За всё тебя благодарю..

Мы сидели одна напротив другой и некоторое время просто смотрели друг другу в глаза. Она- уже такая самоуверенная дама с ровной осанкой, накрученными буклями и в дорогом платье, совсем уже не была похожа на ту загнанную овечку, которой была некоторое время назад. Я пристально рассматривала женщину, которая сломала всю мою жизнь и ухмыльнулась про себя- как же изменилась-то чертовка. Где же подевались по-щенячьи несчастные и беззащитные глазки, та телячья нежность и доброта, которой все вокруг повалом восхищаются. Передо мной сидела просто хищница, которая рассматривала меня прищуренным взглядом, словно волчица уже пойманную жертву или учёный бабочку редкостного вида, который ему чудом удалось поймать и приобщить к своей огромной коллекции. Так вот наколол на булавку и пристально изучает, пытаясь открыть для себя все прелести этого вида. -Ты знаешь, ради Кати и ради Антона я готова на всё.- я не привыкла терять контроль над положением, каким бы безвыходным оно не было. Эта мразь не должна подумать, что она победила или сломала меня. Ради неё я бы никогда не пошла на тот поступок, который совершаю сейчас.- Я очень люблю Катю и… -Как я уже говорила, я люблю Катю не меньше твоего.- прервала меня Вера.- И я постараюсь сделать всё, что от меня зависит, чтобы она ни в чем не нуждалась. -Я буду звонить по Скайпу, буду интересоваться делами Кати, буду присылать деньги, если в этом будет потребность и… -Не бойся, в твоих деньгах мы точно не нуждаемся.- сухо ответила Вера, делая глоток кофе. Надо же, как у неё в такой момент хватало сил ещё и предаваться гастрономическим прелестям? Мне же кусок в горло не лез. -Я тебе и не предлагаю. Это Кате. Она привыкла к безбедной и обеспеченной жизни.- сквозь зубы прошипела я.- Я её воспитывала все эти годы и намерена продолжать это делать и дальше. Я сдалась и пошла на твои условия. Я объяснила вчера всё Кате, она умная девочка и всё поняла. -Она меня ненавидит? За вчерашнее..- спросила Вера и вся прыть и уверенность с её голоса испарилась, словно по взмаху волшебной палочки. -Нет. Мы с ней вчера поговорили по-взрослому и я всё ей объяснила. Она не держит на тебя зла, но и…- я сглотнула болезненный ком слёз, который подкатил к моему горлу и не давал даже сделать вдох.- Но и я надеюсь на ответный шаг. Что переманивания ребёнка на свою сторону не будет и ты не станешь настраивать её против меня. Если действительно любишь Катю. -Моей любви хватит и на большее.- ответила Вера, сделав ещё один глоток.- По Вашему возвращению Катя сама решит, с кем ей остаться. Она уже взрослая и сможет сама принимать такие решения. Я не хочу её насиловать морально и травмировать ребёнка, но я хочу принимать участие в её судьбе. Я всё-таки, родила Катю. -А я воспитала.- мигом добавила я, вертя в руках чайную ложечку и не смотря на собеседницу.- Знаешь, а я до сих пор не могу понять, что мой муж нашёл в тебе тогда. -Я тоже.- вдруг сказала Вера и отвела глаза.- Только сейчас мы оба- я и Антон- поняли, что это была не любовь, это была блажь, сильная страсть, влечение, это можно назвать, как угодно, но только не любовью. Когда я приходила тогда к нему в клинику, чтобы уговорить на операцию, он сам мне сказал, что, наверное, мы с ним никогда и не любили друг друга. Раньше я даже представить не могла, что это скажу когда-либо, но… Я верю, что он поправится и вы станете счастливы. Никогда не думала, что скажу это тебе.- хмыкнула Вера. -А я никогда не думала, что услышу такое от тебя.- ухмыльнулась я.- Но, как бы там ни было, спасибо. Антон и Катя- единственные люди, которых я люблю и для которых живу, и ради них я готова на всё. Нам никогда с тобой не стать подругами, но и враждовать до крови я не хочу.- честно призналась я.- Слишком долго я травила свою душу обидами и жаждой мести. Теперь я этого хочу меньше всего. Завтра я привезу Катюшку.- сказала я, стараясь сдержать поток слёз, который то и дело прорывался сквозь плотно сжатые губы. Нельзя было не заметить выражение счастья и ликования на лице у Веры, что ещё больше разрывало мою измученную душу. Всё, баста! Хватит себя, в конце-концов, жалеть и подвергать моральному насилию. Необходимо поступать так, как надо. По-человечески. Не думая только о себе и своих чувствах. Чувства этой девицы меня тоже мало интересовали, просто я знала, что брат и эта Вера смогут позаботиться о Кате необходимым образом. -В апреле- мае мы уедем в Приморск. Может быть, там останемся и к лету. Есть несколько важных дел.- сухо информировала меня Вера, вертя в руках чайную ложечку.