Мёртвая надежда

Макаров спешил на встречу с отцом, который уже полчаса ждал его на КПП. Внезапно из-за угла вынырнула Ольховская. Максим, машинально среагировав, развернулся и, мысленно повторяя: «Черт, черт, черт...», прибавил скорости и попытался скрыться. Полина ни на секунду не сомневаясь, окликнула курсанта. В последнее время Ольховскую пугало поведение Макарова, а все усилия достучаться до него не увенчались успехом. Услышав свою фамилию в третий раз, Макаров всё же остановился, чтобы не шокировать офицеров. Он демонстративно смотрел в другую сторону, сложив руки на груди. — Курсант Макаров, объясните мне, почему Вы избегаете меня? — официальным тоном начала Ольховская, оглядываясь по сторонам. — И мой предмет... — поспешно добавила она. В этот момент за ними наблюдал Сухомлин. Ещё секунду назад он готов был накинуться на друга с радостной новостью, но заметив интересную сцену, решил не торопиться. — Полина Сергеевна, извините, но мне надо в библиотеку! — вздохнул Максим и незамедлительно удалился. Ольховская грустно улыбнулась и окинула взглядом удаляющуюся фигуру Макарова. «Удивительно, он всё ещё здесь...» — пронеслось в голове у Максима, как только он увидел отца. После двадцатиминутных споров и ругани с Петром Ивановичем, курсант всё-таки добрался до библиотеки, где они договорились встретиться с Перепечко, чтобы подобрать материал для ближайшей практической работы. Спустя полчаса к ним присоединился Илья, который быстренько увёл Макарова в сторону. — Макс! Какого чёрта ты от неё бегаешь? Ты же так хотел быть с ней... Или уже нет? — Илюх, ты о чём? Я что-то не догоняю! — нацепив улыбку и маску непонимания, произнёс Макаров. — Сейчас догонишь! Видел я, как ты с Полиной разговаривал. — Сухомлин был немного взволнован. Создавалось полное впечатление, что если Илья сейчас не перестанет быть таким настойчивым, Максим взорвётся, и дискуссия перерастёт в грандиозный скандал. — Послушай, Сухой, мне кажется, это наши с ней дела, да!? — Макс уже предполагал дальнейшее развитие событий, и это его не очень-то привлекало. Чувствуя, что соскочить с темы всё равно не удастся: Илья рано или поздно его достанет, Максим решил перенести разговор на потом. — Макс, ну, что ты закрываешься, а? Я тебя сто лет знаю! Если она тебе безразлична, то нафиг ты бегаешь от неё? — Сухомлин сделал попытку разговорить друга. — С чего ты взял, что она мне безразлична? — На секунду глаза Максима стали искренними. — А что тогда? — Илья хорошо понимал ситуацию и самого Максима. Он догадывался, что сейчас Макс либо отшутится, либо скажет правду. Выхода не было. «Ну и чёрт с ним!» - промелькнуло в голове у Макарова. — Понимаешь, Сухой... — Ему было трудно собраться с мыслями. — Я думал, что встречу кого-то, кто заменит мне её, но нет, не вышло. И ведь я знаю, что у нас с ней ничего не получится. А видеть её каждый день, и убеждаться в этом, очень тяжело. — Ну, с чего ты взял-то? Ты ошибаешься, Макс! Я видел, как она на тебя смотрит! — Илья был действительно убедителен. Но Максим не готов был сейчас прислушиваться к друзьям. Ещё его ужасно бесило то, что Сухомлин лезет в его личную жизнь. В кармане завибрировал телефон. «Ну, кто там ещё?» — Макаров достал аппарат, но принимать вызов не стал. Просто молча вышел из библиотеки, оставив там озадаченного товарища. Быстро написав «эсемеску», Макаров помчался по полупустому коридору. Ворвавшись в кабинет Полины, он схватил её за руки и развернул к себе лицом. От неожиданности Полина выронила журнал. Она смотрела на него с удивлёнными, полными непонимания, глазами. — Скажи мне! Скажи, что я для тебя значу? Я имею право знать, что ты чувствуешь! — Макс пытался достучаться до Ольховской, крича и размахивая руками. — Макаров, пожалуйста, не надо! — Полина не предвидела такую реакцию у Максима. Она знала какой он вспыльчивый, хорошо помнила напряжённый разговор у кафе в прошлом году. Ольховская не забыла, как ей тяжело было после его ухода, как она пережила тот период своего существования без него. И ведь хотела вырваться из городской суеты, бросить всё, чтобы быть с ним... Но не смогла. — Полина, скажи мне! Зачем ты ищешь встречи, если я тебе не нужен? Максим боялся только одного — того, что она сейчас уйдет, и он опять останется один на один со своими мыслями. А она боялась открыть рот. — Полин, не молчи! Мы не на допросе же! — Максим, я... — Ольховская пыталась подобрать слова, чтобы признаться. — Я ничего к тебе не чувствую. — Внезапно для самой Полины слова вырвались из её рта. Ну, вот и всё. Закончилось и то, что не успело начаться. Глаза Максима стали холодными, как сталь. Слова застыли комом в горле. Стало больно абсолютно всё: дышать, думать, смотреть на неё. Он не оборачиваясь, вылетел из кабинета. Полина посмотрела на него грустными-грустными глазами, полными сожаления и печали. «Дура! Дура! Зачем ты продолжаешь причинять ему боль?» Максим ворвался в бытовку словно ошпаренный, накричал на бедного парня, буквально вытолкал его за дверь. Теперь Макаров был уверен, что Полина его не любит. И если до этого момента смутные сомнения терзали его душу, то теперь он поверил. «Если ты меня не любишь, значит и я разлюблю...» - руководствуясь этим ближайшим девизом на жизнь, Максим достал телефон и, отыскав в «Контактах» знакомое имя, нажал «Вызов». — Алё, Рита? Это Макс! Что ты делаешь в эту субботу?