Такой, как ты

Если ты все еще просыпаешься по утрам, дышишь, ешь, чувствуешь теплоту солнечных лучей на своей коже – жизнь продолжается. Мир все так же с первыми солнечными лучами оживает, а когда они исчезают, освобождая место звездам – уходит в спячку. Это вечный круг жизни. И пока ты жив, время продолжает тикать, хоть иногда тебе кажется, что оно остановилось. В день похорон Гарольда мир действительно застыл на некоторое время, но стрелки часов продолжали свой бесконечный бег даже тогда. Следующие сутки наполнили всем о том, что жизнь продолжается, так что дом семьи Маслоу закопошился и наполнился присутствием жизни в нем. Дети вновь бегали из комнаты в комнату, хохоча и веселясь, а взрослые вышли из своих норок и вернулись к повседневному режиму. Уже по привычке, я помогала маме Джеймса с готовкой завтрака, а ближе к обеду, когда Али и Эмма уехали, мы отправились на пляж. Пока Кендалл и Джеймс учили Артура плавать на все той же доске, мы с Эйприл загорали, разговаривая как всегда обо всем на свете. Когда к нам присоединились Сара и Кристофер – на удивление, стало еще веселее. Пока Артур обсыхал на берегу с фруктовым мороженым в руках, Джеймс взял на себя обязанность искупать меня, заставляя пищать и убегать от него. В те секунды я почувствовала себя девочкой-подростком, которая веселится, купаясь со своими друзьями, брызгаясь и бесконечно громко взвизгивая, когда кто-то пытался ее «утопить». Джеймсу стояло только протянуть руку - и вот, я уже под водой, в то время, когда даже запрыгнув к нему на спину, я не смогла сдвинуть эту скалу с места. Правда, объединив усилия с Эйприл, мы смогли «утопить» его, за что он отомстил нам вдвойне. Это было весело – жить нормальной жизнью молодой девушки. Я скучала по этим безумным ощущениям. Когда Артур вернулся к нам в воду – игры стали более спокойными, но не менее веселыми. Джеймс, кажется, действительно души не чает в этом мальчишке. То, как он играет с ним, заставляя смеяться – не передаст ни одно слово в мире. Ближе к ночи, после ужина, Джеймс вновь стал грустным, так что я просто включила телевизор и вновь обняла капитана. Артур же прижался к шатену с другой стороны, обнимая и устремляя взгляд в телевизор. С каждым вечером, обстановка в этой комнате становилась не только более семейной, но и интимной, ведь обнимая Маслоу, я даже сквозь пижаму чувствовала жар его кожи, который порождал румянец на моих щеках и легкое смущение. Затем, вновь наступило утро, а затем еще одно и еще одно. Дома у Джеймса было хорошо, даже уютно, но все это закончилось, ведь мы вернулись на борт Аполлона. Я даже и представить не могла, что могу так соскучиться по железке, но оказавшись в каюте, я чувствовала себя дома. Аполлон – мой маленький мир, к которому я так привыкла. Эти полторы недели были удивительными, яркими и прекрасными, даже не смотря на всю их трагичность, последствия которой ощутимы до сих пор. Но я все равно тосковала по железному Аполлону и нашей с Джеймсом тесной, но уже родной каюте. Все вернулось в свой привычный режим. Утро сменяла ночь, а каждый день наполнял мою жизнь новыми ощущениями и красками, которые я запрещала себе ощущать раньше. Даже простая помощь с готовкой коку Эллису была настоящим праздником, ведь я наслаждалась своей жизнью и чувствовала себя счастливо. Все было прежним: экипаж, волны, прохладный бриз, Эйприл рядом. Каждый день был похожим на другой, но в этом была вся его прелесть, ведь в каждом из этих дней был Джеймс, который освещал своей улыбкой мой путь. Он проводил с нами все свое свободное время днем, а вечером мы традиционно включали какой-то мультфильм или фильм, который смотрели втроем. Затем, Артур засыпал, и начиналась моя любимая часть – мы с капитаном разговаривали. Эти разговоры были для меня слаще любой конфеты, и одновременно у них был пьянящий как вино привкус. Мы разговаривали обо всем, что приходило в голову, понимая друг друга как никто, но, почему-то, даже не возвращались к обсуждению случившегося на берегу. Я долго думала об этом, и пришла к логичному выводу: даже если это не была игра, момент все равно упущен из-за случившихся событий, которые так и кричали «не время». Да, мы целовались. Да, он мне нравится. Но это еще не значит, что чувства взаимны, так что я просто буду молчать, сохраняя дружбу, образовавшуюся между нами. Но иногда, когда он наклоняется ближе, чем следует, мне приходиться собирать все силы в кулак, ведь желание поцеловать Джеймса бывает невыносимым. После возвращения, атмосфера, царившая в нашей каюте, кардинально изменилась. Она всеми своими силами говорила о том, что между нами с Джеймсом что-то происходит, но этого чего-то слишком мало для отношений. Три поцелуя, тысячи взглядов и миллионы эмоций – это была именно та сеть, которая путала мысли и взбудораживала кровь. Я часто думала, хочу ли я быть с ним, и ответ, как бы мне не хотелось отрицать, всегда сходился к «да». Этот мужчина – великолепное божественное творение, и я поддалась его чарам. Если нам суждено быть вместе – так и будет. За эти 4 года я научилась ждать, так что если есть вероятность того, что мы будем вместе – я с гордостью и стойкостью дождусь этот сладкий миг, который будет сулить новое начало и ярко выраженную взаимность. Джеймс за какой-то короткий период привязал меня к себе стальными канатами, становясь именно тем человеком, который вдруг из чужого, злившего меня типа, превратился в персону, которая важнее всех. Сегодня был необыкновенно теплый, солнечный день. «Аполлон» остановился в очередном порту, так что мы с моим принцем Артуром тут же пустились во все тяжкие, прогуливаясь сначала по пирсу, а потом даже углубляясь ближе к городу. Чувствуя себя великолепно, я постоянно улыбалась, замечая такие мелочи, как пение птиц, теплота солнечных лучей и красота прибрежного городка – когда боль отпускает, жизнь действительно кажется великолепной во всех ее красках. -Мам, - в глазах Арчи, который только что съел мороженное, загорелись загадочные огоньки. – Тетя Эйприл сегодня не будет с нами гулять? -Нет, солнышко. Она себя плохо чувствует, - усмехаясь, отвечая малышу. У Эйс начались критические дни, и она отказалась сползать с кровати без весомой на то причины. -Тогда давай возьмем с собой капитана? – умоляет малыш, а его глаза увеличиваются в несколько раз. – Пожалуйста, мам! -А почему бы и нет? – пожимаю плечами и поднимаюсь со скамьи. – Это отличная идея! Пошли, вытащим этого крепыша на прогулку, а то совсем на своей железяке зачахнет! Артур оживляется и хватает меня за руку. Даже его походка становится более веселой, он словно светится, припрыгивая, стоит только упомянуть Джеймса. Сказать честно – даже если бы Артур не предложил вытащить Джеймса на прогулку, я бы сама подкинула бы подобную идею малышу, ведь меня посещала такая мысль несколькими минутами ранее. Этот день прекрасен, и я хочу разделить его красоту с человеком, который мне дорог – капитаном идиотом. Думаю, этот трудоголик найдет часик на нас в своем плотном рабочем графике, ведь я действительно хочу побыть рядом с мужчиной, который освещает мои серые будни. Я хочу, чтобы парень, с которым я могу часами болтать, искренне смеяться, смотреть фильмы, чувствовать себя комфортно и защищено, прогуливался рядом со мной и моим малышом по местных окрестностях. Хочу, чтобы он увидел всю ту красоту, которую вижу я, и улыбнулся. -Деда Джордж! – Арчи выпустил мою руку и помчался навстречу к мистеру Паттерсону, который делал вид, что прячется от него. – Я тебя вижу! Старпом подхватил на руки малыша и подкинул его в воздухе, заставляя хохотать, а мое сердце, как всегда, рефлекторно сжаться от страха. Я понимаю, что