You are my home

Когда яркий свет рассеялся, Бонни даже немного испугалась. Что если она не смогла? Что если она все еще в 1994? Но когда ее слух уловил едва слышимые разговоры каких-то туристов облегчение разнеслось по телу волной, а дыхание сбилось. Она знала, кого хотела увидеть первым и ноги сами несли ее к особняку Сальваторе. Джереми, Елена, Кэролайн, Мэтт и все остальные будут потом. Сейчас она хотела видеть только его. Дом встретил девушку звенящей тишиной, на которую у нее уже выработалась аллергия. Заглянув в несколько комнат и убедившись в том, что в доме никого нет, ведьма уверенно направилась в место, где провела с ним так много времени – на кухню. Переворачивая очередной блинчик, Беннет услышала как закрылась входная верь, и ей вдруг резко перехватило дыхание. 278 дней. 278 невыносимых дней она провела в полном одиночестве, без друзей, без знакомых, без него. И прямо сейчас их разделяют всего-навсего несколько пустых комнат. Бонни была уверена, что это он. Она чувствовала это каким-то шестым чувством, чувствовала кожей, по которой сразу же пробежали мурашки. Когда он вошел на кухню, болтая по телефону и застыл возле дверей, Бонни на мгновение окутал страх, что это все сон. Что вот сейчас она проснётся, запертая в 1994 году, без магии и все что у нее останется – это самый старый бурбон в доме. Но быстро взяв себя в руки, она решительно посмотрела на него, и в этот же момент весь ее мир сузился к человеку стоящему перед ней. - Бонни? Неуверенный шепот Деймона заставил Беннет улыбнуться. - Единственная и неповторимая. Слёзы сами наворачиваются на глаза, а на душе вдруг становиться так тепло, что хочется кричать от нахлынувшего счастья. А когда он разводит руки, раскрывая для нее свои объятия, Бонни начинает смеяться, как не смеялась, наверное, никогда. И сам он улыбается ей в ответ самой искренней своей улыбкой, которой не улыбался даже Елене. Девушка с разбегу вскакивает в объятья к Деймону, обхватив его ногами, потому что ей физически нужно быть как можно ближе к нему. Он смеется, и говорит что-то о том, что у нее получилось, но Бонни не слышит его. Она прижимается к нему как можно сильнее, крепко обхватывая за шею и плачет, плачет от счастья, от того, что он наконец-то рядом, что все, что она пережила в поездке в Новую Шотландию – не напрасно. Она дома. Рядом с ним. А остальное – неважно.