- Сколько будет длиться реабилитация Антона? -Мы сами пока не знаем. Всё будет известно на месте, когда медики проведут необходимые обследования.- наш разговор строился довольно таки странно- мы говорили обыденными, бесцветными тонами о таких, казалось бы, жизненно важных и даже драматических вещах. Но каждая из нас в этот момент пыталась отключить свои чувства, я- горечь и отчаянье, а эта Вера- радость, счастье воссоединения с Катей, которую она тщетно пыталась скрыть, так как сияла всеми лучами. -Я уверена, всё будет хорошо.- сказала Вера скорее для приличия, чем искренне– уж слишком каким-то тусклым и безразличным был её тон и я даже ужаснулась этому- раньше она так клялась в совей невероятной любви к моему мужу, строила из себя овечку- страдалицу, а теперь, когда Антон был практически на краю пропасти, она относилась к нему не то что, как к старому знакомому, а как к случайному прохожему, с которым её один раз столкнула судьба на одной из малоизвестных улиц малоизвестного города. -Скажи, ты любила моего мужа?- вырвался из меня огненным клубком самый болезненный вопрос, который мучил меня всё это время. Это уже была не ревность, нет, просто… Проверка. Правда ли эта девица была такой святошей, всепрощающей и благородной, какую из неё делали все вокруг. -Скорее нет, чем да.- честно ответила Вера.- У нас с ним всё началось слишком быстро и слишком стремительно, чтобы стать настоящим чувством. Страсть, блажь, очень красивая сказка.- резала меня она без ножа своими высокопарными словами и у меня сразу перед глазами возникли картинки шестилетней давности, будто бы из прошлой жизни. Эта, как она выразилась, «Слишком красивая сказка» сломала сразу четыре жизни- мою, Антона, Катину и, в каком-то смысле, и этой девицы. Но в этот же момент я также поняла, что моя горечь,обида и злость ушла. Та наша с Антоном ночь, маленькая жизнь, которая сейчас пульсирует у меня под сердцем будто бы блокировали во мне всё то плохое- обиды, ненависть, жажду мести. Тогда мне просто хотелось любви. Сейчас же я чувствую, что она у меня есть и ради неё я готова сделать всё возможное и невозможное. Лишь бы любимые мною люди были счастливы. -Сегодня после обеда я привезу Катю. Прости, теперь мне пора. До встречи.- кинула я и, накинув на плечи плащ, пулей вылетела с кафе, чтобы не привлекать внимания немногочисленных посетителей и пытливого персонала своими слезами. Отпустив водителя, я медленно шла по парку пешком, смотря на зазеленевшие аллеи, которые уже раскрашивал яркими красками господин Апрель. Весна весна. Пора любви, надежд, и веры в лучшее. Правой рукой я отчаянно вытирала градом бегущие по щекам слёзы, а левую держала на животике, там, где теперь растет и развивается новая, маленькая ещё пока Вселенная. -Малыш мой…- еле слышно говорила я, поглаживая свой пока ещё маленький и незаметный животик.- Мой Тошенька. Скоро мы уедем далеко-далеко. Ты, я и наш папа. Наш самый лучший в мире папа. У нас всё будет хорошо, у нас всё обязательно будет хорошо.- еле слышно говорила я и еле заметная светлая улыбка озарила моё лицо. Ноги меня сами принесли в клинику. К Антону. Врачи вовсю готовили его к транспортировке в заграничную клинику. Хотя и были опасения по поводу того, как он перенесёт дорогу в состоянии комы, но с нами летели лучшие специалисты, которые были готовы среагировать в любой экстраординарной ситуации. Я вошла в его палату с улыбкой, со счастливой улыбкой любимой и любящей женщины. -Как ты, милый?- нежно спросила я, присев рядом и взяв Антона за руку.- Совсем скоро мы полетим с тобой далеко-далеко, в Швейцарию, где тебя поставят на ноги и у нас начнется совершенно новая жизнь. Ты знаешь, у меня ещё есть для тебя одна новость. Сегодня я закончу одно важное дело. Я восстановлю справедливость и отвезу Катюшку к Вере. Но знай, я это делаю для тебя, только для тебя. Ты думал, я не видела, как ты вставал ночью на протяжении этих двух месяцев, как почти не спал, как курил на балконе, опять изводя себя угрызениями совести. Сегодня я разорву этот порочный круг.- говорила я, говорила и плакала, словно девчонка.- Да, да, мне очень больно отдавать Катю, отдавать нашу Катюшку совершенно чужому человеку, человеку, разрушившему мою жизнь, нашу жизнь. Я люблю Катю, я люблю тебя, я безумно вас люблю и это решение я принимаю, словно бы отрывая от себя кусочек собственной души, собственного сердца. Но ради вас я готова на всё. Ради тебя, Катюшки и Антошки. Раньше я не думала о том, какое это счастье жить для кого-то кроме себя, теперь же я осознала, что только сейчас и начинаю жить. Только сейчас, словно переродившись заново, у меня словно выросли крылья за спиной. Знаешь, мне очень стыдно, когда я вспоминаю весь тот беспредел, который творила, причиняя боль тебе. Прости меня, прости, Антош. Знаю, что прошу у тебя прощение не впервые, но также и знаю, что буду просить ещё не раз. Когда я отвезу Катю…- я сглотнула болезненный ком слёз и продолжила:- Когда я отвезу Катю, я тут же приеду к тебе, приеду, чтобы быть рядом и не покидать ни на секунду. Ни на секунду.