когда кто-то подкидает Арчи на руках, (а в особенности – сильный мужчина) это вполне безопасно, но все равно вздрагиваю, и это чертовски глупо. -Нагулялись? -Неа, мы по капитана, - заявляет малыш, не скрывая гордость и радость в голосе. -Пойду, позову его, - пользуясь моментом, заявляю я. – Присмотрите за этим проказником? -Еще бы, - дядя Джордж подмигивает мне. – Иди, вытащи этого засранца из каюты, а то он уже часа два из нее нос не высовывает. Усмехаюсь, чуть закатывая глаза, и вприпрыжку направляюсь к каюте. Сама не понимаю, как начинаю петь песню, которую услышала еще на суше. Я уже чувствовала вкус этого дня у себя на языке, и он был воистину сладким. Мои мысли даже разрешили себе задуматься о том, что, возможно, после прогулки мы поговорим о том, что было у него дома, или же вообще продолжим на том, где остановились, так что когда я открыла дверь каюты – была полностью погруженной в свои мысли, одновременно напевая песню под нос. «Влетаю» в каюту и застываю, а сердце, кажется, уже привычно пропускает один удар, стирая улыбку с моего лица. Рот чуть приоткрывается, а глаза прикипают к блондинке, которая сидит напротив капитана, чуть склонившись к нему, словно уже собиралась поцеловать шатена, но мой приход помешал этому. Мы встречаемся с этой девушкой взглядами, и я теряю дар речи, забывая, о чем до этого думала. Идеально чистая кожа без изъянов, пухлые, накрашенные алой помадой губы, большие, подчеркнутые подводкой глаза и прекрасная, сошедшая с обложки журнала фигура в тонком облегающем платье – она растаптывает меня своим совершенством и превосходством как большой сапог кроху муравья. Господи. Я чувствую себя слепой, которая только что прозрела: мне никогда не сравниться с этой нимфой. Чем я вообще думала, когда разрешала себе хоть на секунду поверить в то, что нравлюсь капитану? Я ведь не совершенна, в отличии этой красотки, которая грациозно держит в руке стакан с чем-то алкогольным. Чувствую, словно мне наносят удар под дых, ведь кислород покидает легкие. Боже. Я не должна чувствовать себя такой раненной, но такое впечатление, что в мою спину только что вонзили нож, который проткнул насквозь даже сердце. Я влетела в каюту как пуля – так же резко и застыла. Все это длилось несколько секунд, которые были равны маленькой вечности. Вечности, где мои мечты были растоптаны блондинкой, которая удобно разместилась на койке капитана. -Ой, - прихожу в себя, качнув головой и наиграно увеличив и без того расширенные от шока глаза. – Кажется, я не вовремя. Джеймс оборачивается и его лицо перекашивает шок. Кажется, он готов был увидеть кого угодно, но только не меня. -Мы это, - честно говоря, мое состояние трудно описать, но я пытаюсь выкрутиться из этой неловкой ситуации. – Забыли взять.… Эту. КЕПКУ! Точно, Артур забыл кепку, а там жарко… Я, кстати, Лекси, сожительница и все такое, но я сейчас исчезну. Подбегаю к своим полкам и хватаю детскую кепку. -Что-то случилось? – Джеймс подрывается на ноги, и выглядит достаточно напряженным. Это даже не удивляет – я только что прервала ему всю малину, так что парню определенно разрешается злиться на меня. -Кепка! – громче, чем следовало, произношу я, как-то по-дурацки махнув головным убором в руке. – Меня тут не было! Продолжайте! -Лекс! – окликает Джеймс, но я поспешно удаляюсь, пробормотав что-то типа «приятно вам провести время». Захлопнув за собой дверь каюты, я не прекращаю быстрые шаги, но Джеймс ходит быстрее, так что догоняет меня, хватая за руку. -Лекси! – господи, я впервые вижу на его щеках румянец. – Постой! Это не то… -Все окей, - вырываю руку из его хватки и наиграно усмехаюсь. – Ты взрослый мужик, тебе нужно удовлетворять свои потребности. Я все понимаю. -Ничего не было, Алексис, - вот она – злость. Капитану определенно не нравится мой тон. -А мне то что? - опять же наиграно усмехаюсь. – Она, кстати, красивая, не заставляй такую девушку ждать. Подмигиваю, после чего вновь перехожу на быстрый шаг. Джеймс повторно хватает меня за локоть, но я резко, даже причиняя боль себе, выдергиваю его, кидая на капитана обозленный взгляд. -Это не то, о чем ты думаешь! – продолжает травить свою байку шатен, и я даже не понимаю, зачем он оправдывается передо мной – абсолютно чужим человеком, который обломил ему всю малину. -Мне не интересна твоя личная жизнь, - шиплю, после чего разворачиваюсь и ускоряю свои шаги. – Удачи. Из каюты показывает нос блондинка, чем отвлекает Джеймса, позвав его к себе, так что я пользуюсь моментом и сбегаю от капитана. Ничего не объяснив мистеру Паттерсону, я выхватываю из его рук Артура, и еле сдерживая желание перейти на бег, покидаю корабль. Трап, пирс, порт, парк. Я молчу, пока Артур рассказывает что-то о мистере Паттерсоне, прокручивая в голове одну, и туже сцену – я вбегаю в каюту, где меня словно пронзает током. В эти секунды мне кажется, что какая-то часть меня разбивается на тысячи осколков, как фарфоровая ваза о скалы. Слепота действительно проходит, оставляя после себя только горечь зрячей правды – мы действительно просто играли роли любви и я заигралась. Господи, я даже думала, что что-то значу для него. Мне казалось, что маленькими шажками мы выстраиваем что-то великое и грандиозное. Иногда я ненавижу себя за то, что бываю такой глупой. Ведь только полная дура могла подумать, что могла зацепить такого мужчину, как Джеймса Дэвида Маслоу – греческого полубога с частыми припадками злости. Мысли жалят, нанося глубокие, кровоточащие раны. Даже не хочу понимать, что со мной происходит. Не хочу, потому что уже и так знаю ответ, хоть и всеми силами отказываюсь его признавать. Мы с Артуром удаляемся подальше от корабля. Я сбегаю, потому что меньше всего мне сейчас хочется находиться в месте, где Джеймс «натягивает» очередную хорошенькую блондинку. Мне мерзко. Внутри все словно выворачивает, к горлу подходит ком. Кажется, меня тошнит, но этот порыв не похож на то, как человека скручивает во время отравления. Голова слегка идет кругом, все звуки превращаются в надоедливый шум. Мы возвращаемся на детскую площадку в парке, и Артур тут же бежит к горкам, где возобновляет свои игры. Присаживаюсь на свободную скамейку. Эх, выколоть бы мне глаза. Или же, повыдергивать той блондинке волосы. Или же… Ладно, я бы не смогла сделать Джеймсу больно, даже если бы очень этого захотела. Артур делает выкрутасы на турнике и постоянно кричит «мама, смотри, как я умею!» Каждый его зов заставляет меня натянуто улыбнуться малышу, сказать, что он молодец и предупредить о том, чтобы он был осторожным. Как хорошо, что Арчи еще ничего не понимает. И я искренне надеюсь, что он не заметит, насколько его мама грустная, хоть и пытается казаться обыкновенной. Я молюсь, чтобы мой сын не заметил, какой сильной я пытаюсь казаться ради него. Когда к Артуру присоединились несколько ребят – он словно забыл о моем существовании, и я даже рада этому, ведь с каждой секундой, которая отстукивала в моей голове, все становилось только хуже. Как же хорошо, что я села на самую дальнюю от детской площадки скамейку. Я прячусь в тени, и меня даже можно не заметить, если не знать, куда смотреть. Достаю свой телефон и замечаю несколько пропущенных. Джеймс, Джеймс, Эйприл, Джеймс, Кендалл, Эйприл, и опять Джеймс. Никогда не думала, что он может быть таким назойливым. К тому же, я не такая дура, чтобы не догадаться, что со всех этих телефонов звонил он. Мобильный вновь вибрирует, и я с психами бросаю его в сумочку, замечая очередное «Эйприл». Может, на этот раз звонит уже сама блондинка, но я не горю желанием разговаривать с ней. Особенно, если есть вероятность, что на втором конце будет оправдываться Джеймс. Почему