Двое против одного

Когда я вернулась домой, на улице уже царил утренний полумрак. Не включая в коридоре свет, я осторожно положила ключи на тумбочку, сняла обувь и прислушалась. Тихо. Мда, Василиса, а как еще должно быть в четыре утра? Я аккуратно прошла вперед по коридору и, увидев, что дверь в комнату мамы плотно закрыта, выдохнула с облегчением. Она всегда закрывала ее, когда ложилась спать, и этот факт, несомненно, не мог меня не обрадовать. Потому что сейчас мне больше всего на свете хотелось только одного - спать. Именно спать, а не пытаться лихорадочно придумать что-то, во что бы моя до ужаса проницательная мама могла бы поверить. Возможно, если судьба немного сжалится надо мной, окажется, что она не заметила моего отсутствия. Хотя это маловероятно, поэтому этот вариант сразу отметается. Вряд ли любой нормальный родитель стал бы выпускать собственного ребенка из поля своего зрения. Тем более на его выпускном. Конечно, может случиться и такое, что Захарра, выслушавшая мою короткую, гневную и не очень вежливую тираду о том, кем является ее брат, и проводившая меня с праздника удивленным взором карих глаз, смогла меня как-то прикрыть. Это было бы просто прекрасно с ее стороны, хотя и здесь я сомневаюсь в том, что мама бы поверила. Я почувствовала, что от всех этих мыслей мои виски заныли, и поняла, что разобраться с этим можно и завтра. А вообще было бы просто прекрасно, если бы разбираться с чем-нибудь и вовсе не приходилось. Да, мне бы удалось избежать многих проблем, не задумав я в начале мая признаться Фэшу Драгоцию в своих «чувствах», черт бы их побрал. И уж точно мне бы не довелось сейчас услышать голоса, донесшегося из кухни, когда я проходила мимо нее на носочках в свою комнату: — Стоять. Я остановилась боком прямо напротив арки, ведущей на кухню. Несомненно, это была моя мама. Естественно, она не могла лечь спать, не дождавшись меня. Ее голос, конечно, прозвучал спокойно, но это не давало мне никаких гарантий на то, что и внутреннее состояние у нее ему соответствовало. Но мне не оставалось ничего, кроме того, чтобы обреченно повернуться к ней. Мама стояла возле окна. В одной руке она держала кружку, наверное, наполненную кофе, и, судя по пару, который поднимался над ней, еще горячим кофе, а другой придерживала занавеску и с интересом высматривала что-то на улице. На ней был домашний шелковый халат, а волосы были небрежно собраны сзади заколкой-крабиком. Внешне так же спокойна, как и по голосу. Но, постойте-ка, мне показалось, или она и вправду улыбается? Я попыталась убедить себя, что это всего лишь игра теней или что-то наподобие, но мама повернулась ко мне, и я окончательно уверилась в том, что никакая это не игра теней. Это обстоятельство удивило меня, но, несмотря на это, я тем не менее постаралась объясниться: — Мам, я... в общем... и мы... — как и ожидалось, мой сонный и измученный мозг не смог придумать ничего более исчерпывающего. Мама медленно отпила из кружки, не перебивая меня. Безуспешно пытаясь что-нибудь придумать, в полумраке комнаты я не видела, но почти физически ощущала на себе ее проницательный взгляд. В конце концов, я поняла, что просто-напросто выгляжу глупо и сдалась, опираясь плечом на дверной косяк. — Ты же знаешь, что меня с ребятами не было, да? — спросила у нее устало. — Знаю, — последовал короткий ответ. Мама вновь поднесла кружку к лицу, не сводя с меня испытующего взора. — И сейчас ты наверняка хочешь узнать, где я все-таки была? — О, нет. Честно, я думала, что сегодня уже ничто не сможет меня удивить. Но этот ее тон, ее спокойный вид и последняя убийственная фраза заставили мои брови приподняться. — У меня к тебе будет только один вопрос. — И какой же? — со всем тем интересом, на который еще была способна, полюбопытствовала я. — Если я сейчас напомню тебе, что наши окна выходят прямо во двор, и скажу, что все видела, ты снова будешь утверждать, что это было не то, о чем я подумала? Несколько секунд я тупо смотрела на нее, не понимая, в чем дело. А потом до меня наконец-то дошел