***
Как бы не обстояли дела на Тисовой улице, знаменитый волшебник Гарри Поттер стоял на такой знакомой и родной платформе 9¾. Повсюду виднелись знакомые лица: Невилл Долгопупс, Симус Финниган, Дин Томас. Многие дети и подростки таращили на него глаза, но он будто не замечал их: Гарри высматривал только одну семью, но её что-то не было видно. Солнце освещало всё вокруг — появились блики, ничего невозможно было разглядеть. Он уже был готов развернуться и уйти. Может, друзья ушли без него? Он посмотрел на часы, висевшие на стене, через которую он вышел — без двадцати одиннадцать. «Что ж, пора идти» — подумал Гарри, но в этот же миг внезапно появилось что-то огненно-рыжее из стены, чуть ли не падая на спешащих на экспресс студентов. Гарри отпрянул, но тут же с облегчением вздохнул: это семейство Уизли появилось на платформе. Рон, Джинни, близнецы, мистер и миссис Уизли — один за другим выбегали к Гарри, минуя растояние между ним и стеной. Фред с Джорджем громко смеялись, обмениваясь шутками, Джинни покраснела и стала отставать от остальных. Она бы затерялась в потоке волшебников, если бы её не одёрнула миссис Уизли. — Привет, Гарри! — подбежал к другу Рон. — Как прошло лето? — Не без криков, конечно, а в целом не плохо, — ответил Гарри, пожав плечами. - Дурсли ко мне не подходили ближе чем на метр. Это радует. Рон открыл рот, чтобы сказать что то, но тут раздался голос Миссис Уизли: — Здравствуй, Гарри, дорогой! Чего-то ты не появлялся к нам после июня. — Да, дядя закрыл меня в комнате, — ответил Гарри на будничном тоне, ведь для него это совершенно обычно. — А отпереть дверь заклинанием я не могу, ведь не особо хочется вылететь из Хогвартса. Миссис Уизли обняла Гарри и прижала его к себе. — Она всё лето только о тебе и говорила, и о том, какой ты бедный и несчастный сирота, — надуто сказал Рон, как только его мать отпустила Гарри. Через несколько секунд он надумал продолжить выплёскивать свои эмоции, но этой возможности его снова лишила увлечённо начавшая махать в толпу Молли: — А вот и Гермиона! И, правда, показалась светло-коричневая голова, и Гермиона Грэйнджер, улыбнувшись, направилась прямо к ним. — Привет! — девушка обняла Гарри, но не посмела притронуться к Рону. Парень протянул ей ладонь, и они вежливо, но смущённо пожали друг другу руки. — Без пяти одиннадцать, — сообщила миссис Уизли. — Поторапливайтесь! Золотое трио дружно нырнуло в алый вагон «Хогвартс — экспресса» и тут же высунулось из распахнутого окна, найдя свободное купе. Фред и Джордж чмокнули мать в щеку и тоже запрыгнули в вагон, а Джинни миссис Уизли остановила, заваливая последними наставлениями, да упрёками. — Нет, Джинни! Ты слишком маленькая! Если я узнаю, что ты попробовала хоть глоточек, мы с папой не разрешим тебе больше ходить в Хогсмид! — прикрикнула мать, как только девочка попыталась поспорить с ней на счёт огненного виски. После того, как её отпустили, бедняжка с кислым видом забралась в поезд. Гарри из своего окна увидел, что справа от него с улыбками из окна выглядывают лица близнецов, а слева неохотно протиснула голову наружу Джинни. Однако, поймав взгляды братьев, она злорадно улыбнулась. Когда паровоз загудел и тронулся с места, все оставшиеся на платформе замахали руками, а миссис Уизли утёрла глаза рукавом. Мистер Уизли обнял её, а когда «Хогвартс — экспресс» почти скрылся из виду, пара развернулась и пошла обратно к стене. Гарри развернулся. Он был чрезвычайно рад видеть своих друзей. Общались они через письма