он вообще это делает? Зачем? Не понимаю, между нами ведь ничего не было, мы просто поиграли в забавную игру «притворимся парой». Возвращаюсь взглядом к сыну и долгое время слежу, чтобы он был аккуратным на турниках. В какой-то момент я уже ничего не вижу из-за пелены слез в глазах. Артур вдали кажется маленьким, размытым комочком. Он громко, счастливо смеется, а я чувствую, как меня полностью накрывает эта глупая и такая болезненная волна. Опускаю голову на руки и начинаю тихо плакать. Все так глупо, я такой ребенок. Как я могла хотя бы подумать, что между нами могло что-то быть? И как я могла заставить себя поверить, что игра могла стать реальностью? Я ненавижу себя за то, что сейчас плачу, но и остановиться не могу. Мне так хочется освободиться от этой ноющей боли в груди, которая только усиливается. Дура, какая же я дура. Думать, что я между нами могло что-то быть – детская наивность, которую я допустила. Так же, как и разрешила моим чувствам вырваться на свободу, чтобы сейчас меня мучить. Лучше бы мы по-прежнему собачились и ненавидели друг друга. Тогда это казалось пыткой, но сейчас – кусочком рая. Ведь то, что было у него дома – там и осталось. И это была просто месть Саре, не больше. Чувствую, как что-то теплое пробегается по моим прижатым к лицу ладоням, так что сразу же смотрю на причину приятного поглаживания. Артур смотрит на меня большими, обеспокоенными и до безумия любящими голубыми глазками. -Мама? – тихонечко, осторожно спрашивает он. -Извини, - шепчу, тут же вытирая потоки со щек и пытаясь успокоится. – Иди играй, солнышко. Он отрицательно качает головой и тянет ко мне руки. Усаживаю сынишку к себе на колени, и он тут же обнимает меня за шею со всей силой и любовью, на которую способен. Мне должно было бы стать легче, но все становится только хуже. Прижимаюсь к нему, разрешая слезам скатываться по щекам. -Извини меня, - бормочу, поглаживая золотоволосого мальчишку по голове. – Извини. -Не плачь, - он даже не шевелится, только сильнее обвиваясь вокруг меня. – Я тебя люблю. -Я тоже тебя люблю, - всхлипываю, зарываясь носом в его волосы. – Больше всего на свете, малыш. Очень сильно люблю. -Я знаю, - отвечает сынишка, и я чувствую, как его маленькие ручки гладят мои волосы. Когда я наконец-то успокаиваюсь, Артур все еще обнимает меня и не отходит ни на шаг. Джеймс был прав – он любит меня больше всего на свете, я чувствую это. Чувствую его заботу, даже чувствую его защиту и безграничную любовь к себе. Мне хочется плакать только потому, что он есть в моей жизни, но я сдерживаю этот порыв. Хватит распускать сопли, нужно собраться и быть сильной ради маленького мужчины, который меня обнимает. В нем вся моя жизнь; больше никто не нужен. Если у меня будет Артур – я смогу пережить все. Даже разбитое сердце. -Мама, - Артур отстраняется и поднимает на меня свои бездонные голубые глазки. – Тебя обидел капитан? -Нет, солнышко, - натягиваю на лицо улыбку. -Ты врешь, - он вздыхает. – А говоришь, что так делать нельзя. -Нельзя… -Мам, ты плачешь, потому что он был с той тетей, которая вышла на улицу? -Артур… Малыш затихает, понимая, что я не хочу об этом говорить, а его головка возвращается ко мне на грудь. -Артур, - решаюсь спросить я, спустя несколько секунд. – Что, если я скажу, что нам пора домой? -На корабль? – его маленькая бровь подскакивает вверх, а глазки вновь вопросительно смотрят на мое лицо. -Нет, совсем домой. К бабушке, дедушке и нашему домику. -Хорошо, - мальчик кивает, чуть опустив плечи и пытаясь не показать, что он расстроен. – Но я буду скучать по кораблю. Целую его в лоб, после чего еще раз крепко обнимаю, вдыхая яблочный аромат его волос. Он согласен вернуться, не закатывая мне истерик. Неужели мой сын настолько вырос, что может понять? Разве Артур мог понять, что я просто хочу сбежать от Джеймса, ведь теперь мне будет некомфортно с ним? Насильно отправляю Артура играть дальше, и больше не даю слабину. Более того – какое-то время я даже играла вместе с ним, и даже спустилась с горки. Возвращаться на корабль не хотелось, так что мы с малышом по максимуму использовали свободное время, ведь это наша последняя остановка в порту. На следующей остановке мы сойдем вместе с чемоданами, а потом отправимся домой с аэропорта. Кажется, приключения подошли к концу. К концу, которого никто не ожидал, особенно я. Вернувшись на корабль где-то в 11 (мы не заметили ход времени, развлекаясь в детском кафе, ведь мой телефон сел из-за многочисленных звонков), я тут же получила приговор от мистера Паттерсона, который, по его словам, не на шутку волновался за нас и уже собирался сообщать о пропаже в полицию. Я лишь усмехнулась и поблагодарила его за заботу, обнимая, ведь выглядел мужчина и правда взвинченным. Следующий выговор прозвучал от Эйприл, а после него мне «посчастливилось» встретится с Кендаллом и даже с Эллисом, которые отчитали меня как девочку. Боже, все так волновались. Мне даже стало слегка стыдно, ведь я действительно могла поднять трубку и сказать, что с нами все в порядке, а вместо этого я игнорировала всех, считая, что это Джеймс наяривает с их телефонов, пока мой смартфон не разрядился. -Я все еще не могу перестать злиться, - зудела Эйприл, облокотившись об дверной проем, пока я мыла Артура. – Ты хоть знаешь, сколько волосков на моей голове поседело? -Я уже извинилась, - вздыхаю, закутывая малыша в полотенце. – Может, хватит? Мне нужно было побыть одной и обдумать несколько вопросов. -Ты пропала на весь день, - Эйприл следует за мной по пятам, причитая. – Одна с маленьким ребенком на руках и в чужом городе. Ты хоть понимаешь, насколько всех перепугала? -Эйс, извини. -Извини, - она перекривляет меня. – Эйс, извини, бла бла бла. Нервные клетки не восстанавливаются, Лекс. -Это больше не повторится. Эйприл затихает, пока я обтираю Артура и надеваю на него чистую пижаму. Кажется, она сдалась, ведь ее плечи опустились, а лицо из нервного превратилось в уставшее. Она так и сидит, умостившись возле столика на стул и изнеможенно склонив голову на руку, пока я не укладываю сына спать. Артур засыпает на удивление быстро, и я вдруг вспоминаю, что у него был не самый легкий день. Малыш даже не спал в обед, а таскался со мной по городку и пытался веселить грустную мамочку. -Эйс, - поднимаюсь с койки, после чего подхожу к подруге и приседаю на корточки рядом. – Правда, прости. Я не думала, что кто-то будет за меня волноваться. -Ты здесь третий месяц, - бормочет блондинка. – И ты думаешь, за этот период никто не привязался к тебе настолько, что будет сходить с ума, пропади ты как сегодня? -Я бы тоже о тебе волновалась, - признаюсь я, поглаживая подругу по бедру. – Прости. Я просто думала, что это звонил… -Джеймс, - отвечает за меня Эйприл. – Может, первый звонок с моего телефона принадлежал ему, но не последующий. Нужно было взять трубку. Я бы присоединилась к тебе, и все было бы гораздо проще. -Он рассказал тебе, почему я сбежала? – уголки моих губ дергаются в болезненной улыбке. -Да. Еще он сказал… -Что это не то, о чем я подумала. Но мне нет никакой разницы, что это было. Я просто дала им время побыть наедине. Он же мой друг и все такое, я все понимаю. Эйприл вздыхает, после чего заключает меня в любящие, заботливые объятия. -Не пугай меня больше так, - бормочет блондинка, и я в очередной раз обещаю ей, что такое больше не повторится. Это наконец-то успокаивает подругу. Завариваю чай, пытаясь перевести разговор в другое русло, но ничего не получается, ведь Эйприл возвращает меня к болезненной теме: -И что ты надумала, Лекс? Ты сказала, что тебе нужно было обдумать несколько вопросов. -Не думаю, что тебе понравится мой