- повторила я и, зажмурив глаза, нежно прижала руку Антона к своим губам. Мне так не хотелось оставлять его, так не хотелось нарушать эту интимную, только нашу тишину. Тем более, для такого нелёгкого дела. Но я понимала, что это того стоит. Я должна облегчить совесть. И свою, и Антона. Я встала со стульчика, вытерла слёзы и поспешно вышла за дверь. Прижавшись к ней и при закрыв глаза, я ещё долго не могла прийти в себя. Слёзы градом катились по моим щекам и я никак не могла остановить их поток. Всё, хватит! Я не должна плакать! Я должна ДЕЙСТВОВАТЬ! Уверенно отбивая дробь каблучками по кафелю, я направилась к выходу из клиники, подошла к своей машине. Влад, волнуясь за меня, на это время приставил ко мне водителя. -Куда едем, Илона Сергеевна?- спросил у меня вышколенный парень лет двадцати пяти в строгом костюме. -Сначала домой.- сухо ответила я, доставая из дрожащей сумочки мобильный телефон. Мысли хаотичным клубком спутались в моей голове и я не знала, как мне поступить и что делать дальше. Во-первых позвонить домой, спросить готова ли… Готова ли Катя к отъезду. Закрывая рот рукой, чтобы подавить рвущиеся наружу рыдания, я трясущимися пальцами еле-еле набрала номер телефона.- Алло, Даниловна…- говорила я, а мой голос срывался.- Как Катя? Она уже готова? -Да, Илона Сергеевна, я уже собрала Катюшкины вещи!- голос Даниловны тоже срывался от плача. Катенька была нашим светлым лучиком, нашим ангелочком, который спасал нас всех, спасал наши души, учил любить. И вот теперь нам приходиться расстаться. При том, не зная, на какой срок. -Я.. Я сейчас еду.. Уже еду…- говорила я, до боли, до крови закусив кулак, чтобы не расклеиться, не разрыдаться. Не хватало ещё, чтобы Катюшка меня увидела заплаканной. Машина поколесила по городу, а я молилась, слёзно молилась о том, чтобы путь домой длился как можно дольше. Трясущейся рукой я набрала ещё один номер и тут же подобралась, ни в коем случае не желая показывать именно ей свою слабость.- Алло.- сухо начала я. -Ты таки решилась?- бесцеремонный голос. Вот так вот. Без приветствий, без вступлений. -Ты знаешь, как сильно я люблю Катю. Люблю не меньше тебя.- буквально рычала я в трубку, сжимая кулаки и не замечая мелькающих по пути домой.- Я готова ради неё на всё. – я слышала в трубке весёлый голос дочери. Она снова начала играть на скрипке. Её глазки снова засияли и сейчас она снова стала той же счастливой и любящей весь мир девочкой. Любящей всем своїм детским сердечком.- Сегодня я подъеду к школе и привезу Катины вещи. Остальное обсудим на месте. До связи.- коротко сказала я и отсоединилась. Мы уже подъезжали к дому. Словно призрак, я вышла из машины и направилась к дому, затем, не помня, как забрела в Катину комнату. Заплаканная Даниловна как раз собирала Катины вещи. Услышав мои шаги, она обернулась и вопросительно посмотрела на меня, умоляюще надеясь, что ещё хотя бы что-то можно изменить. Я подошла к ней и положила руку на её плечо. -Так надо, Даниловна. Так надо.- только и смогла сказать а, а пожилая экономка неслышно разрыдалась на моем плече. Я подошла к кровати, на которой лежал Катюшкин чемодан и вещи. Я взяла в руки розовое платьице. Её любимое платьице, которое она обожала носить. Подаренное папой. Вспомнив, как Катенька кружилась в этом новом платьце по гостиной, я зажмурила глаза и зарылась в него лицом. На своём плече я я почувствовала прикосновение чьей-то нежной руки. Обернувшись, я увидела маму. -Мама.- всхлипнула я и крепко обняла её. -Ты у меня сильная. Ты должна выдержать и это. Должна. Я молюсь за тебя, дочка!- сказала мама, гладя меня по голове, словно маленькую.- Я с тобой всегда. Я молюсь за тебя. -Я не смогу. Я не смогу отдать ей Катю. Это выше моих сил, мама.- сказала я тусклым, бесцветным голосом. -Ты сможешь, дочка. Ты сильная, ты любящая, ты мать. -Только ради Кати я и держалась. Это единственный человек, котрому всегда я была правда нужна. -Ты не права, дочь! Ты нужна сейчас Антону. Очень нужна. И была нужна всегда. Ради него, ради вашей любви ты должна это сделать. Должна. -Да, мама, да. Ради Антона, ради Катеньки я готова на всё, даже больше.