***
"А ты знал, что я не живу, а существую?" - "Ты даже не существуешь, ты очередная дрянно сыгранная роль дерьмовой актрисы". И я понимаю, я разворачиваюсь, все так же театрально заламывая руки, подкатывая глаза и почти наигранно содрогаясь в истерическом смехе. Мое желание сжать свои руки с - изломанными, изрезанными, согнутыми под страшным углом - увешанными серебром пальцами на его горле - да лучше бы так, чтоб летально, что задушить наконец, заткнуть этот голос навечно - сильнее меня. Слабее желания доиграть сегодняшний спектакль.***
Мне страшно ложиться спать рано вечером. Или не так. Мне не страшно ложиться спать рано вечером. Мне страшно просыпаться раньше, чем угольно-серое небо за многоэтажкой напротив застилает рассвет. Но я просыпаюь в четыре часа утра, и все, что я вижу в никогда боле не закрывающееся створками жалюзи окно - едва нарушенная фонарем темнота небесная да дом. Свет в окне напротив меня включен, и иногда я, все еще сидя на краю кровати, замечаю стоящий у окна силуэт. Мне сложно сидеть до самого утра, не покидая комнаты. Я теряюсь в свете лампы в комнате, я неохотно перевожу время на планшете каждое утро. 4.27 - смотрю на кислотно-зеленые цифры домашних часов. 3.23 - сдерживаюсь, чтобы не видеть, как планшетовы микросхемы разлетаются от стены. Интересно всегда было, сильно ли они отличны от разлетевшихся по стене внутренностей? Я закрываю глаза - пусть ненадолго темнота побудет подругой, - откидываюсь на стену и неудобную деревянную спинку кровати. Я жду утра.***
Я начинаю ощущать в себе желание ломать. Необязательно вещи, и я чувствую в этом потребность. Мне нравится то чувство тяжелого разочарования, когда они наконец осознают, что моей метаморфозы из хорошего человека в урода не было - я всегда оставалась такой. Это лицо - лицо, когда рушатся в пыль все хорошие мысли обо мне - я многое готова перетерпеть ради этого. Ждать хоть сколько угодно. "Ты последняя мразь, худший человек, с которым я могла только связаться" Я довольно щурю глаза, продолжая слушать. "Ты хуже всех, ты использовала меня, ненавижу" Я улыбаюсь даже шире, почти что кивая в ответ - ну да, я использовала тебя с самого начала. Я хотела увидеть именно это твое состояние - когда лучшие твои надежды разрушены, и ты невероятно зла. Когда ты проклинаешь виновника всего этого. "Да ты даже человеком зваться не можешь, я презираю тебя, как ненужного бездомного пса!" Мне нравится результат. Я не замечаю, как ты ограничиваешь мой доступ к своим страницам во всех соцсетях. Из нас двоих, если дура и есть, то явно не я.***
Мне нравится общение. Мне нравится общение со многими людьми и мне скрывать это как-то... Ни к чему. После спектаклей мне нравилось сбрасывать маску и, оставшись наедине с ним, вести бесконечные монологи ни о чем. Или слушать его - в обоих случаях одному из нас было просто невыносимо скучно. "Я не люблю рисовать абстрактные вещи, никогда не понимала," - "Но все же," - "Все же что?" - "Попробуй нарисовать свою душу. Для меня. Мне интересно" Он заинтересован. Я достаю из рюкзака новый блокнот, пролистав его до середины с конца, вернувшись потом снова в конец и вырвав последнюю, еще не исчерканную набросками - ничему отсюда так и не довелось бы быть увиденным кем-то еще. Я отдаю ему в руки чистый лист. Определенно, мне стоило бы родиться рыжей. Хоть так я объясняла бы отсутствие у себя души.***
Верите ли вы в бессмертие? Я - да. В собственное. Знаете ли, обделенное душой создание просто обречено на бесконечную жизнь. Словно вектор, тянущийся в бесконечность. Достигающий ее - о, как же я ненавижу эту упавшую на бок, от боли и тяготы вечности, вестимо, восьмерку, - сжимающий ее в своем тяжелом кулаке. Стирающий эти чертовы границы, которыми стягиваются даже невыносимо огромные нечта. Я верю в то, что именно я и есть тот самый вектор, превозмогающий эту свернувшуюся змеюку-вечность. Я иногда нахожу в голове услышанные в далеком прошлом представления о Чистилище. Слышала, католики на самый нижний и страшный уровень Ада помещают предвших доверившихся. Чем страшнее предательство, тем более грешник закован во льду Я, освежая память, чувствую - прошла бы муки на каждом из кругов и, наконец, застыла бы во льду на последнем. Прям с головой. Вот только верю в бессмертие и - о, ужас, да? - даже не католичка. Даже - вот представьте себе, такое бывает - мне в эти моменты становится себя жаль. Жаль за собственными руками вышитую на своей коже вечность.