За всё тебя благодарю..

Мы с Катюшей возвращались домой ещё не совсем поздним вечером. Наша девочка уснула в машине, крепко прижавшись ко мне, а я наблюдала за огнями ночного города. Я держала её маленькую ладошку в своей руке и, улыбаясь, гладила по спутавшимся кудряшкам. На душе было спокойно и даже светло. Катюшка улыбалась сквозь сон. Я даже догадываюсь, что ей снилось в этот момент. Ей снился папа. Я видела её глазки, когда она говорила с Антоном, держа его за руку. Как ни удивительно, но в них не было ни испуга, ни страха. В них были вера и надежда. Настолько сильная вера в то, что папа поправится, что её нельзя было поддать какому либо сомнению. Моя маленькая взрослая девочка. Как же летит время. Я вспомнила её маленькие, крохотные пальчики, пинетки на ножках, то, как я долгое время боялась взять её на руки и открещивалась от любых забот о малышке, свалив весь груз ответственности на маму, няню и Даниловну. Господи, какой же дурой я была! Ведь только сейчас я осознала, что нету большего счастья, чем счастье материнства. Говорят, если судьба посылает женщине дочь, значит, это ей комплимент от Всевышнего. Много раз мне говорили, что Катя похожа на меня, даже и не догадываясь, что она не родная мне по крови. Я вспоминаю её радостные крики «Мамочка», когда я приехала её забирать с музыкальной чтобы… Я закрыла глаза, еле сдерживая слёзы. Господи, неужели, я была и правда готова вернуть её обратно в детский дом? Отказаться от своей дочери только из-за её настоящей матери. Хотя, чёрт, что значит, настоящей? Я её мать, я, я и только я! Да, ругайте меня, можете начинать прямо сейчас. Да, чёрт возьми, я тоже умею любить, у меня тоже есть какое ни какое, но сердце, которое, как оказалось, способно не только перекачивать кровь по организму, но и что-то чувствовать. И то чувство, которое живет в моем сердце по отношению к этому маленькому кудрявому чуду, которое сейчас сладко посапывает у меня на коленях, невозможно объяснить одним словом. Но я знаю точно– это что-то искреннее, настоящее, до этого времени мне ещё не известное. Это желание жить для кого-то, о ком-то заботиться, быть нужной. Такое, на первый взгляд, простое и незатейливое, но, в то же время, такое важное. Когда мы подъезжали к дому, Катюшка прижалась ко мне покрепче. -Катюш, солнышко, мы уже приехали…- нежно поцеловала я дочку в макушку, когда открывались ворота дома. Катя уже просыпалась и ещё сонно смотрела по сторонам. Внезапно, недалеко от дома я увидела знакомую фигуру. Меня словно бы обдало холодной водой- что она опять делает здесь?... -Ой, мамочка, смотри, это же Вера Ивановна!- удивлённо сказала Катюшка, смотря ещё сонными глазками в окошко.- Она ко мне приехала? -Нет.- я старалась не терять самообладания и нежно поцеловала свою доченьку.- Катюш, малыш, ты сейчас побежишь в дом, а я с Верой Ивановной сама поговорю, хорошо? -Мамочка, я только поздороваюсь, можно?- состроила Катюшка свой фирменный взгляд, после которого что-либо запрещать ей было практически невозможно. -Ладно, договорились.- через силу улыбнулась я, погладив её по головке. Машина остановилась и вышколенный водитель мигом открыл дверцы машины. -Тётя Вера!- счастливая Катюшка мигом выскочила из машины и бросилась к этой женщине. Когда Вера заключила мою девочку в объятиях, мне стало не по себе и я еле устояла на ногах от разряда тока, который прокатился по моему телу, когда я увидела, как эта Вера обнимает мою девочку. -Привет, красавица!- чмокнула Вера её в щечку.- Ну как ты, солнышко? Как у тебя дела? -А Вы ко мне в гости приехали?- радостно щебетала Катюша, а я с не предвещающим ничего хорошего для этой женщины видом подошла к ним ближе. Эта Вера сделала щенячьи глазки, безмолвно уговаривая меня дать ей возможность пообщаться с Катей. -Да, приехала! Ведь уже начала переживать, почему это моя любимая ученица так часто пропускает занятия?- с притворной строгостью спросила Вера, смотря на Катюшку. -Просто из-за того, что папа болеет, я не могу думать о хорошем.- говорила грустно Катюшка, опустив глазки.