смысл сказанного. Ничего не говоря, я закрыла глаза ладонью. Черт. Фэш, конечно, решил проводить меня. И, конечно, решил обнять на прощание. А я, конечно, забыла об осторожности. И вот что, что я должна ей сейчас сказать? Что это была не я? Точнее, я, только Фэш думает, что это не я, а моя двоюродная сестра? Потрясающее объяснение, даже придраться не к чему. Мама, не выдержав, весело ухмыльнулась. Видимо, выговаривать мне она не собиралась, но зато была почему-то весьма довольна сложившейся ситуацией. И в моем понимании это было намного, намного хуже, чем просто выслушать маленькую нотацию о том, что я не должна была уходить, не предупредив ее. — Ладно, можешь не отвечать, — смилостивилась она, наблюдая за моими мысленными терзаниями, наверняка отразившимися на лице, которое уже без усилий можно было разглядеть, так как на улице стало совсем светло, и свет проникал в комнату через окно. С глухим стуком поставив чашку на стол, мама оперлась на подоконник и сложила руки на груди. — Я не могу понять только одного: почему ты не сказала мне правду? — она хмыкнула. — Я же, в самом деле, не твой отец. Виски заныли еще сильнее. — Я не знаю, — выдохнула я. Врать маме совершенно не хотелось, но и прямо сказать все я тоже не могла. — Когда ты спрашивала в прошлый раз, между нами действительно ничего не было. А сейчас это просто... сложно. Это сложно объяснить, и я... Мама понимающе улыбнулась. — Ну, хорошо, хорошо, Василиса, — мягко прервала она мою сбивчивую речь. — Я все понимаю и не буду лезть, — оттолкнувшись от подоконника, мама приблизилась. — Только я очень прошу тебя: если вдруг что-то случится, то не скрывай этого от меня, ладно? Я кивнула, а мама тепло улыбнулась и легко поцеловала меня в макушку. — А теперь давай-давай, иди уже ложись, соловей ты мой.

* * *

Практически весь сегодняшний день я провела в кровати. Сначала проснулась почти в два часа дня, а в оставшееся время, не горя особенным желанием чем-либо заниматься, просто провалялась на диване, бесцельно переключая каналы на телевизоре, пока мама работала за ноутбуком в своей комнате. К моей радости, вопросов насчет наших с Фэшем отношений она, по всей видимости, задавать больше не собиралась. По крайней мере пока что. А вот мне как раз-таки нужно было понять, что делать со всем этим дальше. Внутренний голос, не переставая, твердил о том, что я поступила ужасно глупо. Но где же, черт возьми, этот самый голос был ночью? Где он был в тот момент, когда должен был кричать о том, что я просто обязана немедленно отстраниться от Фэша?! Я в очередной раз шумно выдохнула, облокачиваясь на спинку дивана. Откинула назад голову и закрыла глаза, стараясь угомонить мысли, мелькавшие в голове с бешеной скоростью. С самого начала все было ясно. Было ясно, к чему все сводилось. Так почему я так просто поддалась ему? Ведь можно было покончить со всем этим цирком раз и навсегда! Мне оставалось только сказать, что это была всего лишь игра, что я всего лишь хотела отомстить за сестру, а я... Позволила поцеловать себя. И что теперь? Так далеко заходить я не собиралась. И вообще, честно говоря, мне уже надоело прятаться на каждом празднике, на котором, как будто назло, всегда появляется Драгоций. Мне хочется наконец нормально встретиться с друзьями, не притворяясь и не опасаясь того, что я могу как-нибудь проколоться. Я, в конце концов, хочу жить своей единственной и нормальной жизнью. Я хочу быть просто Василисой. И я помню, что в тот миг подумала о том, что еще несколько дней не будут лишними, и я смогу бросить Фэша в любой момент, но... Из коридора резко донесся трезвон дверного звонка, прервав мои размышления. Нахмурившись, я открыла глаза. — Василиса, открой! — крикнула мама из своей спальни. — А мы разве кого-то ждем? — крикнула я в ответ, слезая с дивана. Глянув в глазок, я удивленно приподняла брови и поспешила побыстрее открыть дверь. — Здравствуй, Василиса. Отец, как всегда, был одет в дорогой и идеально выглаженный костюм. Но вот темные круги под его глазами резко бросались