нюх у этой женщины стал удивительным. Собакам должно быть стыдно... - Вот твой супик на говяжей кости, - Чхве Сын Хён поставил тарелку на стол. Аромат распространялся по всему помещению, заставляя желудок тут же реагировать. – Кушайте. МиОк недовольно взяла ложку и, набрав юшки, поднесла ее к губам. Скривившись, вылила жижу обратно. Поджав губки, посмотрела на мужа невинными глазами. - А у нас анчоусы, кальмары или креветки есть? - Не помню, - айдол положил свою ложку на стол и пошел искать что-то из списка. В последнее время он чувствовал себя личным официантом этой особы, прислуживая днем и ночью. Конечно, большую часть времени он работал на съемочной площадке и мог хоть как-то отдохнуть, но его мысли в это время были с женой. - У нас остались только анчоусы. - Я хочу креветки и кальмары. - Но уже начало первого, - увидев обиженную мимику девушки, капитулировал: - Хорошо, я быстро. Сын Хён выбежал из дому и сел в свой новенький автомобиль, который купил несколько недель назад для таких случаев. Сначала, приходилось вызывал такси, но пока он ждал приезда машины, его мозг успешно выносился из головы прекрасной голодной особью в лице МиОк. Потом подключил менеджера, запасался всем, чем можно было, но супруга оставалась беспощадной. Всегда ей хотелось того, чего нет у них. И благодаря всему этому он стал обладателем новенького Ниссана. Спустя полчаса ТОП был уже дома. МиОк со счастливой улыбкой на лице открыла кальмары и высыпала их в суп, затем повторила этот процесс с анчоусами и креветками. Видеть её такой было самым лучшим лекарством от раздражения, которое, собственно говоря, зародила она сама. Но только он собрался отхлебнуть супчика, как снова его потревожили. - Подай мне майонеза и перчика горошком. Ничего не сказав, айдол с силой положил ложку на стол и, встав, подошел к холодильнику. Подав жене всё необходимое сел на место, внимательно наблюдая, как она выдавила густую белую смесь в тарелку и насыпала туда больше десятка горошков перца. Затем всё это перемешав, начала наминать с таким аппетитом, словно не ела несколько дней. - Слышал, что последняя картина была продана. Теперь ты стала богаче меня, поздравляю. - Сама не ожидала. - Предполагаю, прибыль будет на двоих? - С чего это я буду делиться? - Как это? – удивился мужчина. – Ты нарисовала меня, полуголого. Это назы… - Дорогой, насколько я помню, ты мне не позировал, и твоего торса я тогда не видела, это всё благодаря моей фантазии. - Ты не справедлива. - Кто бы говорил, - фыркнула девушка. – После того как ты сделал пластику, почувствовал себя очень вольно, даже снимаешься в фильме, где есть постельная сцена, как она называется? - Цветы зла: Рука бога. Стоп, а ты что, ревнуешь? Ты же сама дала своё согласие. - Пошли масик отсюда, - тихо проговорила МиОк, поглаживая небольшой животик. – Наш папа корону одел, да за короткое время она к голове приросла и теперь, наверное, её нам с тобой никогда не снять. - Эй, ты чего моего сыночка против папки настраиваешь? – мужчина подошел к супруге и став на колени, прислонил голову к животу. – Что ты говоришь? Ах, у мамы гормоны плещут и тебе тоже перепадает. Хорошо лапушка, сейчас накажу её, ласками, а ты ложись а-а-а-а. Поднявшись на ноги, мужчина взял жену на руки и несмотря на значительно ощутимый вес, улыбнулся. Чмокнув её в губки, понес наверх.