Сломанное Королевство

Не суди да не судим будешь (с) Заседание в суде прошло быстро. Точнее, это было даже не заседание, а так, формальности. Ползала суда было куплено. Судья, прокурор. Лиз быстро прочла наизусть свою речь. Ее никто не перебивала, да и никто почти не слушал. Нил признался в убийстве. В субботу, в шесть вечера, мы сидели в аэропорту ждали семичасовой рейс в до Нью-Йорка. - Боишься? – спросила я у Лизы. - Нет, - она безразлично пожала плечами, - чего уже бояться? Всё самое худшее уже позади. Остались только формальности. - Ты меня встретишь потом? - Конечно, через две недели, аэропорт Шереметьево, я буду с табличкой «Привет, Миа!». Ты меня узнаешь. Я рассмеялась. К нам вернулись дядя Валера и Алекс. - Что-нибудь передать твоим родителям? – в очередной раз спросил дядя Валера. - Нет, только передайте, что я по ним очень скучаю. – Сказала я. дядя Валера кивнул. - Ну что ж, пара прощаться, объявили регистрацию, - сказала на этот раз Лиза. Встала, подошла ко мне, обняла, затем к Алексу, пожала ему руку, тот в свою очередь поцеловал ее в щеку, та смутилась. Едва слышно сказала ему: «Спасибо». Потом дядя Валера поцеловал меня и сказал, чтобы я не теряла голову. Я кивнула, потом папа Лизы долго и очень прощался с Алексом, пару раз они обнялись, пожали руки, и еще что-то сказали друг другу на последок. И потом, наконец, прошли в окно регистрации. Алекс подошел ко мне, взял за руку, и мы вместе подошли к окну… Когда самолет оставил лишь на небе две белые полосы, мы ушли из аэропорта. - Почему ты такая грустная? – мы сидели у Алекса и смотрели какие-то комедии. Правда я смотрела в пол глаза и слушала также. - Я соскучилась по родителям, - призналась я. – Никогда так далеко от них не уезжала, и так надолго. - Ты уже скоро приедешь к ним, - в свою очередь ответил он. Странно, но он не был грустным, я же напротив, каждый день становилась мрачнее, с каждым днем. Ведь их осталось всего десять. - Да, - согласилась я. - Стеф, ты бы могла остаться здесь, со мной? С Патриком? С работой? – резко спросил он. Я призадумалась: - Прям сейчас? Нет. Мне надо увидеть маму, поговорить с ней, тогда, я не знаю, Алекс, честно. - Пошли спать. – Предложил он, я согласилась. **** Патрик вовсю трудился над новым проектом, я доделывала старые дела. Не мешала ему, и не хотела влезать во что-то новое. Потому что уже через восемь дней надо было уезжать, а бросать начатое дело незаконченным – это было не в моем стиле. - Эй, Россия, - позвал меня Патрик, - пошли на обед. - Пошли, - согласилась я. - Что планируешь делать дома? – спросил он. Он как всегда заказал себе лапшу, а я яичный суп. Удивительно, Патрик каждый день ел мучное, но оставался худым. Ну не худым, а чуть меньше среднего. - Вернусь на учебу, заживу старой жизнью, - ответила я. - По мне будешь скучать? – спросил иронично он. - Конечно! По тебе, милый, больше всех! – я поцеловала его в щеку. - Ммм… приятно- приятно, - протянул он, словно кот. Ещё пару минут поболтали ни о чем, и вновь вернулись в офис, на работу. *** Вечером решила походить по городу в одиночестве. Наушники в уши, в руках бутылка колы, и я почувствовала себя счастливой. Я слушала Лепса, и вспоминала вечеринки дома у Лизы, у Игоря, и Димки. Мы так веселились – пили, откровенничали. Я и Димка имели странную кличку – кухонные философы. После каждой вечеринки, почему-то именно мы вдвоем, оставались на кухне. Димка откуда-то доставал бутылку вина, пачку сигарет (вообще я не курю, но на кухне, это было просто необходим, без этого предмета ничего не получалось), и начинали беседовать обо всём – об искусстве, о кино, о политике, о древностях, обо всём! А каждую субботу, мы с мамой делали нашим мужчинам чебуреки. И в шесть часов, все вместе садились перед телевизором и смотрели две серии какого – нибудь сериала. Сейчас мы остановились на «Секретных материалах», они ждали меня и обещали не смотреть. В эти минуты с нами был даже Ким, а мой братец, в вечер субботы, бывал редко дома.