ответ. -Говори, - ее взгляд строгий и пронзает меня насквозь. -Я заигралась, Эйс. Знаешь, я разрешила себе поверить, что между нами с Джеймсом действительно что-то промелькнуло. Но сейчас я понимаю, что это была просто дурацкая игра для Сары. Я заигралась, и мне пора домой. Пока все не стало еще хуже… Эйприл несколько раз моргает, а все ее лицо выражает шок и растерянность одновременно. Она словно оказывается на перепутье и не знает, какую дорогу выбрать. Блондинка вздыхает, после чего опускает голову и устало потирает свои вески. -Эйс, я возвращаюсь домой, прости. В следующем порту мы с Артуром сойдем вместе с чемоданами. И, пожалуйста, не говори об этом Джеймсу. -Серьезно? – возмущается подруга, кидая на меня слегка обиженный взгляд. – Ты думаешь, я все докладываю Джеймсу? -Я не это хотела сказать. Просто хочу, чтобы пока что мое решение осталось только между нами. -Ладно. Тогда если сойдешь ты – сойду и я. -Эйприл… -Нет, не думай, что я пытаюсь тебя остановить. Я сойду вместе с тобой, потому что в этом путешествии нет смысла без тебя. Хочешь правду? Я отправилась сюда только потому, что моя жизнь была разбита, и я нуждалась в друге. И когда папа сказал, что мистер Миллс отправляет в плаванье тебя – я напросилась с папой, потому что знала, что буду тут не одна. Мне нужны были перемены, и ты ими стала. Так что если сойдешь ты – сойду и я. Ты – моя единственная подруга, нравится тебе это или нет. -Нравится, - тепло усмехаюсь и беру блондинку за руку. – Ты тоже у меня единственная, Эйс. И ты знаешь, насколько сильно я люблю тебя, правда? Блондинка кивает, усмехаясь в ответ. Кажется, она хотела что-то еще сказать, но дверь распахнулась, и наша искренняя идиллия была прервана Джеймсом. Он выглядел нервным, даже слегка злым, волосы капитана растрепались, а рубашка была расстегнута на несколько пуговиц ниже, чем обычно. -Кажется, мне пора спать, - бормочет подруга, прихватывая с собой кружку с недопитым чаем. – Спокойной ночи. Усмехаюсь ей, и когда блондинка покидает каюту – улыбка тут же пропадает с лица, смениваясь на мурашки, пробегающие по позвоночнику. Сама не понимаю почему, но я тут же чувствую легкую злость. Или не легкую. Я злюсь, и не хочу с ним разговаривать, ведь уже знаю, что он скажет, а мне не к чему ни его слова, ни оправдания. Между нами ничего не было, так что он может делать все, что его душе угодно. -Где ты была? – испепеляя меня взглядом, шипит капитан. О, Боже, мы вернулись к началу, как мило. -Гуляла. -Гуляла? – мои слова еще сильнее злят мужчину, стоящего напротив. – До ночи? По чужому городу? Да еще и с Артуром? -И что теперь? – включая режим «пофигизма», смело отвечаю я. -Ты хоть понимаешь, что с вами могло случиться? Или ты уже совсем с головой не дружишь? Это тебе не твой городок, где все спокойно и можно сутками без приключений лазить! -Моя жизнь, где хочу – там и лажу, Джеймс. -Ты могла взять чертову трубку! -Ты мне не отец, так что не указывай, - поднимаюсь на ноги, чтобы казаться выше и бесстрашней, но, кажется, его строгий, холодный взгляд скоро сломает весь мой режим «пофигима» к чертовой матери. -Я тут чуть не сошел с ума, а ты ведешь себя как последняя сучка, - боже, я даже слышала, как скрипнули его зубы, которые он сжал, чтобы не взболтнуть еще больше гадостей. -Да ладно тебе, Джеймс, мы с тобой прекрасно знаем, что у тебя не было времени волноваться, не будь королевой драмы. -Ничего, черт возьми, не было, Алексис! -Господи, а мне-то какая разница? – закатываю глаза, пытаясь сделать вид, что я устала от этого разговора на повышенных тонах. – Было, не было – твоя личная жизни, это только твое дело. Мне не интересно. -Лекси, не веди себя так. -А как мне себя вести, Джеймс? Ты первый начал наезжать на меня! -Ты злишься не поэтому, но я, кажется, уже сказал, что между мной и… -Мне плевать, - громко заявляю я, скрестив руки на груди. – Я дала вам время развлечься, а сейчас – дай мне пройти в ванную. -Мы еще не договорили, Миллс. -А мне кажется, я все сказала. Пытаюсь обойти его, но не тут-то было – капитан хватает меня за руку чуть выше локтя, заставляя остановиться. -Отпусти, придурок, - шиплю, резко отдирая его руку от себя. -Сказала дура, которая рисковала собой и ребенком. -Разговор окончен, Джеймс, - отрезаю я и иду в ванную, закрывая за собой дверь. Спустя несколько секунд я слышу громкий хлопок - он ушел, не пожалев при этом бедную входную дверь. Высовываю нос и проверяю, не проснулся ли Арчи, после чего возвращаюсь в ванную и становлюсь напротив зеркала. Надо умыться и почистить зубы. Мысленно твержу себе «возьми чертову зубную щетку», но внутри все так колотится, что мне под силу только сильнее сжать руками край раковины. Все так нелепо. Наша ссора – нелепость. Наша встреча, наверное, тоже. Делаю глубокий вдох, пытаясь взять себя руки. Все хорошо. Все будет хорошо. Я справлюсь с этим. Только не плакать. Только не… Боже, чертовы слезы все-таки скатываются по моему лицу. Смотрю на свое жалкое отражение и со злостью вытираю их. Все, хватит. Я дала слабину, боль просочилась опять, но пора завязывать. Прижимаю руку к животу, где, как казалось, скопилась вся боль и на несколько секунд зажмуриваюсь. Раз, два… десять. Хватит распускать сопли. Все живы и здоровы, поводов для слез нет. Делаю еще один глубокий вздох, после чего начинаю чистить зубы. Ладно, чистки зубов оказалось недостаточно, так что я еще приняла душ, пытаясь смыть с себя этот отвратительный, полный злости и разочарований день. Вернувшись в постель, я чувствую себя истощенно и морально, и физически, но уснуть не могу. Даже сопение Артура не помогает мне уснуть. Мои мысли подобны рою пчел, которые безжалостно жалят и не дают уснуть, заставляя пялиться в потолок и считать удары собственного сердца. Когда часы пробили четверть третьего – Джеймс вернулся в каюту. Я уже даже не ждала, что он придет, но все же, он здесь, а я успешно притворяюсь спящей. Он переодевается, периодично кидая на нас с Артуром взгляды. Затем, происходит совсем неожиданное – капитан укрывает меня, ведь из-за Артура я была раскрыта и не успела исправить эту ситуацию (мне пришлось притвориться спящей из-за его прихода). Джеймс так и стоит возле нашей койки несколько секунд, и я чувствую его взгляд, из-за которого щеки начинают пылать. Затем, происходит еще одна неожиданность – что-то теплое нежно скользнуло по моей щеке, после чего заправило непослушную прядку волос за ухо. Даю гарантию, что это были его пальцы, ведь только прикосновения Джеймса доводят меня до безумных мурашек. Джеймс еще несколько секунд стоял рядом, после чего отправился в душ, а затем и вовсе лег спать, отвернувшись к стенке. Он просто поправил мои волосы, а этого хватило, чтобы обдумать весь день заново. Ох, как же я ненавижу себя за это. Ненавижу, ведь разрешила своему сердцу поддаться чарам капитана, и это определенно сейчас вылезает мне боком. Стояло Джеймсу засопеть на соседней койке – я тут же и сама отключилась. А когда проснулась утром – его уже не было. Все действительно словно вернулось к началу, ведь весь день он не то, чтобы не появлялся в каюте.