Промазав трижды, четвёртым попадёшь.

Лядов с грустью смотрит на норвежцев, поднимающихся на пьедестал. Смотрит на их искренние и широкие улыбки. Смотрит на то, как те машут букетами трибуне, и многочисленные норвежские болельщики громогласно приветствуют их. А ведь его сборная могла оказаться на месте норвежцев или французов, или даже чехов. Диктор на стадионе объявляет сборную Беларусь, которая заняла четвёртое место. Юра цепляет вымученную улыбку на лицо и бежит вслед за Вовой. Пожимает руки девушкам и братьям. Тарей немного скривился: видимо, белорус чуть переборщил с силой. Извиняется, ведь он не специально. Вот и чехи. Рукопожатия с Онджеем, который успел спросить его имя, и Михалом, потом машинально подаёт руку девушкам, даже не смотря на них. А ведь если бы поднял голову на Веронику, то увидел бы, что её улыбка немного померкла. Хотя Лядову было все равно. Единственное, что он хотел сейчас, было бухнуться на кровать и заснуть без сновидений. А после этого Юра ничего не помнил, словно находился в трансе. Очнулся он только в номере, лёжа на своей кровати. Вокруг него сидели его друг и подруги. - Юра, ты как? А то твоего бурчания уже полчаса не слышно,- улыбнулся Чепелин. Юра повернулся и кинул на него пустой взгляд. Ведь эмоций у него не осталось. Всё, что он мог, Лядов выложил на трассе. Девушки переглянулись между собой. - Юра! Юра!- громко сказала Надя, пытаясь безуспешно привлечь внимание белоруса. Тогда она взяла его за плечи и тряханула что было силы в хрупкой девушке. -Ну что?- недовольно прошипел Лядов, но всё-таки посмотрел на Надю. -Ты не виноват в том, что мы остались без медалей. Просто…просто так сложилось, это спорт. У нас ещё будут шансы,- начала Скардино, а Даша с Вовой согласно закивали. – И вообще, это я упала и потеряла секунд двадцать. А вот это было сказано очень зря. Правда, одну цель белорусская биатлонистка смогла выполнить: теперь вместо апатичного Юры сидел злой и разгорячённый Лядов. - Но не ты ведь не промахнулась три раза подряд по одной мишени?! Не твои соперники же не убегали со стрельбища, пока ты стреляла?! Не ты ведь не смогла догнать на трассе медленного норвежца?! Не ты ведь принимала эстафету первой, а финишировала за тройкой?! Знаете, это хуже, чем промах Шипулина в спринте. Он подвёл лишь себя, а я – всех вас, всю сборную, всю страну! Только представьте, сколько сегодня, у нас дома, в Беларуси, смотрели с надеждой на экран телевизора! Да я… - захлебнулся Лядов. Сейчас он хотел остаться один. Хотел никого не видеть. В глубине души Юра понимал, что это говорит это не он, а весь скопившийся негатив. Что он ведёт себя как ребёнок, которого оставили без конфетки. Что он должен всё это как можно быстрее пережить. Вова, словно прочитавший его мысли, быстро взял за локти своих подруг, которые только открыли рот, чтобы что-то сказать Юре, и повёл их к двери. - Оставьте его в покое, пусть немного оклемается. В коридоре же Вове сразу возмущённо обратилась Домрачева: - Это не выход! Он замкнётся в себя. И мы все будем в этом виноваты! Проходила я уже такое после Олимпиады. Так если бы не ваш покорный слуга, завершил бы этот биатлонист карьеру в том сезоне. Уговорила, так сейчас бегает, да как бегает! - Стоп! Уле, что, не хватило золота в спринте? - Да при чём тут он? - Стоп! Почему я об этом не знаю?- грозно спросила Надя Скардино. - Да если бы я тебе сказала, об этом разве что племя маори не узнало бы. - Ах ты… -Девочки, девочки, успокойтесь! – встал между ними Чепелин: мало ли что может произойти.