- А когда я не могу думать о хорошем, у меня не получается играть. Вы же сами мне говорили, Вера Ивановна, что играть на скрипке надо тогда, когда душа поет. Вот. А она у меня сейчас ну никак не хочет петь… -Всё будет хорошо, моя маленькая… Всё будет хорошо…- нежным голосом говорила эта дрянь и даже выдавила из себя несколько слезинок. Я стоически терпела весь этот цирк только ради Кати и не вцеплялась в волосы ей только потому, что здесь была дочь. -Я сегодня была у папы.- шмыгнула носиком Катюша.- Он спит, очень сильно спит и не может говорить со мной. Но мама сказала, что мы должны говорить с ним, говорить, как мы его любим и тогда он поскорее поправится. К нему столько всяких проводочков и трубочек разных подключено.- говорила Катюша, вытирая слёзы.- Я слышала, что дядя доктор говорил, что эти трубочки для того, чтобы папа мог дышать.- говорила и говорила наша девочка, а Вера, в свою очередь, смотрела на неё огромными глазами. -Вы уже приехали? Катюш, иди скорее ужинать, а то картошечка твоя любимая стынет.- послышался голос няни и она подошла к Катеньке, взяв её за ручку, а Вера продолжала смотреть на неё полными ужаса глазами. -До свидания, Вера Ивановна!- помахала ей ручкой Катюша и они с няней ушли в дом. Я перевела дыхание, еле держа себя в руках, чтобы не броситься на эту гадину. -Я только одного не понимаю..- говорила Вера с упрёком и истерическими нотками в голосе.- Зачем ты травмируешь ребёнка? Эти слова буквально ввели меня в ступор. -Что? Ты спятила?- еле слышно спросила я, медленно поворачиваясь к Вере.- Чем же это интересно я её травмирую? -Думаешь, ей не больно и не страшно видеть умирающего? Тем более, умирающего отца? Ты хотя бы о её чувствах подумала, каково ей видеть папу в таком состоянии, или у тебя на уме только твои глупые фантазии? Ты понимаешь, какой ты наносишь вред её психике тем, что заставляешь смотреть на то, как её папа умирает? -Замолчи!- рявкнула я. Ярость настолько затмила мой разум, что я не понимала, что творю. Звонкий, хлёсткий, словно кнут, звук пощечины, которую я залепила этой Вере, вернул меня в действительность. Не выдержав силы удара, она повалилась на лавочку, ухватившись за щеку и огромными глазами уставилась на меня.- Не смей, ты слышала меня? Не смей говорить так об Антоне! Он ЖИВ и он будет жить, не смотря ни на что, не смотря на вас, тварей, которые так и ждут, чтобы он сдался. Но он не сдастся! Мы не сдадимся!- крикнула я, ткнув пальцем себе в грудь. -Я никогда не желала Антону смерти, никогда!- со слезами в голосе говорила Вера, а я почему-то в ужасе вспомнила тот момент, когда кричала Антону в трубку: «Сдохни! Я хочу, чтобы ты умер на моих глазах!» Этот мой крик едким эхом засел в моих ушах и, чтобы хоть как-то заткнуть, заглушить его, я закрыла уши руками, медленно оседая на землю и зажмурив глаза.- Да, у нас было много нехороших моментов, да, было время, когда я его просто ненавидела и презирала за его трусость и малодушие, но… -Заткнись, слышишь?...- шипела я, медленно поднимаясь и смотря неистовыми глазами на Веру.- Закрой свой рот, иначе я за себя не ручаюсь! Да ты, скотина… Да вы все даже мизинца Антона не стоите, чтобы так говорить о нем! Ты его разве любила? -Любила! Любила всей душой и всем своим сердцем! Больше всего на свете я бы хотела тогда быть счастливой с ним, но он выбрал другое! Он бросил, предал нас, меня и Катю, ради тебя, ради своего положения! Как это ещё можно назвать? -Да кого ты вообще любишь-то кроме себя, королева?- со слезами в голосе вскрикнула я.- Привязала к себе всех мужиков, привыкла, что перед тобой будут все на коленях ползать и в ротик заглядывать? Ах, Верочка-Верочка, вот тебе конфеточка! Только жизнь человека¬, милая моя, не каприз и не конфетка. И судьба человека не игра, как ты себе думаешь!- с болью говорила я, смотря в глаза этой женщине. Вера не отвела взгляд, а также хищно смотрела мне в глаза. -Можешь говорить всё, что хочешь, но Катя должна быть со мной! Я её родная мать и я сделаю всё- возможное и невозможное, чтобы ребёнок вернулся к родной матери!- жёстко говорила мне она, смотря прямо в глаза. Вот тут мне стало реально страшно. Не за себя. За Катю. -А ты разве не можешь понять, какой это стресс для неё? Она всю жизнь считала матерью меня, она любит меня, свою мать! Неужели у тебя не хватит любви, чтобы не разрушать маленький мир Катюшки?