… Джеймс вообще не высовывал нос дальше капитанского мостика. Так было и на второй день, и третий. И пятый. И шестой. И восьмой. Он почти не появлялся в каюте, а когда появлялся – мы не особо разговаривали. Все ограничивалось стандартным «доброе утро, ага, окей», не больше. Вся наша дружба, которую мы так долго «ставили на ноги», скатилась к чертям собачьим. Все изменилось. Он смотрел на меня уже не так, как раньше. Все стало так, словно ничего хорошего и вовсе не было; словно мы не смеялись вместе и не рассказывали друг другу самое сокровенное. Он вновь стал тем самым капитаном идиотом, о котором вещал мой блог, а я же вернулась к образу серой мышки, которая почти не покидает каюту. Что же, если нам было суждено так закончить нашу «дружбу», то ничего не поделаешь. Уже завтра утром я покину «Аполлона» и все останется позади, возвращая мою жизнь в обыкновенное, унылое русло. Правда, будут изменения - теперь у меня есть Эйприл, и я безумно благодарна этому путешествию за нее. Так же, я искренне надеюсь, что все еще буду общаться с Кендаллом и Эллисом. Весь сегодняшний день мы с Эйприл проводим на палубе, загорая в купальниках на солнце и наблюдая за суетой на корабле. Артур же бегает туда-сюда: то на капитанский мостик к мистеру Паттерсону и Джеймсу, то возвращается к нам. Кажется, он счастлив. И мне чертовски жаль, что я собираюсь отобрать у него это счастье, закончив наше путешествие раньше срока. -Значит, мне пора собирать чемоданы? – убедившись, что нас никто не слушает, спрашивает Эйприл. -Да, - киваю, грустно вздыхая. – Я не поменяла свое решение. -Знаешь, если что – я всегда могу их распаковать. -И не надейся. Ничего уже не изменится. -Вы по-прежнему не разговариваете? – с нотками грусти спрашивает подруга. -Почему же.… Разговариваем. Сегодня мы пожелали друг другу хорошего дня. -Вау, - подруга закатывает глаза. – Прям прогрессивный прогресс. -Именно. -Ты все еще ему не сказала, что собираешься домой? -Нет... Наверное, я просто оставлю записку с благодарностью и «отчалю». -Не красиво, Алексис, ой как некрасиво. -Знаю, - опять же грустно вздыхаю. – Но, боюсь, он может меня остановить, так что не буду даже рисковать. -Иногда стоит рискнуть… -Даже и не начинай. Я сегодня соберу чемоданы, а завтра отправлюсь домой. -Значит, ты еще не собиралась? -Нет. Не хочу, чтобы Джеймс заметил. Так что сделаю это вечером, когда Артур уснет. Все равно наш «мистер слишком занят» вернется не раньше трех ночи. -Тогда пусть Артур переночует со мной, - Эйс пожимает плечами. – Собирать чемоданы – дело не совсем тихое, а он должен выспаться. Обдумываю ее слова и соглашаюсь, понимая, что блондинка как всегда права. Сейчас она пытается казаться беззаботной, всецело поддерживающей меня, но я все равно замечаю, как девушка волнуется и как ей тяжело. Она застыла между двух огней и один неверный шаг может привести к потери друга. Мы так и говорим об отъезде, пока не возвращается Артур. Он вовлекает нас в игру, и мы подчиняемся, как заколдованные, ведь противостоять этому принцу практически невозможно. Вечер наступает слишком быстро. Я даже не готова к тому, что день так быстро подошел к концу. Вот, я одна в каюте, ведь после ужина Эйприл забрала моего принца к себе. Это не первый раз, когда он ночует у своей любимой тети Эйс, но сегодня мне по-особенному тяжело быть одной, так что я начинаю жалеть, что отдала его подруге. Этот камень в груди с каждой секундой становится больше, а ком подходит к горлу. Я честно собиралась достать свой чемодан и начинать сборы вещей, но дышать стало так тяжело, что пришлось выйти на свежий воздух. Прогуливаюсь вдоль палубы, чувствуя невыносимую тоску внутри. Вот и все, мой кораблик. Это наша последняя совместная ночь, пришла пора прощаться. Пришло время говорить "пока" всем уютным уголочкам, высоким стенам, любимым местам. Труднее всего прощаться с моей любимой палубой, на которой мы Джеймсом впервые нашли общий язык. Да, мы потом часто зависали тут вечерами, разговаривая, но именно момент нашего «примирения», залитый моими признаниями и слезами, становится самым значимым воспоминанием об этом месте. Останавливаюсь на краю, пальцами обхватывая тонкие перила. Все тут такое знакомое, такое близкое сердцу. Я, наверное, никогда не полюблю свой маленький дом так, как уже люблю этот чертов корабль. «Душу надо лечить ощущениями» - сказал мой отец, оправляя меня сюда. И «Аполлон» вместе с его экипажем вылечил меня, заставив признать, что жизнь идет дальше, а повод для искренней улыбки можно найти всегда. Возможно, моя новая жизнь тесно связана с капитаном, но это не означает, что корабль не причем, ведь он был прямым участником и свидетелем происходящего. -Рыбка моя, почему грустишь? – слышу знакомый голос, но даже не оборачиваюсь, ведь знаю, кому он принадлежит – рыбкой меня называл только Джейкоб. Это именно тот паренек, который настолько хотел секса, что предлагал мне на посвящении стать его девушкой. После того случая мы с ним редко общались, но иногда перекидывались парой слов, ведь он, в принципе, был славным пареньком. -Просто настроения нет, - признаюсь, кидая взгляд на парня, который облокотился об перила рядом. – А ты разве не должен быть на своем посту? -А я и так на посту, - он усмехается. – И у меня самая благородная в мире миссия: спасти прекрасную даму от плохого настроения. -Чертов обольститель, - усмехаюсь, закатывая глаза. -Но ведь сработало же! – просиял парень, замечая моя усмешку. -Конечно. -Мне кажется, или происходит что-то странное? – чуть слышно спрашивает брюнет. -В каком смысле? -Еще неделю назад вы с капитаном были просто неразлучны, а сейчас обходите друг друга стороной. Поверь, это очень бросается в глаза. -У нас просто кое-какие трудности, но это пустяк. Скоро все прекратится. -Согласен, - он вновь усмехается. – В отношениях так всегда – люди ссорятся и мирятся. -Мы с капитаном не встречаемся, - тут же фыркаю, кидая на него обозленный взгляд. – И никогда не встречались. -Серьезно? – кажется, он выглядит действительно удивленным. – А на корабле все считают иначе. -Вы все ошиблись, - бурчу, сильнее сжимая пальцами бортик. – Мы просто друзья. -Знаешь, это даже хорошо, - Джейк тут же оживляется. -И чем же? -У меня все еще есть шансы, - он пожимает плечами, и я вижу, как в глазах паренька загорается надежда на секс со мной. И сама не понимаю почему, но сегодня я даже рада тому, что он все еще не против затащить меня в свою постель. -Их даже больше, чем раньше, - оборачиваюсь к нему, игриво прикусив нижнюю губу. – Стоит просто приложить маленькое усилие. Перед глазами у меня стоит Джеймс и та блондинка. Они на койке, и она собирается его поцеловать. Это словно пробуждает во мне что-то животное, я перестаю контролировать себя. Если можно ему, то почему я должна отказывать в удовольствии себе? Это, своего рода, маленькая, но приятная месть. К тому же, я чертовски давно не занималась сексом, так что это пойдет мне только на пользу. Может, перестану злиться на весь мир и на себя в частности, получив дозу разрядки. Джейк оказывается парнем, знающим толк в деле «как соблазнить девушку». Уловив мой намек, он сначала обнял меня, никуда не спеша и заигрывая словесно. И только поняв, что я действительно не шучу, парень склонился и поцеловал меня. Его поцелуй был достаточно приятным и очень влажным. Может, он не сносил мне крышу, но этого достаточно, чтобы завестись и получить удовольствие. Его руки плотнее притягивают меня к себе, мы даже начинаем увлекаться, как вдруг позади нас кто-то громко, нарочно кашляет, привлекая к себе внимание, и заставляя отпрянуть друг от друга. В тусклом свете лампы я замечаю высокого, темноволосого парня, который смотрит на нас с отвращением и невскрытым гневом, скрестив руки на груди. Это заставляет меня тут же опустить голову и почувствовать себя неловко. -Голубки, - голос Джеймса строг, холоден и наполнен отвращением. – Я вам не мешаю? -Капитан, - Джейкоб напрягается, обхватывая меня рукой, словно собирается защищать от Джеймса. -Знаешь, я дал приказ обойти корабль, а не войти в один из его объектов орально. -Это больше не повториться, капитан. -Именно. Кстати, ты уволен за неподчинение капитану. Можешь идти паковать вещи. -Но… -Мой