в глаза и как-то неуловимо портили весь деловой вид. Если сравнивать его вид с последним разом, когда мы виделись на Дне Рождении Норта и Дейлы, сегодня он выглядел ужасно уставшим. — Здравствуй, — кивнула я, отвлекаясь от детального и наверняка неприличного рассматривания. Потом вспомнила, что мой отец все еще стоит на пороге и быстро отошла в сторону, пропуская его в квартиру. — Ты почему не предупредил, что приедешь? Честно говоря, я уже не помнила, когда он в последний раз вот так вот сам приезжал к нам. Такие визиты были большой редкостью. Я не маленькая и прекрасно понимаю то, что и мама, и отец не горят желанием лишний раз лично пересекаться. Они иногда созваниваются, когда нужно решить что-то, касающееся меня, и этого вполне достаточно. Впрочем, сколько я себя помню, мы всегда так жили, и поэтому расстраиваться из-за чего-то просто не было смысла. Я не знала другой жизни, так что всегда считала такой расклад чем-то нормальным и привычным, а также я не жаловалась на недостаток материнского или отцовского внимания - мне хватало и того, и другого. Как я уже говорила ранее, все мы были довольны. — Не успел. Только два часа назад прилетел и пришлось сразу ехать в офис. Даже дома еще не был. Теперь ясно, почему отец так выглядел. Тут даже не нужно быть гением, чтобы понять, что за последние сутки он спал часа четыре от силы. Таким он был всегда, когда возвращался из длительной командировки. — Понятно. Чай будешь? И вот как раз из-за последней своей поездки отец пропустил мой выпускной. Он позвонил заранее и извинился за то, что не сможет присутствовать. Мне, конечно, хотелось, чтобы на таком торжестве были оба мои родителя, но, увы, не всегда все случается так, как мы того желаем. Пришлось смириться. Тем более отец стоял передо мной прямо сейчас, уставший, хотя мог бы приехать и завтра, после того, как немного отдохнет. Он хотел что-то ответить, но неожиданно из своей комнаты вышла мама, чтобы, по всей видимости, проверить, кто мог пожаловать к нам в гости семь часов вечера. На мгновение в коридоре повисла пауза, во время которой мои родители обменялись взглядами. Я в этой обстановке оказалась маяком, разделяющим два разных берега, и поэтому, сложив руки на груди, с интересом переводила глаза с одного на другого. Первым заговорил отец, приподнимая уголки рта. — Добрый вечер, Лисса. Мама облокотилась плечом на стену рядом с собой. — Давно не виделись, Нортон, — хмыкнула она, спуская пальцами на нос очки в черной оправе, в которых она обычно работала за компьютером. — Что же, проходи, раз приехал. — Это, несомненно, очень любезно с твоей стороны, но я, к сожалению, ненадолго, — ответил ей отец точно таким же тоном, а затем посмотрел на меня. — Всего лишь хотел поздравить дочь с праздником и предложить несколько дней погостить у нас. — Он вдруг легко и на этот раз, кажется, искренне улыбнулся. — Николь все время твердит о том, как соскучилась по тебе. После этих слов и я не могла не улыбнуться. — Да и твой подарок находится там, так как я не смог заехать за ним по дороге сюда. Я приподняла брови и вопросительно покосилась на маму, как бы спрашивая у нее разрешения. В ответ она лишь молча развела руками, показывая, что полностью предоставляет выбор мне. В конце концов, почему бы и нет? Возможно, там, в другой обстановке и в обществе малышки Николь, которая уж точно не даст надоедливым мыслям засорить мою голову, я смогу хоть немного отвлечься. Да и Норта с Дейлой, скорее всего, сейчас дома не было, и это обстоятельство, однозначно, служило только дополнительным плюсом. Я решительно повернулась к отцу. — Я поеду. Только мне нужно собраться, ты подождешь? Он удовлетворенно кивнул. — Конечно. Нам с твоей мамой как раз нужно обсудить некоторые детали, касающиеся твоего Дня Рождения. Я кивнула и направилась в комнату, а чуть позже, уже в машине, у меня неожиданно зазвонил телефон. Фэш. Затаив дыхание, я несколько секунд просто смотрела на экран, пока мой палец застыл над ним в нерешительности. А потом, вздохнув, сбросила вызов.