- я умоляющим взглядом посмотрела на Веру. -Моей любви хватит и на большее. Она сама решит, с кем ей остаться, когда подрастет, но её должна воспитывать родная мать! Родная, понимаешь?! Которая произвела её на свет, которая носила её под сердцем! Мы и так долгое время жили друг без друга, ты не представляешь, чего мне стоили эти годы, когда я думала, что мой ребёнок умер! Тебе не понять этой боли! -А тебе понять боль, когда твой муж уходит к другой? Тебе понять боль, когда все вокруг тебя презирают, а ты ничего не можешь сделать со своими привычками? Когда ты борешься за свое счастье, а все вокруг готовы буквально сжечь тебя гадину на костре? И только дочь, только дочка любит меня такой, какая я есть! Только ради неё я готова измениться!- я подняла на Веру полные глаза слёз. В тот момент мне казалось, что я стою на краю, я была готова на всё, что угодно, была готова только ради того, чтобы сохранить свою семью, чтобы Катюшка, мое маленькое солнышко была со мной. И плевать на всё, плевать на достоинство, на гордость.- Умоляю тебя…- дрожащими губами шептала я, медленно опускаясь на колени.- Не забирай у меня Катюшку. Это единственное, что у меня осталось и что дает мне сил. -Я не намерена терпеть твои истерики, я не Антон и не Влад, поощрять я этого не буду.- голос Веры звучал, словно гром.- Вижу, ты по-хорошему не хочешь. Что же, мне придется идти другим путём. До встречи в суде!- коротко отрезала она и обернулась, чтобы уходить. -Вера! Вера, подожди!- закричала я. В моих ушах зазвенело, а из глаз будто бы посыпались искры. Я пыталась догнать её, чтобы нормально поговорить, сделала шаг, но мгновенно провалилась в темноту. ….- Илона Сергеевна, да что же это такое? Чего же Вы не бережете себя?- испуганный голос нашей экономки возвращал меня в реальность. Я открыла глаза и туманным взором обвела знакомый интерьер своей спальни. Тело охватила неведомая лёгкость вперемешку с невероятной слабостью, из-за которой я была не в силах даже пошевелить рукой. Я увидела перед собой нашу испуганную экономку, которая суетилась туда-сюда, слышала знакомые голоса экономки и нашего семейного врача. Пока ещё непонимающим взглядом я изучала всё, что происходило вокруг, пытаясь вспомнить, что было до того, как я отключилась. Весёлый голосок Катюшки. Двор нашего дома. Эта страшная женщина, её жесткий и надменный голос, последние слова, что она сказала: «До встречи в суде!» Тело опять сковала невероятная дрожь вперемешку со страхом. Она отнимет у меня дочь. Она отберёт у меня мою Катюшку. Плевать на то, чья она дочь биологически, кто произвёл её на свет. Её мама я и только я и по-другому быть не может. -Как Вы?- надо мной склонились доктор «Скорой Помощи» и наш семейный врач. -Не знаю…- пробормотала я, сглотнув. В тот момент у меня не было совсем никаких мыслей в голове и даже для того, чтобы сформулировать банальнейшую реплику.- В голове как-то шумит, туман какой-то непонятный и совсем ничего не могу понять.- прохрипела я в то время, когда один из медиков закрепил на моей руке рукав для измерения давления.- А где Катя?- меня будто бы подкинуло током и я буквально вскочила с кровати, да так, что медики меня чудом уложили обратно. -Ччч, Илона Сергеевна, лежите-лежите, Вам не надо вставать!- на силу уложил меня в постель доктор. -Она у себя в комнате, с ней няня. Они уже покушали и сейчас читают книжку. Я сказала, что Вы просто устали и легли отдохнуть. -Да, спасибо большое…- прохрипела я, откинувшись на подушку, ведь у меня совсем не было сил ни на что. -Давление нестабильное.- коротко констатировал врач, снимая фонендоскоп. -Это серьезно?- спросила Даниловна у доктора, который искал в чемоданчике какую-то ампулу. Я съёжилась, словно ребёнок, ведь с детства жутко боялась уколов. -Сейчас надо сделать укол и лучше всего поехать на обследование в больницу.- сказал наш семейный врач Иван Сергеевич, я тут же в испуге посмотрела на него. -Вы что, с ума сошли?! Мне нельзя сейчас в больницу! Мне некогда болеть и разлеживаться! Как же Вы не понимаете, я нужна Антону! -Вот именно, Илона Сергеевна, Вы нужны мужу и дочке здоровой, поэтому, лучше не спорьте с врачами и поезжайте с ними.- сказала Даниловна, подойдя ко мне и взяв меня за руку. -Но.. Но а как же Катюшка?