приказ не подлежит обсуждению, Джейкоб. -За что ты так с ним? – громко фыркаю, не веря своим ушам. -Кажется, я ясно объяснил причину увольнения Джейкоба, мисс Миллс, - его глаза словно прожигают во мне дыру. Они наполнены дикой ненавистью и чем-то еще, чего мне не понять. – А сейчас немедленно разойдитесь по койкам. Это, кстати, тоже приказ. Джеймс разворачивается на пятках и уходит, оставляя нас одних. -Боже, какой он придурок, - шиплю, запуская руки в волосы. – Я поговорю с ним, Джейк. Он не уволит тебя. -Высока цена за связь с тобой, - бормочет себе под нос парень, разворачиваясь к перилам и сжимая их руками. -Он не уволит тебя, - повторяю я. – Я уйду, но не ты. Успокойся. -Я спокоен, - Джейк пытается изобразить безразличие. – Как удав спокоен. -Вот и отлично. Срываюсь с места и быстрыми шагами направляюсь в каюту, где уже скрылся капитан. Дверь не заперта, так что я без проблем вхожу внутрь, хоть и подсознательно боялась, что он может закрыться и оставить меня ночевать на улице. Уже собираюсь вылить на капитана всю свою злость, но он оказывается счастливчиком, которому удалось скрыться в душе. Хожу по комнате туда-сюда, и когда мне это надоедает – завариваю себе чай. Он совсем не лезет в горло, но я пью его, ведь нужно как-то себя успокоить. Спустя двадцать минут Джеймс возвращается в каюту. Я уже ждала, что он выскажется, но мои ожидания не оправдались: капитан молчал, даже не смотря в мою сторону. Кажется, он вообще делал вид, что меня не существует. -Значит – так? – не выдерживаю и прерываю тишину своим озлобленным тонким голоском. -Как? – Джеймс наконец-то «замечает» меня. Его глаза – пусты, выражение лица – безразличное. -Ты не уволишь Джейкоба только потому, что он остановился на несколько минут, чтобы поговорить со мной. -Забавные у вас разговорчики, - Джеймс наиграно усмехается. – Не знал, что сейчас это так называют. -Ты не уволишь его, Джеймс. Он не заслужил, и ты прекрасно это знаешь. -С каких пор тебе дозволено решать за меня, Миллс? – ох, наконец-то его злость прорывается наружу. Я вижу эти адские огоньки в его дьявольских глазах. -С тех самых, когда ты не справедлив к своим подчиненным. -Ты хочешь обвинить меня в некомпетентности? -Господи, нет! Я просто хочу сказать, что нельзя увольнять людей по таким пустякам, идиот! -Как скажешь, милая, - он наиграно подмигивает мне. – Все будет так, как захочет королева, вокруг которой вертится всея вселенная. Подрываюсь на ноги, широко распахнув глаза и разинув рот. Сукин сын. В его голосе столько желчи, смешенной с ядом, что я просто не выдерживаю. -Да пошел ты, - срывается с моих губ. – Делай что хочешь. Подавив в себе желание нанести ему пощечину, я удаляюсь в ванную, где с психами принимаю душ, привычно удаляю лишние волосы на теле и чищу зубы. Водные процедуры ну никак меня не успокаивают, и даже сушка волос не подавливает злобу и обиду, которая воцарилась в груди. Размазать бы его по стене. Капитан опять причинял мне боль, и я ненавижу свое чертово сердце за то, что оно еще не устало болезненно напоминать мне, насколько легко меня ранить. Мысленно загоняя себя в тупик, я резко швыряю фен и вылетаю из ванной. Джеймс же сидит за столом и делает вид, что не замечает меня, но это длиться не долго. Парень широко распахивает глаза, прикипая ко мне взглядом, когда я достаю чемодан и швыряю его на кровать. Одна полка, вторая. Я начинаю лихорадочно собирать вещи, не желая больше ни секунды оставаться здесь. Надеюсь, Эйприл примет меня на ночь, и мы потеснимся втроем на койке. Когда все мои вещи оказываются в чемодане, я приступаю к сбору вещей Артура, мечась по комнате как метеор, и Джеймс не выдерживает. -Что, черт возьми, ты делаешь? В ответ этот придурок получает тишину. Думаю, он это заслужил. Джеймс поднимается на ноги и подходит к моей койке, но я тут же становлюсь на его пути, не подпуская к чемодану, который он явно собирался у меня отнять. -Иди нахрен, - фыркаю, отталкивая Джеймса. -Ты что, совсем спятила? -Это ты спятил, если думаешь, что я останусь здесь еще хотя бы на одну ночь. Уйди с моего пути, если не хочешь, чтобы я сделала тебе больно. -Ты? – он издевательски усмехается. -Если придется, я тебя даже укушу, - мой голос превращается в рык. – Проваливай, Маслоу. Джеймс делает несколько шагов назад, разводя руками, мол «да пожалуйста, делай что хочешь, ненормальная». Я же начинаю срывать со стены полароидные снимки, которые мы клеили с Арчи, и швыряю их в чемодан. -Этот не трогай, - Джеймс напоминает о себе, когда мои руки добираются до центрально снимка, на котором я, он и мой сын. Это был наш первый общий снимок, сделанный на капитанском мостике. Снимок, с которого, можно сказать началось их общение с Арчи и наша дружба. Резким рывком я срываю фотокарточку, швырнув ее в чемодан. Мне даже хотелось показать ему язык, но я благополучно удержалась. Джеймс опять не выдерживает, и в два огромных шага оказывается рядом, хватая меня за руки и оттаскивая от стены. -Прекрати, - приказывает он, но я вырываюсь из его хватки и смотрю на парня со злобой и призрением. -Ты не мой капитан, - пытаюсь разговаривать его словами. – И я не подчиняюсь твоим приказам. Так что отстань, Маслоу. Хватаю со стола книгу, и она удачно летит в уже чемодан. -Я сказал – хватит, - Джеймс хватает меня за запястье, притягивая к себе. Я стойко выдерживаю его холодный, ненавистный взгляд, даже не дрогнув. -А я сказала – отвали. Вырываю руку, после чего склоняюсь к чемодану и пытаюсь его застегнуть. -Это обмен, - чертов чемодан так забит, что я не могу его застегнуть, хоть и со всех сил пытаюсь. – Я ухожу, а Джейкоб остается. Все просто. -И куда же ты собралась? – кажется, он абсолютно не верит в «комедию», которую я тут ему устроила. – Вокруг вода, если ты не забыла. -Завтра корабль пришвартуется в порту, и мы с Артуром свалим подальше отсюда. -Ты никуда не пойдешь. -Да ты что? – наконец-то застегиваю, чертов чемодан, чуть не выломав замок. – Кто же меня остановит? -Я тебя никуда не отпущу. -Мне напомнить тебе, что ты мне не босс? Джеймс в ответ только закатывает глаза, после чего он пытается добраться до чемодана, который я тут же заслоняю собой. Это только подливает масла в огонь. Начинается борьба за чемодан, которую я проигрываю, ведь этот гамадрил гораздо сильнее меня, так что я не стала для него опасной преградой. Маслоу засовывает чемодан себе под койку и садится на нее, чтобы я не могла к нему добраться. Он похож на трехголовую собаку Пушка из фильма «Гарри Поттер и философский камень». Она точно так же стерегла люк. -Какой же ты ублюдок, - срывается с моего проклятого языка. – Отдай мне чемодан. -Нет, - лицо Джеймса не выражает никаких эмоций. Он просто сидит, охраняя мой чемодан, пока я испепеляю его взглядом. -Джеймс! Он отрицательно качает головой. -Успокойся, а тогда мы поговорим. -Я не собираюсь разговаривать с тобой, - тут же фыркаю, скрестив руки на груди. Его безразличное лицо и спокойный, размеренный тембр голоса раздражают меня еще сильнее, чем, если бы он сейчас кричал. -Окей. Меня всю передергивает от злобы, но все, что я делаю – это приземляюсь на свою койку, укрываясь пледом с головой и отворачиваясь к стене. Мое поведение – самое необъяснимое явление за всю мою жизнь. Я зла, настолько зла, что хочу его задушить, но в тоже время мне обидно и даже слегка больно. Не знаю, сколько времени я лежу вот так вот неподвижно, но я успокаиваюсь. Даже начинаю считать вдохи и выдохи Джеймса, которые были единственным фактором, который нарушал гробовую тишину в каюте. Может, мне становится легче дышать, но это не означает, что в груди перестает колотить. Я все еще не знаю, что мне чувствовать, потому