Драбблы по DA

Демоны из Тени поют песни, что слаще меда. Но и они рядом с Волком – фальшивящие менестрели из Нижнего Города. В глазах его ночь и смерть. Он находит души, погрязшие во тьме и отчаянии, пользуется их беспомощностью. Фен’Харел – не монстр из детских сказок, не персонаж из притч, не Бог и не монстр. Эльф из древней плоти и древней крови. Лишь во взгляде - отпечаток руин падшего Арлатана. Он нашел её, сломленную и потерянную, в зеркалах. Мерриль блуждала вечность средь заросших троп от элювиана к элювиану. Не было ей холодно или жарко; желудок без пищи ныл; выло от тоски разбитое вдребезги сердце. Колени подкашивались. Она шла. Под ногами хрустела трава и звенели осколки, впиваясь в босые пятки. На пересохших губах – одно слово, в памяти – одно имя. - Хоук… Но Хоук там не было. Только сломанные, потрескавшиеся, угасшие элювианы, смотрящие на неё её же стеклянными глазами. Мерриль пала без сил. Смирилась: идея была глупая и безнадежная. Но пытаться, конечно, стоило. Ради Хоук стоило жить, за неё можно и умереть. Надежда растворялась в тумане, и разум Мерриль терялся вместе с ней. Он нашёл её в зеркалах и протянул ей руку. Ужасный Волк был учтив и холоден – последний след канувшей в лету эпохи. В нём – источник знаний, забытое величие и безграничная сила. Он много говорил. Она слушала. Вокруг них шныряли духи падшего элвенана, и развалины эльфийских городов служили им убежищем. Волк ничего не просил, пока она не окрепла. А потом поманил её на войну. Эльфы, сметающие шемов с родных земель – мечта многих доллийцев. Но не Мерриль. Она не забудет пламя и багровые реки, текущие по улицам, проулкам и вдоль канав. Горы трупов, в которых не разберешь, чьи уши длиннее, а чьи короче. Запах гнили и ржавчины, смрад гари и сырого мяса. Киркволл тонул в хаосе. Фен’Харелл хочет утопить весь Тедас. - Я найду и пощажу её, Мерриль. Твою… Хоук. Демоны знают, чего ты желаешь больше всего. И лгут. Нет для Мерриль лжи слаще, чем эта. Они вновь жмут руки с Фен’Хареллом, и чудятся ей на них пятна людской крови.