* * *

— Василиса, — тихо позвала Николь, когда я расчесывала ее длинные волосы перед сном. Она сидела ко мне спиной и с самым сосредоточенным и серьезным видом проделывала ту же самую операцию на голове своей куклы. Это был вечер уже третьего по счету дня, когда я гостила у отца. Его самого и Ниру пригласили сегодня на какой-то благотворительный вечер, а Норта и Дейлы, как я и предполагала, не было, поэтому мы с Николь остались вдвоем. — Да? — А почему ты не сказала мне, что у тебя появился жених? Я опешила от этого вопроса так, что чуть не выронила из рук расческу. Но потом, справившись с собственным удивлением, подалась вперед, чтобы посмотреть на нее. — Какой еще жених? Малышка, не отвлекаясь от своего дела, деловито произнесла: — Тот, с которым ты танцевала на Дне Рождения брата и сестры. Мои брови поползли вверх. — А с чего ты взяла, что он мой, — я запнулась, потому что язык не поворачивался назвать Фэша тем определением, которое только что сказала она, — гм... жених? Ведь отец тоже танцевал тогда с Дейлой, но это же не значит, что она его невеста. После этих слов Николь посмотрела на меня так, будто сейчас я сказала какому-нибудь ученому, что Земля плоская и стоит на трех слонах. — Василиса, ну ты что? Дейла - его дочка, как ты, как я. Естественно, она не может быть папиной невестой! — она говорила это так серьезно и убежденно, что я едва ли смогла сдержать улыбку. — Тем более у папы уже есть мама, его жена, так что ни о каких невестах речи быть не может. Понимаешь? Я постаралась кивнуть с таким же серьезным видом. — Но ты ведь не дочка этого Фэша и тогда получается, что... — Погоди-ка, — я остановила ее. — А откуда ты знаешь, как его зовут? Николь пожала плечами. — Я слышала, как на следующий день Дейла рассказывала о вас по телефону своей подруге, Маришке. А теперь все мое предыдущее удивление увеличилось ровно в три раза. — Ты уверена в этом? — осторожно поинтересовалась я у сестры. — Это точно была Резникова? — Уверена на все сто, — кивнула малышка. — Понятно... А на самом деле совершенно непонятно, что такого интересного могло быть в обычном танце, чтобы Дейла сразу побежала рассказывать об этом Маришке. Хотя, о чем же это я? Наверное, она доложила ей обо всем, что касалось Фэша. Ведь ни для кого не секрет, что Резникова вроде как до сих пор неравнодушна к нему. А мой братец, в свою очередь, уже давно неравнодушен к ней. Это тоже, кстати, не секрет. А вот на Дне Рождения двойняшек, насколько я знаю, Маришки не было из-за того, что именно в это время она где-то отдыхала с родителями. Госпожа «кошмар-р», как когда-то давно из-за любимого выражения окрестила ее Захарра, наверняка расстроилась, узнав, что пропустила такую встречу. Неожиданно для себя я скривилась и презрительно хмыкнула, представив, как бы она липла к Фэшу, если бы все-таки пришла. — Василиса, — вновь позвала меня Николь. Я моргнула, словно очнувшись. Малышка резво развернулась ко мне всем телом. — Она для вас как Урсула, да? — тихо и даже немного заговорщически спросила сестра, приблизив лицо. — Та морская ведьма, которая мешала Ариель и принцу быть вместе? Мгновение я смотрела в ее большие серые глаза, а после, когда до меня все-таки дошел смысл сказанного, не выдержала и громко рассмеялась. Воображение сразу же нарисовало Маришку в образе знакомой всем зеленой ведьмы из диснеевской сказки с черными щупальцами вместо ног. Могу сказать, что ей однозначно идёт. Только через две минуты я смогла окончательно успокоиться. — Не надо было нам с тобой Русалочку пересматривать, — я