довольно-таки мало, и он очень соскучился по ним. И, к тому же, на Тисовой улице он ни с кем не разговаривал, да и не мог. Они с Роном и Гермионой болтали целый час, рассказывая друг другу новости и события из минувшего лета. А картины за окнами менялись одна на другую, солнце то заходило за тучи, то вновь освещало землю, пробираясь в вагоны яркими лучами. Пришла полненькая дама с тележкой, полной разных лакомств, но вкус у ребят был одинаков. — Будете что-нибудь брать? — ласково с улыбкой спросила она. Подростки обменялись кивками. Первым заговорил Рон, в животе у него урчало: — Я буду десять шоколадных лягушек и две пачки Берти Боттс! — на запрос сокурсника Гермиона неодобрительно посмотрела. — Рон, ну как можно столько есть? — сквозь зубы прошептала она, а потом, повернувшись к даме, сказала: «Мне, мэм, две шоколадные лягушки, пожалуйста». Гарри заказал Берти Боттс и 3 лягушки. Продавщица улыбнулась и выдала заказ, а ребята протянули ей деньги.***
Хогвартс уже виднелся за окном, а ребята успели переодеться, поэтому с нетерпением глазели на замок. Наконец их вывели из поезда. Первокурсников собрал Хагрид, и они уже плыли на лодках к школе, а все остальные пошли к каретам. Вот и фестралы. Гарри, Рон и Гермиона погладили их, и на трио удивленно-непонимающе смотрели почти все ученики. Гарри увидел, как Невилл и Полумна тоже поглаживают лошадей. Встретившись с ними взглядами, ребята улыбнулись друг другу. Они собрались у одной кареты и впятером забрались в неё. Вот и двери, которые ведут в школу... Гарри так хотелось попасть туда: к потайным ходам, к кабинетам, гостиным и круглым спальням с мягкими уютными кроватями. Они спрыгнули с повозки, похлопали крылатых лошадей по спинам и вместе со всей толпой отправились в замок. Их там встретила МакГонагалл. Она отвела первокурсников, которые, видимо, пришли раньше них, в сторону и дала возможность старшим пройти в Большой зал. Все вместе они пошли к столу Гриффиндора и с нетерпением ожидали начала распределения. Во главе учительского стола сидел Дамблдор. Его длинная седая борода была расчесана и собрана во что-то наподобие хвоста. Вот открылась дверь и вслед за профессором МакГонагалл в зал вошли робкие новички. Они встали рядом с подиумом и наблюдали, как Дамблдор взмахивает волшебной палочкой, и из воздуха появляется ситцевый стульчик, и как зам директора берёт в одну руку свиток, а в другую Распределительную Шляпу. — Представляю, как они боятся... — шепнул Гарри друзьям.***
— Как думаете, от нас ещё что-нибудь скрывают? — устало спросил Рон, когда, набив животы, все отправились по спальням. Прозвучал новый пароль: «Хвосторога» в исполнении Перси, за которым все вынуждены были идти. — Ну, в смысле, в школе... — продолжил Рон — Ну, там, ходы всякие или что-то в этом роде. Мне кажется, что мы уже столько всего знаем, что дальше некуда. А по-вашему? — он повернулся к Гарри и Гермионе. — Ну, да... — ответил Гарри, а Гермиона решила с грациозно-обиженным видом промолчать. Ребята разошлись. Учеба начиналась как обычно, но Гарри почему—то казалось, что это не простой год, что всё не будет, как прежде... Он надеялся всем сердцем на что—то необычное... На приключения и открытия новых тайных проходов, не занесённых на Карту Мародёров... Гарри точно знал — вскоре произойдёт что-нибудь особенное. Он переоделся в пижаму, лёг в свою кровать и заснул под ритмичное покачивание деревьев запретного леса и журчание воды озера, его всплески, издаваемые гигантским кальмаром...