Жёнка в мертвяков играла...

Возвращаюсь я, как обычно, домой и наблюдаю привычную картину: лежит моя жёнка, раскорячившись, жопкой кверху, голова набок, словно неродная; к счастию для меня, без крови – убирать после неё не придётся. Её увлечений я, разумеется, не одобряю. Уже устал от этого. Я даже завидую нормальным семьям, где все её члены более-менее адекватные. Хотел бы, чтобы она встречала меня с работы радостно и просто, соскучившись, висла на уставшей от офисного образа жизни моей шее и сразу же накрывала на стол. Нет, стол уже накрыт, потому что я всегда возвращаюсь вовремя как верный однолюб. Во время трапезы вели бы неспешную бытовую непринуждённую беседу. Без стрелы в голове. И, как уже упоминалось, я устал от всего этого. Плюс от работы. От такой жизни. Но ничего не могу сделать. Стою на пороге уже с минуту, а моя милая даже не шевельнулась за всё это время. Обычно она сразу с громким криком меня приветствует, а я в шоке терплю её нападки. Может, заснула от долгого ожидания?.. - Я вернулся, - извещаю. Молчание. - Мику? Подхожу, трогаю за плечо. Оно оказывается холодным и отчего-то липким. - Мику, - строгим голосом предупреждаю жену о своей тревоге и возможной последующей угрозе. Эта актриска переходит все границы. Нет ответа. Не вытерпев, приподнимаю девушку за талию, такую же ледяную, как и плечо. Слышу тихонький хрусть, точно соломинку сломали. Не придав этому никакого значения, сажаю возлюбленную – или её подобие – на табурет. Голова её опрокидывается вниз, как у расслабленной марионетки, и мне это не нравится. Окончательно рассерчав, цыкнул, пустой желудок подвыл мне в унисон. Я прочесал всю квартиру в поисках моей настоящей жены, но не обнаружил ни следа, её выдающего. Отсюда сделал вывод, что больше нигде не может быть моей домохозяйки, кроме как... в прихожей. Стрелой метнулся туда и застал свою Мику лежавшей под ногами табуретки. Дыхание спёрлось. Стрелки нервно бились на циферблате. Однако время летело со скоростью пушинки. Уложив девушку на спину, обследовал её на признаки жизни. Рука, некогда бессмысленно щупавшая сонную артерию, дрожа, потянулась к телефонной трубке.

***

Ландыши. Она их любила. Но где я возьму ландыши поздней осенью? Уверен, многие люди, лежавшие вокруг неё, тоже к ним неравнодушны. И также желают чувствовать их незаметный вес над собой. Я не выдумывал эпитафий. К чему они? Ландыши осенью – это ведь и так красиво? Достаточно, что твоё имя выгравировано на граните позолотой. А я собирался подарить тебе серьги, ведь через месяц мы бы отметили годовщину нашей свадьбы. И хотел бы узнать, что ты приготовила в подарок для меня. Только не тот идиотский розыгрыш, приевшийся до тошноты.