легонько щелкнула малышку по носу, и она тут же заулыбалась во все свои тридцать. — Но ты не беспокойся, Фэш не мой жених, поэтому никто нам не мешает, — и немного подумав, я добавила: — Даже если Маришка иногда и вправду смахивает на ведьму. Мы снова рассмеялись, а затем мой взгляд нечаянно упал на часы. — У-у-у-у, — протянула я. — Все, все, все, на сегодня хватит. Пора спать. Я поднялась с ее кровати, а Николь, опустив плечи, состроила умоляющее личико. — Ну Василиса, еще чуть-чуть... Сложив руки на груди, я отрицательно покачала головой, на что она, вдобавок к невинному и кристально чистому взгляду, сложила руки лодочкой и смотрела на меня так почти полминуты. — Ах ты, хитрая лиса! — я вновь упала на кровать и, повалила ее на подушку, принявшись легко щекотать. Некоторое время мы так и барахтались, пока Николь, продолжая смеяться, не начала просить о пощаде. —Хорошо-хорошо, я буду спать! — пропищала она. Я перестала ее щекотать, и сестра, воспользовавшись моментом, быстро юркнула под одеяло. — То-то же, — довольно хмыкнула я, поднимаясь. Увидев, что все плоды моих трудов были разрушены, я наклонилась, чтобы пригладить ее взлохмаченные светлые волосы, а потом поцеловала в макушку. — Сладких снов. — Сладких снов, — тихо ответила Николь, обнимая одной рукой мягкую игрушку. Я улыбнулась и, оставив в ее комнате гореть разноцветный ночник, выскользнула, бесшумно прикрыв за собой дверь. Уже у себя в комнате я в первый раз за сегодняшний день взяла в руки телефон, но он, по всей видимости, давно был разряжен. Поставив мобильник на зарядку, я включила его и обнаружила четыре пропущенных вызова. Один - от мамы, а три остальных - от Захарры. Все эти три дня я проводила с Николь почти каждую свободную минуту, и это действительно отвлекало меня от всяких размышлений. Но вечером, как бы я ни сопротивлялась, мысли о Фэше снова начинали лезть в мою голову. Он перестал звонить после того, как я еще два раза сбросила его вызов. И я понимала, что нужно бы радоваться, ведь вроде я и хотела, чтобы он оставил меня в покое. Но от чего-то на душе не было радости. Однако позвонить сама я не могла. Что я должна буду ему сказать? Да и нужно ли это вообще? Я шумно втянула носом воздух. Ну вот! Снова! Тряхнув головой, я вновь взялась за телефон, надеясь, что еще не настолько поздно, чтобы Захарра легла спать. Вскоре в трубке послышался голос подруги: — Надо же, какие люди, — довольно бодро протянула она, развевая мое предположение о том, что Драгоций может готовиться ко сну. — А я уже хотела в розыск подавать. Я улыбнулась, присаживаясь на край кровати. — И тебе привет. — Привет-привет, — ответила Захарра. Я почувствовала, что она тоже улыбнулась. — Ты куда это пропала? Не звонишь, не пишешь, будто сквозь землю провалилась после того, как унеслась куда-то с праздника. — Я же тогда объяснила тебе, что случилось. — Ну, знаешь ли, из твоих слов я нормально поняла только то, что мой брат «самоуверенный верблюд, который тебя конкретно достал», — насмешливо произнесла подруга, цитируя мои же слова. — А мне, между прочим, очень интересно узнать, где вы пропадали всю ночь. В голове невольно промелькнули разноцветные огоньки, отражающиеся от поверхности воды, и я моргнула, прогоняя это непрошенное воспоминание. — Это долгая история, — только и смогла сказать я, понимая, что если начну рассказывать все сейчас, то в голове начнут мелькать и другие картинки того вечера. А мне этого сейчас не нужно. — Давай при встрече, ладно? А еще мне захотелось напомнить Захарре, что она