что все превратилось в кашу. В эти секунды мне безумно хочется домой. Я хочу к маме и папе, как маленький ребенок с разбитой коленкой. Мне нужно, чтобы кто-то из родителей меня обнял, успокоил и сказал, что все будет хорошо, а рана, которая причиняет боль, скоро заживет. В эти секунды мне даже хочется, чтобы Джеймс заговорил, и чтобы он хотя бы извинился. Но он молчит. Наверное, даже уснул, ведь его дыхание ровное и размеренное, в отличие от моего. -Извини меня, - тихий, бархатный голос так желанно прерывает тишину, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности. -Да пошел ты со своими извинениями, - сама не понимаю, почему я иду наперекор своей логике и желаниям, отталкивая капитана еще дальше. -Лекси, - он тяжело вздыхает. – Пожалуйста, извини. Я был груб. И я идиот, забыла? Эти слова заставляют меня развернуться и вылезти из своего кокона, чтобы посмотреть на Джеймса. И на его лице я прочитала искреннее сожаление, которое заставило что-то в моей груди шелохнуться. -Такое не забудешь, - бормочу, после чего поджимаю губы. -И за воскресенье тоже извини, - впервые вижу, что Джеймс выглядит таким виноватым. – Я вспылил. -Бывает. -Я просто… Лекси, я, правда, волновался. -А я просто подумала, что будет правильно дать тебе время. Ну, время, чтобы ты мог «отдохнуть» как следует. -Ты хотела сказать «потрахаться»? -Заняться сексом звучит деликатнее, Джеймс. Он закатывает глаза, делая глубокий вдох. Напряжение между нами начинает спадать, даже не смотря на то, что мы опять молчим, переглядываясь. Наверное, это было что-то типа примирения. Но я все еще намерена сойти завтра с трапа навсегда. Это желание все еще как никогда сильное. -Ничего не было, - вновь прерывает тишину шатен, поднимая на меня глаза. -Мне-то какая разница? – боже, зачем он опять завел эту шарманку? Из-за нее моя злость возвращается, смешиваясь с отвращением. Наверное, это последнее, о чем я хочу говорить – его сексуальные похождения. -Просто… Я думал, ты из-за этого странно себя вела. -Я не вела себя странно. Ты накинулся на меня, я включила защитную реакцию и мы поссорились. Не я же накричала на себя. -Извини. Я действительно волновался, не мог себе найти места. -С чего бы это? – удивляюсь тому, что сейчас он кажется действительно искренним. Или это очередная игра? -Мы же, вроде как, подружились. -Ах, да, - сама не понимаю, почему я ждала несколько иной ответ. – Подружились. -К тому же, ты была еще и с ребенком. -Я могу за нас постоять. Он как всегда закатывает глаза, после чего губы Джеймса дергаются в намеке на усмешку. -Я отодвинул тебя одной рукой и отобрал чемодан. Усмехаюсь, понимая, к чему Маслоу клонит. Случись что-то – я бы действительно не смогла бы защитить нас с Артуром. И он – тому доказательство. -Не пропадай больше так, ладно? - в его голос возвращается знакомое тепло по отношению ко мне. -А ты предупреждай, когда «захочешь остаться один». Он уже в сотый раз закатывает глаза, и мне даже показалось, что я услышала его недовольное хмыканье. Никак не реагируя, я поднимаюсь на ноги и высвобождаюсь с оков пледа, в котором запуталась, психуя. Направляюсь к столу, где стоит чайник, но Джеймс останавливает меня, резко хватая за запястье. Черт бы его побрал. Меня словно пронзило током, а кожа покрылась мурашками. Ненавижу себя за эту слабость. -Не избегай меня, - умоляет капитан своим сладким, самым приятным в мире голосом. -Я просто хотела сделать чай. Он не отпускает меня, заставляя кожу гореть от сладкого прикосновения, которое становится таким желанным. Я не могу побороть свою страсть. Она проснулась, стояло ему коснуться меня, заставляя пылать все тело пламенем. Аккуратно высвобождаю свою руку, лишь бы прекратить эту пытку и отхожу от него к столу, где включаю электрочайник. Мои пальцы хватаются за край стола, с силой в него впиваясь. -Послушай… - Джеймс поднимается на ноги и подходит ко мне. – Я говорю правду: ничего не было. Эти слова служат новым, резким приливом ярости, которую я даже не пытаюсь побороть. -Мне плевать на твою личную жизнь, - как можно безразличней произношу я. – Зачем ты оправдываешься? -Потому что дерьмово себя чувствую! -Ну, так выпей таблетку и ложись спать,- сама удивляюсь тому, как злясь настолько сильно, я все еще могу держать себя в руках, сохраняя отчужденность и холод в голосе. Думаю, я научилась этому у Джеймса. -Ты опять холодна ко мне, - в отличие от меня, Джеймс больше не надевает маску. - Да нет, что ты. -Серьезно? – Джеймс делает шаг ко мне навстречу, а я тут же отступаю. Это продолжается до тех пор, пока я вновь не оказываюсь прижата к стене. Какая знакомая и волнительная ситуация, черт возьми. В моем давнем сне он так же наступал, пока я не вжалась в бортик. Сердце тут же сваливается куда-то в пятки, ускоряя темп. Он так близко. Может, на этот раз он не прижимает меня к бортику своим разгоряченным телом, но даже сейчас я чувствую жар, который исходит от капитана. -У нас, правда, ничего не было, - его глаза смотрят в мои. Этот взгляд… Я чувствую, как расплываюсь, словно сыр в микроволновке, забывая даже о том, что секунду назад злилась. – Должно было быть, но не было. Я действительно хотел, как обычно, развлечься, но.… Ничего вышло. Господи, вот бы и мое желание сейчас пропало, а я смогла бы собрать остатки себя воедино. Но нет, он все еще смотрит в мои глаза, заставляя чувствовать себя куском сыра, который расплывается в микроволновой печи. -Думаю, тебе пора к врачу, или по «виагру», - язвлю из последних сил, надеясь, что это заставит Джеймса отойти хотя бы на шаг назад, чтобы я смогла нормально дышать, а не быть напряженной и подчиненной власти его глаз. – Раз уж такие дела. -Почему ты такая несносная? – он зол, чертовски зол. В глазах горят адские огоньки, а сам взгляд – равен взгляду дьявола, в котором полно опасности, страсти и всепоглощающего гнева. – Я же пытаюсь тебе кое-что сказать! -Еще раз говорю – мне плевать на твою личную жизнь. Джеймс резко вжимает меня в стену, и я уже думала, что он сейчас ударит меня, но случается непредсказуемое. Губы капитана впиваются в мои губы, заставляя мой грязный, неугомонный черный рот наконец-то заткнуться. Я стояла совсем неподвижно, сжав руки в кулаки по швам, в то время как Джеймс обхватил ладонями мое лицо, целуя меня с пылом, который граничил с насилием. В любой другой момент я была бы счастлива, случись подобное, но сейчас мною управляла злость, так что я не собиралась отвечать на дерзкий зов его губ. Капитан отстраняется и следующее, что происходит – я наношу ему громкую, жгучую пощечину. Мужчина отступает назад к столу, не скрывая свою злость. Рукой Джеймс «поправляет челюсть», реагируя на пощечину таким образом и испепеляя меня взглядом. -Даже когда ты меня злишь, я не могу не думать об этом. Даже не шевелюсь, тяжело дыша и вжимаясь в прохладную стену. Мне становится действительно страшно, хоть я и пытаюсь казаться храбрым олененком, который готов пойти против волка. -О чем? – подсознательно догадываюсь, что имеет в виду капитан, но «включаю дурочку». -Обо всем, что происходит. Ты, я, ребенок. -Не понимаю. -Зачем ты включаешь дурочку? – его злость смешивается с обидой и разочарованием. – Разве не понятно, что с другой у меня не получилось, потому что меня зациклило на тебе! Мой длинный язык уже собирался выкинуть несколько колких фразочек, но слова Джеймса с лязгом закрыли мой рот, заставляя потерять дар речи. Кажется, сердце упало куда-то в пятки, а я даже перестала дышать, боясь шевельнуться. Шок. Я смотрю на него, широко распахнув глаза, не в силах выдавить из себя хоть одно маленькое, даже колкое слово. Джеймс словно выбил из-под моих ног почву. -Я