- Даша,- внезапно загорелись глаза белоруса,- а это ведь идея! Увидев недоумённые взгляды девушек, Вова пояснил: - Ну, привести к нему ту, что выведет его из той депрессии. - А мы чем хуже? Вова ухмыльнулся. - Даша, ты ведь пришла явно не к чужому тебе человеку? Домрачева промолчала, но её покрасневшее лицо выдало её. Скардино хмыкнула: - Но чьё сердце занято нашим Юрой? - Боже, неужели я знаю, что не знает Скардино?- хихикнул Вова.- Ладно, открою вам секрет… Но! Чтоб никто не знал! Это в первую очередь относится к тебе, Надя! Белоруска обиженно надула губы, но кивнула: мол, ладно. - Кстати, даже Юра об этом не знает. Ему в первую очередь не говорить. -Ладно-ладно,- нетерпеливо сказала Домрачева. Ей самой было интересно узнать эту тайну. - Пошли, она на втором этаже живёт. Девушки призадумались: там жило лишь три сборной. Германии, Финляндии и Чехии. - Может, Хинц? - Боже упаси. -Дальмайер? -… - Пройсс?! -Нет! Хватит уже, потерпите пару минут. Только не донимайте её, прошу. И никому… - …не говорите!- закатив глаза, закончили девушки фразу Чепелина. - Именно. Спустившись ниже, сразу послышались песнопения на славянском языке. Туда и направился Вова и идущие за ним по пятам девушки. Белоруски переглянулись. Что, неужели какая-то чешка влюбилась в Юру? Или…чех? Судя по всему, Скардино сказала это вслух: Чепелин резко остановился и знатно проплевался. - Бл…ь, вы что, Фикбука перечитали? Девушки лишь промолчали. - Ладно, давайте уже заходить. Чепелин постучал в дверь, но никто не открыл дверь. Видимо, никто не слышал- слишком громко там было. Скрипнув зубами, Чепелин взялся за ручку и … просто отворил дверь. В комнате чехов было довольно людно: кроме самих хозяев здесь были и словаки с поляками . На столе стояло несколько бутылок чешского пива. Первым гостей заметил Моравец. Он был немного удивлён, но всё же жестом пригласил проходить внутрь. - Привет. Не ожидал вас здесь увидеть. А где Юрий?-спросил (он всё-таки смог запомнить имя белоруса) чех. - А, в номере сидит,хандрит,- призналась Даша. - Зря, он так. Хорошо же бежал, я, честно говоря, удивился его прыти,- сделав глоток из бутылки, признался Моравец.- Что это я?-встряхнувшись сказал Онджей.- Вы будете пить? Это лучшее пиво в мире! Чепелин и рад был бы продегустировать, но его вовремя пихнули девушки: - Спасибо большое за предложение, но нам нужна Вероника. Моравец поднял брови, но решил не спрашивать, зачем та понадобилась белорусам. - Она вышла с Габриэлой, скоро, по идее, должны вернуться. - Мы подождём их снаружи,- опередила Вову Надя: больно тот хотелся остаться здесь. Теперь уже они практически насильно выводили своего друга. - Может сходим как-нибудь куда-нибудь?- успел он спросить Моравца. -Да, конечно,- протянул он. В коридоре они наткнулись на чешек. Причём, Веронике Габриэла что-то остервенело доказывала. Заметив белорусов, Габи, улыбаясь, помахала прямо перед их носом: - О, белорусы! Как настроение? А где ваш четвёртый номер?- спросила Соукалова.- Тоже, небось, горюет? Вероника покраснела за свою подругу и виновато сказала белорусам: - Простите её, пожалуйста. Она немного перебрала и теперь несёт всякую чепуху. - Да мы заметили,- скрипнув зубами, ответила Дарья. -Кстати¸ а где Юрий?- вновь покраснела Вероника. Белоруски лишь выразительно глянули на Вову. Тот едва кивнул. Виткова этого мимолётного и молчаливого диалога не заметила. - Давай поговорим с тобой без свидетелей,- глядя на остальных девушек, сказал Чепелин. Белоруски возмущённо посмотрели на него, а Габи было или нелюбопытно, или она была уже на последней стадии. Виткова удивлённо воззрилась на него, но кивнула в знак согласия. -Даша, Надя, проводите Габи в номер, - не терпящим возражения тоном сказал Чепелин. Те для вида лишь побурчали, но взяли нетвёрдо стоящую Соукалову под руки и вернулись в чешский номер. - И что ты хотел мне сказать? И не мог бы ты мне сказать, где Лядов? - Терпение,терпение…