сама не очень-то горела желанием говорить, что произошло между ней и Мааром, хотя нам с Фэшем тоже было очень интересно. Но я понимала, что это было бы не очень уместно и вежливо с моей стороны, потому промолчала. Все-таки там была другая ситуация. — Хорошо. Как раз завтра все и расскажешь. — В смысле? — не поняла я. — Наш дядя утром уезжает по каким-то важным делам в другой город на несколько дней, а дом остается полностью в нашем с ребятами распоряжении, — поспешила пояснить Драгоций. — И поэтому мы решили всей нашей небольшой компанией собраться у нас. Я же как раз и звонила тебе, чтобы рассказать об этом. Мои глаза обреченно закрылись. Значит, встречи с Фэшем не избежать. — И да, отказы не принимаются, — внушительно добавила Захарра, наверняка услышав мой рваный вздох. — Ну Василиса, мы ведь все так редко видимся. Ты не можешь не прийти. — Я знаю, — приглушенно сказала я. — И я приду. Потому что будет выглядеть странно, если я снова откажусь. Ведь отмазки о том, что Василиса якобы занята учебой уже не пройдут. Ребята могут подумать, что я не хочу с ними больше общаться. Все, кроме Дианы. Но ведь это не так. Я очень и очень хочу, чтобы все снова вернулось на свои места, и чтобы я могла свободно общаться со всеми так же, как раньше. — Вот и отлично, — ответила подруга с явными нотками облегчения в голосе. — И еще. Я хотела поговорить с тобой насчет... Неожиданно в трубке раздалось какое-то тихое шуршание, будто кто-то пошелестел пакетом возле телефона, и я услышала отдаленный мужской голос. — Подожди-ка секундочку, Василиса, — быстро сказала Захарра и, по всей видимости, отняв мобильник от уха, воскликнула: — Феликс! Ты не понял с первого раза? Я же сказала, что не знаю, где эта твоя чертова футболка! Не удержавшись, я прыснула, а она, вероятно, отложила телефон и отошла к своему собеседнику, потому что теперь оба их голоса доносились до меня издалека. — Фух, — послышалось на той стороне провода через некоторое время. — Вот же... Василиса, ты здесь? — Да-да, — отозвалась я. — Что там случилось? — Ой, да не бери в голову, — отмахнулась Захарра. — Просто в мире двадцать лет назад случился немного недоразвитый Драгоций, который уже заколебал всех с тем, что не может найти свою футболку. Я еще раз прыснула. — У вас, как я посмотрю, все как всегда, — ответила ей, усмехнувшись. — Так насчет чего ты хотела поговорить? — Точнее будет, насчет кого, — Захарра вдруг замолчала, а потом тихо вздохнула и, понизив голос, продолжила: — Фэш. Я сейчас не спрашиваю, что вы делали, нет. Просто после того дня он какой-то не такой ходит. Язвит больше, чем прежде, сыплет постоянно подколками, когда надо и когда не надо. Я знаю, что у него это такая защитная реакция, когда он злится или чем-то расстроен. И это, может быть, не мое дело, но я все равно хочу спросить, не знаешь ли ты, что произошло? Я нервно поджала губы. Кажется, знаю. Наверное, Фэш злится на меня. То есть на Алису. Точнее, на меня-Алису. Думаю, я бы тоже злилась, если бы меня стали игнорировать после того, как... Ну, после того, как я решилась показать свое любимое место, о котором прежде никто не знал. Я бы даже была расстроена. Зла и расстроена. — Василиса? Воздух с тихим свистом вырвался из моих легких. — Это, скорее всего, из-за меня. — Так я и думала, — тихо пробормотала подруга. — Вы что, поссорились? Я поднялась с кровати и принялась медленно расхаживать по комнате. — Нет, наоборот. Мы довольно хорошо провели время. «Даже очень!» — ехидно подсказал внутренний голос, который я тут же постаралась