- сказала я и дала еле заметный знак Даниловне, которая тут же позвала водителя, который взял чемодан с Катюшкиными вещами и направился вниз. Я взяла в руки зайчика, её любимого зайца и прижала его к себе. -Всё будет хорошо, доченька, я обещаю тебе.- едва слышно слетело с моих уст. Я не помнила дороги к этой окаянной музыкальной школе. На улице светило яркое солнышко, играл красками апрель. А я не понимала, совершенно не понимала того, как люди могут радоваться вокруг. Могут смеяться, шутить. В тот момент, когда от меня отрывают частичку моей души. В тот момент, когда разрывают на части мое сердце. Я очнулась лишь тогда, когда машина остановилась у входа. На дрожащих ногах я вышла из машины и начала всматриваться в толпу детишек, которые то и дело выбегали из помещения, очевидно радуясь окончанию уроков. Вдруг среди них я увидела такие родные каштановые кудряшки, курносый носик, ямочки на щеках. Свою самую родную Катюшку. Она шла за руку с Верой и о чем-то весело переговаривалась. Стараясь держать себя в руках и шатаясь со стороны в сторону, я пошла им на встречу. Катюшка, увидев меня, тут же обрадовалась и обняла за шею. -Мамочка, ты ко мне приехала?- спросила малышка, нежно поглаживая пальчиками моё лицо. -К тебе, к тебе, котёнок!- нежно ответила я, гладя её щёчки. -Мамочка, тётя… Мама… Тётя Вера сказала, что я поеду вместе с ней к морю любоваться на чайки! Это правда?- счастливо сверкая глазками, спросила девочка. -Правда… Правда, малыш…- в этот момент я молилась только об одном- лишь бы не разрыдаться. -А ты с нами поедешь?- спросила дочурка. -Нет… Нет, я не смогу, малыш! Но я приеду, я обязательно приеду к тебе!- говорила я, нежно поглаживая её пушистые волосики. -А когда ты приедешь?- спросила Катюшка. -Скоро, моя маленькая, очень скоро. А ты пока… Слушайся тётю Веру и…- вдруг мои руки коснулись шеи, на которой висел кулон. Кулон, который подарил мне Антон, когда мы только начали встречаться. Это был камушек. «Куриный Бог». «Я слышала, что эти камни разбрасывают по земле ангелы, чтобы люди, найдя их, обрели только свою частичку счастья»- «Тогда это тебе, от твоего ангела!»- с улыбкой сказал тогда Антон.- Вот, возьми, солнышко!- дрожащими пальцами я сняла с себя камушек и надела на шею дочурке.- Этот камушек мне когда-то подарили, а теперь я дарю его тебе. -А кто тебе его подарил?- вопросительно посмотрела на меня. -Ангел.- ни минуты не задумываясь, ответила я и улыбнулась сквозь слёзы. -Мамочка! Я тебя очень люблю! Очень-очень!- сказала Катюшка и крепко прижалась ко мне. Эти минуты, казалось, были самыми бесценными в моей жизни и мне хотелось, чтобы они длились вечно. Моя девочка. Только моя. Ничья больше. -Катюша, солнышко, нам уже пора.- послышался голос Веры, который прозвучал, словно гром. Я подошла к Вере и посмотрела ей прямо в глаза, она не отвела взгляд. -Заботься о Кате, люби её. Да, у неё может быть аллергия на ягоды, смотри, чтобы она не ела много клубники.- сухо говорила я, а маленькая ручка Кати медленно выскальзывала из моей. -Не бойся, всё будет под. контролем. У Кати будет всё, что понадобится. Нам пора, вот наш автобус. Прощай.- сказала Вера, взяв в одну руку чемодан, а второй рукой- за ручку Кати. Я резко обернулась, поняв, что не смогу! Не смогу смотреть им вслед. Нет. Я не выдержу этого, это будет выше моих сил. Слыша весёлый голос Веры и щебет Катюшки, мне хотелось одного- идти, бежать прочь, прочь, иначе я не выдержу. Просто не выдержу. Я побежала к машине, чтобы поскорее уехать. Уехать далеко. Уехать далеко-далеко, найти силы, чтобы жить дальше. Ради Антона, ради нашого будущого малыша. -Мама Вера, прости меня…- вдруг сказала Катюшка, остановившись возле самого автобуса. -Что такое, мое солнышко?- Вера присела на корточки и взволнованно посмотрела на девчушку.- Что-то случилось? -Мама Вера, я знаю, что я твоя доченька и что ты меня любишь! Но я видела, как плакала мама Илона. Ей сейчас очень плохо, потому, что папа болеет и я уезжаю. Мама Илона меня любит и я её люблю. И тебя я тоже очень-очень люблю. Но… Я чувствую, что маме Илоне сейчас плохо. Папа говорил, что любовь- это когда прежде всего думаешь о другом человеке. Я хочу, чтобы мама Илона была счастлива. И чтобы её было кому поддерживать. Мамочка Вера, пусти меня к маме Илоне, прошу тебя. Мы с тобой ещё обязательно по едем к морю, мы вместе будем играть на скрипке самые красивые мелодии и кататься на нашей качельке вместе с дядей Владом. Но мне сейчас нужно быть с мамой, мамой Илоной. А если я уеду, она будет плакать и это навредит моему братику. Пусти меня к ней! Прошу тебя!