День рождения майора

Любовь – это солнце на пасмурном небе.*

Открываешь глаза, потягиваясь. Не поймешь, выспался ты или нет – всю ночь ворочался и долго не мог уснуть. Сегодня твой день рождения, и Рогозина лично настояла на том, чтобы ты отмечал его в заслуженном отпуске. - Что еще за блажь? – ты, в силу привычки, пытался сопротивляться. - Не блажь, а приказ! – чуть повысила голос полковник. – Ты хоть помнишь еще, что это за слово такое «отпуск»? – она прекрасно понимала, что стоило ей поддаться, и ты уже летел бы на очередное задержание или допрос. На улице противно моросит дождь, начавшийся еще вчера вечером. Закурив, выпускаешь дым в открытую с ночи форточку, по привычке разглядывая людей за окном. Выключаешь телефон. Просто нет у тебя сегодня настроения, чтобы весь день выслушивать поздравления, пожелания, дежурные для такого случая фразы. С каждым годом ты все острее воспринимаешь свой возраст. Давно уже перешел ту условную черту, после которой начал говорить не «взрослею», а «старею». Время бежит все быстрее, ты успеваешь сделать все меньше. На душе гадко, за окном – еще хуже. Горло неприятно скребет, похоже, умудрился простудиться. В квартире, конечно же, никаких лекарств: ты их попросту не воспринимаешь, да и болезни все переносишь «на ногах». - Николай Петрович, вид у тебя какой-то… - от Валиных глаз еще вчера не укрылась так не к месту «расцветающая» у тебя простуда. - Какой это? – удивленно вскидываешь брови. - Не праздничный! – лукаво усмехнулась Антонова. - И ты туда же, - с легким укором взглянул ты на Валюшу и, махнув рукой, ушел. - Да уж, Круглов, - соглашаешься, глядя на свое отражение в зеркале, - видок и, правда, тот еще… Отправляешься на кухню в поисках чайной заварки и мёда. Кофе по горло хватает на работе, а мёд – единственное в твоем холостяцком жилище лекарство. До самого вечера слоняешься по дому под мерное гудение телевизора. Чувствуешь себя мерзко: простуда медленно, но верно завоевывает позиции. Из состояния некой апатии выводит дверной звонок. - Кого это принесло на ночь глядя? – недовольно задаешь вопрос в пустоту, подходя к двери. Посмотрев в глазок, резко выпрямляешься и открываешь ночному гостю. - С днем рождения, Коля, - тепло улыбается стоящая на пороге Галина Николаевна. Нет, просто Галя. Какая-то совершенно другая, домашняя, что ли. Держит в руках перевязанный лентой торт и небольшой нарядный пакет. Ты, абсолютно остолбенев от сюрприза, не сразу догадываешься пропустить гостью в квартиру. - Вот тапочки, проходи на кухню, - суетишься ты. - Это тебе, - чуть смутившись, Галя протягивает пакет. Достаешь, пожалуй, самый дорогой для тебя подарок – вязаный шарф. Не находя какой-либо этикетки, понимаешь, что это изделие ручной работы. - Да, - смеется Рогозина, - бывает и у меня свободное время. Обматываешь новым шарфом шею: черный, мягкий, а, главное, невероятно теплый подарок – то, что так незаменимо в приближающиеся морозы. - Спасибо! – расчувствовавшись, обнимаешь Галину, вдыхаешь такой родной аромат духов, утыкаясь носом в распущенные волосы. Объятия длятся чуть дольше положенного приличиями времени. Чуть отстранившись друг от друга, счастливо улыбаетесь, чувствуя себя смущенными школьниками. - Чуть не забыла, - вдруг спохватилась женщина и, скрывшись в коридоре, вернулась на кухню с парой упаковок каких-то лекарств. – Я же знаю, что ты ни за что в аптеку не выйдешь. Ты сейчас готов на что угодно, лишь бы ей угодить – даже на все эти таблетки. Получив инструкции по лечению, откладываешь упаковки на холодильник и наливаешь горячий чай в кружки. Галя в это время режет торт на аккуратные небольшие кусочки. Вы болтаете обо всем до самого утра, благо завтра и у нее выходной. Пожалуй, теперь у тебя есть достойный повод считать этот день рождения самым лучшим…