заткнуть. — И знаешь, — добавила я, остановившись напротив еще не зашторенного окна, — наверное, завтра я все же буду Алисой. — А что мы скажем ребятам? — спросила она. — Рэт и Феликс уже спрашивали у меня, где ты запропастилась. И я не знаю, заметили ли они, но рано или поздно всем покажется странным тот факт, что они еще ни разу не видели двух сестер вместе. Я и сама это прекрасно понимала. Но что я могу сделать? — Я знаю, Захарра. Знаю. Но мне нужно завтра поговорить с Фэшем. Последняя фраза, неожиданно даже для меня, прозвучала жалобно, и я, осознав это, нахмурилась. Это что еще такое? Захарра тем временем протяжно вздохнула. — Ну хорошо. А что мы все-таки скажем остальным? На мгновение я задумалась. — Скажем, что Василиса уехала с мамой к родственникам. — Так странно звучит, когда ты говоришь о себе в третьем лице, — хмыкнула Захарра. — Ладненько. Тогда завтра в семь у нас. До встречи. — До встречи. И, сбросив вызов, я коротко взвыла и обессилено упала на кровать.

* * *

Я окончательно убедилась в своих предположениях о том, что именно я являюсь причиной плохого настроения Фэша, когда он, спускаясь по лестнице, окинул меня равнодушным взглядом и прошел мимо, не сказав ни слова. Захарра закатила глаза, а Диана, стоявшая в этот момент рядом с нами, вопросительно-непонимающе посмотрела на меня. В ответ я только пожала плечами. А потом, когда все уже расселись в той же самой гостиной, в которой мы отмечали восемнадцатилетие Захарры, Драгоций также старательно продолжал делать вид, будто меня не существует. Однако он сидел прямо напротив, и я не могла удержаться, чтобы в очередной раз украдкой не кинуть на него взгляд. И Фэш прекрасно это видел. От всех остальных не укрылось напряжение, царившее между нами двоими, но они молчали, перекидываясь время от времени недоуменными взглядами. Драгоций довольно любезно вел беседу со всеми, кроме меня, и, в конце концов, это обстоятельство вскоре начало меня раздражать. Я вспомнила о том, что у меня тоже есть гордость и потому выпрямила спину, постаравшись полностью погрузиться в разговор с рядом сидящим Рэтом. Было уже где-то около девяти, когда Диана заговорила о какой-то новой базе отдыха недалеко в горах, которая принадлежала ее тете, и все неожиданно загорелись желанием там побывать. — Да, — сказал Ник, чья рука лежала на спинке дивана позади головы Фрезер. — Она находится в четырех или пяти часах езды от нас. Согласитесь, это не так уж и долго. — А еще там очень красиво, — снова взяла слово Диана. — Деревянные домики, беседки, полностью обвитые плющом, большое озеро рядом, свежий воздух и много деревьев. — И также можно пойти в поход в горы, — подхватил Лазарев. — Мы сами не видели, но, говорят, что там есть каменные ущелья и даже водопады. У Захарры загорелись глаза. — Но это же так круто! — восторженно воскликнула Драгоций, заставив Маара показательно поморщиться и заткнуть рукой ухо. Она толкнула его в плечо и продолжила с не меньшим воодушевлением: — Можно устроить настоящий поход! С настоящим костром, палатками и всему тому подобным. — С надеждой во взгляде Захарра по очереди взглянула на каждого. — Давайте съездим, а? Все посмотрели на улыбающуюся Диану. — Без проблем, — она пожала плечами. — Тетя все равно давно приглашает нас приехать еще раз. А против большой компании она, я думаю, ничего против не имеет. Так ведь даже веселее. Мы с Ником только за. Ник кивнул, подтверждая ее слова. — Неплохая идея, — одобрительно произнес Маар. — Я с вами. — Отлично! — лицо Захарры просияло. — Феликс, Рэт, вы? — Мы