- Катя крепко обняла Веру за талию и расплакалась. Вера присела на корточки и со слезами на глазах посмотрела на девочку. -Настоящее счастье- иметь такую доченьку, как ты!- улыбнувшись, сказала Вера и поцеловала девчушку в лобик. Затем, вынесла вперёд чемодан и, плача, отпустила Катюшкину ручку. -Мама, мама!- я услышала такой знакомый голос за спиной и топот маленький ножек.- Мамочка Илона!- нет! Нет! Я не хотела оборачиваться! Это был сон, просто сон! Но, медленно повернувшись, я увидела её.Свою Катеньку. Она бежала ко мне, бежала, раскинув ручки, а Вера шла за ней сади и по её щекам градом катились слёзы. -Было бы слишком эгоистично сейчас отбирать её у тебя! И так много боли я причинила тебе.- еле слышно говорила Вера, не скрывая рыданий в тот момент, когда я крепко прижимала к себе Катюшку.- Я слишком долго ждала момента, когда смогу обнять свою доченьку, но нет ничего лучше для матери, чем видеть свого ребёнка счастливым. Я почувствовала, что, разлучив Катюшку с тобой, я сделаю ей больно. Я буду приезжать, я буду брать активное участие в воспитании, я буду брать Катю на выходные. Так будет лучше. А когда она подрастёт, то сама решит, с кем ей остаться. Прости меня за всё. У вас с Антоном всё будет хорошо, я уверена! Будьте счастливы!- и с этими словами Вера, рыдая, убежала прочь, а мы с Катюшкой долгое время ещё стояли вот так вот на вокзале обнявшись и плача. -Доченька моя… Солнышко… Я тебя очень люблю! Я тебя никогда не оставлю и всегда буду рядом! Всегда… * * * Всю дорогу мы сидели с Катюшкой в машине, обнимаясь. Она крепко прижималась ко мне, а я нежно целовала её личико и гладила курчавые волосики. Господи, сколько же любви, недетской мудрости и света было в этих таких родных глазках. Я не могла насмотреться на свою красавицу, то и дело вытирая слёзы. -Мамочка, не надо плакать, я тебя прошу!- взволнованно говорила Катюшка, а её теплые пальчики нежно касались моих щёк.- Не плачь, я же уже здесь, с тобой! Я тебя никогда-никогда не брошу и всегда-всего буду рядышком. -Солнышко…- решилась спросить я, вытирая слёзы.- А почему ты не захотела ехать вместе с тётей… Мамой Верой? -Я видела, как ты много плачешь всё это время. Папа болеет, я уезжаю. А вам с братиком нужно, чтобы вас кто-то любил и о вас заботился. А я обещала папе о тебе заботиться и слушать! Мама Вера… Она тоже хорошая, она красиво играет на виолончели и тоже меня любит. И я её люблю, но тебя, вас с братиком люблю очень-очень сильно. И я же нужна вам, чтобы поддерживать и заботиться о вас, правда? -Господи, моё солнышко…- всхлипнула я, прижав Катюшку к себе. Почему я раньше не замечала (или не хотела замечать) того, как моя доченька любит меня? Обнимая Катюшку, я закрыла глаза и перед моими глазами снова калейдоскопом пробежались те моменты, когда я вела себя, как последняя дрянь. Когда я выпивала, когда не обращала на дочь никакого внимания. А она обнимала меня, целовала, ложилась рядышком, когда я спала, поправляя моё одеяло.- Прости меня, моё солнышко… Прости… -Мамочка, за что мне тебя прощать?- удивилась Катюшка.- Ты меня ничем не обидела! Ты же, наоборот, меня всегда очень любила! И я тебя очень люблю! Мамочка…- минуту подумав, сказала малышка, взяв меня за руку.- Помнишь ты мне говорила, что папа крепко спит и разбудить его может наша любовь? -Да, конечно, помню, маленькая моя!- улыбнулась я, поцеловав дочурку в макушку. -А давай мы прямо сейчас поедем к нему и скажем, как сильно-сильно мы его любим! И скажем, что мы тепер всегда будем вместе все вчетвером! -Вчетвером?- не сразу поняла я. -Ну, как же?- удивилась Катюшка, которая уже отлично знала цифры.- Смотри, мамочка, ты-раз, папуля- два, я-три…- протяжно считала Катюшка, загибая пальчики.- И маленький братик- это четыре! Правильно? -Именно так, умница ты моя!- засмеялась я, поцеловав доченьку в макушку.- Поехали к клинике!- сказала я водителю, не отпуская дочкиной ручёнки со своей, а Катюшка прижалась ко мне всем тельцем. По дороге мы рассматривали дома, среди них попадались старые архитектурные достопримечательности города и, обнявшись, фантазировали о том, кто там мог жить когда-то. Радовались всяким мелочам, которые проскальзывали мимо нас. Катюшка снова находу сочиняла какие-то смешные, забавные, но, в то же время, и увлекательные истории, потом мы рисовали пальчиками причудливые мордашки на запотевшем окне авто. Я прижимала доченьку к себе и слышала биение её сердечка, которое сливалось с моим в унисон. «Никому тебя не отдам. Никому и никогда»- едва слышно шептали мои губы. Мы и сами не заметили, как уже подъехали к клинике, в которой находился Антон. -Мы на месте!