- испуганно спросила я, посмотрев на Даниловну. -За Катюшку не волнуйтесь, мы о ней позаботимся! Я помогу Вам найти Ваш свитер тёплый, на улице уже похолодало.- засуетилась Даниловна и отошла в сторону. В комнату влетел Влад и испуганными глазами посмотрел за меня.И ему успели донести клуши-несушки, зачем было тревожить-то по ерунде? -Илона! Сестрица, как ты?! Что с тобой?!- взволнованно спросил он, взяв меня за руку. -Не знаю.. Это было так страшно. Я раньше никогда не падала в обморок.- в присутствии брата я снова расклеилась и посмотрела испуганными глазами на него.- Влад, Владик, мне страшно… Меня в больницу хотят забрать.- говорила я, а врач тем временем, взяв в руки шприц и наполнив его лекарством, подошел ко мне и закатил рукав моей кофты. Я испуганными глазами посмотрела на тонкую иглу, которая вонзилась мне под кожу и я почувствовала в один момент кратковременную жгучую боль, поморщившись, словно ребёнок.- Вот так… И ручку подержите…- заботливым, успокаивающим тоном сказал он, а я слабо прижала руку к себе. -Иван Сергеевич, но ведь это, я надеюсь, ничего серьезного?- испуганно спросил Влад у нашего семейного врача, который подошел ко мне и положил мне руку на лоб. -Определённо, есть температура! Дайте-ка градусник!- попросил он у медсестры.- Спасибо! Это всё может быть вызвано сильнейшим нервным истощением или же…- пожилой медик на минуту замолчал.- Возьмите-ка термометр, вот так!- сказал он и взялся пальцами за подбородок, обдумывая вероятность своей гипотезы. -Иван Сергеич, но… Вы же понимаете, что мне сейчас категорически нельзя болеть! Не надо меня в больницу, я прошу Вас!- взмолилась я. -Сестрён, надо себя поберечь. Если врач сказал надо, значит- надо!- сказал взволнованно Влад, держа меня за руку. -Хм… Надо же…- пробормотал врач. -Иван Сергеич, можно Вас на пару слов?- еле слышно сказал Влад, отведя медика в сторону. Я посмотрела им вслед и даже вытянула шею, чтобы услышать то, о чем они будут говорить, он эти попытки оказались тщетными- они отошли на приличное расстояние.- Не говорите загадками, скажите прямо- что с моей сестрой?- взволнованно спросил Влад.- Она сама по себе не совсем здорова, а тут ещё и такая ситуация.. -Да, молодой человек, ситуация, скажем прямо, неоднозначная!- сказал доктор.- Я это не могу определить так вот, как говорится, «на глаз», но симптомы весьма подозрительные… Просто у Вашей матушки, то бишь, у Татьяны Аркадьевны беременность когда-то проявилась именно этими симптомами. -Беременность?- лицо Влада мигом вытянулось и он даже еле заметно хохотнул.- То есть… Вы хотите сказать, что моя сестра..?.. -Молодой человек, абсолютно точно Вам это скажет гинеколог и аппарат УЗИ, а я могу лишь построить гипотезу по тому, что увидел. Но, определённо, в любом случае, госпитализация нужна, на лицо очень сильное моральное и физическое истощение на нервной почве.- медик посмотрел в мою сторону, а Влад понимающе кивнул, также кинув взволнованный взгляд в мою сторону, а затем подошел ко мне. -Сейчас лекарство подействует и Вы расслабитесь.- сказал мне медик.- Но, предупреждаю Вас, в больницу проехать необходимо. -Поймите же, доктор, мне не до того и..- начала я, а Влад озабоченно посмотрел на меня. -Ладно уж о себе не думаешь, так хоть о Кате подумай!- сказал он с лёгким упрёком, зная таки, чем меня «дожать» и на какие рычажки воздействия можно нажать. Я отвела взгляд. Да, мне сейчас никак нельзя болеть, но в то же время, нельзя и геройствовать. -Даниловна…- позвала я экономку слабым голосом. -Да, Илона Сергеевна..- мигом подошла она ко мне.- Вот, я Вам тут вещи собрала с собой, положила фруктов, кусок шарлотки. -Даниловна, присмотри за Катей, не говори ей ничего, хорошо?- еле слышно попросила я.- Скажи, что мама поехала по делам. -Да, да, конечно, Илона Сергеевна, можете на меня положиться.- закивала головой пожилая экономка, а я, подумав, добавила: - И передай ей, что мама очень её любит. Больше всех на свете. Хорошо? -Да, конечно, конечно, не волнуйтесь ни о чем, Илона Сергеевна… -Я поеду с тобой, сестрица. Всё будет хорошо. Вот увидишь.- подмигнул мне брат, также задорно, как и в детстве, а я улыбнулась ему в ответ. -Да, ты прав. Всё будет хорошо. Во всех нас!- твёрдо сказала я, а на моих губах появилась светлая улыбка.