за, — одновременно ответили они, и их сестра перевела глаза на Примаро, сидевшего в своем излюбленном кресле. — Было бы неплохо отвлечься от городской суеты. Я согласен. Все это время я слушала их и понимала, что вскоре очередь дойдет и до меня. И я знала, что сейчас тоже надо будет выбирать между Василисой и Алисой. — Хорошо. Фэш? Он пожал плечами, что, вероятно, означало согласие. — Алиса? И тут Фэш, наконец, взглянул на меня. В первый раз за весь сегодняшний вечер. — Я... — Я сглотнула ком, застрявший в горле, и попыталась продолжить как можно увереннее и непринужденнее: — Знаете, я, наверное, не смогу. Фэш громко хмыкнул, обращая внимание присутствующих на себя. Он все так же не сводил с меня глаз. И я не смогла больше сдерживаться. Резко выдохнув, я поинтересовалась сквозь сжатые зубы, глядя на Фэша так же, как и он на меня: — Ты, может быть, хочешь что-то сказать? Вместо ответа он качнул головой в сторону выхода, а потом рывком поднялся с места. Не раздумывая, я подорвалась и направилась за ним. Я была раздражена и уже не видела, какими ошалелыми взглядами проводили нас ребята. Мы прошли на кухню и остановились напротив друг друга в разных концах небольшого прямоугольного стола. — Что происходит, Фэш? — я сразу перешла в наступление. — Почему ты себя так ведешь? — Может, это мне лучше у тебя спросить, что происходит? Не знаю почему, но я решила притвориться, что не понимаю, о чем идет речь. Фэш скривился. — О, Алиса, пожалуйста, давай обойдемся без цирка. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Что, не нравится, когда тебя игнорируют, да? — Он наклонился, опираясь ладонями на столешницу, а я, напротив, выпрямилась и вызывающе сложила руки на груди. — Так вот мне, знаешь ли, тоже. — Я была занята. — И чем же, позволь поинтересоваться? — ядовитым тоном спросил Фэш. Глубоко вздохнув, я постаралась немного успокоиться. Но это, к сожалению, не произвело никакого эффекта. — А это уже не твое дело, — процедила сквозь сжатые зубы. — Ах, ну да, конечно, — зло кинул он. — Мое же дело заключается лишь в том, чтобы постоянно бегать за тобой, да? После этих слов внутри меня что-то взорвалось, и гнев горячей волной хлестнул по лицу. — Нет! — А, ну тогда, может быть, я для тебя вроде ручного зверька, которым ты можешь играть, когда вздумается? Я вскинула подбородок. — Мне кажется, Драгоций, цирк здесь устраиваешь только ты! Я никогда не заставляла тебя бегать за собой и никогда не считала, как ты выразился, ручным зверьком. И если уж на то пошло, то давай вспомним, что я вообще не давала тебе никаких обещаний и поэтому не понимаю, почему должна выслушивать сейчас какие-то претензии! Фэш выпрямился, и на лице его застыла каменная, ничего не выражающая маска. Однако я видела, как его скулы заострились, и понимала, что он просто делает вид, что спокоен. Собрав все свое мужество, я пыталась удержаться от того, чтобы отвести глаза в сторону, когда он начал медленно приближаться, и готовилась услышать не очень лицеприятную тираду в свой адрес. Яркие голубые глаза оказались совсем близко. Прямо как тогда, в темноте, возле воды. Такие знакомые и чужие одновременно. — Когда решишь, чего ты все-таки хочешь, дай мне знать, — резко произнес парень. — Потому что самому мне это тяжело понять, когда в один день ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал, потом пропадаешь, а затем вообще заявляешь, что не давала никаких обещаний. И он ушел, оставляя меня наедине с бурлящей внутри злостью. Уже через секунду громко хлопнула входная дверь.