- сказал водитель и открыл дверцу машины. Первой вышла я, а затем, взяв меня за ручку, выпрыгнула и Катюшка. Мы вместе пошли по цветущей аллейке вдоль большого парка, который находился возле клиники. Мы улыбались, о чем-то весело разговаривая друг с другом. Идущие мимо нас чем-то подавленные пациенты и угрюмые врачи и сами мимо воли улыбались, смотря на наши улыбчивые лица. -А папа обрадуется, когда мы к нему прийдем?- спросила у меня Катюшка. -Конечно, мое солнышко! Как же он может не обрадоваться своей принцессе?- улыбнулась я. -А также королеве и маленькому принцу!-добавила сияющая Катенька и улыбнулась. -Именно так!- подхватила я и засмеялась. Мы вошли в здание клиники и нос к носу столкнулись с Гошей, который совсем недавно приехал, как я поняла. -Здравствуйте, Гоша.- сказала я, кивнув Катюше, что надо сделать то же самое. -Добрый день, Илона Сергеевна! Здравствуй, Катюш!- улыбнулся молодой человек малышке. -Добрый день, дядя Гоша!- громко, выразительно и по слогам отчеканила наша воспитанная умница, а мы, не сдержавшись, рассмеялись. -Как у Вас дела, принцеса?- присел Гоша на корточки возле Катюшки и вздёрнул ей носик, улыбнувшись. -Принцесса вместе с мамой-королевой и маленьким принцом приехала навестить папу-короля!- важно заявила Катюшка, улыбнувшись. -Воот как?- улыбнулся Гоша.- Тогда, прошу, Вас, принцесса! -Благодарю!- парирувала Катюшка и даже сделала шуточный реверансик. -Как Антон?- еле слышно спросила я у Гоши, когда Катюшка побежала вперёд. -Всё также. По прежнему.- едва слышно ответил тот.- Врачи сейчас делают все обследования для лечения в Швейцарии, но, как и раньше, никто не дает никаких гарантий! -А мне и не надо гарантий, гипотез! Я и так знаю, что Антон будет жить! Знаю и всё!- улыбнулась я и пошла вслед за Катюшкой, будучи уверенной, что мне, как обычно, смотрят вслед сочувствующим, шокированным виглядом, мол, рассудок убитой горем почти вдовы не выдерживает. Но нет- молодой человек посмотрел мне вслед с нескрываемым восхищением и улыбнулся. Мы с Катей, накинув на плечи белые халаты, направились в палату к Антону. Он всё также лежал на кровати неподвижно, а любе изменения в его организме фиксировали спецальные аппараты. Катюшка же, совершенно ничего не боясь, смело подошла к папиной кровати и положила свою ручку на его. -Приветик, папуля! Как у тебя дела?- совершенно по-взрослому, хотя, и очень тихо, сказала Катюшка.- Прости меня, папочка, я сегодня раскапризничалась. Ты мне сказал, чтобы я слушала маму, я стараюсь её слушать, но сегодня я не послушалась ни маму Илону, ни маму-тётю Веру. Они мне сказали, что я должна уехать с мамой-тётей Верой далеко к морю, но я не захотела. Не захотела потому, что очень люблю мамочку Илону и свого маленького братика. А она очень плакала, когда я должна была уехать, поэтому я решила остаться. Мама Вера она очень-очень хорошая и я обещала, что буду приезжать и к ней, но сейчас мне надо помогать маме Илоне.- говорила малышка, держа свою ладошку на руке, а мне на один миг показалось, что на его лице появилось подобие улыбки. Я тоже улыбнулась и взяла Антона за вторую руку. -Теперь мы вместе. Наконец-то, все вместе.- еле слышно сказала я и обняла Катюшку. Внезапно, я почувствовала, что его рука слабо, но сжала мою, а показатели на приборах снова участились.- Антон? Антошка!- меня словно током подкинуло и я бросилась к нему. Господи! Неужели… Он таки услышал меня??- Антон! Ты слышишь меня, Антош? -Папочка!! Мама, что с папой? Он нас слышит? Правда ведь, слышит! И хочет что-то сказать! Смотри!- указала напуганная девочка на Антона, губы котрого шевелились. Я же бросилась к Антону и взяла его за руку. -Я здесь, здесь мой родной, я с тобой!- тараторила я и вдруг губы Антона еле заметно, но пошевелились. Сомнений не было- он пытался что-то сказать. Меня сковал невероятный страх и я мигом бросилась к двери.- Врача! Доктор, скорее сюда!- неистого закричала я, с ужасом наблюдая, как Антон лихорадочно вертит головой, а его губы дрожат, будто бы он пытается что-то сказать.- Всё будет хорошо! Всё будет хорошо! Родной мой! Хороший! Ччч…- я снова подбежала к его постели и принялась нежно гладить по голове, чтобы успокоить. -Папа! Папа!-испуганно закричала Катюшка, которую взяла за руку тут же вбежавшая в палату Василиса. -Пойдем со мной, пойдём со мной, солнышко! Папе надо отдыхать!- сказала Василиса и они вместе с какой-то другой медсестрой увели Катюшку из палаты, а я в то время бросилась к Антону и взяла его за руку. - Всё хорошо, всё хорошо, родной мой… Хороший.. Я с тобой! С тобой, милый!