Месяц.

— Я не хочу видеть тебя, Малфой. — спокойно говорит Гермиона, одевая бежевое пальто. Я не понимаю, что же сделал на этот раз и куда она идет. Я стоял молча, обдумывая ее слова, она же приняла это на свой счет. — Видимо, ты даже не против. — отворачиваясь от меня, прошептала она, моя маленькая девочка, которая вроде умная, но не понимает очевидных вещей. До моего сознания доходит всхлип. Она еле-еле сдерживается, чтобы не заплакать. Но что же произошло, что довело ее до слез? — Что я сделал? — шепотом спросил я, но добавил громче, — Что я сделал, Гермиона? Я вижу, будто в замедленном действии, что она поворачивается, а по ее щеке пробежала слезинка. От бездействия мне захотелось самому заплакать, но я держал себя в руках, ожидая ее ответа. Мой голос охрип, руки в карманах трясутся, а сердце уже напоминает, что скоро не выдержит. — Ты не любишь меня. — словно смертный приговор, но такой смешной. Я уже почти прыснул от смеха, но вовремя остановился, ведь она не так поймет. Опять. — С чего ты решила? — снова задаю вопрос я, пытаясь не подбежать и обнять ее, мою маленькую девочку. — Весь этот месяц я следила за нашими отношениями. — начала она, прямо смотря в глаза, будто вызов. Но я вижу в них боль и разочарование. Я более чем уверен, она видит в моих глазах тоже самое. — Весь этот месяц, ты - мой дорогой Драко Малфой, ни разу не сказал мне ничего, со словом "любовь". Ты даже не дал мне намека. Ты говорил только о своей работе, только о своей глупой секретарше и только о своем беспощадном, черт его бы побрал, боссе. Я хмурюсь, пытаясь вспомнить весь этот месяц, но могу только согласиться с ней, это действительно так и было. Я уже хотел сказать слова оправдания, но она меня перебила. Она знает, что я ненавижу, когда меня перебивают. — Не думай, я не глупая, — говорит она, после чего я усмехаюсь. — мне совсем не нужны твои слова о любви, но я даже не видела, чтобы ты обнял меня, хоть раз. Хоть один, гребанный, раз. Она снова права. Я не обнимал ее, что тут говорить о поцелуях. Этот месяц дался мне слишком трудно, очень много завалов на работе, я не успевал за всем следить и эти ситуации меня жутко бесили. Но я думал, что она поймет, когда я, вместо того, чтобы лежать с ней на кровати, сидел в своем кабинете, дописывая очередной документ. Я думал, она поймет, когда я, вместо того, чтобы сходить с ней вместе на прогулку, бежал на работу, пытаясь увернуться от прессы. Наверняка, на этой неделе я даже забыл, что у меня есть любимая девушка, которая все время ждет меня дома, готовя горячий кофе, но когда я прихожу домой, он уже давно становится холодным. Наверное, я слишком много думаю, и слишком многое забываю. — Ты права. — отвечаю я, после чего подхожу к ней, и обнимаю. Сильно обнимаю. Настолько сильно, что я мог бы услышать хруст ее костей, если бы мог слышать все, кроме внутреннего голоса, который твердил "Ты потеряешь ее, Малфой, даже не пытайся." Но я всё же пытаюсь, уткнувшись носом в ее кудри, которые, кстати говоря, невероятно пахнут, и продолжаю, но уже шептать, слова: — Но если ты дашь мне шанс, я каждый день буду писать тебе поэмы о любви, целовать, обнимать и носить на руках. Просто дай мне шанс. Она отходит от меня, я отпускаю ее, смотря в пол и начиная понимать, что внутренний голос был прав. Но поднимая глаза, я вижу искреннюю улыбку на ее лице и знаю, - вот он, лучик надежды и спасения. Она сбрасывает с себя бежевое пальто, проговаривая: — Это был последний раз. — я киваю головой в знак согласия, улыбаясь как ребенок, и бегу навстречу к прекрасным губам, по которым скучал уже месяц.