признался, что не могу выбросить тебя из головы, а ты молчишь. -Может, - шумно сглатываю. – Я просто не знаю, что сказать? -А ты хоть что-то скажи! – голос Джеймса повышается на несколько октав, и я понимаю, что более злым и ранимым одновременно я его не видела. Молчу, и в ответ на мое молчание Джеймс разворачивается и бьет кулаком по столу, вынуждая меня подпрыгнуть и сильнее вжаться в стену. Звук удара эхом разнесся по каюте, заставляя мое сердце колотиться как бешенное. Я не знала, чего сейчас больше боюсь: осознания факта, что я все испортила или чистейшего гнева капитана. Моя злость ушла, оставляя по себе очередной прилив боли, смешенной со страхом и горечью. -Извини, - спустя длинную, наполненную гробовой тишиной минуту, произносит капитан, оборачиваясь ко мне. – Я не удержался. Это больше не повторится. Его лицо изменилось – вместо злости на нем читалась ярко выраженная усталость и разбитость. Кажется, сейчас я смотрю в эмоциональное зеркало, ведь чувствую себя точно так же. -Джеймс, - голос слаб, как и моя воля. -Что Джеймс? Я идиот, знаю! -Джеймс, ты прав. Мне не все равно. -Теперь не совсем понимаю я. - Я вела себя так потому, что злилась на тебя. Ты был абсолютно прав. К горлу подходит ком, а в глазах предательски щиплет. Господи, как же я ненавижу себя. Ненавижу, что принимаю все так близко к сердцу, и что я такая слабая, ведь всегда плачу. Но в эти секунды меня накрывает волна чувств, и я тону в ней, не в силах найти берег. -Не понимаю. -Черт возьми, Джеймс, - истерически взвизгиваю, почти плача. – На какой-то короткий миг мне показалось, что между нами есть связь. Мне показалось, что между нами что-то было! И вдруг я вижу тебя и ту блондинку на койке! Понимаешь? Это было мерзко! Я даже не хотела возвращаться на корабль! Теперь Джеймс застыл, уставившись на меня как на прокаженную. Но меня уже не остановить, ведь внутри все переворачивалось только от одной мысли, что я его теряю. -Мы ведь так хорошо проводили время! Я не понимала, почему ты.… Все же было так хорошо! Боже, какая я дура, да? Зачем я все это говорю?! Да, мы друзья! Но друзья не должны периодично спать в одной кровати! И уж точно друзья не должны целовать меня так, как это делал ты! -Лекси… -Просто скажи, что все это была только игра! Скажи, что все было не реальным! -Не заставляй меня лгать, - громче, чем следовало, произносит капитан, пересекая расстояние между нами в один шаг и вновь обхватывая мое лицо руками. Я тут же закрываю глаза, не в силах сопротивляться, когда его губы накрывают мои. Сдаюсь без борьбы, слишком ослабев, да и потеряв какое-либо желание сопротивляться. Сердце колотилось так громко, так отчаянно, словно пыталось рассказать Джеймсу обо всем, что накопилось в груди и что я чувствую по отношению к нему. Его губы были мягкими, а поцелуй – внезапным и безгранично нежным. Я тонула в нем, как корабль тонет в огромном, поглощающем его океане. И мне нравилось тонуть. Нравилось чувствовать себя слабой и беззащитной в руках этого сильного и такого потрясающего мужчины. – Не заставляй меня говорить, что я не влюблен в тебя! – отстранившись, побормотал Джеймс, большим пальцем пробегаясь по моей нижней губе. - Лучше заставь меня сознаться в том, что вначале я вел себя как козел только потому, что меня безумно тянуло к тебе. И заставь признаться в том, что я пригласил Джози на корабль лишь только потому, что хотел доказать себе, что безразличен к тебе, но вместо этого напоролся на глыбу, которая разбила все сомнения и желание касаться к другим девушкам напрочь. Я несколько раз моргаю, прогоняя дурацкие слезы, которые скопились в глазах, пока мое сердце выстукивает странную, но такую приятную и нежную мелодию, разнося эйфорию по венам. -Но ты ведь только что все всем сознался, - чуть слышно бормочу, тая в его руках и расплываясь в улыбке. Он усмехается, большим пальцем пробегаясь по моей щеке и разглядывая, как мне показалось, каждый миллиметр моей кожи. Ох, как же внутри меня все трепетало, когда он так смотрел на меня – нежно, влюблено, ласково. В его глазах горели уже знакомые бесинки, но они блистали еще ярче, освещая все вокруг. -Что ты со мной сделала, Миллс? – бормочет Маслоу, одной рукой притягивая меня ближе к себе. Я ничего не отвечаю, ведь мои глаза встречаются с его взглядом. В эти секунды я поняла, что сейчас случиться что-то невероятное, головокружительное, страстное. Он смахивает волосы с моего лица, теснее прижимая меня к себе, и я забываю, как дышать. Все становится так тяжело, в тумане… Мне даже стало страшно от его силы и собственной слабости. Джеймс вновь целует меня, но этот поцелуй не похож на своих предшественников - он глубокий, страстный и безумно возбуждающий. Даже не осознаю, в какой момент запускаю руки в его волосы, протягивая их сквозь пальцы. Воздух накаляется, а желание становится не просто ощутимым, а каким-то безумным и всепоглощающим, неподвластным контролю. Еще никогда в жизни я не делала того, что собиралась сделать сейчас – я разрешила себе раствориться в этом мужчине полностью и безоговорочно. Он обхватывает мои ягодицы, и вот я уже обвиваю своими ногами бедра капитана, повиснув на нем. Мы целуемся, приближаясь к койке, и не в силах оторваться друг от друга. Один лишний шаг и мы падаем прямо на постель. Я оказываюсь поверх капитана, и даже не хихикаю из-за нашего неловкого падения. Сейчас мне определенно не до смеха. Вновь поцелуй, его губы на моей шее, одежда, летящая куда-то далеко. Мир в тумане, воздух пылает. Эта ночь принадлежит нам, и мы никуда не спешим, вкушая каждую данную нам секунду и растягивая прекрасную прелюдию всеми возможными и сладкими способами. Пробую его на вкус, целую Джеймса в шею, спускаясь к прекрасной, накаченной груди с дорожкой поцелуев. Мысленно я ликую, когда мои руки хозяйственно скользят по стальным мышцам капитана, а губы исследуют его рельефный пресс, оставляя по себе влажные следы. Кажется, это очередной сон и я сплю, ведь то, то происходит, просто не может быть реальностью. Еще несколько мгновений и вот, теперь он руководит процессом, вжав меня в постель своим горячим телом. Руки Маслоу хозяйственно бродят по моему телу, в то время когда губы позволяют себе просто невозможные вещи. Он играл в какую-то сладкую, заставляющую трепетать игру, оставляя дорожки поцелуев по всему моему телу, и мне нравилось это. Нравилось растворяться в Джеймсе, в его прикосновениях. Желание внизу живота становилось невыносимым, ведь капитан просто сводил меня с ума, и когда наступил тот самый блаженный момент нашего воссоединения – мир вокруг нас застыл, а время прекратило бег, оставляя нас наедине в этой сладкой, и такой приятной вечности. Я кусала губы, пытаясь приглушать свои чертовы стоны, комкая постель и утопая в блаженстве. Его власть и сила надо мной была всепоглощающей, а нежность даже не описать словами. Наши тела слились воедино, доставляя друг другу удовольствие, сопровождающееся стонами. То, что делают молодые люди в постели – грешно. Но когда я с Джеймсом – мне не нужен бог. Мне не нужен кто-либо еще, кроме него. Еще никогда я не ощущала ничего подобного, и ни с кем мне не было так хорошо, как с Джеймсом Дэвидом Маслоу. Кажется, я чертовски вляпалась, но сейчас мне не хотелось думать о последствиях нашего поступка. Даже когда мы обессилено рухнули на подушки – я чувствовала только эйфорию, нежась в объятиях капитана и прижимаясь к нему обнаженным телом. Я просто обнимала его, не думаю ни о чем другом, кроме нас и того, насколько сильно я дорожу этим мужчиной. Он – тот человек, с которым я забываю свое прошлое и живу настоящим. С Джеймсом я чувствую, что жизнь стоит того, чтобы жить…