Это ещё не война

По замку пробирались гуськом, держась поодаль друг от друга — если попадутся, то хоть не все сразу. Брэд шёл разведчиком, впереди остальных. Хотя разведчик из него получился никудышный, и только счастливый случай помешал ему натолкнуться на Северуса Снейпа. У профессора были свои причины не спать в эту ночь. Каждый год 31 октября его расположение духа делалось мрачнее обычного. В некоторых коллегах такое постоянство возбуждало подозрения, ведь именно в эту дату погиб Тот-Кого-Нельзя-Называть. Возможно ли, что бывший Пожиратель смерти отдаёт долг памяти бывшему хозяину? Снейп на эти выпады отвечал всегда одинаково: "Вы зациклены на временных вещах. Учите историю. Это Самайн, это день мёртвых, и я не вижу здесь повода для веселья". С годами он и вовсе перестал отвечать. Для него это был поистине день мёртвых, ведь именно в эту дату погибла, защищая сына, Лили Эванс. Если смотреть правде в глаза, его отношения с Лили разладились гораздо раньше, чем она выбрала Джеймса Поттера, а Джеймс Поттер выбрал её. Северус был трудным: скрытным и любопытным, мнительным и злопамятным, агрессивным и боязливым, высокомерным и в то же время мучительно стеснительным. Лили хотелось просто и легко общаться, фотографироваться, играть в подвижные игры, объедаться мороженым - словом, делать всё то, что делают нормальные дети, и не вкладывать в каждое действие философию. Снейпу это казалось легкомысленным и девчачьим. Кроме того, у него не было денег на мороженое. Дома всё получалось само собой: он был единственным, кроме Лили, ребёнком в округе, обладавшим даром творить волшебство; она была единственным ребёнком, который хотел дружить с "этим оборванцем Снейпом". В школе было много ребят без комплексов, с радостью готовых делить досуг с хорошенькой Эванс. Нашлись и такие, кто хотел дружить с оборванцем: его выдающиеся магические способности были замечены на родном факультете, к нему присматривались и постепенно начали с ним считаться. В компании, куда он затесался, увлекались Тёмными Искусствами. Его эта область знаний тоже влекла. Конечно, в глазах значительной части общества это делало его неподходящей компанией. Но ловить на себе неодобрительные взгляды ещё с детских лет стало для него нормой и даже в каком-то смысле условием комфорта: он не на шутку бы испугался, если бы его вдруг стали считать классным парнем. А в неодобрительных взглядах, которыми с некоторых пор награждали Мальсибера, Эйвери и его самого, было кое-что новое: страх, приятно щекотавший нервы. Он улавливал тонкий запах страха — и наслаждался.  Тем временем общение между ним и Лили постепенно сводилось к учёбе. Он долгие часы проводил в библиотеке — надо сказать, единственный из своей компании. Когда он сидел, было незаметно, что старая мантия ему коротка. Он мог не выходить на улицу по нескольку дней, сверяя время суток по школьному расписанию. Лили заменяла ему солнце: когда она входила, комната как будто озарялась, озарялось и лицо Северуса, разглаживался наморщенный лоб. Он щедро делился с Лили своими открытиями и изобретениями, обходя то, что касалось запретных областей. Потом начинала рассказывать она — что было в посылке, которую получила М., или какой вираж на метле закрутил Р. Северус даже не пытался сделать вид, что его это интересует. Просто слушал голос, как музыку. Но когда в её рассказах стали слишком часто упоминаться имена Поттера и Блэка, он забеспокоился. Сириус Блэк был его полной противоположностью: блестящим аристократом, гением общения и дерзким драчуном, которому учёба давалась как бы сама собой в перерывах между хулиганскими выходками. Джеймс Поттер был у Сириуса лучшим другом, тоже очень неприятным, громким типом. К тому же Снейп, присмотревшись, стал замечать, что Джеймс ухаживает за Лили. Северус Снейп уже перестал быть забитым ребёнком, который поступил на первый курс Хогвартса, но вся его выдержка таяла, как утренняя роса, при столкновении с неиссякаемым юмором Джеймса и страстным темпераментом Сириуса. По сравнению с этими двумя Северус оставался ничтожеством. "Не смотри на неё, - думал он ночью, кусая подушку, - не приближайся, убери от неё руки, это моя Лили Эванс, отойди от моей Лили Эванс, не смей, она моя, а ты... ты во всех отношениях лучше меня".