- плача, я прижала его ладонь к своїм губам и поцеловала. В палату вбежало несколько медиков во главе с лечащим врачом Антона. -Что здесь произошло?- набегу спросили они, но, увидев Антона, поняли, что вопрос, скорее всего, риторический. -Он услышал меня!- говорила я, когда врачи, мягко меня оттолкнув, бросились осматривать Антона, измерять пульс и сердцебиение, записывая что-то в свои нотатники. Доктор посмотрел на показатели монитора, а затем взял фонарик и посветил Антону в глаза. -Зрачок реагирует! Невероятно, но он действительно приходит в себя! Антон! Антон Андреич, Вы меня слышите?- спросил он, а я, затаив дыхание и приложив к губам пальцы, лишь едва слышно шептала молитву. -Господи, спаси его и помилуй. Помоги ему! Помоги Антону! Он борется, он отчаянно борется! Умоляю тебя, помоги!- молилась я, закрив глаза и даже, как мне показалось, погрузилась в какой-то транс, с которого меня выдёрнул протяжный стон, который длился достаточно долго. Антон пытался, отчаянно пытался что-то сказать, он буквально метался по кровати. -Ммм… Мммм… Иии…. лооо….нннн…. ммм…- хрипел он, а медики были в полной растерянности. -Антон Андреич, Вы нас слышите?- снова наклонился над Антоном врач, положив свою ладонь ему на лоб, чтобы он хоть немного успокоился. -И…лоо…нн…ааа…- стонал Антон и только сейчас я поняла, что он звал меня! Именно меня! Приходя в себя после такого длинного, крепкого и сложного сна он звал именно меня. Ту, которую держал за руку во время бракосочетания. Ту, которая столько нервов испортила ему своими глупыми выходками и истериками. Ту, которую он нередко тащил в спальню в нетрезвом виде и упрекал по утрам за то, что она совсем не удаляет внимания дочери. Поборов смерть, он звал ту, которая ему этой смерти желала. Да, тогда в пылу чувств и глупой ненависти я кричала, что хочу, чтобы он умер, умер на моих глазах, ушел из жизни. Но теперь, в этот момент я была готова отдать свою жизнь, свою собственную жизнь ради того, чтобы жил он. Растолкав врачей, которые даже и не успели толком-то понять, что происходит, я бросилась к постели Антона, буквально упала перед ней на колени и схватила его за руку. -Я здесь. Я здесь, милый мой. Я с тобой. Всё будет хорошо! Теперь всё будет хорошо! Я клянусь тебе!- горячо шептала я, прижав правой ладонью его руку к губам,а левой нежно гладила его по голове. Врачи же ошарашенно наблюдали за нами, не в силах сказать и слова. -Но ведь… Этого не может быть…- проворчал главврач, солидный седоватый мужчина с большим опытом в отрасли медицины. Его руки, которые спасли не одну человеческую жизнь, сейчас дрожали от удивления и он огромными глазами смотрел на нас, медленно снимая очки.- При таком сильном кровоизлиянии и после настолько сложной операции и процедур… После такой нагрузки на сосуды и вообще нервую систему- это…. Скажите..- вдруг обратился он ко мне.- Что Вы делали? -Я?- до меня не сразу дошла суть вопроса, который мне задал медик. -Да… Вы... Просто… Вы же практически всё время были рядом с Антоном Андреичем и наверняка же что-то делали,видели какие-то изменения в его состоянии. - доктор не знал даже как сформулировать мысль, чтобы объяснить хотя бы самому себе произошедшее в тот момент, когда я, счастливо улыбаясь, держала руку Антона в своей. -Ило…на… Ило…на…- невнятно шептал Антон и только я понимала, что он произносит моё, именно моё имя. -Я здесь, я с тобой, я с тобой, родной мой. Всё будет хорошо. Теперь всё будет хорошо.- улыбалась я, нежно целуя его руку. Господи, спасибо Тебе… Спасибо Тебе, Боже, что Ты услышал мои молитвы…. Спасибо…- шептала я, подняв глаза кверху. Спустя мгновение в палату вбежала Василиса, а за ней и Гоша. Не смотря на не слишком подходящий момент для наблюдений-сплетен, я успела заметить, что уже не впервые эти двое где-то появляються вместе. -Что случилось?- хором спросили Гоша и Василиса и Вася подбежала ко мне, а Гоша остановился у постели Антона. -За Катюшку не волнуйся, она с медсестричками!- набегу сказала мне Василиса и присоединилась к осматривающим Антона медикам. -Он услышал меня… Антон меня услышал.- еле слышно произнесла я, счастливо улыбаясь, и с любовью посмотрела на Антошку, погладив его по щеке. -Илона… Илон…ка….- словно в доказательство моих слов, едва слышно произнёс Антон, а я, счастливо улыбаясь сквозь слёзы, посмотрела на Василису и Гошу. Вася заулыбалась, обрадовалась, словно маленькая девочка, и чуть ли не захлопала в ладошки. -Он слышал меня, Вась… Он всё слышал…- тихо говорила я, плача и смеясь от счастья одновременно. -Вот.. Вот это да!- по-детски обрадовался-удивился Гоша и с ошарашенной улыбкой взял Антона за вторую руку.