И мысли убивают

Бэар поднял стакан с виски на уровень глаз и встряхнул, сквозь оранжевые линзы очков пристально наблюдая за тем, как в золотисто-коричневой — ему она казалась почти чёрной — обжигающей горло жидкости перекатываются тающие куски колотого льда, с глухим звуком ударяясь о стекло. Он залпом отпил половину. Кажется, от крепкого алкоголя в голове только прояснилось: по крайней мере, мысли в ней ходили нестройными рядами, зато по кругу. Он провалил доверенное ему задание. Плохо. В приступе раздражительной щедрости отдал мальчишке своё оружие, пусть и без отпечатков пальцев. Тоже плохо. Убрал единственного, из кого можно было вытрясти сведения о планах конкурентов. Хотя Бэару было яснее ясного, что тот не заговорил бы, другие так не посчитают. Ещё хуже. Теперь в Синдикате начнут говорить, что элитный «чистильщик» теряет хватку. Плохо, но не так, как могло быть. Большой Папа будет недоволен. Очень плохо. Однако даже всё это вместе взятое не было причиной того, что Бэар сидел в баре и упорно пытался опьянеть. Джестер. Нелепая гибель старого друга босса Миллениона стала для Уокена не только символом неудачи, которую он потерпел. Смерть в мире мафии не являлась чем-то из ряда вон выходящим, да, но эта конкретная смерть неожиданно заставила его задуматься о том, что все — абсолютно все, а не только его цели — смертны, что в один не самый прекрасный день и он может промахнуться или поймать пулю. У Джестера осталась дочь. О ней позаботится Синдикат. Семья не бросает на произвол судьбы своих, на то она и Семья. На то и существует Железный Закон. О Шерри Уокен тоже… позаботятся? Стакан с виски в руке Бэара жалобно скрипнул, стекло едва не пошло трещинами. Уокен снова встряхнул его содержимое — куски льда брякнули, сталкиваясь со стенками — и допил виски. Он не сумел сберечь жену и пообещал себе, что дочь сбережёт любой ценой. Он должен всегда быть с ней рядом. Из-за его работы Шерри может остаться сиротой. Точнее, из-за мира, в котором они живут. Но другого мира не было, и смерть Джестера это доказала. Въедливые мысли стучали в крышку черепа с тем же звуком, с каким лёд бился о стенки стакана, и назойливый стук выводил Бэара из себя, потому что стоит только подумать, что ты убит, — и твоя смерть становится лишь вопросом времени. Некоторые мысли убивают не хуже пуль. Алкоголь просто помогал сделать их не такими смертоносными.