- Антон… Антон, старик, ты слышишь меня? -Илона… Ило…на…- хрипел Антон. -Вот заладил-то!- сквозь слёзы засмеялась я, погладив его по голове.- Я же здесь, с тобой, ты вон с другими присутствующими поздоровайся!- обвела я глазами палату, Василиса тоже рассмеялась, а Гоша вместе с медиками отошли в сторону. -Я вообще не понимаю, как такое могло произойти!- говорил главврач, активно жестикулируя.- Я не хотел говорить его жене, но после таких кровоизлияний мозг был практически нежизнеспособен! -Доктор, но он-то теперь будет жить?- спросил Гоша, огромными глазами смотря в нашу сторону. -Молодой человек, я сейчас в таком же самом замешательстве, как и Вы!- даже немного по-детски возмущённо сказал врач, словно учитель, котрого засыпал вопросами занудный ученик. -Да что тут исследовать-то?- с улыбкой произнесла сияющая Василиса.- Тут всё сразу понятно, что главное лекарство тут было- ЛЮБОВЬ! Любовь, вера и надежда! -Ну да.. Ну да…- пробормотал медик и прочистил горло:- Простите, я сейчас. Мне надо проверить одну догадку в медицинской энциклопедии.- еле слышно сказал он и мигом вышел за двери палаты. -Мне кажется, их сейчас надо оставить вдвоем.- едва слышно сказала Василиса, а Гоша утвердительно ей кивнул, затем, они едва слышно покинули палату. -Как же это здорово!- по-детски вскрикнула Василиса, когда они уже оказались в коридоре.- Знаете, Гоша..- вдруг сказала девушка, посмотрев на молодого человека.- Вот хотя я врач, я никогда не верю в самые худшие прогнозы! В институте мне всегда говорили, что я идеалистка, что мне в моей профессии будет сложно, что жизнь жестока и несправедлива и в ней не бывает чудес, как я себе напредставляла. Что бывают такие случаи, когда медицина бессильна, когда надо смотреть правде в глаза и оперировать фактами! Но вот я так не считаю! Не считаю и всё тут! Я считаю, что жизнь- это своего рода сказка, только пишут её там, сверху!- указала Василиса пальчиком вверх.- А у сказки всегда должен быть только счастливый конец!- уверенно закончила девушка. -А если конец не очень хороший?- протяжно спросил Гоша, неотрывно наблюдая за девушкой. -Ну, значит, это ещё не конец!- оптимистично отчеканила девушка и улыбнулась. Но улыбку постепенно сменяло робкое выражение лица, её по-детски большие глаза ещё более увеличились, а слова будто бы куда-то пропали. -Знаете, Василиса… Да, сейчас не место и не время, но… Я х… Хотел сказать Вам… -Что сказать?...- прошептала Василиса, неотрывно глядя на молодого человека. -Такого со мной никогда не было… Но.. Мне кажется, что я… Я… Я влюбляюсь в Вас и…- не закончив предложения, Гоша несмело, словно школьник, потянулся к её губам. Незаметно даже для самих себя, они слились в робком и нежном поцелуе прямо здесь, посреди строгого больничного коридора, в который раз доказав, что иногда надо отходить от канонов и нарушать правила. Нарушать правила также, как это сделали мы. Врачи не гарантировали, что Антон будет жить. А теперь он дышит сам, без аппарата вентиляции лёгких, рядом сижу я, держа его за руку, и затаив дыхание, наблюдаю за тем, как он еле слышно произносит моё имя. -Я здесь, Антошенька… Всё будет хорошо.. Я здесь… Мы здесь.. Я, Катюшка и Антошка…- нежным, едва слышным голосом произношу я и, осторожно взяв его руку, кладу её на свой едва незаметный животик.- Мы с тобой, мы рядом. И будем рядом всегда. Будем рядом, потому что очень тебя любим. Я и наши детки. Наши детки.- улыбаясь сквозь слёзы говорю я и вдруг замечаю, что губы Антона снова дрогнули, силясь что-то сказать.- Что? Что ты хочешь сказать, милый? Что? Чем мне тебе помочь? Как?- умоляюще смотрела я на Антона в поисках ответа. -Каа…тття…С… Сын… Сынок…- произнёс едва слышно Антон и.. Вдруг его веки дрогнули и спустя мгновение он вполне осознанно посмотрел на меня. -Да! Наш сынок! Наш сыночек! Да!- плакала и смеялась от счастья одновременно я.- Ты только не закрывай глазки, хорошо? Не закрывай, я прошу тебя! -Не зак..рою… Любо…ваться..хоч…чу… тоб..бой…- произнёс Антон и даже попытался улыбнуться.- Я теб..бя… Люб…лю…- прошептал он, как тут в палату вбежала Катюшка и робко подошла к кровати, положив ручку на руку папы, а другой взяла за руку меня. -Папочка, я так рада, что ты, наконец, проснулся!- щебетала Катюшка, а Антон смотрел на неё с безграничной любовью. -Как же я… Вас… Люблю…- едва слышно прошептал Антон и даже постарался улыбнуться. -И мы тебя любим, родной наш. И мы тебя.- произнесла я и подняла глаза кверху, не отпуская руки Антона.- Благодарю тебя, Господи… Благодарю за это чудо… Благодарю тебя за всё…